***
Они лежали долго. Дарили друг другу нежные поцелуи, обнимались, разговаривали и часто смеялись, в особенности Драко, когда Гарри предпринимал попытку как-то пошутить про вчерашний вечер. Также, он пытался выведать у слизеринца, откуда же он всё-таки узнал о разговоре между ним и Джинни, но Малфой не собирался подставлять Паркинсон, или же Гермиону, которая сыграла в этом моменте ключевую роль. Он отвечал уклончиво, даже шутливо, чтобы Поттер не донимал его с расспросами, и тот в итоге всё же сдался. Но время поджимало, и как бы эти двое не хотели остаться в Выручай-комнате на весь день, уроки никто не отменял, да и если они в итоге никуда бы не пошли, у многих появились бы вопросы, на которые отвечать ни одному из парней не хотелось. Именно поэтому, когда до завтрака оставалось минут пятнадцать, Драко наконец поднялся с кровати, чтобы привести себя в порядок. — Ты не помнишь, где мой галстук? На Малфоя накинута чуть помятая рубашка, не застегнутые брюки лишь чудом держались на месте, да и сам он всё ещё выглядел также, как и при пробуждении. Слизеринец сновал по небольшой комнате, разыскивая потерянный элемент гардероба, без которого он точно не явится в Большом зале, а Поттер все ещё лежал на кровати, наблюдая за парнем и смеясь с его разгневанного лица. — Смешно тебе? Мы опоздать можем, — недовольно бурчит тот, кидая найденную рубашку гриффа ему в лицо, — поднимай зад, Поттер, хватит лежать. — Ладно-ладно, я понял, — Гарри смеётся, успевает поймать рубашку в полёте и сразу, не слезая с кровати, надевает ее. Встав голыми ступнями на холодный пол, гриффиндорец через пару мгновений оказывается рядом с Драко и обнимает того со спины, целуя в шею, — попробуй свою мантию поднять с пола. Мне кажется, галстук под ней. Малфой приподнимает одну бровь, разворачивает голову, смотря на то, как Гарри уже надевает штаны, поджимает губы и проводит подушечками пальцев по тому месту, куда тот только что его поцеловал. Такая, казалось бы, мелочь. Всего лишь лёгкий поцелуй, короткие объятья, но внутри что-то вдруг меняется, переворачивается с ног на голову, и настроение само по себе становится лучше. Гарри всегда умел ловко управлять его чувствами. И как ему это удавалось — слизеринцу до сих пор неясно. Драко не замечает, как вновь его лицо окрашивает улыбка, отворачивается от Поттера и ищет взглядом свою мантию, чтобы тот не заметил неожиданной перемены в его настроении. Когда же мантия была найдена в углу на полу, парень наклоняется, аккуратно поднимает её, сразу откладывая на кресло, стоящее рядом, и действительно находит слизеринский галстук. — Ну что, я был прав? — С победной улыбкой говорит грифф, застёгивая пуговицу на брюках, — пять очков Гриффиндору. — Ты придурок, — закатывая глаза и, в противовес своим словам, усмехаясь, отвечает ему Малфой. — Но ты всё равно любишь меня. — Одевайся давай, а не разговаривай. Мы опоздаем.***
Большой зал встречает гриффиндорца смесью различных вкусных запахов, от которых аппетит, ранее не беспокоивший парня, просыпается и заставляет желудок скручиваться от голода в узел. Драко решил, что будет лучше, если они пойдут порознь и в разное время, поэтому грифф, не споря с парнем, пришёл на завтрак первым. Все ученики уже давно приступили к трапезе, в помещении стоял гул из разговоров, слышался стук столовых приборов. Гарри улыбается, спешит за стол своего факультета, и как только видит в толпе знакомую копну кудрявых волос, присаживается рядом, тут же высматривая на столе чего-нибудь повкуснее себе на завтрак. — Доброе утро, Миона, — бросает ей Поттер, на секунду поворачивается в её сторону и улыбается, — как спалось? — Мне-то хорошо, а вот тебе… — Грейнджер наклоняется ближе к Гарри, указательным пальчиком отодвигает ворот рубашки и по-доброму усмехается, — не до сна было, да? — Чего? — Грифф удивленно смотрит на подругу, и через секунду понимает, из-за чего она сделала такие выводы. Парень быстро одергивает воротник, чтобы скрыть следы прошедшей ночи от лишних глаз, сильно краснеет