От лица автора.
Время как будто остановилось, лишь испуганные лица Долорес и Тодда оставались неизменны. Но вовремя использовав свою силу — быстрый бег, Аврора схватила обоих за подмышки и побежала так, как только могла. Ещё бы секунд тридцать, и они бы все втроём оказались под большим осколком луны, но Долорес быстро опомнившись переместила всех троих подальше. — Долорес, мы все за тебя переживали! Думали, что ты ушла ненадолго и вернёшься домой, — сказала темноволосая потряхивая рыжеволосую, как бы приводя её в чувства. — Что? — сначала девушка обратилась к Авроре, а затем сделав глаза в пять рублей, повернулась к испуганному и чуть ли не заплаканному мужчине, — Тодд! Ты в порядке?! — Что только что произошло? — он непонимающе посмотрел на обоих девушек, а затем помотав головой сказал: — Нет, это было конечно круто! Экстремально там, но.. Я не готов прощаться с жизнью так рано! — чуть ли не начиная смеяться истерическим смехом, говорил белобрысый. — Что происходит? Какого чёрта творится?! Это ведь всё ваших рук дело, я права?! — с ненавистью посмотрела на них рыжая, закрывая спиной побледневшего Тодда. — Это всё твоя Ванечка, Долорес, — из-из спины Авроры выглянул Лютер, с презрением наблюдая за этой сложившейся ситуацией, — Ты ведь именно это пыталась от нас скрыть? Силы Вани, ты серьёзно? Могла бы нас хоть предупредить! — громадный мужчина подошёл впритык к маленькой Долорес, которая выглядела как фарфоровая куколка на его фоне. — А какова была бы её реакция, когда она узнала бы, что Эллисон благодаря своей силы сказала Ване забыть о своей?! — укоризненно смотря на Лютера крикнула Долорес. — В смысле Эллисон? — тихо спросила кудрявая, стоя за спиной Авроры, находясь где-то в семи метрах. Она была не одна. С ней была оставшаяся семья, кроме Пого и Вани. Там был и Пятый, который первым делом устремил свой взгляд на рыжеволосую, прикрывавшую какого-то мужчину. — У неё бурная реакция, Эллисон. Вы были детьми, но она всё равно бы не поняла этого! Что за концерт вы устраиваете?! Кто вообще настолько сильно разозлил Ваню?! — отходя к белобрысому, эмоционально спрашивала Долорес. В ответ лишь тишина. Как всегда, натворив какую-нибудь хрень — Харгривзы молчат как партизаны. От них даже банальное «Простите» услышать невозможно. В целом, переглядывания каждого из них давали понять, что им и самим хотелось бы знать ответы. — Только не говорите, что никто из вас не знает, кто взбесил Ваню, — спросила Долорес у каждого, но смотрела только на одного человека — на Пятого. — Долорес, что происходит? — видимо уже успокоившись, спросил белобрысый, взявшись за рукав её толстовки, потянул ближе к себе. Скорее всего он боялся, что эти люди причинили боль её подруги и причинят ещё раз.***
Все шли в своей некой атмосфере. Диего с Грейс уверенно шли по дороге. Эллисон и Лютер не скрывая шагали вдвоём за ручку. Клаус и Тодд молча шли вперёд, иногда переглядываясь. А Долорес с Пятым шли подальше ото всех. Они не держались за ручку, не переглядывались. Им было просто приятен тот факт, что человек который заставляет ощущать влюбленность рядом. Некая романтическая атмосфера была добавкой к их чувствам. Они оба шли в неизвестность, держась вместе. За это время Долорес поняла, что не позволит людям из её реальности разрушить это счастье, этот мир, который приносит ей больше чувство счастья, чем родной. — Кто этот парень? — прервав тишину, спросил Пятый, кивая головой в сторону белобрысого. — Тодд. Проще говоря — мой друг, — посмотрев в сторону Пятого произнесла Долорес и мило улыбнулась. — Слушай, я хотел извиниться. Но если тебе не понравятся мои извинения, то убью тебя прямо тут, — фыркнул мальчик, на что в ответ получил смешок. — Я и так тебя простила, — сказала рыжик, убирая выбившуюся прядку волос за ухо. Пятый засмотрелся на девушку. Его никто в жизни так не манил, как она. Было в ней что-то такое, что он не мог найти в других. Может это её милая внешность с сочетанием грубого характера? Или же просто её любовь. Она у неё такая чистая и невинная, будто до этого и вовсе никого не любила. Даже подумать никто не мог, что какой-то старик в теле юного мальчика, сумеет влюбиться в маленькую девочку, у которой, как оказалось та же симпатия. Все эти дни Пятый сильно сожалел о сказанном ей. Совершив ошибку один раз, он не совершит её во второй.Признание проблемы — половина успеха в её разрешении.
Зигмунд Фрейд.
