***
Дом. Чуть раньше этого разговора. — Я не понимаю… Мы теперь туда вообще не попадем? — Нет, дорогая. Я очень надеюсь, что они в скором времени закончат, и мы все-таки сможем сегодня же вернуться на наш чердак. Как и обещал, Акви отвел Либрочку пить молоко с печеньем, и теперь они сидели вместе с Джимом, который к ним очень скоро спустился, и Кокой, тоже притекшим на вечерние посиделки. Уютно горел желтоватый свет. Было конечно душно, но не критично. Это лишь навевало дремоту и пустоту в голове. Аквариус устало вздохнул и прикрыл глаза. Без привычных дневных тренировок ему было тяжело справляться со своей сонливостью. Да к тому же его очень выматывало постоянное внимание, которое приходилось обращать на своих соседей, и сдерживать их от совсем уж безрассудных поступков. На днях ему пришлоть тушить костер Джима, и его самого — мокрого, продрогшего и очень пьяного — относить в дом. Да и девочка последнее время ввязывалась в какие-то странные дела Скорпи и Вирджи. «И с какой стати это я должен обо всем этом переживать?..» Его разум куда-то поплыл, и юноша задремал, положив голову на плечо Коки, который сидел чуть позади него. Перед его глазами всплыли дворцы, поля и почему-то черный ворон, который, расправив крылья, кружил над зеленым лесом… Но вдруг Либра ойкнула, чем вырвала Аквариуса из блаженного сна. Он сразу насторожился и открыл глаза. Девочка стояла мокрая, с дымящийся чашкой в руках, и виновато улыбалась, видимо только что пролив на себя кипяток. — Ой… Прости, пап, это был твой… — Ой? — переспросил изумленный Аквариус — Ты сказала «Ой?» — Ну да, и что? Девочка плавно поставила чашку на стол и, казалось, только что поняла, где допустила оплошность. Юноша подался вперед и скрестил руки. — Когда человек проливает на себя кипяток, он не говорит «ой». — Ага! Он говорит «Аааа… Пиздец… Сука блять… Ааа… твою мать!» — внезапно воскликнул Кока, и все взгляды невольно устремились на него — А что? — Спасибо… за иллюстрацию. Именно! — Акви вновь повернулся к девочке — Ты же говорила, что чувствительность налаживается. — Она и налаживается! Я же сказала «ой», значит я что-то почувствовала — Либра скрестила руки на груди и насупилась. Она, видимо, решила обороняться наступлением — Откуда я знаю, что должна чувствовать, если я этого никогда не чувствовала? Да и вообще… Хватит так обо мне беспокоиться. У меня все в порядке! Девочка повысила голос. Она сама не ожидала от себя такой резкости, но не боялась того, что Аквариуса заденут ее слова. Все знали его характер: он все поймет, всех простит, да еще и сам извиниться. — Ладно, прости, дорогая… — Аквариус убрал волосы за спину, поманил к себе девочку и, как мамочка, усадил ее себе на колени — Я больше не буду. — А меняяя? — заныл Кока, сзади облокотившись на спинку их стула — Я тоже хочу на коленочки… — А ты не заслужил! — Акви положил руку на ногу парня. Дальше у Либры с Кокой завязалась какая-то абсолютно детская перепалка, связанная с тем, кого Акви больше любит, но сам юноша ее уже не слушал. Его взгляд, блуждая, остановился на Джиме, который в это время, казалось, заскучал. Он сидел тихо в углу и бездумно водил питьевой трубочкой по рассыпанному сахару. — Чем вызваны ваши меланхолические настроения, Джимми? — Акви, который видимо окончательно решил разрулить все проблемы своих воздушных собратьев, выглянул из-за головы Либры — Кастор так и не появился? Юноша был почти единственным, кому Джим рассказал о цене, которую он случайно заплатил за спасение Саджи. Парень отрицательно покачал головой, не отрываясь от своего увлекательного занятия. — А с Саджи как? Все еще не можешь с ним поговорить? Ответ был тем же, и Аквариус тяжело вздохнул. — А я, блять, не понимаю, почему ты просто не можешь к нему подойти и начать все заново — Кока на полуслове прервал разговор с Либрой и переключился на новую жертву. Он закинул ногу на ногу и видимо сделал вид, что он психолог — Чего сложного? Привет-привет, Че как? -Ништяк, Пошли еба… — Кока! — кому-то прилетел подзатыльник — Ты здоровый вооще? Тут же дети! — Да не дети я… — страдальчески закинула голову Либра. Между тем Джим закрыл лицо руками и начал не очень внятно что-то бубнить. — Ебальник из рук вынь… — поднял бровь чернокудрый парень, за что опять получил по лбу. Только на этот раз он ловко перехватил руку Авкариуса и незаметно для всех ее чмокнул. Юноша с девочкой на коленях сначала вздрогнул от неожиданности, затем немного улыбнулся, а потом взъерошил волосы рядом сидящего парня, как бы говоря: «Вот балбес.» — Ну не могу я с ним говорить… — повторил между тем Джим и положил голову на стол — Думаете я не пытался? Я подхожу к нему, смотрю, а внутри меня что-то умирает… Каждый раз… Как будто в черную дыру мои мысли и внутренности вытягивает — было видно, что парню тяжело давался этот разговор. Его голос то и дело подрагивал — И главное сказать ничего не могу… Думаете мне не стыдно, что я его так оставил? Да я убить себя готов. И самое неприятное то, что я его не могу