и отводит взгляд от подруги на всё ещё пустующую тарелку, — говори тише. На лице девушки заиграла улыбка. Не насмешливая, а искренняя, показывающая радость за то, что у друга, кажется, всё наконец наладилось. Она осматривает зал в поисках Драко, и замечает его прямо на выходе, поправляющего полы мантии. Гриффиндорка пихает Гарри в бок, кивает в сторону Малфоя и улыбается ещё шире. — А вот и причина отсутствия твоего сна, смотри. Сам весь светится. Слизеринец, словно почувствовавший, что на него смотрит две пары глаз, поднял голову и выцепил взглядом двух друзей за гриффиндорским столом. Грейнджер чуть приподнялась, помахав ему, и Драко, усмехнувшись, ответил ей тем же. Когда взгляд упал на Поттера, почему-то всего покрасневшего, Малфой улыбнулся ему, а после проследовал за свой стол, где его уже ждала Пэнси. — Я рада за вас, Гарри, — прошептала Миона на ухо гриффу, и, увидев слабый кивок ей в ответ, продолжила завтракать.***
После завтрака Малфой собирался сразу идти на уроки, не планируя ни с кем разговаривать, потому что Паркинсон и так уже успела из него все соки высосать своими расспросами о том, что было после того, как он ушёл из гостиной. Рассказывать о прошедшей ночи желания не было, потому что он считал, что это дело только его с Поттером, поэтому сказал лишь сухие факты: они поговорили, помирились, и якобы уснули на диване в обнимку. Вообще, разговоры о подробностях его личной жизни Драко никогда не нравились, и из-за этого, даже говоря про эти «объятья», ему было крайне некомфортно. Но он знал, что если не скажет что-то подобное подруге, она точно не отстанет. Да и вряд ли Пэнси вообще ему поверила, однако это Малфоя мало волновало. Главное, что отстала. Когда слизеринец уже вышел из Большого зала, его вдруг кто-то схватил за рукав мантии и заставил остановиться. Парень одёрнул руку и резко повернулся, собираясь уже огрызнуться на того, кто это сделал, но в итоге лишь нахмурился, увидев Пэнси, а после и подбегающих к ней Поттера с Грейнджер. — Чего нужно? — Поговорить, — подаёт голос Паркинсон и заводит руки за спину. — О чём? — Драко переводит напряженный взгляд на Поттера, но замечает, что тот сам в замешательстве, и блондин всё же позволяет себе расслабиться. — У нас с Гермионой… — Пэнси взвизгивает, когда чувствует, как Миона больно пихает её локтем, — ладно, у меня есть предложение. — Я слушаю, — облокотившись о стену плечом и сложив руки на груди, ответил слизеринец. — Я тут подумала, что было бы здорово устроить на конец года межфакультетную вечеринку в Выручай-комнате, втайне от профессоров. Ну, знаешь, выпивка там, еда, громкая музыка, — пока Паркинсон рассказывала свою затею, она постоянно смотрела на Драко, чтобы понять, как он относится к этой затее, но под конец перевела взгляд и на Поттера, чтобы также узнать по мимике, «за» или «против» он, — но, естественно, одна я не смогу с этим справиться. Даже с поддержкой Гермионы… — Я, вообще-то, не очень хорошо отношусь к этой затее, если ты забыла, — гриффиндорка вздернула нос к потолку и нахмурилась, повторяя за Малфоем его позу со сложенными руками. —…Но если бы меня поддержал Поттер, который имеет в Хогвартсе весьма недурную славу, думаю, у нас бы всё вышло, — продолжила Пэнс, не обращая внимания на недовольство своей избранной, — что думаете? — До конца года ещё полгода ждать. Ты бы ещё в сентябре об этом подумала, — Малфой расслабляется, опускает руки и подходит поближе к тройке друзей, — но я, в принципе, не против. Вот только мы с тобой — слизеринцы. Нас и слушать никто не будет. — Именно поэтому нам и нужна помощь Поттера, — отвечает Паркинсон и вновь смотрит на Гарри, который за этот разговор не проронил ни слова. Все трое вдруг начали сверлить гриффа взглядом. Гермиона — немного недовольно, Пэнси — с надеждой, а Драко — без особого интереса. Поттер сжал зубы так, что его угловатое лицо приобрело ещё более острые очертания, опустил голову вниз и нахмурился. — Будет год, как прошла война, — наконец подаёт голос Гарри, и Драко сразу