#10 Такендо

Теплое солнышко приятно грело кожу. Легкий ветерок колыхал ветви голых деревьев, заставляя подвешенные на них колокольчики издавать характерный звук. Минуя просторную поляну, полную овощей и фруктов, можно было увидеть освещенную деревушку, состоящую из нескольких небольших домиков. Главной достопримечательностью была, конечно, таверна. Через этот переход часто проходили совершенно разные представители человечества. Они нередко останавливались на день другой в теплых и уютных комнатах или просто коротали время за качественными настойками и беседами. — Слушай, ты все время пьешь одно и тоже… Не надоело? Птицы. Птицы несли дурные вести. Старый мастер давно ушел из Бревеста и перешел жить в горную сеть поселений Медрилле. Жители южных гор были приветливыми и отзывчивыми людьми. Годами они поддерживали друг друга, помогали возделывать землю и защищаться от нежелательных гостей. Сеть поселений была названа в честь основательницы самого первого торгового перехода через юго-восточный хребет. Именно Медрилле, дочь морей, стала основой крепких деловых отношений с империей востока, которую возглавлял тогда император Кан. — Я изучаю вкус, открываю для себя новые стороны. Ты тоже можешь попробовать не просто вливать себе пойло в глотку, а попробовать… насладиться. — старику точно доставляли удовольствие собственные слова, что выражалось в его хитрой улыбке и слабых подергиваниях редких бровей. Прямо за таверной начинался опасный подъем к вершине одной из пик. Когда-то давно местные жители использовали тамошние пещеры, как надежные склады для своих запасов, но это было уже в прошлом. Теперь, чтобы хранить свои запасы, было достаточно и кладовой, в которую можно было попасть через все ту же таверну. — И вот сижу я, значит, в засаде. Поставил капкан, — крепкий такой капкан, — и жду. Ну, думаю, сейчас я эту животинку ягодами да овощами приманю, капкан сделает свое дело, а затем я сделаю свое. Вы же знаете, какие эти иглохряки шустрые? Так вот попадает он, значит, в капкан, а капкан-то, сука, не рабочий! В капкан-то животинка попала, а механизм не сработал! Вот скажи мне, Плехо, как так? — Ха-ха-ха, ну ты и дурак, Мелько! Говорил я тебе, — нечего у этих проходящих мимо караванов брать! Обманут! Говорил же, что обманут! Ха-ха! — Да-й ну тебя, Плехо! Эй! — молодой пацан обратился к Йорму, — владельцу таверны, — Налей-ка мне еще одну кружечку холодного настоя! И хлеба мне! Чесночного! — А деньги-то у тебя есть? Иль на милость рассчитываешь? — сурово ответил тот. — Ну, я думал, может, как завсегдатаю, ну… — Да ты совсем сдурел, Мелько? Последняя как раз и была, как завсегдатаю! Хватит тебе! Анита, — помощница Йорма по хозяйству, — подбросила в камин угля. Огонь отбрасывал на стены вычурные тени, за которыми с любопытством наблюдал старый мастер. Вдруг старик подорвался и направился к выходу. — Я должен идти. — сказал он. — Куда это? — удивился Йорм, по лицу было ясно, что он недоволен. — Я знаю, что есть кое-что, что я должен сделать. — бормотал что-то невнятное тот. — А кто будет Аните помогать, если вдруг что случится? — Не напрягай ее сильно, — ничего не случится. Я вернусь, не бойтесь, дураки. — сказал всем прочим завсегдатаям, пробежав по ним своими прищуренными глазами. Несколько недель старик уверенной поступью шел к своей новой цели в жизни. Возможно, такой умелец, как он, живет скромной жизнью именно потому, что до самой старости так и не смог передавить всех жуков в своей голове, которые периодически диктуют ему, что делать. И теперь он шел, точно не зная, куда, — шел вперед. Глаза глядят, а он идет вперед. Такой вот он есть и жить ему с этим еще одним богам известно, сколько… Теплое солнышко. Легкий ветерок. — Он опять туда полез? И чего ему тут, внизу, не сидится? — А ты чего на меня смотришь? Я в этих делах их медитативных не разбираюсь! Я тут просто выпиваю и все тут. — косился Мелько на старика. Путь был пройден. Мастер чувствовал, что цель всей его жизни была достигнута. Почему? Этого он не знал. Как мог что-то знать этот человек? Это же старый умелец Айяр, вечно со своими бабочками в мыслях, — кто его поймет? Старик уловил взгляд паренька и сказал: — Кто-нибудь из вас терял на войне