не любить. Вот раньше… Я бы никого к себе не подпускал… Я бы… — А я думал это тебя все избегали — хихикнул Кока, из-за чего в него прилетела трубочка. — Ты не сможешь вечно бегать, Джим — Акви снова откинул волосы и, взяв Либру на руки, встал. Он понял, что лучше не доводить этот разговор до конфликта — Разговор, конечно, очень увлекательный, но нам пора. Надо уже поторопить кое-кого. Они все вместе оказались в пустынном холле. Либрочка начала что-то щебетать, Джим уже забыл о разногласиях с Кокой и повис у него на руке, а Аквариус задумчиво остановился и обратился к девочке. — Мне сегодня надо тебя осмотреть… Что-то мне не нравится твое «ой». — Да чего ты, блин, привязался, пап? Девочка обиженно нахмурилась, а Акви лишь немного подкинул ее в воздух, в качестве наказания. — Это ты, Кока, на нее так влияешь. Если не перестанешь при ней выражаться, выселю! — полушутливо возвестил юноша и чуть ли не бегом стал спасаться от приследовавшего его парня, который, отцепившись от Джима, припустил за ним. … В таинственном полумраке вечернего чердака вырисовывались две фигуры, освещенных светом тусклой лампы на столе, которую кто-то забыл выключить. Снизу раздавались веселые голоса, а здесь наоборот царила какая-то хрупкая тишина. Девушка пригладила юбку и, разрушив таинственность своим не к месту уверенным голосом, обратилась к парню. — Кстати… Я вот о чем спросить хотела… Ты же бывал у богов раньше. Ты тогда что-то еще выяснил? В комнате повисла тишина, а на Вирджи были устремлены удивленные черные глаза. — Ты… Ты сейчас об этом хочешь поговорить??? — раздался чуть-хриплый и какой-то незнакомый голос Скорпи. Он натягивал на себя штаны и пошатнулся от внезапного вопроса — Мы же… Только что… Почему сейчас? — он сощурился и переключился на иронический тон — Почему не пару минут назад, во время… — Нет, ну я хотела… Но подумала, что это как-то… неуважительно — прервала его невозмутимая Вирдж, но изменилась в лице, как только поняла, что сказала что-то не то — Ой… — Офигеть — парень отвернулся, чтобы девушка не видела его лица. Он немного улыбнулся, но скрыл это за растрепанными волосами и начал подбирать оставшуюся одежду — Это вообще-то сарказм был… Лаадно. Видимо мне надо привыкать к тому, что ты будешь меня удивлять… мда… — Ну, а что в этом такого? Ты сам мне сказал тебе помочь. Вот я тебе и помогаю… — девушка покраснела и тоже отвернулась. — Вирдж… — Скорпи взял в руки свои ботинки и потянул девушку под руку — Пошли, хватит. Мы людей задерживаем. Нам пора. Внизу под люком и правда уже стояли воздушные знаки, и парочка, спускаясь, несколько раз попросила прощения у не особо-то и обвиняющих их друзей. Только Кока заговорщически им подмигнул и, отойдя в сторону, шепнул Скорпи на ухо: — В следующий раз совокупляйтесь в комнате Земли. Там все равно никогда никого нет — он, как идиот, ухмыльнулся и поспешил догонять своих. — «Совокуп…»? — Вирджи подняла бровь, а потом залилась скраской — Что это за слово вообще? Скорпи лишь неодобрительно глянул в след Коке и, следуя его совету, увлек девушку в комнату Земли. — Отвечая на твой вопрос, я ничего не узнал. До этого мне удавалось лишь проникать в дом, но богов там в это время не было. Парень устроился на кравати, а Вирдж деловито села за стол, все еще смущенная. — Ну… А что-нибудь необычное? Хоть что-нибудь… — она пригладила волосы и развернулась. — Да нет… Ничего такого… Хотя… В первый раз, когда я там был, это было еще в начале марта, сразу после возращения, я видел в камине остатки ткани. Мне тогда это показалось странным. Зачем было сжигать… ткань? Вирдж уже что-то строчила. — Что ты там пишешь? — парень привстал и посмотрел через плечо девушки — Я же ничего еще особо не сказал… — Еще как сказал — Вирджи нахмурилась — Кажется все становится… гораздо понятнее… Скорпи цикнул и махнул рукой. — Ну конечно! Понятно. Просто элементарно… Пойду-ка я, наверное, почитаю… Не успела девушка что-то сказать, как дверь уже хлопнула. «Обиделся?» — подняла брови Вирджи и вздохнула, погрузившись в раздумия. Ее голову сейчас занимали мысли поважнее, чем гордые парни. В ее голове, хоть смутно, но начинала складываться какая-то картина. … — Пссс, Джим… Эй… — Ты без меня вообще ничего сделать не можешь? — белобрысая голова свесилась из люка — Отстань, Вирдж. — Мне помощь нужна! — Я тебе сегодня все уже сказал. Тем более ночь на дворе… — Джим! — Лааадно — перекувырнувшись, парень чудом не свернул себе шею и оказался стоящим перед неуклонной девушкой — Чего тебе? — Скорпи сказал, что видел в доме Гелиоса сожженную ткань. На следующий день после возвращения. Глаза Джима мгновенно расширились, и он пораженно посмотрел на девушку, которая кивнула на его немой вопрос. «Черт, как же быстро он думает…» Завистливо подумала она. — То есть ты хочешь сказать, что… — Я пока кое-чего не понимаю, Джим… — Геличка убил Ориона. Девушка застыла. — Чего? — Ты разве не это имела ввиду? — удивился парень. — Нет… До этого я не додумалась… А как ты?.. — Тебе голова