распознаёт его отношение к этой затее. Вздохнув, слизеринец подходит ближе к своему избранному, укладывает руки на его плечи и заставляет того поднять глаза. — Именно поэтому вечеринка и не помешает. Там же будут те, кто выпускается в этом году, а значит и те, кто пережил войну. Думаю, это хороший способ хоть немного отвлечься от мрачных мыслей. Согласен? Гарри смотрит в глаза Малфою, поджимает губы, и через несколько секунд раздумий кивает, понимая, что развеяться действительно не помешает. — Хорошо, я «за». — Замечательно! — Радостно выдаёт Паркинсон и чуть ли не подпрыгивает на месте от счастья. Гермиона закатывает глаза, усмехается и пожимает плечами. — Ладно, возможно, вы правы. Мы с Гарри постараемся распространить информацию об этой вечеринке так, чтобы профессора не узнали. Хотя этот пункт плана меня всё ещё не устраивает! — Грейнджер, — Драко убирает руки с плеч Поттера, разворачивается к гриффиндорке и приподнимает бровь, — переставай быть такой заносчивой. Тебе не к лицу. — Он прав, Миона, — Гарри выглядывает из-за плеча Драко и строит брови в жалобной форме, — Если мы расскажем хоть кому-то из учителей, нам не разрешат никакие вечеринки. Сама подумай, кто в здравом уме поверит, что у нас всё будет «по правилам»? — Ладно, хорошо, — Герм приподнимает руки на уровне плечей, отходит на шаг назад и поджимает губы, — я молчу. Никому ничего не скажу, обещаю. Пэнси усмехается, приобнимает девушку за талию, подтаскивая её к себе поближе. — Но вот пока что рано всех уведомлять о нашей идее. Сначала нужно убедиться, что всё получится организовать, и ближе к концу учебного года уже говорить всем об этой вечеринке. — Согласен, — Малфой кивает, оборачивается назад, смотря на Гарри, а после поправляет галстук и засовывает руки в карманы брюк, — Если мы закончили, я пойду на лекцию. И тебе, Паркинсон, тоже нужно, если ты не забыла.***
31 мая, 1999 год.
Ночь давно укутала своей загадочной и мрачной темнотой всё в округе, но практически весь Хогвартс ещё бодрствовал. Ученики старшего курса, которые через несколько дней должны были навсегда покинуть стены родной школы, не спали, несмотря на отбой, а постепенно собирались в Выручай-комнате, где с минуту на минуту должна начаться та самая секретная вечеринка, о которой четверо друзей со слизерина и гриффиндора разговаривали последние полгода. У них всё вышло удачно: Поттер с Грейнджер смогли организовать распространение информации об этой вечеринке в тайне от более младших классов и учителей; Малфой с Паркинсон постепенно смогли заполнить помещение различной выпивкой, начиная от сливочного пива и заканчивая различными сортами дорогого вина; с остальным проблем не было — девушки с утра тридцать первого числа, давно договорившись с эльфами с кухни, подготовили различные закуски, завершив, наконец, всю подготовку. С оборудованием для проигрывания музыки затруднений не появилось с самого начала из-за магических возможностей самой Выручай-комнаты. Малфой стоял в спальне, завершая свой вечерний образ перед зеркалом, пробуя на себе новый вид укладки. Если ранее он всегда придерживался аккуратности, то сейчас решил поэкспериментировать: зачёс назад и спереди пара выбитых из общей картины более длинных прядок. Драко откладывает тонкую расческу на тумбочку, отходит назад и осматривает себя в зеркале, оценивая внешний вид; на нём был тёмно-зеленый кашемировый приталенный пиджак, и это был единственный цветной элемент в его образе, всё остальное было чёрное: укороченные брюки, лакированные ботинки, рубашка и галстук, на котором красовалась серебряная брошь в виде небольшой змеи. Когда слизеринец остался полностью доволен тем, как одет, он решил взглянуть на часы, что висели на входе в спальню, и с ужасом осознал, что начинает опаздывать. Выругавшись себе под нос, парень вылетел стрелой из гостиной факультета, понимая, что Поттер, с которым он договорился встретиться у входа в Выручай-комнату, наверняка уже заждался его. Преодолевая ступеньки каждой из лестниц, что встречалась ему