***
Через секунду гриффиндорец оказывается там, откуда он, вместе с Малфоем, аппарировал в парк. Естественно, последнего здесь уже и след простыл. Гарри, у которого была глупая надежда на то, что он найдёт здесь слизеринца, тихо вздохнул, и накинул на себя мантию-невидимку, быстрым шагом направляясь в сторону школы. По пути он также оглядывал окрестности, (мало ли куда мог пойти Драко?), но в итоге, до самых дверей Хогвартса так и не смог разглядеть в лесной гуще родной блондинистой макушки. Что было удивительно — никого из учителей он также не встретил, пока направлялся к портрету Полной дамы. Отбой был буквально минут десять назад, поэтому Поттер боялся, что преподаватели ходят по коридорам, выискивая непослушных учеников, и в итоге ему сделают выговор за то, что он сбежал, и за то, что не находится сейчас в постели, но в коридорах школы повисла тишина. Никого не было слышно, и стрелки на всевозможных старинных часах будто остановились. — Трезвенность, — шепчет Поттер, не обращая внимания на возмущения Полной дамы, которые эхом раздавались по этажу, и быстро входит в гостиную, но не проходит и пары шагов, как видит рыжую копну волос, переливающуюся в разные оттенки бронзы от огней в камине. Джинни сидела на диване, укутавшись каким-то клетчатым пледом, и кивала головой, что придерживалась ее кулаком, видимо, стараясь не уснуть. Девушка медленно повернулась в сторону входа, и, только заприметив бывшего парня, остановившегося на входе в гостиную, тут же очнулась, откидывая плед в сторону и подрываясь с нагретого места. — Гарри, ты пришёл! — Гриффиндорка подбегает к Поттеру с распахнутыми руками, показывая желание обнять его, но парень резко отходит назад, практически вжимаясь в стену, и сильно хмурится, чувствуя, как спокойствие, приобретённое по пути в школу, улетучивается, уступая место злости, равносильной той, что он испытывал при появлении её Патронуса. — Пришёл, — повторяет за ней Гарри и обходит её, игнорируя желание Джиневры прикоснуться к нему. Парень проходит к дивану, приподнимает пальцами ткань штанов на ляжках, и присаживается, не смотря на девушку, — Надо поговорить, Джинни. — Ты получил мой Патронус? — Спрашивает та, присаживаясь рядом, и, на удивление Поттера, не настолько близко, как могла бы, учитывая свою настойчивость. В этот самый момент, из женской спальни тихо выходит сонная Гермиона, прижавшая к себе очередную большую книгу. Девушка начала спускаться вниз, чтобы как всегда почитать перед сном у камина, но резко останавливается, не пройдя и пары ступенек, услышав знакомые голоса. Первой мыслью было не подслушивать и тихо ретироваться обратно в спальню, но что-то Грейнджер всё же остановило, поэтому она аккуратно прижалась к стене, чтобы ее не было видно, и стала прислушиваться к тихим голосам друзей. — К сожалению, получил. — К сожалению? — Уизли недовольно хмыкает, приподнимая одну бровь, — и почему же? — Потому что я был с Драко в этот момент, — Гарри слышит, как голос у него становится злее, он поворачивает лицо в сторону девушки и сильно хмурит брови, — какой ещё «разговор о нас», Джинни? Никаких «нас» уже и в помине нет. Ты меня сама бросила, а теперь зачем-то бегаешь за мной, хотя кричала, что у тебя «табу» на отношения с тем, кто точно не является твоим соулмейтом, — Джинни приоткрывает рот, показывая желание что-то вставить, но Поттер дергает рукой в воздухе, показывая, что ещё не закончил, — ты ведёшь себя странно. Даже нет… Не странно, — тихая, несвойственная для гриффа ядовитая усмешка. — Мерзко. Твоя одержимость тем, чтобы вернуть меня, просто омерзительна, Джин. Ты знаешь, ты слышала, ты видела, в конце концов, что я уже нашёл другого человека… — Кого?! Малфоя? Ты хочешь сказать, что ты… Что тебе нравится Малфой? — Джинни не выдерживает, наконец перебивает Гарри, и голос дрожит от злости и неясного чувства внутри. Девушка на грани крика, сильно сжимает кулаки, пристроенные на коленях, и смотрит прямо в зелёные глаза напротив, чувствуя, как растут в размере слёзы в уголках глаз. Она смотрит прямо, не моргая, ожидая ответа, и Поттер даёт ей то, чего она требовала, приближаясь к ее лицу и не расслабляя напряженные брови. — Я люблю его. Голос твёрже стали, в глазах — ни капли сомнения в своих словах. Тонкие брови гриффиндорки дрогнули, она отшатывается назад, а Поттер не меняет положения, лишь выражение лица приобретает другие, нахальные оттенки. Он всё также пронзительно смотрит, и повторяет, специально растягивая, катая слова на языке, и наблюдая, как в глазах напротив рушатся глупые надежды. — Я люблю Малфоя. Я люблю его язвительные шутки, люблю чувствовать мурашки на его теле от моих прикосновений. Тебя я никогда так не любил. И