для чего нужна? — Джим поднял брови — Сама додумаешься. Он быстро понял, что ему тут больше делать нечего и подмигнул девушке. Затем его легкая фигура быстро взлетела по ступеням и вновь скрылась на чердаке, даже не попрощавшись. «Умный засранец… Кааак??? Как он мог это понять из одного предложеня? Теперь, когда он это сказал, мне становится ясен ход его мыслей, но за одну секунду… Черт!» Девушка топнула ногой и хлопнула дверью в комнату. «Если Геля что-то сжег, то значит он хотел что-то скрыть. Что-то, что могло остаться на ткани. Например… Место от выстрела… Скорпи говорил, что слышал, как Саджи определенно в кого-то попал во время погони. А из этого следует, что именно он и убил Ориона… И… Возможно… Из-за этого же исчезла и память Саджи… Черт. Джим наверное и это знает. Но почему он ничего не предпринимает тогда? Почему не… Ладно. Я слишком много думаю. Тем более и версия Джима притянута за уши. У сожженной ткани и выстрелов могло не быть ничего общего…» Она села на кровать и обхватила голову руками. «А мне теперь, интересно, что делать? Говорить Скорпи о том, что его друга убил Гелиос? Он же его прикончит… Нет. Пока не стоит. Пусть разбирается с астрологией. А я пока сама займусь расследованием…» … — Тебе ваще не идет хвост, дорогой — Кока стоял, положив руки на плечи Акви, и разглядывал его лохматую голову — Может ты че то не так делаешь? Может надо…так? — парень что-то потянул, но стало еще хуже. — Знаешь…— вкрадчиво-угрожающим тоном начал юноша — Когда я работаю, меня в последнюю очередь волнует, что у меня на голове. Так что посторайся мне сейчас не мешать, пожалуйста — на его губах появилась вежливая улыбка и Кока понял, что сейчас лучше уйти. — Так… — Аквариус нахмурился и повернулся лицом к Либре, которая стояла напротив него — Сейчас я буду… делать тебе больно, а ты скажи, когда почувствуешь. Звучит страшно, признаю, но я буду осторожно. Он выдохнул и взял девочку за руку. Либра решительно улыбалась, но было видно, что ей тоже немного страшно. — Сейчас — Акви сжал ее руку — Что чувствуешь? — Небольшое давление. — Умница! — восхитился папочка и сжал еще сильнее — А теперь? — Теперь сильное давление. — Отлично. А теперь закрой глаза и скажи, как снова что-то почувствуешь. Она кивнула и послушно закрыла глаза. Было видно, что последующие действия Акви дались очень не легко. Он взял со стола иголку и, взяв девочку за руку, аккуратно воткнул ее, посмотрев на Либру. Она молчала. Он повторил свою операцию в другом месте, но Либра все равно ничего не сказала. То же повторилось с иглами и побольше. — Паап… Что-то ты долго… — наконец сказала она и открыла глаза. — Я уже закончил… По лицу Аквариуса сразу было все понятно. Он был в замешательстве — Почему ты мне не сказала? А? Либра? Ты же честная, хорошая девочка. Почему было сразу не сказать, что чуствительность не появилась? — Ты бы начал переживать… — Ну зато теперь я не переживаю — Акви нервно развел руками и поднял брови — Теперь я абсолютно спокоен, и так же спокойно говорю тебе, что я не знаю что с этим делать. Разбирать? Оставить так, чтобы ты себе случайно руку отрубила? — Я не собираюсь отрубать себе руку — девочка возмутилась. — А че тебе не нравится? Вон Скорпи такой же ходит и ничего — встрял Кока. — Ты вообще думаешь, когда говоришь? Это вообще разные вещи! Когда надо, Скорпи чувствует боль, его убить нельзя, а тут совершенно обратная ситуация. Боль человеку не просто так дана. Это защитный механизм. В отличае от Скорпи, Либру очень легко убить. Достань до весов в груди и приехали. А как она сможет противостоять, если даже не почувствует, если ее со спины проткнут ножом? — Мда… Кока перевел взгляд на Либру, вид у которой был весьма испуганный, а глаза нервно мигали. — Черт — спохватился юноша и встал, прислонив Либру к себе — Прости, я не должен был так говорить при тебе. Никто тебя пырять ножем не собирается. Все будет хорошо. Джим что-нибудь придумает, правда? Совершенно отстраненный паренек встрепинулся. — Я? С чего вдруг опять я? — в его голосе проскользнули страдальческие нотки — Я как-то не так себя в прошлом году поставил что ли? Почему вы все думаете, что я все знаю? — А это не так? Джим вздохнул. — Я умею предполагаю, а мне просто везет угадывать… — он свесился с подоконника на улицу и раскинул руки — Ладно. Это сложно, но я подумаю… часок… — Часок? А что так много? Я думал ты неразрешимые задачи решаешь за пять минут — съязвил Кока. — Ха ха — Джим поежился. Он уже опять спокойно сидел на подоконнике и печально покачивался из стороны в сторону — ха… Ха… — Ну Джииими… Перестань быть таким грустным… — Либра подошла к парню и потрепала его за плечо. — Все в порядке, солнышко. — Ему просто одиноооко…-- Акви покрутился на стуле и изящно соскачил с него, оказавшись на коленях у Коки — Как и всем нам. … Скрипнула дверь на улицу, и лицо Скорпи обдал летний ночной ветерок. В руках он сжимал одну из книг, найденных Либрой. Старая, в потертом переплете, с темно-синей обложой — она выделялась