Шарик покорно летел вслед, немного согревая Джима. Выйдя из помещения, где были хоть какие-то стены, он почувствовал, насколько же сильный ветер гулял тут в горах. Его белоснежные волосы взвились в воздух, как позёмка, подхваченная рьяным ветром, а затем вновь опустились, коснувшись плеч.
Акви сидел рядом с Крием, задумчиво вглядываясь в непроглядную облачную темень, и тоже вздрагивал от холода, так как плащ он оставил еще у подножия, а потому приход Джима был спасителен для его окочаневших рук.
Они устроились рядом на хлипкой скамье.
— Ты хотел мне что-то сказать?
— Да… — опустив глаза, парень никак не мог привести мысли в порядок — Да, да, да. План — перед глазами все время стояла такая теплая улыбка Саджи, что по рукам пробегала дрожь — Давай поговорим…
— Давай поговорим.
Почувствовав, что парню необходима хоть какая-то поддержка, Аквариус придвинулся и взял его руку в свою. Обычно отстраненный, сейчас он был и вправду обеспокоен тем, что творилось с Джимом.
«Холодная рука, не такая как у Саджи…» — Джим снова вздрогнул, но остался благодарен, за оказанную помощь. Наверное, останься он сейчас в одиночестве, мог бы сойти с ума. Сердце колотилось как бешенное где-то в животе, заставляя все тело подрагивать. Он то и дело оглядывался, ожидая увидеть за спиной Саджи, но тот, разумеется, спал, и не представляя о том, что творилось снаружи.
По темным деревьям пробежал неприветливый шелест, и Акви слегка толкнул Джима в бок, сообщая о том, что они уже довольно долго сидят в тишине.
— А… — парень вышел из забытья, снова постаравшись собрать мозги в кучу — Ари по-любому доберется до Руси раньше, чем Кока, так как на его стороне скорость.
Акви качнул головой в знак согласия. Он и сам думал об этом, только вот сделать ничего не мог. В глубине души он надеялся, что попав сюда, найдет ответы у Джима, так что теперь слушал внимательно, крепко сжимая холодную руку.
— Чтобы он Русю не убил, надо чтобы Ари лишился Гелиного воздействия, так? — голос Джима дрогнул.
Снова кивок. Утонченная фигура Аквариуса наклонилась к парню, положив свободную руку на его плечо.
— Все хорошо, я тебя слушаю. Не переживай.
Шмыгнув носом, Джим продолжал:
— У Гелиоса моя сила. С ее помощью он управляет людьми, так?
И снова кивок. Крий фыркнул и тоже закачал головой, словно поддерживая разговор, чем немного расслабил парня. Его голос уже не дрожал, однако пальцы с новой силой вцепились в изящную руку Аквариуса.
— Как ты пришел сюда? — спросил Джим, отводя глаза в сторону. Он знал ответ на этот вопрос, и Акви это понял.
— По свету из медальона.
— Вот тебе и пример — Джим хлопнул себя по ноге, словно участвовал в школьном споре — Можно ведь сказать, что добираясь сюда, ты пользовался силой медальона. Но что было бы, если я уничтожил медальон. Смог бы ты пользоваться ей?
Ветер с новой силой налетел на шар, чуть не погасив его. В неясном свете Аквариус видел лишь влажные голубые глаза, впившиеся в него. Сначала он не придал значения сказанному, но, прокрутив фразу в голове еще раз, его сердце пропустило удар и ухнуло вниз, глаза с широко распахнулись, а рука упала с плеча, повиснув в безмолвии.
Он не поверил своим ушам, слегка дернув головой.
— Нет! — резко сказал Акви, вскакивая и нервно поправляя волосы — Ни за что.
— Я… Я не спрашиваю тебя — Джим попытался усадить друга, но тот отошел еще дальше. С каждым вздохом Джиму становилось все труднее сдерживать эмоции и он тоже встал, хотя ноги его и не держали — Я лишь прошу о помощи.
— А я не буду тебе в этом помогать! — Акви быстро протянул руку к парню, чтобы использовать свою силу, погрузив того в сон, но Джим увернулся, а затем снова и снова.
— Просто… сделай так… чтобы Саджи… проспал до утра, прошу тебя. И унеси медальон.
Джим, все еще уклоняясь, сорвал с шеи ажурную вещичку и подбросил ее в воздух, тем самым отвлекая Аквариуса от его поимки.
— Я знаю о чем ты думаешь. Ты хочешь усыпить меня, чтобы я ничего не сделал, но прошу, если ты доверяешь мне, просто сделай так, как я прошу — парень с надеждой посмотрел на Акви, который на лету поймал медальон и сразу же повесил его себе на шею.