не буду. Оглушающая тишина виснет между двумя гриффиндорцами, прерываемая лишь треском дров, которые охватил в крепкие объятия огонь. Гермиона, полностью шокированная услышанным, быстро смекнула, что разговор уже закончен, поэтому быстрыми, но очень аккуратными и тихими шажками направилась обратно в кровать. Младшая Уизли же всё ещё молчала, раздражённым взглядом бегая по лицу Гарри, на котором ходили желваки и устрашающе повисла тень от неяркого освещения гостиной. Парень уже увидел, что добился того, чего давно хотел. Джинни больше не будет лезть. Девушка трясущимися руками быстро стирает слёзы, что так и не скатились вниз, пару раз выдыхает и резко встаёт с места, поднимая свой плед с дивана. Она ещё пару секунд стоит, смотрит на Поттера, а после разворачивается на пятках и быстрым шагом направляется в спальню. В след ей Гарри даже и не думает смотреть. Он складывает руки в замок на своих коленях, наклоняется ближе к камину и рассматривает языки огня, погружаясь обратно в свои несчастливые мысли. Полдела сделано. С Уизли он разобрался, осталось лишь решить проблему с Драко. Поттер запускает длинные пальцы правой руки в волосы, растрёпывает их и тихо выдыхает. Осталось самое сложное. Но с этим он постарается разобраться уже завтра. Хватит на сегодня сложностей.***
Волшебный мир встречает чистокровного волшебника кромешной темнотой, в которой сложно даже разглядеть свои руки, если их вытянуть вперёд. Драко зачем-то оглядывается назад, словно боясь вновь увидеть перед собой лицо своего избранного. Никого нет. Слизеринец обхватывает плечи руками, чуть съёживается и быстро направляется в сторону школы, желая поскорее вернуться в родные подземелья и забыть всё, что произошло несколькими минутами ранее. В голове вихрем проносится столько различных мыслей, от которых сердце рвётся на клочки, но Малфой старательно не обращает на это внимание, лишь ускоряет шаг и внимательно вглядывается себе под ноги, чтобы не упасть, запутавшись в какой-нибудь коряге. Вокруг в быстрой съемке мелькают громоздкие деревья, кусты, где-то из леса слышится вой оборотней. Становится не по себе ещё сильнее, Малфой уже жалеет, что сбежал от Гарри и сейчас идёт до Хогвартса в одиночку, но как только мысли воссоздают картину, развернувшуюся в маггловском парке, злость вновь охватывает весь разум и Драко откидывает эти глупые мысли в сторону, стараясь концентрироваться лишь на дороге и на том, сколько ещё времени осталось до отбоя. Слизеринец успевает как раз вовремя. Ученики только расходятся по гостиным, покончив с ужином, поэтому он быстро смешивается с толпой, чтобы не наткнуться ни на одного из учителей, которые могли быть осведомлены о его «побеге» с последних лекций. Что было странно, так это то, что людей со своего факультета он толком и не встретил. Вероятнее всего, слизеринцы решили либо уйти раньше с ужина, либо вообще не идти на него, как часто бывало. Но и это было к лучшему. Лишних расспросов Драко сейчас точно бы не вытерпел. — Кровь единорога, — проговаривает Малфой и стена, которая многим кажется просто очередным тупиком в старинном замке, с тихим скрежетом отъезжает в сторону, открывая тайный проход в гостиную. Драко входит, не обращая ни на кого внимания, движется в сторону спальни, но резко останавливается, когда до ушей долетает знакомый хитрый голос. Парень разворачивает голову, и видит Паркинсон, что пристроилась в одиночестве на одном из диванов, окутанная серебристой дымкой, похожей на ту, что остаётся после Патронусов. Слизеринка сидела в развалку, крутя в правой руке палочку и смотря прямо на Драко. Сначала в её глазах виднелась какая-то насмешка, словно она хотела поддеть того за прогул, но после взгляд стал более тревожным, она чуть нахмурилась и напряглась, тут же сменяя свою расслабленную позу и откладывая палочку на стол. — В чём дело, Драко? На тебе лица нет. Малфой театрально закатывает глаза, проводит ладонью по лицу и нарочно громко вздыхает, принимая самый уставший вид из своего арсенала. — Просто устал, Паркинсон. Я пойду в спальню, — Драко делает несколько шагов вперёд, и тут перед ним резко вырастает Пэнси, не давая двигаться дальше, — ты что, глухая? Я иду спать. Пусти. — На мне твои актерские навыки не работают, если ты за несколько лет дружбы ещё не понял этого, — Пэнси хватает друга за ткань мантии на локте, тянет в сторону дивана, но Малфой одергивает руку, прижимает ее к себе и злобно смотрит на слизеринку, на лице которой даже мускул не дёрнулся от этого взгляда, — я осведомлена о том, что ты прогулял из-за того, что Поттер тебя куда-то позвал. А тут ты возвращаешься, какой-то злой и подавленный, делаешь вид, будто ничего не произошло, и я должна