Альфа для императора

Мей-ли поднялся с кресла, когда Эйхо зашёл в гостиную. — Здравствуйте, Эйхо из рода Яростных котов степи, — поклонился альфа, выпрямившись, лишь когда слуга вышел, прикрыв дверь со стеклянными вставками. Неровное толстое стекло не давало возможности подсматривать за господами, не видны были лица, не понятны жесты, полог тишины не давал и подслушать, о чём идёт речь. Но так слуга мог поклясться, что никакой близости у Эйхо с другим альфой не было. Император Сайвора, Амаст из рода Великих львов, признав омегу лишь фаворитом, а не мужем, всё же не отпустил Эйхо официально, хотя и изгнал из Ока мира. Этим самым Амаст закрыл для омеги возможность не только повторного брака, но и поставил его в ситуацию, когда любой роман становится изменой Императору, а значит, и изменой родине. За это Эйхо могла ждать только казнь. — Детка, — Эйхо расплылся в улыбке, впервые за последние недели. — Как же мне приятно, Шустрик, что ты рад меня видеть, — заверил демон, улыбаясь в ответ, и поспешил сесть: потолки в гостиной этого дома были низковатыми для альфы его роста, да ещё с такими шикарными рогами. — Словно во времени вернулся. — Я… Так и не успел сказать тебе спасибо… — омега сел в кресло напротив гостя. Ему было приятно просто осознавать, что рядом есть тот, кто подставит плечо, хотя Эйхо чувствовал себя недостойным такого отношения от этого демона. — Тебе не за что меня благодарить! Ты всё ещё мой Король пустых ульев, а твой сын – это твой сын, — заверил Мей-ли. — И не хмурь свои брови, не грызи себя. Нельзя заставить себя полюбить или разлюбить. Ты не предавал меня тем, что не ответил тогда… Ты сделал то, что должен был сделать достойный сын рода. А винить тебя за невзаимность чувств было бы подло. Я хочу поставить точку в нашей оборванной истории. Шустрик, я знаю тебя, знаю, как ты любишь мучить себя, истязая чувством вины. Ты с самого начала сказал, что не любишь меня, что любишь другого. Я сам выбрал остаться тебе другом, а не прервать общение. Я хороший друг. Ты всегда можешь и всегда мог на меня положиться. И не должен мне ничего. Эйхо отвернулся, стараясь унять дрожь в руках и сдержать слёзы, сохранить хотя бы остатки выдержки, но не смог – слёзы потекли по щекам: — Мой львёнок не сможет встать, не сможет видеть… Мей-ли, я не знаю, что мне теперь делать. Тидан не сможет это принять! Понимаешь? Я боюсь, что мой мальчик не сможет это пережить. Я не могу потерять сына, это неправильно, когда папы хоронят сыновей. Это слишком жестоко! Мей-ли хотел подняться, подойти, обнять омегу, чтобы успокоить, помочь, но не рискнул, чтобы не бросить тень на репутацию Эйхо, и лишь протянул платок через разделяющий их низкий столик. — Твой сын больше не принц, Эйхо, — демон глубоко вздохнул и продолжил, понимая, что говорит спорные вещи. — Принцев могут лечить лишь лекари-оборотни, таков закон. Но Тидан больше не принц, его могут лечить лекари других рас, а у каждой расы магия немного своя. Может, ты попробуешь, Шустрик? В любом случае ты ничего не теряешь. — Ты… прав. Я попробую. Поможешь мне найти хороших лекарей других рас? Я просто не знаю таких. — Я взял на себя смелость и привёз сюда лучшего мага из демонов, знаменитого эльфийского лекаря из Ока Мира. А завтра приползет ещё и наг, его очень хвалят, как лекаря по глазам, — отчитался Мей-ли. — Ты советовал, зная, что я соглашусь, — улыбнулся чуть растерянно Эйхо. — Эй! Шустрик, ты всегда отличался умом и умением видеть сквозь стереотипы и условности. Конечно ты должен был согласиться, ведь ты хороший папа и, как хороший родитель, ты обязан думать о сыне в первую очередь. Так я приглашаю лекарей в дом? А то ещё пару часиков – и они зажарятся в моей карете. — Конечно приглашай, — поднялся омега и положил узкую ладонь на плечо демона, сжав сильные длинные пальцы, пытаясь одним жестом передать всю свою признательность.

***

Тидан уже давно привык к тому, что лекари менялись, но в этот раз нюх подсказывал, что оба лекаря – не оборотни. Один пах неуловимо-мягко, на грани понимания, скорее всего, он был бетой, но, какой расы, львёнок понять не мог. От второго волосы на затылке сами собой вставали дыбом, требуя готовиться к бою – запах демона, особенно альфы, будил в молодом оборотне инстинкт соперничества. Львёнок бодрился, не веря очередным заявлениям о своём выздоровлении, просто стараясь ради папы. Правда, эти лекари были не столь оптимистичны, как предыдущие. — Что ж, на ноги поставить юного альфу мы сможем, — посовещавшись с бетой, сообщил демон. — Хромота, конечно, останется на всю жизнь, но ходить сможет. К счастью, некромант, что заменял глаз, был чудо как хорош и почти не тронул ткани мозга. Это потребует много сил от нас и много упорства от Тидана, тяжёлой ежедневной работы, но это возможно. Третий лекарь, не оборотень, появился на день позже остальных. Пах он вкусным омегой, а обострившийся слух подсказал, что маг является нагом – слишком уж похож был запах на змеиный. Да и чешуйки очень громко терлись о мягкий ворс ковра. Вживую эту расу Тидан не видел ни разу и теперь явно уже был обречён не увидеть. — Простите, официальный бастард Императора Сайвора, — осторожно начал говорить наг. — Вы должны были заметить, что видите яркий свет левым глазом – немного, но всё же. Он сам постепенно восстановится, я помогу. С правым всё сложнее: некромант запечатал своей магией возможность лекарю помочь, но я знаю отличного некроманта, что может немного скорректировать работу первого, у него хватит сил. — Тоже нага? — спросил Эйхо, внимательно записывая за лекарями всё, что те говорят – какие травы, амулеты, инструменты им могут пригодиться, всё что нужно было купить или заказать. — Нет, — мотнул головой лекарь. — Ваш он, оборотень. Просто это не сильный некромант, но у него есть дар тонкой работы. А если я объясню, что делать, то правый глаз за два сеанса можно будет привести в порядок. — Имя скажите, — попросил Эйхо нетерпеливо. — Я за ним сразу пошлю. — Элджи из рода Старших енотов живёт в ордене некромантов на востоке Сайвора, — охотно сообщил наг. — Благодарю, я пошлю за ним, — отозвался омега, записывая имя. — Я… смогу видеть? — наконец смог произнести свой вопрос Тидан. — Я и правда замечал, что тьма вроде бы стала слегка светлее на улице, но не был уверен, не хотел верить в самообман. — Сможете, — заверил наг тепло и уверенно. — Может быть, не так хорошо, как раньше, но сможете, обещаю. Если нет, то можете мне и не платить. Понимаете, насколько я серьёзен? — Куда уж серьёзнее, — улыбнулся бастард, впервые поверив, что, возможно, сможет продолжить жить, а не существовать, что ещё увидит, как Ландана притащат на казнь, увидит страх на этом ненавистном лице.