на пути, он случайно зацепился о карман пиджака серебряным браслетом, что подарила ему мать на восемнадцатилетие, и на ходу начал его поправлять, чтобы, не дай Мерлин, не потерять его по пути. Приподняв правое запястье чтобы лучше видеть браслет, глаза ненароком зацепились за имя гриффиндорца, к которому он сейчас и спешил, и Драко неожиданно замедлился, начиная разглядывать выведенные идеальным почерком чёрные буквы, въевшиеся ему под кожу навсегда. У слизеринца вдруг вспышкой перед глазами пронёсся весь этот учебный год, от мучительного начала, до удивительно хорошего конца. Он вспомнил и синяки на собственном теле, о которых в последние месяцы и вовсе думать забыл, и его обморок, и последующий разговор с Поттером в той тесной каморке, смех Паркинсон и Грейнджер в «Трёх мётлах», вспомнил первый поцелуй и первую ссору с Гарри… И когда он только успел стать таким сентиментальным? Малфой останавливается, аккуратно проводит пальцами по имени своего избранного и поднимает взгляд, осматривая всё вокруг. В голову, наконец, пришло осознание, что стены этой школы, что стали ему роднее Мэнора, он больше никогда не увидит. Больше никогда не наденет излюбленную школьную форму, никогда не будет сидеть за скрипучими партами в кабинетах и перестанет таскать горами учебники. Драко поджимает губы и идёт снова, стараясь отогнать все эти мысли; в конце концов, нельзя думать обо всем в таком грустном ключе. Этот учебный год стал для него практически самым важным за всю его жизнь, и, что греха таить — самым счастливым. За последние полгода они с Поттером практически не ссорились. Гарри не давал больше поводов для недоверия, Уизли больше никогда не приставала к нему, хоть и вздыхала грустно в первый месяц после того последнего разговора. На Рождество, в первые два дня, Драко вернулся в Мэнор, чтобы проверить, как дела обстоят у матери, и был приятно удивлён тем, что она стала выглядеть намного лучше, чем до его отъезда в сентябре. Домовики всё восстановили, Нарцисса посадила новые цветы в саду, и туда вновь вернулись те самые красивые павлины. Драко вновь ощутил, что у него есть дом и мать, которая всё ещё ждёт и любит его. Они долго разговаривали о его успехах и планах на будущее, но парень понимал, что будущее у него тесно переплетено с Поттером, поэтому ему пришлось наконец рассказать о нем своей матери. И после разговора с ней, казалось, что последний камень, который давил на его сердце, упал. Нарцисса не стала ничего говорить против их отношений, лишь говорила, что счастлива за сына и за то, что у него всё в порядке в этом плане. И во время своего визита домой, у него появилась кое-какая идея, которую мать в итоге тоже поддержала, чему он не мог не нарадоваться. После пары дней отсутствия, он вернулся в Хогвартс, чтобы отметить и с Гарри, который решил не ехать в этом году к Уизли. Они все эти дни проводили вдвоём, гуляли по Хогсмиду, по ночам забывались в тех самых шелковых простынях, утром, пользуясь случаем, сидели за завтраком за одним столом и вновь искали чем себя занять. В ночь рождества Гарри подарил Малфою перчатки. Те самые, которые однажды он выкинул на лестнице, когда бежал с астрономической башни. А Драко, будучи не самым романтичным и догадливым, подарил Поттеру портрет, где они были вместе. Гарри долго шутил насчёт этого подарка, потому что даже не знал, куда его можно деть, но всё равно был безумно благодарен за него, и доказывал это бесчисленными поцелуями и тихими словами о своей огромной любви. О Пэнси с Гермионой Драко также не мог не вспомнить. Эти две девушки действительно сильно помогали им в трудные периоды. Постоянно подталкивали к примирениям, вправляли им мозги в нужные моменты. Теперь они всегда ходили вчетвером, хотя также довольно часто к ним присоединялся и Рон, с которым, как с Гермионой, Драко так и не удалось наладить более дружеский контакт, но он, будучи уже не маленьким ребёнком, старался не подавать виду, понимая, что Уизли является лучшим другом его парня, а также своей подруги. Чего