просто промолчать? Нет, Драко, ты знаешь, что я так просто это не оставлю. Давай поговорим. Драко снова закатывает глаза, приподнимает голову к потолку и стоит так несколько секунд, после чего разводит руки в стороны и молча идёт туда, куда тянула его Паркинсон. Девушка ловко перепрыгивает диван, пристраиваясь на другом конце, забрасывает ногу на ногу и закидывает руки на спинку, сверля друга взглядом. — Что произошло? Выкладывай. — Тебе в деталях или можно кратко? — С усмешкой спрашивает парень, даже не смотря на подругу. — В деталях. Малфой хмурится, кидает недовольный взгляд на подругу, но сдаётся, осознавая, что совет подруги был бы сейчас очень кстати. Парень медлит, устраивается поудобнее, наклонившись вперёд и пристроив локти на коленях. Пару секунд они молчат, Пэнси терпеливо ждёт, а Драко старается собраться с мыслями. — Он повёл меня в маггловский парк. Рассказал немного о детстве, мы поговорили о нашей недавней ссоре и, как всегда это бывает, помирились. Потом… Разговор зашёл о кое-чем личном. Обо мне, о том, о чем я постоянно волнуюсь, и вроде как он успокоил меня, я… доверился, но потом к нему прискакала кобыла Уизлетты и начала говорить о том, что он обещал ей какой-то разговор «о нас», и что она надеется, что он вернётся к ней. И тогда я взорвался, — Драко сжимает ткань штанов в кулаках, стискивает зубы и вновь замолкает. Паркинсон бегает взглядом по нему, не зная, стоит ли сейчас подавать голос, присаживается совсем немного ближе к парню, и он вновь подаёт голос, — сейчас я понимаю, что наговорил, скорее всего, много лишнего. Я разозлился, начал говорить о том, что он просто искал во мне утешение, а когда он пытался успокоить меня, сказал про синяки, что если бы он искал утешения, они бы не прошли, я рявкнул, что ни в чем уже не уверен. И, чёрт возьми, я правда не уверен. Я уже не знаю, что и думать. Я раньше был уверен, что всё знаю о соулмейтах, но когда мы все впервые в библиотеке искали что-то, что помогло бы мне с синяками, он… От его поцелуя синяк прошёл лишь наполовину. Я такого ни в какой книге не видел. И тогда я уже стал сомневаться в том, что всё знаю про это. Вдруг синяки могут исчезнуть от навязанных чувств? И Поттер до сих пор сохнет по Уизли? — Драко переводит взгляд на девушку, показывая, что закончил, и ждёт того, что она скажет на этот счёт. Пэнси поджимает губы, пристраивает руки на своих коленях, опираясь ладонями о них и вдруг слабо улыбается. — Я говорила с Поттером на тему его чувств к Уизли. Ты не знал об этом, тебя тогда не было. Я также переживала, что он всё себе навязал, а я вроде как не хочу, чтобы ты ещё от этого гриффиндурка настрадался. Но он убедил меня, что ничего к ней не чувствует. Это как раз было после его разговора с Уизлеттой. Она подсела к нему, начала выпрашивать разговор с ним, но он её сразу осадил, сказав, что им нечего обсуждать. Так что… Думаю, вам стоит ещё раз поговорить, но на этот счёт о Уизли. — Я сказал ему, пока он не разберётся с ней, чтобы ко мне не подходил. Так что с разговором стоит повременить. — В любом случае… — Пэнси аккуратно укладывает левую руку Малфою на плечо, он хмуро смотрит на неё, но плечом не дёргает. Взгляд устремляется на лицо подруги, и он видит, как та слабо улыбается. Драко практически никогда не позволял в такие моменты к себе прикасаться, — Я думаю, у вас все будет в порядке. Вы, конечно, те ещё придурки, постоянно у вас что-то не так, но судьба не просто так избрала вас быть вместе. Всё будет в порядке, Драко. Малфой закусывает нижнюю губу, опускает голову вниз и сидит так, наверное, минуту. Пэнси аккуратно убирает руку с его плеча, отодвигается и тоже погружается в молчание. Говорить сейчас было бы лишним. Через несколько минут, Драко встаёт с дивана, отряхивает мантию и поворачивается к подруге. — Спасибо, Пэнс. Девушка в ответ улыбается, молча кивает, и начинает провожать взглядом друга, который направился в спальню. Но он не успевает дойти до двери, как перед Паркинсон появляется нежно-голубое свечение, из которого выпрыгивает серебристая выдра, говорящая голосом Гермионы. — Что происходит, Пэнси? Ты не знаешь? Я сейчас хотела спуститься к камину, но услышала Гарри, который разговаривал с Джинни о Драко. И такого злого голоса Гарри я ещё не слышала. Где Малфой? У них всё в порядке? Паркинсон вскидывает брови, резко разворачивает голову в ту сторону, куда ушёл Драко, и видит, что он застыл на месте, точно также слушая послание Патронуса. Его лицо исказило удивление, он быстрым шагом подходит к Пэнси и присаживается рядом. — Значит, он сейчас разговаривал с Джинни? Обо мне? Спроси у Грейнджер, о чем именно был разговор. Пэнси молча кивает, взмахивает палочкой со словами: «Экспекто Патронум» и старается сделать голос менее встревоженным, чтобы Гермиона ничего не заподозрила. — Они говорили о Драко? Что именно они говорили, тыковка? Драко вернулся минут пятнадцать назад, пошёл сразу в спальню. Я сама не знаю, что происходит. И летучая мышь, которая являлась телесным Патронусом Паркинсон, растворилась в воздухе, направляясь к Гермионе с ее посланием. — Неплохая актерская игра, Паркинсон, — хмыкает Драко, смотря на то, как рассеивается серебристая дымка перед его носом. — Училась у лучших, — с усмешкой отвечает та, бросая на Драко мимолетный взгляд и замечая на лице того еле заметную улыбку.***