на фоне пейзажа только яркми, чуть ли не светящимися буквами, изящно выведенными на ней — «Восточная философия. Китайские легенды.» Это была первая книга, которая попалась под руку парню. Пальцы с силой сжали корешок и он угрожающе затрещал. «С какой стати эта… девушка… умнее меня? Я же лучший убийца, черт возьми…» «Уже две тысячи лет как не лучший.» Спокойно поправил его кто-то. Темноглазый парень вздрогнул от возникшего в его голове голоса и нервно огляделся. Как и ожидалось, на лавочке в саду, около небольшого столика, он увидел как всегда задумчивого Канцера. Напротив сидела Пиша со спутником и Саджи, который струдом помещался рядом с улыбающейся девушкой. Они о чем-то тихо переговаривались. — Можно? — нехотя Скорпи выдавил из себя эти слова и, не дожидаясь ответа, сел рядом с Канцером. «Не смей лазать в мою голову!» «Я же не специально…» «Думаешь, я тебе поверю?» Канцер повернул голову к Скорпи и поднял одну бровь. «Обычно твои мысли сложно прочитать, но если ты будешь думать о чем-то настолько приземленном, то они сами польются в мою голову.» «Просто не лезь!» Мальчик пожал плечами и убрал челку с глаз, углубившись в открытую перед ним книгу. Скорпи долго его разглядывал, пытаясь понять причину чувства, которое не давало ему покоя. С Канцером было что-то не так… «Ты что, подстригся?!» Вдруг воскликнул он, чем заставил углубленного в чтение мальчика подпрыгнуть, а остальных сидящих перевести на них взгляд. — Ну ты и проницательный конечно… — Канцер не отрывался от книги, а темно-синие, как обложка, волосы мальчика, закрывавшие лицо, немного подрагивали от беззвучного смеха. Скорпиус отвернулся и демонстративно открыл свою. С каких пор он еще и посмешище? Разве к нему всегда не относились с почтением? Разве он ни у кого не вызывал страха? «Прости… Можно прерву?..» Вновь осторожно прозвучал голос Канцера в голове парня, и тот бессильно закатил глаза. «Ты, может не замечаешь этого, но ты изменился. За последие несколько дней. Все это видят. И это не плохо, Скропи. Просто ты влюбился…» — Нет! Это не так! Парень захлопнул книгу, не прочитав ни строчки. «Да не ори ты.» Канцер поморщился, а сидевшие рядом опять с недоумением посмотрели на них. «Что не так то? Странный ты человек, Скорпи. Я же помню, как ты уже влюблялся в Вирдж, а затем ее у тебя перекрыл прекрасный образ Ориона, который представился тебе в бедном Джиме. Так чего странного в том, что после… утраты этого образа, ты вновь вернулся к тому, с чего начанал?» Парень не знал что ответить, да и не был уверен, что это сейчас требовалось. Его пальцы медленно провели по серебрянной надписи, а глаза на мгновенье остановились на лице мальчика. «Я тебя понял.» Лишь сухо бросил он и после этого ушел в чтение. … Саджи и Пиша, после внезапного возгласа Скорпи, вновь вернулись к своему разговору. — Ну так вот… О чем я? Ах, да… Море! Бескрайнее ледяное темное море. Гладь идиальная и уходит прямо в горизонт. И только в ушах звенит, а потом я слышу, как лед под ногами трещит и вот я уже под водой, но холода я не чувствую. Только шепот меня ко дну притягивает и… Очень не приятно в общем — Саджи вздрогнул от неприятного воспомнинании о ночном кошмаре и с надеждой посмотрел на девочку — Что это значит, Пишунь? А? По невесомой ткани ее платья пробежала рябь, и девушка посмотрела на небо, приподняв белые рестницы. — Ничего хорошего, как сам понимаешь, не значит… Лед снится к несчастьям, а то что ты тонешь, это значит, что ты сам себе принесешь беду. А еще… Тебе нужна поддержка. От близких тебе людей. Саджи лишь усмехнулся. — Ага… Были бы еще эти люди… Пиша, казалось, хотела сказать что-то еще, но промолчала. А вскоре и Саджи, настроение которого после последних слов значительно ухудшилось, покинул их компанию.***
Среди темной росистой травы мелькали призрачные тени птиц. Проносясь мимо, они с неприятным свистом рассекали воздух, который волной обрушивался на стоящую одинокую фигуру. Красные, багровые лучи заливали долину. Везде тени, рябь… Холодно В голове тихо раздавался назойливый шопот… Он пригваждал к месту и заставлял все внутри сжиматься от ужаса… «Сейчас одеяло с тебя стащу!» Саджи мгновенно вскочил с кровати. — Иш ты, сработало… — протянул сидевший перед зеркалом Лео, который собирал свою отросшую светлую челку в маленький хвостик, а Ари, стоящий непосредственно рядом с кроватью, видимо и был причиной столь резкого пробуждения парня. — Ну ты и дурак… — после очередного кошмара Саджи определенно был не в духе — Зачем было так орать? Они с подсмеивавшимся Ари разминулись в проходе, и рыжий парень быстро натянул на себя какое-то первое попавшееся шмотье из шкафа. — Сегодня богов опять нет? Уже четвертый день… — Неа — Ари с разбегу запрыгнул на свою застеленную кровать и несколько раз подпрыгнул — Ни-ка-ких богов. Было видно, что соседи встали уже давно. Вовсю светило летнее солнце, и в комнате уже успело стать душно. — Сколько сейчас? — поинтересовался Садж, прежде чем выйти. — Около дести… Где-то — задумался Ари, откинувшись назад. На несколько секунд он застыл, но потом как ужаленный подкочил на месте и выбежал из комнаты — Черт… Духовка… Саджи поморщился. Ему не нравились его соседи. Сколько бы он ни пытался к ним привыкнуть. Все бестолку. «Только о себе и думают…» — Я пошел — протянул рыжий и кинул взгляд на абсолютно невозмутимого Лео. — Мне пофиг — было ему ответом, и, еще тверже убедившись в своих критических суждениях, Садж свалил. Это был обычный сценарий утра для огненной комнаты. Даже слишком обычный. Саджи потер разболевшиеся виски и, почуствовав головокружение, чуть не оступился, спускаясь вниз по лестнице. — Осторожнее! Внизу с чашкой в руках стояла обеспокоенная Пиша. Казалось, что она тоже только что спустилась после нелегкой ночи. Хотя… Она всегда так выглядела. — Доброе утро, Пиш… — протянул он и, спустившись, приобнял низенькую девушку за плечи — Что пьешь? Чаек? — Ага… После моих видений только чаек и пить — иронично произнесла она и поднесла к носу друга большую такую голубую чашку. — Вот это… — Садж поежился --…да. Боюсь представить что это. Авторский рецепт? — Да. Эксперементальный. Сейчас и проверим. Правда, вряд ли у меня что-то вышло… — она сделала большой глоток из чашки и поморщилась — Какой кошмар. У меня определенно нет к этому таланта… Они улыбнулись. Как это было ни странно, но они нашли друг друга. Оба были отшельники, без прошлого и с не самыми приятными ночными видениями. — Мне сейчас что угодно сойдет… — Садж перехватил на лету чашку и тоже отпил из нее --…кроме… Этого… Кошмар… А что это вообще? — Думаю лучше тебе не знать — она убрала голубоватые волосы за ухо — У тебя сегодня то же? — Неа — они начали идти по направлению гостиной, и он отдал девушке чашку — Сегодня у меня багровое поле! Саджи сказал это слишком жизнерадостно и Пиша улыбнулась, повернув к нему голову. В этот момент ее спутник врезался в дверной косяк. — Чеерт… Акид… Прости — взгляд девушки мгновенно сменился, и она поспешно опять отдала чашку другу, чтобы проверить, все ли в порядке с ее спутником. — Я тебя не понимаю… Как ты до сих пор не порвала с ним связь? — Саджи в это время прислонился к двери и отпил еще из предоставленной ему кружки — Это же… Неудобно… Ходить с ним 24/7… А как же твое личное пространство? — Раз не понимаешь, молчи. Мы с ним одно целое. Мое пространсто и его тоже — эта была единственная неприкосновенная тема, которая могла вывести девушку из себя — Тем более мы не знаем, что случится, если я порву связь… — Ну например в его бездушном теле перестанет поддерживаться жизнь и он умрет вместе со своей всесильной душой из темного пространства… — вдруг протянул театрально-замогильный голос из гостиной. Там, на полу, среди горы пакетов от мармеладок лежал кто?.. Конечно Джим. Его худые ноги были закинуты на диван, а сам он лежал, уставившись в потолок. — Что ты сказал? — забыв о своем ударившимся спутнике, спросила Пиша, заглянув в проем. — А? — как ни в чем не бывало поднял глаза невинные голубые Джимми. Для этого ему потребовалось приподняться на локтях и запрокинуть голову. Но когда увидел, что вместе с девушкой перед ним стоял Саджи, он быстро по-человечески сел и опустил глаза, смутившись. — Джим! — не унималась Пиша — Смотри на меня, говори со мной и не обращай внимая на то, что тут Он. — Да что со мной не так? Они со спутником и Саджи впридачу стремительно сели рядом с парнем. — Ну… — попытался начать Джим, всеми силами переводя свое внимание на девушку — Что говорить то? Если своей жизненной энергией ты не будешь поддерживать его тело, то и душе некуда будет возвращаться. — А откуда ты это знаешь? — продолжал удивляться Саджи, который чуть ли не впервые слышал разумную речь этого паренька. — Цыц, Садж. Если он опять зациклится на тебе, то уже ничего не скажет — страдальчески взмолилась девушка. — Зациклится? — в полном недоумении вопрошал рыжий. Но он уже свое дело сделал. Джим неотрывно смотрел на него и нервно что-то стучал по полу. — Я наверное пойду… — скомканно бросил он и в мгновение ока исчез из кухни. — Я ничего не понимаю… — пробурчпл Садж и перевел взгляд на приунывшую Пишу — Что между нами вообще происходит? Ты знаешь? Я вот без понятия. Она тяжело вздохнула. — Конечно знаю… Все знают, только тебе ничего не говорят. — Да почемууу? Было видно, что в душе Пиши сейчас происходила внутренняя борьба. — Он попросил. — Я до сих пор ничего не понимаю, Пиша! — Эх… Не должна я тебе была говорить… — она виновато опустила глаза. — Уже сказала. Теперь я не успокоюсь! Ты же знаешь какой я любопытный. В этот момент на пороге, светящаяся и залитая солнцем, появилась Либрочка. — Оо… Вы тут тайны разглашаете? — ее глаза весело мигали. Было видно, что она еще издалека услышала их разговор. — Ничего мы не разглашаем! Я просто хочу рассказать Саджи правду — Пиша начала оправдываться, сильно жестикулируя. Она вообще была не шибко увереная в себя, а когда ее в чем-то уличали, она чаще всего надолго уходила в себя. Но тут было другое. Видимо