не скажешь о Паркинсон — она была наслышана о старой, даже детской, симпатии Грейнджер к Рональду, из-за чего неприязнь с её стороны только слепой бы не заметил. Из-за этого, даже эта, казалось бы, идеальная пара, ссорилась, и уже Драко с Гарри приходилось их мирить, что получалось намного хуже, чем у них. Малфой вновь останавливается, смотрит в высокий потолок и вздыхает. Он точно будет скучать по Хогвартсу и людям, с которыми жил бок о бок весь свой подростковый период. Со многими слизеринцами он пообещал держать связь, взять тех же самых Забини с Ноттом, Гойла и Крэбба, но всё равно он понимал — будет уже не то. Вырастут, построят карьеру, и будет уже не до старых приятелей. Но стоять на одном месте, смотреть в прошлое и цепляться за него нельзя. Нужно двигаться дальше. И Малфоя радует то, что он будет не один. Он будет с Гарри. …Который как раз сейчас уже весь изведётся от ожидания. Драко отмахивается от этих мыслей и быстрым шагом преодолевает последнюю лестницу, влетает на восьмой этаж и наконец видит в его конце Поттера, что стоял и разговаривал с Пэнси и Гермионой. Выглядели все, мягко говоря, просто превосходно. Наряды девушек идеально гармонировали друг с другом: Паркинсон была на высоких каблуках в коротком чёрном блестящем платье на бретельках с глубоким декольте, передние прядки волос были заколоты за уши небольшими заколками волнообразной формы, на шее небольшой серебристый кулон с драгоценным камнем; Грейнджер в платье с короткими рукавами пыльного розового цвета такой же длины, как и у ее девушки, верхняя часть платья была в кружевах более тёмного розового оттенка, на голове высокий расслабленный пучок и завитые передние прядки красиво выпадали из прически. Поттер же, как всегда, выделялся своей простотой: белая рубашка с незастёгнутой верхней пуговицей, тёмно-красный пиджак и точно такого же цвета брюки, а с причёской он ничего решил не делать, так как на днях наконец исправил на своей голове то отросшее недоразумение и подстригся, как когда-то на пятом курсе. — Драко, ну наконец-то! Ты чего так долго? — Паркинсон подходит к Драко первая, обнимает друга и чуть отстраняется, — целовать не буду, а то след чёрный на щеке останется. — Больно уж мне это нужно, — усмехается слизеринец и подходит ближе к своему парню, коротко целуя его в губы, — мне вот от кого поцелуй нужен был, — Пэнси смешно дуется, пока Гарри с Гермионой заливаются ярким смехом, а Драко улыбается, радуясь такому хорошему расположению духа своих друзей. — Выглядишь просто шикарно, Драко, — отсмеявшись, подмечает Гермиона, и улыбка его тут же приобретает самодовольные оттенки. — Ты тоже великолепна, Миона. — Так, ну всё, закончили уже потешать своё самолюбие? Может уже пойдём? — Вдруг окликает их Поттер, уже направляясь к появляющейся двери Выручай-комнаты, — Вечеринку организовали, а сами опаздываем. Кто так делает? — Да ты просто завидуешь, что Малфой сделал комплимент Гермионе, а не тебе, Поттер, — хмыкает слизеринка и хватает Грейнджер под руку, подходя ближе ко входу.***
hvme — goosebumps
Как только дверь перед друзьями отворяется, в глазах сразу начинают мелькать огни красных, зелёных, желтых и синих оттенков, повторяя за собой цвета всех собранных здесь факультетов. На потолке кто-то наколдовал сменяющиеся друг за другом гербы, в цвет меняющейся подсветке, отчего вид становится ещё более захватывающим. По малым меркам примерно сотня людей перед ними отрывались, перекрикивали музыку, танцевали так энергично, что у Драко в первые секунды в глазах начало двоиться. Вечеринка и вправду была уже в самом разгаре. Некоторые, видимо, натанцевавшись, стояли в стороне с бокалами выпивки, другие уплетали закуски, а по углам стояли парочки, целующиеся так, словно это последний раз в их жизни. Музыка была настолько громкой, что когда Малфой наклонился к Поттеру чтобы что-то сказать, тот ничего не услышал и сразу потянул его ближе к столам, забитыми бутылками с алкоголем и закусками к ним. Девушки мгновенно растворились где-то в толпе