Несколько минут слизеринцы провели в нервном ожидании. Патронуса Грейнджер все ещё не было, Драко нервно дергал ногой, смотря в одну точку на полу, а Пэнси боялась даже дышать, потому что понимала, что парень сейчас весь на нервах и в любой момент может сорваться. Когда терпение у того начало кончаться, он повернулся к девушке, хотел что-то сказать, но краем глаза уловил появляющийся дым и резко развернул голову в его сторону, сжимая руки в замке до побеления костяшек. — Я так поняла, что она прислала ему Патронуса, когда Драко был с Гарри. Он говорил о том, что Джинни ведёт себя мерзко, пытаясь его вернуть. Что он нашел другого человека, и тогда Джинни перебила его, спросила про Малфоя, про него ли говорит Гарри, и голос у неё ещё был такой злой и надломленный… А Гарри ответил ей, что любит его. Шутки его, и ещё кое-что, но это уже личное, я не хотела этого подслушивать и рассказывать не буду. В конце он сказал, что ее он так не любил и не будет. Как-то так… Что думаешь? Может, поговоришь с Драко об этом? Выдра делает пару кувырков и исчезает, вновь окутывая слизеринцев в серебристую дымку. Драко вдруг резко издаёт нервный смешок, растрёпывает волосы и начинает улыбаться, все ещё смотря в одну точку. — Поттер поступил как слизеринец, ты так не думаешь? — Малфой переводит взгляд на подругу, которая явно тоже об этом подумала, — давил на её больные места. На свои чувства ко мне. — Что делать будешь? — Пэнси поправляет челку, с интересом разглядывает лицо друга и улыбается, радуясь такому скорому решению этой ситуации. — Я иду в Выручай-комнату. Пришли Поттеру Патронуса, что я буду там его ждать, договорились? — Без проблем, — девушка усмехается, подмигивает парню напоследок, и взмахивает палочкой, как только дверь гостиной закрывается за спиной у Малфоя. — Экспекто Патронум!***
В мужской спальне Гриффиндора стояла тишина. Но вот в голове Золотого мальчика — нет. Ему всё никак не удавалось уснуть, он постоянно ворочался в кровати, старался прогнать мысли о Драко, чтобы хотя бы пару часов поспать, но всё было тщетно, и Поттер решил, что если и думать об этой ситуации, то думать с пользой. Поэтому он стал строить план, как завтра будет разговаривать с Драко, как будет убеждать, что с Джиневрой вопрос закрыт, и как вновь вернуть доверие его недоверчивого хорька. Гарри вспоминал их поцелуй в парке, вспоминал, как практически слышал всё то, что этой лаской пытался передать ему Малфой, и слабо улыбался, надеясь, что завтра будет также, и они восстановят всё то, что вновь по глупости разрушили. Злости на Драко больше не было. Злости на Джинни — тоже. Взамен на эти негативные чувства пришла тоска. Герою хотелось, чтобы в их отношениях наконец был штиль. Чтобы они походили на обычную пару, что ссорится раз в месяц и живет относительно счастливо. Как Гермиона и Пэнси. Казалось, у этих двух вообще нет никаких проблем, хотя они обе были безумно разными. Гарри был счастлив за подругу, но всё-таки бывали моменты, когда он завидовал их счастью. С Драко было нелегко. И он знал, на что шёл, но как глупый мальчик надеялся, что все сложности пропадут через пару недель их отношений. Поттер прикрывает глаза, чувствуя, что сон всё же решил навестить его, но через тонкую кожу век начинает что-то ярко светить ему в глаза, из-за чего ему приходится приоткрыть их. Перед глазами всё размыто, он приподнимается на локтях и шарит рукой по прикроватной тумбочке в поиске своих очков, и как только они устраиваются на переносице, он разглядывает маленькую летучую мышку, что являлась чьим-то Патронусом. Раньше Гарри не видел такого Патронуса, из-за чего немного напрягся, но всё равно стал слушать послание, переданное ему. — Приветик, Поттер. Это Пэнси, если не признал. Тут такое дело, Драко ждёт тебя в Выручай-комнате. Просил передать вот. Можешь не спрашивать меня, почему он там тебя ждёт, всё равно ответа не услышишь, так что давай, собирайся и дуй к нему на восьмой этаж. Удачи. Летучая мышь делает пару взмахов своими маленькими крыльями, а после взлетает вверх, к потолку, и рассыпается в дымку, оставляя Гарри наедине в замешательстве. Долго он не думал. Сразу же подорвался с кровати, наспех надел рубашку с галстуком, быстро нацепил штаны и помчался в сторону выхода, не замечая Мионы, что всё же вернулась к камину.***