она была настроена серьезно — Он же заслуживает знать! Я не понимаю почему Джим запретил говорить всем о том, что между ними было. — Между нами что-то было? Я и… Этот… Странный… Женственный… Дурачок? Глаза Саджи все больше лезли на лоб. — Он не дурачок! И ему лучше знать, что запрещать, а что нет, это его жизнь! — такая радостная поначалу Либра не могла потерпеть оскорбления в адрес друга. — Это и моя жизнь тоже! — не унимался Саджи. — Он прав. Он вправе знать о том, что было. Хотя бы с чужих воспоминаний! — Это просто не честно! В конце концов Либра не выдержала такого напора и сдалась. «Два на одного — не честно…» — Я вас не одобряю, ребята — развела руками девочка — Я доверяю Джиму и он не глупый человек. Согласно статистике… — Нам не нужна никакая статистика — возможно слишком резко оборвал ее Саджи и сразу спохватился — Прости пожалуйста. Если не хочешь на это смотреть, не смотри. Либра, расстроеная, пожала плечами. — Не хотите меня слушать, не надо. После этих слов, девочка ушла. — А может правда… — на этот раз задумалась Пиша — Джим все-таки… — Пожалуйста! Я хочу знать. — Ладно — девушка вздохнула — Это будут чужие воспоминания о тебе, так что не пугайся, увидив себя со стороны. Это будут фрагменты, всю жизнь я тебе не покажу, придется пол года сидеть. А еще это будут воспоминания разных людей. — Я готов! Они сели на кожаный диван. — Уверен? — Да Пиша, блин… Но его сознание уже унеслось в черное пространство. — Привет — вдруг раздался голос и Саджи заозирался по сторонам. Рядом с ним стоял спутник. — Ого… Ты… — Я… — перебил его он и хлопнул в ладоши --…проведу тебе небольшую экскурсию по чужим воспомнинаниям. — А… — Вопросы потом! Вокруг все пришло в движение и вскоре они оказались в холле. Многие из сожителей собрались там и как будто чего-то ждали. — Они ждут твоего прибытия — пояснил Акид — Мы в воспоминаниях Тауруса. — Это рядом Ари такой мелкий??? — не сдержался Саджи, когда увидел маленького мальчика, рядом с собой — Офигеееть… А Скорпи… Это Скорпи? Он ест траву какую-то… Это нормально? — А электричество пахнет? — вдруг спросил детский голос Ари и сразу же раздался бой часов, пробило 12, и пространство заискрилось. Прямо в центр комнаты ударила молния, а из нее появился человек. Точнее вывалился и упал на землю. Как вы понимаете, это был он. Дальше Ари говорил что то еще, но Саджи его не слушал, а жадно смотрел на себя из прошлого. «Я… Такой веселый… Совсем не как сейчас… Улыбаюсь, обнимаю всех…» — Слишком радостный — тихо констатировал скептический Таурус. Дальше опять все говорили, обсуждали… Все были такие беззаботные, так отличались от настоящих, как будто это была другая жизнь. Особенно Ари изменился… Был таким душкой. А сейчас… — Пойдем купаться, Саджи — улыбающийся Ари потащил его к озеру, но тот упирался — Нет нет нет, не надо… При упоминании озера все тело Саджи вздрогнуло в пиедчувствии недоброго. Но пока все было радужно и весело. Руся, в теле котого находился настоящий Саджи рассказывал только что прибывшему знаку об устройстве и порядках дома. И даже за этот разговор парень узнал больше, чем за проведенные в доме 3 месяца. Ари же в это время беззаботно купался. — Тут еще живет Джим. Он просто не вышел встретить тебя. Руся сидел на шезлонге скрестив ноги. — А почему? — В последнее время он… плохо себя чувствует — замялся мальчик — Но я думаю ты ему понравишься… После этого опять шли разговоры, которые Акид благополучно пропустил, а потом Таурус и Ари проводили Саджи до дивана. — Хорошо провели время, да? Глаза Ари светились и он перепрыгивал со ступеньки на ступеньку. — Да уж… Смешной этот новенький… Все таки он похож на Джима в самом начале. Помню как мы тоже так с ним сидели и говорили, а ты купался… Ари ничего не ответил и лишь перепрыгнул через две ступеньки и зашатался на краю. Они уже подходили к своей комнате, когда услышали голос наверху: — Ты же знаешь, я не люблю, когда ты напиваешься… — это был голос Скорпи — Это просто отвратительно. Ты ведешь себя ужасно. Как можно было довести себя до такого? Второй голос повысился и стало понятно, что это Джим. — Просто… мне так плохо… так одиноко… так больно… ты не представляешь как мне больно… — Может им помочь… — Ари сделал пару шагов, но остановился. Сверху послышался звон. — Это не наше дело — Таурус взял его за руку и на этом воспоминание прекращалось. — Показать вашу первую встречу? — поинтересовался Акид, но и без слов все было понятно — Это тоже Тауруса. На этот раз они были в комнате огня. Шкаф с оружием, который между прочим до сих пор стоял в комнате, был открыт, Ари как всегда стоял рядом, Саджи сидел, а Джим только что появился в дверях и, казалось, плохо стоял на ногах. Переодевался он, видимо, поспешно и из всей одежды на нем остались лишь трусы и майка с розовым зубром. — Всем приветики — улыбнулся он. «Другой… Какой же он другой…» — О. Саджи, привет. Когда ты успел приехать? — Джим подошел к кровати и сел рядом с ним. А тот завороженно на него смотрел. «Теперь