Симфония света и тьмы

Фенцио задумчиво стоит в холле и смотрит вслед уходящему Дино. Он даже не надеется, что сын простит ему все его грехи. Однако тот, кажется, не испытывает к нему лютой ненависти. Скорее просто лёгкое, но горькое отвращение. Считывать чужие эмоции почему-то становится всё труднее. «Пожалуй, и этого достаточно», — решает ангел и устало потирает виски. Последнее время голова нещадно болит. А ведь ещё предстоит обратный полёт в школу. Хорошо в Небытие, никто и ничто не беспокоит. Туда хочется вернуться как можно быстрее, но пока рано. Что парадоксально, он ещё нужен в мире живых. «Надеюсь, меня не убьют раньше времени и...», — додумать Фенцио не успевает, так как его резко хватают за руку и утаскивают за одну из колонн, которая в каком-то смысле может служить отличным местом для подслушивания происходящих в холле разговоров. Ангел ударятся спиной об стену, к которой его прижимают, и хмурится, тихо шипя сквозь зубы. — Гер, мог бы быть и поаккуратнее, — возмущается тот, смотря в уставшие васильковые глаза напротив. Геральд лишь фыркает и крепко сжимает чужие плечи. Чёрные крылья за спиной мелко подрагивают. Да и самого демона трясёт от невысказанной обиды. Хочется гневно кричать, покрывать отборной бранью, бить до крови и до хруста костей. Или притянуть к себе, сжать в объятиях, бездумно целовать. Но он не делает ничего из этого. Лишь стоит и видит, как в чужих глазах сияет желание умереть, как обычно блестит снег, плавающий в океане. Фенцио, недолго думая, подаёт ближе, запускает руку в жёсткие тёмные волосы и чуть надавливает, заставляет уткнуться носом в плечо. Геральд не сопротивляется, вдыхает до боли знакомый аромат свежей мяты и наконец отпускает себя. Тихо всхлипывает, не пытаясь прятать слёзы. — Я знаю, что словами ничего не изменишь, но хочу сказать... — шепчет ангел и легонько поглаживает графитного цвета локоны, — мне жаль. Я повернул бы время вспять. Но не могу. Как и не могу исправить ошибки прошлого. Прости, я так виноват перед тобой. — Я давно простил, — демон чуть отстраняется и вытирает кулаком влагу с щёк, — и всегда буду прощать. Глупо, не правда ли? — Сердцу не прикажешь, — пожимает плечами Фенцио. Он хрипло смеётся и опирается спиной о каменную колонну. Скрещивает руки на груди, бегло оглядывается, а потом и вовсе ухмыляется. — Так что дальше? Хочешь вернуть наши недоромантические и передружеские отношения? Или ты уже ничего не хочешь, кроме смерти? Ангел зависает, невольно любуясь едким оскалом и чуть красными глазами, и чувствует, как бешено стучит в груди. Кажется, впервые с воскрешения он ощущает себя живым в полном смысле. — Пять минут назад сказал бы, что желаю только смерти, — спокойно говорит Фенцио и чуть улыбается, — сейчас не уверен. Вообще не уверен, чего действительно хочу. Геральд понимающие кивает и уже собирается уходить, но напоследок оглядывается: — Как разберёшься — сообщи. Ты знаешь, где меня искать. Тот в ответ кивает и тихо радуется. Ещё не всё потеряно. Может, что-то будет даже найдено.