Выручай-комната выглядела также, как выглядела в день их первого поцелуя. Драко слишком нравилась эта обстановка, напоминающая слегка Малфой мэнор, поэтому он всегда, когда приходил в эту комнату, представлял ее именно такой. Он пришёл сюда всего лишь несколько минут назад, зажег с помощью палочки камин и присел на диван, собираясь с мыслями. Если Паркинсон не забыла отправить Поттеру Патронуса, то он должен придти с минуту на минуту. И от этого у Малфоя начинали дрожать колени. После того, что он сказал в парке, было страшно смотреть на Гарри, но это нужно было сделать, учитывая, что Драко теперь в курсе разговора между гриффом и Уизлеттой. Сейчас ему вновь придётся извиняться за сказанное, вновь придётся пройти через очередной тяжелый разговор, но после этого, он уверен, всё наладится. Обязательно. Драко больше не позволит себе сомневаться в чувствах Поттера. Слишком много проблем от его недоверия. — Драко… Малфой вздрагивает, смотрит в сторону двери, которая уже практически исчезла, и видит сонного, встревоженного Гарри, всего растрепанного и явно наспех одетого. Эта картинка ненароком заставляет Драко улыбнуться, он медленно поднимается с дивана и идёт навстречу к Поттеру, который всё ещё стоял у самого входа озадаченный этой неожиданной встречей. — Я получил Патронуса Пэнси, она сказала, что ты будешь ждать меня здесь, но не сказала, зачем… — Верно, потому что я ей не сказал, — тихо отвечает Малфой, подходя практически впритык к Гарри и поправляя его смятую рубашку. — О чем ты хотел поговорить? — Гарри следит за ловкими пальцами Драко, что расправляли на рубашке складки, и облизывает губы, понимая, что всё, о чём он думал лёжа в постели, вдруг выветрилось из головы. — Я знаю, что ты разговаривал сейчас с Уизли. Обо мне, — твёрдо произносит слизеринец, мельком смотря на Гарри и возвращаясь к исправлению его внешнего вида. Хотя, признаться честно, он просто делал вид, что что-то делает, ведь ему всегда намного больше нравился Гарри именно таким, каким он был всегда: растрёпанным и несобранным. — Откуда… — Это секрет, — Драко усмехается, спускает руки вниз, переплетая их ладони в замок, и наконец окончательно поднимает взгляд на растерянного гриффа, бегающего глазами по всему лицу напротив, — и это совершенно не важно. Важно лишь то, что я, как всегда, наговорил лишнего в парке. Прости меня за это. Мне было так тяжело открыться тебе, а потом ещё этот Патронус… — Здесь виноват я. Тише, — Гарри освобождает одну руку и прикладывает указательный палец к губам Драко, — Я виноват, что не разобрался с Джинни раньше. — Тогда мы оба виноваты, — Малфой улыбается, берет за запястье поттеровскую руку и дарит мягкий поцелуй фалангам пальцев, — Всё равно прости. Впредь я никогда не буду сомневаться в твоих чувствах. Я обещаю. На уставшем лице гриффиндорца наконец расцветает улыбка. Он аккуратно запускает пальцы в волосы Драко, как в первый раз удивляется их мягкости и приближается к его лицу, намекая на желание вновь ощутить теплоту губ своего избранного. Малфой поддаётся вперёд, прикрывая глаза, но не чувствует прикосновения, поэтому чуть хмурит брови, смотря на улыбающегося Гарри, что находился в паре сантиметров от него. — Я люблю тебя, — Тихо шепчет грифф, и у Драко внутри взрываются фейерверки. Он бегает глазами по счастливому лицу напротив, приоткрывает рот, хочет ответить взаимностью, но Поттер уже накрывает его губы своими, языком нежно проводя по дёснам, и всё, что слизеринец может выдать в этот момент, лишь судорожный выдох и довольное мычание. Гарри целует нежно, Драко отвечает тем же. Оба прижимаются к друг другу, Гарри большим пальцем оглаживает затылок слизеринца, держа ладонь на шее сзади, Драко вцепляется руками в его рубашку на груди и тянет на себя, словно желая слиться воедино с Поттером раз и навсегда. Малфой чувствует поттеровскую улыбку сквозь поцелуй, по телу бегут мурашки, и грифф спускает руку ниже, на его лопатки, прощупывая сквозь мантию ямку между ними. Языки переплетаются, поцелуй выходит мокрым, Драко несколько раз проводит по нёбу гриффиндорца, из-за чего того бьет мелкая дрожь, и теперь уже улыбается сам Малфой. Через долгие минуты поцелуя, они нехотя отстраняются друг от друга, дышат глубоко и смотрят глаза в глаза, словно впервые. Слизеринец оглядывает комнату, на секунду прикрывает глаза, и диван, находящийся позади парней, превращается в большую кровать с шёлковыми простынями тёмно-зелёного