— Должен быть другой выход… — юноша сел, обхватив голову руками, и Джим выдохнул.
— Акви, послушай меня, а лучше подумай. Разве я стал бы идти на это, будь у нас другой выход?!!! А?! Знаешь как мне страшно? Я просто не могу допустить, чтобы это случилось!
От нервов ноги не держали Джима и, сделав шаг, он бы неминуемо грохнулся в снег, если бы Аквариус не поддержал его, усадив рядом. По всей видимости, применять силу он больше не собирался.
— А ты можешь допустить, чтобы Саджи потом мучился всю жизнь из-за того, что не догадался остановить тебя в этот день? — тихо спросил Акви и перевёл взгляд на Джима, который отрешенно смотрел на свои скрещенные руки.
— Нет, конечно нет, зачем ты спрашиваешь?
В глазах Аквариуса застыли слезы. Он плакал так редко, что сейчас глаза щипало и резало, и он протер их, однако лучше не стало. В горле все равно стоял тошнотворный ком, а голова начала раскалываться.
— Если ты считаешь, что другого способа остановить это безумие нет, то я не буду тебя останавливать.
«Ведь если Ари доберется до Тауруса первым, то погибнет и Либра, и Кока, а я… не смогу этого пережить. Черт, Джимми… Ты ведь знаешь, что я не стану тебя останавливать. Я, считай, собственными руками убью тебя…»
— Я уже говорил, что не спрашиваю тебя. Не стоит думать, что ты что-то решил — убрав с лица волосы, Джим, покачнувшись, встал. Он хотел улыбнуться на прощанье, но, обернувшись и увидев такое красивое и такое печальное лицо Аквариуса, не смог. Не хотелось притворяться даже сейчас.
Длинноволосый юноша встал, пытаясь не встречаться взглядом с голубыми глазами, и в последний раз прижал воздушного брата к себе. Он больше ничего не хотел говорить. Да и не знал, что можно сказать.
Лес снова где-то зашумел, и одинока птица прокричала вдали.
— Просто… Береги себя и не дай Саджи спасти меня — прошептал Джим, после чего вырвался из крепкой хватки Аквариуса, который подсознательно был не готов отпускать парня прямо сейчас.
Отвернувшись, Джим сжал в руках шпильку, которую еще вчера Акви с такой гордостью демонстрировал Гелле, и с огромным трудом переборол желание зайти в дом еще раз, увидеть Саджи на прощанье. Ветер гнал его в спину, а это был верный знак, что пути назад уже нет.
Парень быстро удалялся от дома. Не оглядываясь и не разбирая пути.
Еще этот шарик привязался… Стирая с лица остатки слез, которые на морозе больно обжигали лицо, Джим куда-то несся, пытаясь вытравить из своего мозга мысли, которые так отчаянно тянули его обратно.
Не знаю, сколько прошло времени, но в какой-то момент, обессилев, он упал на колени в снег. Вокруг покачивались белоствольные деревья, мерцая в темноте, а тишина стояла такая, что звон и биение сердца в ушах звучали, как набат.
«Вот и все…»
Вновь встав, Джим отошел, почти отполз к дереву и сел, устало прислонившись к нему спиной.
Оранжевый теплый шарик плюхнулся между мокрых, окочаневших ног и взволнованно замигал.
— Еще тебя тут не хватало… — отдышавшись, парень шмыгнул покрасневшим носом и замер, внезапно осознав всю красоту этого места. Он поднял глаза вверх, откуда на него смотрели, покачиваясь, поблескивающие голубоватые листья, и от сердца что-то внезапно отлегло. Казалось, от них исходил приятный звон, как у колокольчиков на ветру.
На самом деле Джим был рад, что оказался в роще не один. Его душу грел тот факт, что Саджи, хоть и косвенно был с ним здесь и сейчас. Ему было не так страшно…
Наконец, Джим вышел из блаженного забытья, подтянул к себе ноги и дрожащими руками достал острую шпильку.
Покрасневшие пальцы не слушались, а голова, обычно сооброжавшая со скоростью света, сейчас думала медленно, словно не желая являться убийцей собственного тела.
— Ари-голова, Руся-шея, я-руки…
Знаки было не легко убить, так как для каждого из них была лишь одна своя уязвимая точка. Именно поэтому Лео был убит в сердце, а Канцер в грудь. Так как если бы было наоборот, вряд ли это причинило им необратимый урон.
— Руки, руки, руки… Руки это неприятно, долго…
Случайно выронив шпильку, Джим растерялся. Правда ли он собирался сделать то, что планировал… Глупо, как же это все глупо…
Как можно решиться на это, с такой силой желая жить?