я себя понимаю…» — А что с рукой? — Джимми только что увидел свою перебинтованную ладонь и вопросительно посмотрел на Ари с Русей, но те покачали головой. — Ты порезался об осколки на полу — тихо сказал Саджи. — Я перебинтовал тебя когда нашел. «Так вот как мы встретились…» Дальше слушать уже не получалось. Слишком много эмоций и мыслей сейчас крутилось в голове Саджи. Он увидел, как Джим обнял его, как все время улыбался так прекрасно… И как он сам смущался под дерзким напором голубых глаз. Воспоминание прервалось снова. И вот дальше пошли не самые приятные моменты их общения. И их было нескончаемое множество. В большинстве случаев Джим либо врал ему, либо куда-то смывался. И со стороны было ясно — он Саджи не любит. Он пользуется им, будучи влюбленным в Скорпи. Это же хорошо, когда рядом есть друг, которому можно поплакаться в желетку, который все от тебя стерпит, который не более, чем вещь… Они переключились на воспоминания Джима. — Я не уверен… Что хочу это видеть… — почему-то тихо сказал Саджи Акиду, но он на это почему-то не отреагировал. Это был новый год. Джим тогда переоделся и Саджи опять краснел и пятился от него. Но ведь именно он тогда поцеловал Джима… «Как же это противно…» Затем яркие события сменяли один за другим. Ночь, когда к ним пробрался Одиум и они боролись за жизнь Джима… И как все вновь стало по-старому. Ничего не изменилось. Все рухнуло — Саджи не выдержал, как и ожидалось. И наконец самые последние воспоминание были у озера, когда Саджи вошел в воду. Теперь Саджи все понял. Так ему казалось. «Какой же он мудак! Я целый год на него угробил, а он так со мной обращался… Теперь я понимаю, почему он не хотел, чтобы я это видел. Сволочь…» Они вынурныли из воспоминаний и опять оказались в гостиной. — Эгоистичный, наглый подонок! Еще и жертву из себя строит… — казалось, что Саджи разозлился ненашутку — И как я мог после всего этого его… Влюбленный придурок… Пиша с недоумением смотрела на нервно ходящего по комнате парня, который начал искрить. — Садж, успокойся. Ты же видел не все… Может было что-то еще… — Что еще? Если человек сволочь, он и есть сволочь. Ничего «еще» не надо. Только хуже станет — рыжие волосы разметались по лицу. Вдруг Саджи развернулся и быстро вышел из гостиной. — Не надо… Его искать… — но слова Пиши он уже не слышал. … Тем временем Либра, как только вышла из комнаты, сразу направилась искать Джима. Нашелся он быстро. Парень по своему обыкновению сидел на чердачном подоконнике, а рядом с ним, с другой стороны, примостился Руся. --…Ты не предсставляешь… Какой он — Таурус мечтательно зажмурился — Я даже злится на него не могу… Такие мышцы… Джима очень забавляли такие разговоры, поэтому он подолгу слушал бытовые размышления друга, прислонившись головой к стеклу и немного посмеиваясь. — Ну так, а что же вы снова не вместе? — Да потому что он дебил! Беловолосый парень рассмеялся и поправил упавшую с плеча горжетку. — Джимми… Джимми… — на чердак влетела Либра — Там… Это… Пиша и Саджи… Он вытребовал у нее воспоминания. Джим замер и с его лица пропала улыбка. Руся тоже напрягся и убрал ноги с подоконника. — И что мне теперь делать? — очень расстеряно пролепетал Джим, с надеждой глядя на друзей — А? У него была паника. — Он сейчас меня убивать придет… Прощайте, господа… — было видно, что он боялся вовсе не того, что Саджи его убьет. Здесь было что-то глубже… И страшнее — Вам лучше уйти… — парень помахал ручкой — Пожалуйста… Они песприкословно послушались и вскоре на чердаке остался только он. Ну и храпящий под одеялом Кока, который так и не отошел от очередной бессонной ночи. Наконец люк скрипнул. Нужно ли говорить, что к этому моменту Джиму было уже настолько плохо и страшно, что его чуть не стошнило прямо в этот момент. Его белые пальцы вцепились в собственную руку, да так, что под ними остались царапины. Он опустил глаза. На чердаке тут же возникло электрическое напряжение, а из люка появился взбешенный Саджи, который сразу решительно направился к съежившемуся парнишке. — Боишься? — тихо спросил он, от чего по телу Джима побежали мурашки — Тебе уже рассказали видимо. Саджи подошел ближе, а Джим наоборот попятился, все еще не глядя на него. — Саджи… Я… Знаю что ты увидел все со стороны… Но по этому не понять, что было между нами… — А по-моему все придельно ясно. Почему ты не хотел, чтобы я это видел? Наверное потому что знал, что мне это не понравится. — Это не так. Я просто… Да… Почти… Но я думал, что смогу сам тебе все сказать… — Но не смог?! --… Да… Не смог. — Не знаю, что ты хотел мне сказать, Джим, но сейчас в моих глазах ты просто эгоистичное ничтожество, которое не смогло даже сделать усилие и поговорить с тем, кто тебя любил. Стальные пальцы Саджи впились в подоконник, около парня, отрезав тому пути к отступлению, а его серые глаза могли просверлись в Джиме дырку. — Это правдо было сложно… всякий раз, когда я смотрел на тебя… — беленький парень попытался поднять глаза, но тут же их отвел. Он не мог. — Я не хочу