цвета. Гарри переводит на неё взгляд, вскидывает удивленно брови и чувствует, как галстук на шее натягивается. Взор зелёных глаз падает на парня напротив, который, держа гриффа за галстук, медленно отступает к этой самой кровати, и Гарри, словно марионетка, повинуется этим действиям. Ухмылка Драко и растерянный взгляд Поттера смотрятся крайне контрастно. Малфой падает на спину в зелёные шелка, тянет за собой Героя и усмехается, когда тот еле успевает выставить руки по бокам слизеринца. — Волнуешься, Потти? — Язык проходится по опухшим губам избранного, Гарри тихо выдыхает и медленно кивает головой в ответ, — я тоже. Пальцы Малфоя начинают медленно расслаблять гриффиндорский галстук, Поттер смотрит на это и чуть ниже чувствует тесноту. На лбу у Драко появляется еле заметная испарина, он закусывает нижнюю губу и наконец откидывает в сторону ненужный, в данный момент, элемент гардероба. Гриффиндорец решается на действие. Он медленно выпрямляется, встаёт твёрдо на ноги и начинает расстегивать свою рубашку, не разрывая зрительного контакта с горящими глазами напротив. Малфой приподнимается на локтях, хитро улыбается и двигается на середину кровати, пальцем подзывая к себе гриффа. И тот снова, как безымянная игрушка, поддаётся на эти провокации. Опускается на кровать, встаёт на мягкий матрац коленями и приближается к лицу слизеринца, а тот медленно приближается к его лицу, вновь втягивая в разгоряченный поцелуй. Гарри останавливается, так и не расстегнув рубашку, но за это дело, не глядя, сразу берётся Драко, заканчивая начатое до конца. Поттер чувствует напор в поцелуе, он становится всё более требовательным, и в голове отключаются последние тормоза. Грифф укладывает руки на худощавые плечи возлюбленного, тянет мантию вниз, но так просто у него не получается её снять, из-за чего поцелуй всё же приходится разорвать. Малфой быстро справляется с мантией, кидает ее на пол и вновь соприкасается затылком с постелью. Гарри нависает над ним, перед слизеринцем открывается захватывающий дыхание вид: растрёпанный Поттер с расстёгнутой рубашкой, что наконец не скрывала его накаченного пресса, если смотреть чуть ниже — штаны натянуты до предела. Драко кусает губы, тянет руку к груди избранного и оглаживает рельефы его тела. Гарри не сдерживается и вновь встречается с губами Малфоя, горячими и искусанными, он аккуратно зализывает, разводит их языком и начинает борьбу за право ведущего в поцелуе. Руки чуть дрожат, Поттер начинает расстегивать рубашку Малфоя и тот вдруг кусает ему губу, несильно, но достаточно, чтобы разорвать поцелуй. Грифф отстраняется, вопросительно смотрит на Малфоя, а тот тушуется и опускает взгляд ниже. — В чём дело, Драко? Слизеринец молчит, чуть хмуря брови, но скорее не в недовольном жесте, а в растерянном. Гарри понимает причину такого поведения, мягко проводит рукой по скуле парня и приподнимает его голову за подбородок. — Я всё исправлю. Не стыдись. Серо-голубые глаза смотрят всё также растерянно, но больше Драко не пытается оттолкнуть. Он сглатывает, расслабляет тело и прикрывает глаза, позволяя Поттеру действовать дальше. Гриффиндорец уже заканчивает с последней пуговицей на белоснежной рубашке, распахивает её и видит причину волнения парня. Всё худощавое тело было покрыто ужасными гематомами гигантских размеров. Здесь перемешались всевозможные цвета, смешиваясь в грязные оттенки жёлтого, фиолетового и багрового. Живого места, где можно было бы разглядеть аристократично бледную кожу Малфоя, практически не осталось. Брови дрогнули, принимая жалобный вид, Гарри кидает на Драко извиняющийся взгляд, но тот смотрит в сторону, не желая даже видеть этой жалости, плещущейся в зелёных глазах избранного. Поттер закусывает губу, медленно приближается к изувеченному телу и опаляет его горячим дыханием, из-за чего слышится судорожный вздох слизеринца. Тот, наконец, переводит взгляд на парня, и чувствует, как горячие губы накрывают область рядом с пупком, и у Драко всё вновь покрывается мурашками. Гарри целует нежно, аккуратно, страшась причинить боль, а после отстраняется и видит, как медленно затягивается один из самых больших и больных синяков. Малфой всхлипывает, откидывает голову назад и прикрывает рот ладонью, чувствуя слёзы, застывшие в уголках глаз. И он сам не может понять, почему так сильно захотелось плакать. Грифф чуть приподнимается, целует Драко в лоб и заставляет того посмотреть на него, стирая побежавшие вниз слёзы большим пальцем. — Тише, мой хороший… Я всё исправлю, больше больно не будет, я обещаю. Малфой убирает руку от лица, коротко и горячо целует Гарри, а после грифф вновь спускается ниже, начиная прокладывать целые дорожки поцелуев от груди