руку? Нет? Конечно, нет. Мы все живем тут тихо-мирно, да носа во внешний мир не суем. Рассказами-историями питаемся и сплетнями-слухами дышим. — Я вообще не верил, что этот труп в себя придет… — говорил Плехо. — А крови-то он сколько потерял? Как выжил, — загадка… — соглашалась Анита, подливающая в кружку горячего чая. — А он сам-то рассказывал чего? — продолжил Йорм. — Сами же видели, — молчит. Времени еще мало прошло. Видно по нему, что потерял многое… — С последним караваном слухов занесли, кстати, что за юго-западным пределом опять собирается орда. Прямо, как тогда, — с Шаогунем. — И я слышал! — подтверждал Мелько, — И что же это получается? Они теперь и сюда пойдут, Буревеги эти? — Дурень ты, конечно нет! Им только богатства и нужны, а у нас здесь ничего и нету! И кто вообще орду в эти горы поведет? Это ладно у нас здесь поля да переходы наверху. А забираться они сюда как будут? — Ну, как… Так же, как и караваны забираются… — Да брось! Не поведет никто в своем уме сюда никакое войско! — Разве что им морковка наша нужна будет, ха-ха! — шутил Плехо. Смеяться почему-то не хотелось. — Ты это, слушай, Айяр. Если тебе этот пришелец восточный даже спасибо не сказал, то ты только скажи, я… — Нет нужды в словах, когда люди понимают друг друга по отражению в глазах. Придет время, — скажет. — И странный же ты все-таки, Айяр! Ей-богу странный! С твоими талантами тебе бы не с нами тут, пропойцами, сидеть. Тебе бы при дворце служить… — говорила Анита. — Я там, где мне хорошо и спокойно. А еще… — старик сделал паузу, отхлебнул пойла, затем с улыбкой во весь рот добавил, — Там, — где мне до конца веков будут наливать бесплатное пойло, конечно! На выходе из горной пещеры была видна вся долина, лежащая за широкими полями. Место это казалось до боли знакомым, словно он уже был здесь когда-то. Он не мог сосредоточиться. Раньше у него никогда не было проблем с медитацией, а сейчас… Сейчас его слишком многое тревожило, и он не мог этого отпустить. Такендо смотрел на свою новую протезированную руку. Сложный механизм позволял ему шевелить деревянными пальцами и сжимать ладонь в кулак, используя плечевые мышцы. Поначалу это было крайне тяжело, но потом он освоился. Привык. Не ясно откуда, но в этой пещере была вода. Свод был весь влажный и лишь в одном месте, на маленьком каменном кончике, собиралась капелька, которая почти с равной периодичностью встречалась с каменным основанием. После небольшого дождя он смотрел на свое лицо в отражении собравшейся воды. Он думал, что он должен делать, а ответ так и не приходил. Судьба играла с ним в странную игру. Ему повезло вырваться из хаоса живым, но лишенным цели. Он смотрел на свое лицо. Несколько небольших шрамов останется… Но это не то. Это было не важно. Важно было то, что его коснулось зло. Он видел незнакомую доселе искру, которая искажала его добрые глаза. Именно поэтому он не смог вернуться к Кимико… — Я добрался туда прямо под конец боя. Мне довелось увидеть легендарного ледяного змея, про которого нам когда-то рассказывали. В этих ужасных мертвых землях востока мне довелось видеть, как дыхание летучего дьявола превращало каменную крепость в груду обломков. — А как ты на него-то наткнулся? Ты никогда не рассказывал… — чесал репу Мелько. — Не без божественного провидения, вот как… Я ждал, очень долго ждал и не решался что-либо делать. Смотрел на черту жизни. Смотрел на смерть целой империи. В руинах были похоронены тысячи людей. Мне казалось, что я слышу их крики, но я старался не думать об этом. Я должен был помочь тем, кому я мог помочь. Я знал это… — Откуда ты знал вообще? Ты тогда так неожиданно ушел… — продолжал Йорм. Старик еще хлебнул пойла и заел чесночным хлебом. Несколько раз поводил бровями, моргнул, шмыгнул носом, а затем покривил ртом. — Да я смотрел на тени, что отбрасывал огонь в этом камине на стены… и все понял. Они прямо-таки говорили мне, — пора действовать. Ну, я и пошел. — пожал тот плечами. — Ну и чудак ты, Айяр! — заключил Плехо. — Пойду еще угля принесу. — сказала Анита и, опираясь на деревянную ногу, пошагала к кладовой. — Да сидела бы… — не успел возразить Йорм, как она смирила его жестким взглядом, как и всегда. Нечего ее жалеть и