Но внезапно в его мозгу ярко вспыхнула картина, как Ари перерезает Таурусу горло. Его Русечке, на которого всегда можно положиться. От которого по телу разливается домашнее тепло. Не такое, как у Саджи, большое и жаркое, как солнце, а маленькое, но такое необходимое тепло камина в доме, куда хочется вернуться…
Мысли о доме ножом полоснули по сердцу, а воспоминания о Русе заставили парня мгновенно собраться. Если он решиться, будут искалечены лишь две жизни, если же нет — пять, а может и больше. Ничто так не очищает совесть, как числа.
Джим медленно, онемевшими пальцами подобрал шпильку и решительно занес ее над запястьем.
— Пожалуйста, прости, Саджи… Я должен был это сделать раньше… До Лео, до Канцера… Вирдж с ребёнком… Они тоже погибли?
По его щеке пробежала еще одна слеза, в то время как острие уже вошло глубоко под кожу. Из раны полилась кровь, попадая на светлую рубашку, но из-за шока Джим не почувствовал боли.
Было лишь холодно и очень-очень мокро.
Сделав над собой огромное усилие, пока еще была жива прежняя решимость, Джим заставил себя схватиться за резную заколку и потянуть его вдоль руки. И на этот раз боль отдалась во всем его теле.
Левая рука безвольно упала на снег, окрасив его горячим, полыхающим цветом.
— Я не хочу… Не хочу…
Из-за боли перед глазами Джима застыла пелена, за которой проносились тошнотворные, громкие образы, стучащие в уши и заполняющие все пространство в опустошенном мозгу.
— Саджи, забери меня… Я не хочу… Я передумал…
Но никто его не слышал, кроме еле теплющегося рыжего шарика. Он быстро подплыл и устроился на коленях Джима, которые были тоже перепачканы кровью.
Это немного уменьшило и боль, и бред, и парень наконец приоткрыл глаза.
— Рыжик… — улыбнувшись, Джим погладил его здоровой рукой и сглотнул, пытаясь не обращать внимание на кровь — Передай Саджи, что его парень такой трусишка… Боится всяких пустяков…
После этого ему снова пришлось брать себя в руки, так как каждая минута была на счету. Устал он неимоверно. Тяжелое дыхание прерывалось, волосы, мокрые от холодного пота, липли к лицу.
«Ничего, ничего… Потерпи немного, Поли. Скоро Кастор тебя встретит… Уж с ним то мы отдохнем… Выпьем и больше уже не надо будет ничего решать…»
Тряхнув волосами и снова схватившись за деревянную шпильку, Джим вынул ее из руки и вставил в стучащие от холода зубы. Зажмурившись, он пронзил другую кисть.
— Бфать, фука! — согнув ноги в коленях, парень уронил на них голову и захныкал — Я таг не игфаю…
Весь снег вокруг теперь напоминал маковое поле, которое с каждой секундой алело лишь сильнее.
Сил продолжать уже не было, так что Джим выплюнул шпильку на снег и закрыл глаза, поморщившись от боли.
«…А тело, — тело все дрожит…
Цветка поблекшего бледнее
Мой истомленный страстью вид…
Я бездыханен… и, немея,
В глазах, я чую, меркнет свет…
Гляжу, не видя… сил уж нет…
И жду в беспамятстве… и знаю —
Вот, вот умру… вот умираю.»
Еле слышная песнь закончилась и парень тихонько рассмеялся.
— Кастор… Я же встречу тебя?.. Завтра… — он поднял глаза к небу — Надо было позже прийти. Может увидел бы рассвет…
Медленно и вместе с тем стремительно с кровью жизнь покидала тело. Глаза все реже открывались, язык отказывался говорить, а уж тем более петь. В какой-то момент Джим, как безвольная кукла, съехал в бок, уронив голову в алеющий снег. Глаза еще были открыты, но уже почти ничего не видели перед собой.
Лишь шарик светился, превращаясь в размытый теплый силуэт.
«Саджи… Ты пришел… Прости, что мои волосы снова в крови… Я сам помою их… Завтра.»
Но свет не приближался, наоборот, пару раз моргнув, он исчез, искрами растворившись в ночном морозном воздухе. А вслед за ним и голубые глаза потускнели и закрылись.
***
Рассвет еще не скоро коснулся блестящего снежного покрова, а где-то внизу в этот момент Ари встрепенулся от налетевшего ветра и потер переносицу. Если бы кто-то увидел его сейчас, то наверняка подметил, насколько смешно сморщился он в этот момент. Но сам парень сейчас не имел ни малейшего представления, не то что о своем внешнем виде, он даже не понимал, как оказался в лесу, да его это не особо волновало.......