танцующих людей, и все попытки парней найти их не увенчались успехом. Гарри достал свою палочку из внутреннего кармана, сделал музыку чуть потише, чтобы, наконец, услышать, что пытается ему сказать Малфой, и, к его счастью, никто даже и не заметил, что музыка стала немного тише. — Повтори, что ты сказал? — Я сказал, что хорошо, что Выручай-комната не пропускает звуки наружу, иначе мы бы точно разбудили весь Хогвартс. Гарри усмехается, хватается за бокалы, стоящие на столе рядом, и разливает в них огневиски, что оказалось уже кем-то открыто. — Что, решил сразу весь рассудок потерять? — Малфой усмехается и перехватывает бокал из руки гриффа, смотря на то, как тот заливается смехом. — А для чего я ещё сюда пришёл? — Не думал, что ты такой бунтарь. — Я стал им, как только начал с тобой встречаться. Малфой усмехается, коротко целует Поттера, а после парни залпом одновременно выпивают содержимое бокала. Драко чуть щурится от крепости напитка, но не теряется и тянет Гарри за собой в толпу танцующих. — Лично я пришёл сюда танцевать с тобой, Поттер. И через пару мгновений парни также, как и несколькими минутами ранее их подруги, теряются вдвоём в толпе, отдаваясь ритму музыки и адреналину, плещущемуся в их крови. Поначалу Драко приходилось пытаться заставить Гарри чувствовать себя более раскрепощённым, но после Поттер начал веселиться так, словно вокруг не было никого, кроме него и Драко. Парни танцевали, целовались, и в один момент наконец столкнулись с девушками, которые точно также не замечали никого рядом, кроме самих себя. — Тебе разве удобно в этой обуви, Пэнс? — Драко, пританцовывая, подходит ближе к слизеринке, и старается перекричать толпу и громкую музыку, девушка наклоняется к его уху, утягивает за собой в танец и начинает громко смеяться. — Я уже отдавила парочке людей пальцы на ногах, но всё в порядке, они настолько пьяны, что даже не заметили этого. Драко подхватывает смех, оборачивается в ту сторону, где должен был танцевать его избранный, и видит, как тот, как и он, был втянут в танец с подругой, так что Малфой решил остаться с Паркинсон, которая уже когда-то успела неплохо так выпить. Наверное, эти безбашенные танцы продолжались примерно ещё час. За это время слизеринец успел уже несколько раз потерять из поля зрения гриффа, потанцевать с Забини и Ноттом, оттащить от себя приставшую к нему вдруг девушку с Хаффлпаффа и самому стать одним из тех несчастных, кому Пэнси наступила на ногу. В один момент его кто-то выцепил из толпы и потянул к столам, и когда он вышел из неё, он разглядел лицо потерявшегося несколько минут назад Поттера. — Вот ты где, ну наконец-то, — Драко поддаётся вперёд, крепко обнимает Гарри и смазано целует того в щеку. — Что, успел уже соскучиться? — Ты не представляешь, как сильно. Гарри улыбается, резко прижимает к себе вплотную парня, и пока тот не успел опомниться, поддаётся вперёд и впивается в губы с привкусом недавно выпитой медовухи напористым и горячим поцелуем. Малфой усмехается, запускает ладонь в короткие волосы гриффиндорца, больно сжимает их на макушке, стараясь приблизиться ещё больше к парню, и сам углубляет поцелуй, чувствуя, что пьянеет от него больше, чем от всей выпивки вместе взятой. — Ох, посмотрите, кто здесь! Женский голос практически над ухом заставляет парней разорвать свой поцелуй, Драко с Гарри синхронно оборачиваются в сторону той, что подала голос, и видят Джинни, держащуюся за руку с Лавгуд, что с больно детским восторгом осматривала всё помещение. — Джинни? Привет, — Гарри неловко улыбается, смотрит на Драко, чтобы понять его настрой, но когда видит, что улыбка так и не сошла с его лица, спокойно выдыхает и вновь переводит взгляд на девушку, — естественно, мы здесь. Мы же организаторы этой вечеринки. — Да, точно, я помню. Круто вы всё сделали, — Уизли улыбается и осматривает помещение, словно передразнивая Луну, — спасибо, что пригласили. — Вы же тоже выпускники, чего вас не приглашать? — Вдруг подал голос Драко, усмехнувшись и потянувшись за очередным