Иногда на идущих сзади поглядывал Диего, а в особенности на парочку, начавшую мило беседовать. Второму было настолько неприятен тот факт, что он не заслужил от неё любви, а этот появившийся неизвестно откуда мальчишка не только умудрился влюбить её в себя, но ещё и лишить детской невинности. Все эти дни они вели себя так, будто какая-то парочка. Неприятный осадок был на душе второго, ведь он тоже любил Долорес. А когда она ушла, он не находил себе места. Нет, его состояние было не таким, как у Пятого, но он убеждал себя в том, что ему тяжелее, чем этому мальчишке. Даже спустя некоторое времени она не сказала ему «Привет», хотя он ждал. В целом, Диего на что-то большее, чем взгляд — не рассчитывал. Прошло минут семь и компания добралась до люка, уходящего в землю. Был он в лесу, что прибавляло больше вопросов у ребят, которые и так не понимали, откуда Диего знает про люк. Второй открутил большую и металлическую ручку и потянув на себя, взглянул на семью. Ничего им не говоря, он кивнул вниз, давая намёк на то, что им нужно спуститься. Первым был Лютер и Эллисон, за ними — Тодд и Клаус, а следом — Долорес, Пятый, Грейс и Диего. Внутри всё выглядело так, будто это какая-то лаборатория. Повсюду стояли столы с компьютерами, рядом с которыми небрежно лежали документы. Также были стулья на колёсиках, которые Клаус уже решил опробовать, катаясь в разные стороны. Далее была дверь, ведущая в спальню с многочисленными двухэтажными кроватями. В той комнате было ещё три двери, из которых две вели в ванные, а третья в кладовку. В целом, всё было обшарпанным, будто именно тут была война, но всё же жить можно было. Все даже не стали задавать Диего вопросы, потому что усталость брала верх. Ваня заставила всех попотеть, поэтому третья и четвёртый сразу направились в комнату, где были кровати, Тодд и Клаус под пристальным взглядом друг друга направились к холодильникам с едой, Диего сел за стол и стал перебирать папку с документами, а Грейс пошла помогать мальчикам искать в холодильнике дельную еду. Некоторое время Пятый и Долорес стояли в ступоре, не знаю что им делать, но потом мальчик повернулся к девушке и улыбнулся ей. Взяв её за кисть, он повёл её в комнату, где находилась ванная. — Неподходящее место для разъяснений отношений, но всё же, — сказал он, отводя взгляд. — Я думаю то, что ты сказал на лестнице — было твоим окончательным решением, — натянуто улыбнулась ему рыжеволосая и нежно выдернула свои ладони из его хватки. — Слушай, это было сказано не подумав, — Пятый немного помолчал, но потом продолжил. — Мне было настолько тяжело без тебя, что я даже не ел. Я вообще не понимаю, что ты за человек такой, что при одном твоём виде, вгоняешь меня в краску. Я не знаю, что это за раздирающее чувство в горле и животе, ведь любовь должна быть приятной. — Пятый, я не думаю, что нам нужно продолжать эти игры, — Долорес прикоснулась своей ладонью к его щеке и слегка погладила, из-за чего парень сразу размяк и незаметно попытался прикоснуться к её ладони сильнее. — Почему ты такая? — по месту прикосновения девушки, у парня полилась слеза. — Почему ты делаешь мне больно? — П-пятый, почему ты.. — рыжеволосая даже вымолвить и словечко не могла, ведь в сериале его показывали как сильного и не плачущего мальчишку, который выдерживает всю неблагодарность своей семьи. — Плачешь? — Мальчики тоже плачут, Долорес. Представляешь? — Пятый слегка повысил голос. Секунда за секундой и в этом помещении становится жарко, а всё из-за того, что температура обоих присутствующих стала повышаться. Не выдержав такого, Долорес протянулась вверх к губам Пятого, перед этим что-то неразборчиво прошептав, и ничего не поняв, мальчик протянулся тоже. Это был настолько горячий и солёный от слёз Пятого поцелуй, что он затуманил им память, из-за чего они оба не заметили, что Долорес была прижата к холодной кафельной стене и пыталась снять свой свитшот, но в этом ей помогал и Пятый. — Стоп, мы же просто поговорить хотели, — сквозь поцелуй проговорила девочка. — Не порть момент, — сказал Пятый, засовывая свою руку ей в штаны. — Дурочка. — Пятый! — в конце его имени она повысила тон, так как мальчик нашёл её слабое место. — Я не дурочка! — А тебя видимо, только это и волнует? — усмехнулся он, оторвавшись от поцелуя, начиная играться с органом девушки. — Ты себе слишком много позволяешь! — простонала рыжеволосая, закрывая свой рот рукой. — Стони. Стони так громко, чтобы все услышали, что ты — моя, — сказал мальчик, и стал оставлять мокрый след от её уха до ключиц.