до тазобедренных косточек, смотря на то, как синяки затягиваются, открывая взору белоснежную бархатную кожу. Всё тело Малфоя отвечает крупной дрожью, парень всхлипывает, запускает руки в вихры тёмных волос, ещё сильнее их растрёпывает, и через пару мгновений больше не чувствует поттеровских губ на своём теле. Драко приоткрывает мокрые глаза, осматривает своё тело и не видит ни одного синяка. Тело чистое, как и было раньше. Пара шрамов, полученные после того, как Поттер запустил в него Сектумсемпру, родинки, похожие на неизвестные миру созвездия, и больше ничего лишнего. Малфой вдруг издаёт смех, тихий и хриплый, но безумно счастливый, приподнимается на локтях, быстро целует Гарри в губы и обхватывает его лицо ладонями, притягивая ближе и соприкасаясь с ним лбами. И только сейчас Драко замечает потерянный вид гриффа. — Гарри?.. — Эти шрамы… — Поттер аккуратно оглаживает двумя пальцами один из шрамов, закусывает губу и смотрит в глаза напротив, — откуда они? — Это неважно, слышишь? Главное, что синяков больше нет. Драко поддаётся вперёд, снова целует, но не чувствует, чтобы Гарри начал отвечать. Малфой напрягается, отстраняется и хмурит брови, не понимая, в чём заключается такая резкая смена настроения. — Эти шрамы остались после того, как я… — Да. После того, как ты опробовал на мне Сектумсемпру. Гарри резко перестаёт дышать, в панике оглядывает лицо Малфоя, а тот снова целует, стараясь отвлечь того от этих лишних мыслей. — Это всё давно в прошлом. Я примирился с этими шрамами, они ничего не значат. Пожалуйста, Гарри, — Драко запускает руку в волосы Поттера и оглаживает мизинцем место за ухом, — не переживай. Грифф закусывает губу, опускает взгляд вниз и тихим, надломленным голосом шепчет: «Прости», а Драко поджимает губы, грустно улыбается и целует его в лоб, отвечая лишь: «Давно простил». У Малфоя всё же выходит вернуть Гарри в чувства долгим, требовательным поцелуем, который буквально кричал о том, что жаждет продолжения начатого. Драко стаскивает с Поттера рубашку, открывая массивные плечи и тут же оглаживая их кончиками пальцев, та же судьба настигла и его рубашку, и обе полетели куда-то на пол, куда — никого из них не заботило. Гарри продолжал целовать тело Малфоя, языком прокладывая дорожки, и Драко громко дышал, практически стонал от этих ласк, прогибаясь в спине, подобно коту. Когда Поттер накрыл розовые бусины сосков губами, облизывая, аккуратно прикусывая их передними зубами, у Драко совсем сносило крышу, и он уже не подавлял стоны, вцепляясь в крупные плечи избранного, оставляя краснеющие полосы от коротких ногтей. — Гарри… Пожалуйста… — Драко хнычет, чувствуя, как сильно давят штаны в области паха, и он тянется к Поттеру, нащупывает кончиками пальцев напряженный член, начинает поглаживать его сквозь плотную ткань штанов, и Гарри подхватывает его стон сквозь зажатые губы, еле справляясь с возбуждением, затуманившим его разум. Он быстро расстёгивает ширинку, снимает штаны вместе с боксёрами и кидает их к рубашкам, тут же прижимаясь членом к тазобедренным косточкам Драко. Тот издаёт тихий стон, дотягивается до него рукой, оглаживает головку, размазывая небольшую выступившую капельку на самой верхушке, и закусывает губу, видя, с каким удовольствием Поттер закатывает глаза. Одной рукой Драко водит по всей длине члена Гарри, другой — старается расстегнуть свои штаны, не в силах больше сдерживаться. Выходит плохо, поза не совсем удобная, Гарри целует сквозь стон его коротко в губы и перехватывает пальцы, помогая избавиться от ненужной одежды. Через пару мгновений оба остаются абсолютно голые, разгоряченные, прижатые друг к другу. Драко весь мокрый, ему жарко, и передние прядки волос липнут к его лбу, Гарри растрёпанный и тяжело дышит, но они целуются, так страстно, не обращая внимания на критическое количество кислорода в лёгких. Малфой зажал в руке оба члена, интенсивно двигая вверх-вниз по всей длине, и когда Поттер начал ещё чаще дышать в поцелуй, он понял, что тот практически на грани. Ещё парочка быстрых движений, Драко расслабляет руку и разрывает поцелуй, откидываясь обратно на кровать, чувствуя, как под спиной от пота мокнет шёлк простыней. — Тумбочка, там… Смазка… Гарри, пожалуйста, скорее… Грифф подскакивает, открывает ящик в прикроватной тумбочке и находит тюбик со смазкой, обильно смазывает пальцы и откидывает ее на подушки, предварительно не забыв закрыть крышку. Драко разводит дрожащие ноги в стороны, приподнимается на локтях и сдувает прядь мокрых волос, упавшую на глаза и закрывающую ему вид. — Знаешь, что делать?.. — Примерно, — Гарри усмехается вместе с Драко, тот закидывает голову назад, но всё ещё остаётся в положении, где его тело