поблажки делать. Нечего заставлять ее чувствовать себя неполноценной. Она на все способна, и он должен это принять. Это залог сохранения их крепких отношений. — Продолжай, мастер Айяр, пожалуйста! — сказал Мелько уже будучи в кондиции. — Да нечего тут продолжать, дурни, нечего… Встретил я его ближе к вечеру, когда дождь со снегом уже утихал. Идет такой себе по разрушенной улице человек… Опустил голову и смотрит себе под ноги, а своей одной единственной рукой держит меч окровавленный. И уверенно так шагал, жестко. Явно знал, куда идет… Но, как меня увидел, — там и рухнул. Пришлось его в уцелевший дом затащить, — это самое трудное было! Отходил его, — дело десятое, — зельями поил да настойкой твоей, — и поставил на ноги. Хорошо, что я лекарское дело по молодости изучал… Так бы кровь не остановил и… — Еще настоечки? — предложил ласково Йорм. — Нет-нет, мне хватит, спасибо… — вежливо отказался старик. — А мне, — наливай! — оживился вдруг Мелько. — А тебе, — кукиш! — неприятным словом и жестом отказал тот. — В конце второй недели, как я его лечил, — сбежал он посреди ночи. Думал уж, подожду денек-другой да пойду своей дорогой, коли не вернется… Но вернулся. Ровно через день вернулся. Да еще мрачнее прежнего был, да и еще сильнее в себя ушел. Видел я это, и он мне взглядом отвечал… А как сюда вернулись, то вы все уже и так знаете. Сделал я ему новую руку и жилище дал. Вот так и живем! — Да кто он вообще такой, ты знаешь? — интересовался Плехо. — Чего не знаю, — того не знаю. Да и не важно это, раз тени мне так сказали. Нечего его трепать. Как себя найдет, — так сам и расскажет… — Ну чудной! Ну чудной! — повторял Плехо. Такендо никогда не был так далеко за имперской границей. Это вызывало у него незнакомые эмоции. Луна, однако, не отличалась от той, что была в небе над востоком. — Как мал этот мир… — думал он, вздыхая. Сосредоточиться все не выходило. Капли все продолжали и продолжали отдавать себя основанию пещеры. — Что она сейчас думает обо мне? Что я погиб? Что я бросил ее? Или и то и другое? Он окинул взглядом все сверкающие огоньки ночного неба. — Рыба и солнце… Это так похоже на солнце… Анита подкинула углей в камин. Завтра надо будет много работать, но несмотря на это весь коллектив был в сборе. Разве что кроме Мелько, — он отрубился прямо за столиком и громко сопел. — Закругляться уже пора, ребятки. — сказал Йорм. Старик начал медленно вставать с насиженного места, но Плехо остановил процесс еще одним вопросом: — А вы… ну это… Глаза вам его странными не кажутся? — В каком смысле? — удивилась Анита. — Да я это… Пару раз смотрел, как он в поле со своим мечом диковинным практиковался. И вот что-то как-то зыркну на него, а тот в ответ тоже зыркнет так случайно, а я это свечение, значится, и вижу! — Ты говоришь, у него глаза светятся, что ли? — переспросил Йорм. — Ну типа того, получается… — почесывая затылок, отвечал Плехо. — Я ничего такого не видела… Глаза как глаза. — говорила Анита. — Все! Спать! Завтра сажать будем, а вы сами знаете, как это! — стал активно прогонять завсегдатаев хозяин. Он рассматривал звезды и продолжал думать о том, как все сложилось. Его поглощало сомнение. Злость на самого себя за то, что ничего не смог сделать. — Отец… Когда-то, ты рассказывал мне, как победить противника, который намного сильнее меня. Ты говорил, что достаточно не связываться с такими противниками. Это, конечно, хорошо, но это работает только в мире грез, и ты знал об этом. Ты сказал, что не хочешь, чтобы твой сын стал убийцей. Сказал, что не для того ты меня учил. А для чего ты меня учил, отец? Защищать близких? Оберегать то, что дорого? Я смотрел назад, думал о твоих наставлениях и понимал, что все работает не так. Либо твои учения неверны, либо я их не так понял… А сам-то ты, отец? Как так вышло, что ты работал против всех? Мы вообще могли не лезть в это… Может, тогда мама была бы… Такендо отвлекся. Правило всегда быть начеку рассыпалось в прах с последней падающей каплей. Ему на плечо легла рука. Тот подскочил с небольшого гладкого камня и обернулся. Лишь на один миг он почувствовал страх. Позади него стоял старик Айяр. — Чую я, уничтожишь ты себя и труду моему грош цена будет… — сказал