бокалом огневиски. — Ну, ты сам понимаешь… — Джин, я думаю, что это не повод не приглашать тебя, — наконец подаёт голос её спутница, оборачиваясь к собеседникам, — привет, мальчики. — Ого, вы что… — Гарри удивленно осматривает девушек, указывая пальцем то на одну, то на другую, из-за чего они начинают тихо смеяться. — Да, Гарри, мы вместе. Уже почти месяц как. У Луны мое имя на запястье. — Правда? Это здорово, поздравляю! — Спасибо, — Джинни улыбается, смотрит на когтевранку и прижимается к ней плечом, — ну ладно, мы пойдём танцевать, удачного вечера! — Удачи-и, — кидает напоследок Луна, и семенит за своей девушкой на танцпол. Гарри машет девушкам на прощание, и когда они пропадают из поля зрения, оборачивается к пьющему Малфою, строя самое удивленное выражение лица, которое только может. — Ну ничего себе, ты видел? Я бы никогда не подумал, что Джинни нравятся девушки. — Да ты год назад тоже подумать и не мог, что ты будешь встречаться со мной, — с усмешкой отвечает Малфой и отставляет в сторону опустошенный бокал, — слушай, мы можем выйти на пару минут? Нам надо поговорить. Гарри вдруг напрягается, в замешательстве оглядывается по сторонам, но всё же кивает в ответ и разворачивается в сторону выхода, идя шаг в шаг с Драко. Через несколько минут попыток пробиться сквозь толпу, парни всё же выходят в коридор, и когда дверь, ведущая в Выручай-комнату, исчезает за их спинами, Драко тихо стонет, хватаясь за виски и опираясь о холодную стену. — Голова уже начинает болеть от этой музыки. — А ты пей меньше, — Гарри усмехается, встаёт рядом с парнем и берет его за руку, — о чём ты хотел поговорить со мной? Малфой улыбается одним уголком губ, переводит взгляд на гриффиндорца и свободной рукой проводит по его волосам, возвращая прежний вид его причёске. — У меня есть к тебе предложение. — Какое? — На рождество я был в Мэноре. Я разговаривал с матерью о тебе, — Драко опускает руку ниже и поправляет ворот рубашки Поттера, — в общем, она рада за меня. Говорит, что идти против судьбы нельзя, да и она всегда догадывалась, что ты мне нравишься, — Гарри усмехается, облизывает губы и смотрит куда-то вниз, пока слизеринец мягко не обхватывает его подбородок указательным и большим пальцем, приподнимая обратно его голову, — я хочу, чтобы ты жил со мной, Гарри. В Мэноре. — Чего?.. — Гарри распахивает глаза и вскидывает брови, бегая взглядом по лицу напротив. Сначала ему показалось, что Драко шутит, но по серьезному выражению его лица стало ясно, что он полностью уверен в своих словах. — Я давно об этом думал. После окончания Хогвартса я не хочу жить порознь или бросать мать одну в Мэноре. Я хочу жить с двумя своими самыми близкими людьми под одной крышей. Но я не заставляю, потому что понимаю, что у тебя ещё дом на Гриммо, да и переезд — дело серьёзное, но… — Драко, — Гарри сжимает руку Малфоя сильнее и улыбается, заглядывая тому в глаза. — Я согласен. — Правда? — теперь уже блондин бегает взглядом по лицу напротив и закусывает губу, стараясь сдерживать глупую счастливую улыбку. — Правда. Я сам давно думал о том, что мы будем делать после того, как выйдем из Хогвартса, но ты не заводил об этом тему, поэтому сам я боялся что-то говорить. А про дом на Гриммо не волнуйся. Придумаем что-нибудь. — Я думаю, ты понравишься матери, — Малфой усмехается, не в силах уже совладать с этой улыбкой, — поближе узнает — точно понравишься. — Я не сомневаюсь. Гарри перехватывает за запястье руку, что всё ещё держала его за подбородок, отводит ее в сторону и наклоняется ближе к слизеринцу, мягко целуя в губы. Малфой устраивает ладонь на его шее, двигается ещё ближе и посильнее сжимает руку гриффа, не желая отпускать его ни на мгновение. Ещё полгода назад Драко знал, что теперь всё будет иначе. Тогда, лёжа в кровати и наблюдая, как дрожат ресницы Золотого мальчика, пока он спит. Но теперь, крепко держа его за руку и утопая в нежности поцелуя, он не знает, а уверен в том, что вся жизнь, с приходом Гарри, изменилась. И абсолютно точно — в лучшую сторону.