это слышать! — Саджи невольно поймал себя на мысли, что ему даже жалко этого незнакомого съежившегося мальчика. Кто знает, как бы он поступил в такой ситуации? Но эти мысли быстро затуманили болезненные образы из чужих воспоминаний. Джим замолчал, послушно повинуясь резкому голосу. Он чувствовал себя более чем паршиво. Он чувствовал себя ничтожеством. — Ну, чего ты замолчал? Больше не хочешь оправдываться? Может хочешь сказать, что любишь меня? Оо… Я с удовольствием послушаю твою ложь. — Я люблю тебя — тихо пролепетал Джим, сдерживая слезы. — Что, прости? — Я люблю тебя… — повторил он громче, дрожащим голосом, все еще не решаясь поднять глаз — Мне было очень сло… — Опять пытаешься вызвать жалость? Я между прочим тоже через многое прошел. Я был один. Совсем. Я ничего не понимал. И ты мне не помог… — Саджи придвинулся вплотную, так что подоконник больно уперся в спину опустошенному Джиму — Где же ты был? Если бы любил, не отвернулся от меня. А ты просто жалкая слабохорактеная тварь! Саджи убрал руки и паренек как бы обмяк, лишившись опоры. Он онемевшими пальцами схватился за подоконник, чтобы не упасть, и нерешительно поднял голову. Рыжая голова уже была повернута к нему спиной. И Джим понял, что если он сейчас уйдет, то все будет кончено. Больше не будет никакой надежды, что все будет по старому… Саджи быстро устремился к люку, но Джим с удивительной стремительностью оббежал его и встал у него на пути, схватив для плечи. — Пусти меня! — Не пущу! Саджи даже усмехнулся от неожиданности и глупости этого поступка, и лишь с силой надавил на руки сопротивляющегося парнишки. — Если ты меня не отпустишь, я свалю тебя в люк! — угрожающе сказал Садж, но Джим молчал и продолжал, не глядя на него, сопротивляться. «Он все равно отпустит…» — равнодушно подумал парень. Но Саджи продолжал теснить его к люку, а Джим и не думал двигаться. — Сааадж… — вдруг испуганно протянул тот, не почувствовав опоры под ногами. — Отойди, дебил! — уже тоже испуганно крикнул Саджи, пытаясь удержать Джима, который забалансировал на краю люка, схватившись пальцами за Саджину рубашку. Но в конце концов они оба ввалились в люк и полетели вниз. И их обоих спасло только то, что быстро среагировав, Джим сотварил из воздуха небольшую подушку, на которую они и рухнули. — Ты ненормальный… — пропыхтел Джим, за что получил щелбан от Саджи, который придавил его своим весом. — Это я ненормальный? Я думал ты отойдешь! — Значит ты вообще меня не знаешь… По чужим воспоминаниям не восстановить правды. Именно поэтому я и не хотел, чтобы ты их видел. Тебе стало легче? Упал груз с плечь? Что-то не похоже — в то время, пока говорил, Джим, воспользовавшись своим положением обвил шею Саджи, который почему-то не спешил вставать — Теперь ты мой заложник. За то, что свалил меня. — Чего? — Саджи наконец встал и обнаружил, что Джим так и остался висеть у него на шее, а теперь еще и обхватил его ногами сзади — Чего? Слезь с меня! — Не-а. — Что значит «не-а»? Я сказал слезь! — Саджи попрыгал на месте, но Джим не отцепился, а лишь крепче прижался к теплому парню — Ты, блин, не пушинка, Джим! — Не пушинка, а снежинка. Чтобы было легче, обними меня. — Еще чего! … — Лед тронулся… — подмигнул Руся Либре. Все это время они стояли у приоткрытой двери комнаты Земли, и теперь дали друг другу беззвучную «пять». — Привет трудящимся! — Ари внезапно появился за спинами ребят и Руся схватился за сердце. — Черт, Ари, ты смерти моей хочешь? Что ты тут делаешь? — Тебя жду. — З-зачем? — Я. Испек. Торт! И ты его съешь! — Я… — Не говори, что не ешь сладкое, а то я словлю дежаю, да и не правда это! Постоянно свои печеньки жрешь, а мне нормально извиниться не даешь… Короче… Вот… Взору Руси предстал странный, перекошеный кусок теста. — Что-то мне не хочется это есть… — холодным взглядом Таурус смерил и творение, и его творца. — Ну уж нет! Мы съедим его вместе! И ты снова будешь меня любить! Это не обсуждается! — красные волосинки на голове высокого парня вспыхнули, а Таурус при этих словах не смог сдержать улыбки. — А ты и правда все такой же дурак — вдруг расхохотался Руся, приобразившись в лице — Даже удивительно… — Э… — Но это не отменяет того, что ты должен поумнеть! Просто… Я привязался к тебе и… то что ты сейчас такой… это не значит, что я больше не хочу с тобой общаться… Даже наоборот… Ну то есть не на оборот… Либра хихикнула при виде запутавшегося Руси. — Чего? — Ари не понял ничего и продолжял стоять и хлопать глазами с тортом в руках. — Совокупляйтесь уже — Либрочка, казалось хотела поддержать Русино веселье, но после этих слов он почему-то смолк — Чего? Я что-то не так сказала? Это Кока говорил… Но договорить девочка не успела, потому что Русю вновь разобрал какой-то непривычный для него приступ смеха, и он, сложившись пополам, приобнял прифигевшего Ари за ногу. — Ну что, Ари, пошли совокупляться? — сквозь смех поднял глаза на парня Таурус, чем вогнал того в неимоверную краску — Или все-таки сначала съедим твой чудовищный торт?