поддерживают локти. Поттер аккуратно смазанными пальцами разводит ягодицы слизеринца, оглаживает кольцо мышц и понимает, что тот всё ещё напряжен. Он пару секунд массирует анальное отверстие, а после поднимает взгляд на Малфоя и издаёт тихий смешок. — Расслабься, слышишь? Больнее же будет. Драко выдыхает, молча кивает и пристраивается удобнее, раскидывая руки по обе стороны кровати, стараясь расслабиться. — Я первый у тебя? — Да. Гарри прячет улыбку, наклоняется вперёд, мягко целует Малфоя чуть ниже пупка, и вводит аккуратно один палец, смотря на реакцию парня. Тот не подаёт практически никакой реакции, поэтому Поттер двигается пальцем чуть глубже, после чего слышится практически змеиное шипение со стороны слизеринца, и тот сминает простынь в кулаках, тяжело дыша. — Расслабься, Драко, ну же… Малфой закусывает губу, расслабляет ладони и медленно кивает, показывая, что готов. Гарри вводит палец дальше, начинает им медленно двигать, и когда чувствует, что Драко начинает сам поддаваться вперёд, аккуратно вводит второй. Снова приходится медлить, слизеринец долго не может привыкнуть к странному ощущению внутри, Гарри ввёл два пальца лишь наполовину, медленно растягивая напряженное кольцо мышц парня. Ещё две минуты аккуратных действий, и два пальца уже спокойно двигаются внутри, Драко всё чаще поддаётся вперёд, но Гарри не спешит, не желая причинить боли. — Чёрт, Поттер… Я уже готов, ну же… Давай… — Ты такой нетерпеливый? — Гарри усмехается, вытаскивает пальцы и приближается к лицу Малфоя, а тот смешно морщит нос и вовлекает его в поцелуй, перед этим тихо шепнув: «С тобой — да». Пока Драко был отвлечен на поцелуй, совершенно расслабленный под чарующими ласками мягких губ, Поттер подставляет головку своего члена к ягодицам и медленно трётся между ними, вызывая новую волну тихих стонов у себя и у Малфоя. Слизеринец в нетерпении кусает его губы, поддаётся навстречу члену и тихо хнычет, умоляя того наконец войти. И Гарри слушается. Аккуратно вводит головку внутрь, чувствуя всем телом, как его охватывает холодный пот, двигается чуть глубже, внутри тесно и жарко, перед глазами плывет, но Драко всё ещё целует, вылизывая те места на губах, которые кусает, проходясь по зубам, нёбу и дёснам, изредка отстраняется, хватает ртом воздух и тяжело дышит. У Поттера между грудью течёт пот ручьём, Драко оглаживает его спину, целует шею, оставляя укусы и засосы на чуть смуглой коже, и Гарри не сдерживается, одним рывком входит по самое основание, заставляя Малфоя срываться на громкий крик. Гарри перехватывает его губы, вновь вовлекает в поцелуй, Драко раздирает его спину практически в кровь и глухо стонет в поцелуй. Несколько секунд Гарри находит в себе силы не двигаться, ждёт сигнала от Драко, и когда тот подаётся навстречу, Поттер плывет. Малфой обхватывает ногами его торс, грифф начинает наращивать темп, обоим становится безумно жарко, они мычат друг другу в губы, когда поцелуй разрывается — Драко тихо стонет имя Поттера, из-за чего внутри у того всё переворачивается и он начинает двигаться ещё быстрее, чтобы чаще слышать сладкое: «Гарри» от Драко. Гриффиндорец чуть меняет положение, находит нужную точку, после которой Драко уже не стонет, а буквально кричит от удовольствия, и Гарри обхватывает ладонью его член, доводя того до пика. — Гарри. Я сейчас… — Тихо, не так быстро… Драко кусает свои губы, прогибается в спине и ёрзает, чувствуя, как головка члена задевает простату, горло практически сорвано от криков, Поттер сам чувствует, что вот-вот кончит, и последней каплей стало то, как Драко приближается к его уху, сдерживая стоны, горячо шепчет «Давай, Потти… Одновременно». Гарри сжимает его член у основания, делает пару резких рывков и чувствует горячую сперму на своём теле. Драко вцепляется зубами в его плечо, дрожит, тяжело дыша, и грифф наконец приходит к разрядке, изливаясь внутрь Малфоя, и чувствуя, как собственный член пульсирует в этой тесноте. Гарри сваливается без сил на слизеринца, тяжело дыша и чувствуя липкую сперму между их торсами. Пару минут оба лежат в таком положении, а после Гарри наконец выходит, переворачивается на спину, укладываясь рядом с Драко и издаёт смешок, смотря в потолок. — Этого определенно стоило столько ждать. Драко переворачивается на бок, всё ещё стараясь выровнять дыхание, смотрит на уставшее, но счастливое лицо Поттера и сам украшает своё лицо яркой улыбкой. — Ты так и не дал мне сказать. — М? — Гарри закидывает руку себе под голову и разворачивает её в сторону своего парня. Драко ухмыляется, приближается к нему ещё ближе, и когда расстояние между их носами было чуть меньше трёх сантиметров, смотря в глаза, говорит: — Я тоже люблю тебя, Гарри Джеймс Поттер.