он. — Как… Как ты ко мне подкрался? — недоумевал тот. — Да очень даже просто так взял и подкрался… Ты не понимаешь? Все эти чувства и мысли тебя убивают. Со своими размышлениями ты погружаешься только глубже в пучину пустоты, а ведь не для этого они нужны. — Ты ничего не знаешь обо мне… — Ты один из этих самураев, да? Служил императору до самой смерти империи, так? — Я столько всего должен был сделать… — Знаешь, где-то я слышал, что у самурая нет цели. У самурая есть путь, и ты по этому пути следуешь. Разве не кажется тебе невероятным тот факт, что я смог тебе помочь? Не думаешь ли ты часом, что выжил бы, если бы я не отправился прямо навстречу своей судьбе. Ты знаешь, что твоя судьба ведет тебя, и знаешь ты это уже давно. — Меня сложно назвать самураем… Старик вздохнул и несколько раз показательно помотал головой. Маленькими шажками он направился к одному единственному выходу из небольшой пещерки. — Прими уже свое прошлое, разберись с настоящим, встречай будущее, будучи лишенным страха и тревог. А иначе прошлое тебя уничтожит, настоящее станет тебе не интересно, а будущее закроется непроницаемой стеной. Послушай старого Айяра… Он точно знает, как разрушить свою жизнь… Мастер вышел из пещеры и свернул к опасному спуску. Держась одной рукой за каменную породу, тот аккуратно переставлял свои кривые ноги. Сын самурая недолго стоял на месте, бегая глазами туда-сюда. Затем он снял с себя «Горелом» и положил его за гладкий камень. — Стойте! — послышался голос из пещеры, — Давайте я помогу. Уже два месяца Такендо провел в глухом, никому не нужном поселении в горах. Он оставил прошлое и принял настоящее. Познакомился с каждым жителем. Работал в поле и отдыхал вместе со всеми в таверне. Тренировки он оставил, как и все мысли о смерти и убийствах. Мастер Айяр знал очень много интересных историй, которыми он и угощал завсегдатаев за очередной кружечкой фруктовой настойки. Истории здесь любили. Через день Такендо продолжал подниматься в пещеру и медитировать. Он должен был вернуть себе равновесие, должен был полностью расслабиться и уйти в себя. Ему хотелось вернуться к любопытному человеку из будущего. Он хотел помочь ему, чем сможет, ведь ему было его жаль. Необычный человек в большом мертвом мире, которого никто не принимает и не может принять, потому как он слишком отличается от них. Утро. Через деревушку проходил новый караван, который решил оставить несколько монет в местной таверне. В это время там была только Анита, а все остальные работали в поле. — Чувствуйте себя как дома! Чего вам налить? Или, быть может, вы хотите есть? — говорила она, осматривая с ног до головы пятерых мужчин, одетых в легкие полуоткрытые одежды. Один из них пугал ее сильнее остальных. Именно он и вышел вперед, после чего сказал: — Каждому мяса и овощей, милая. — одноглазый слабо хромал на левую ногу. Несколько часов работы в поле - и все стали возвращаться. Первым в таверну зашел Мелько и Плехо. — Это местные дурачки? — спросил у Аниты одноглазый. — Мы вообще-то еду добываем, которую ты сейчас ешь, дерзила! — рявкнул Мелько. Тот подскочил. На поясе у него был меч. — Не смей повышать голос в моем присутствии, щенок! Ты знаешь, кто я?! — Он не хотел вас обидеть, он просто… — начал оправдываться Плехо. Остальные караванщики молча потребляли жареное мясо, смотря на короткую забаву. — Хорошо. Я сегодня добрый, так что ты можешь пойти и добыть еще мяса. Ваша хозяйка говорит, что мяса у вас больше нет… — с хитрой улыбкой язвил тот. Мелько разозлился, но более решил не продолжать эту беседу и пулей вылетел из таверны. Плехо тоже стало не по себе, но он не мог оставить Аниту здесь одну с ними… Следующим зашел Йорм и дедушка Айяр. Мелько уже успел предупредить их о гостях. — А вот и еще парочка прекрасных жителей этого… места! Тоже добытчики, да? — остальные караванщики посмеялись. — Я тебе не молодой мальчишка, которого можно мечом запугать и уродливой рожей! Понял, о чем я? — твердо отвечал Йорм. Одноглазый презрительно фыркнул и лениво, — уже не так уверенно, — встал из-за стола, положив руку на рукоять своего оружия. — Тот пацан умнее был… — выдавил тот. — Нет во всем этом нужды, ну же. Уверен, если вы не будете тут ничего крушить, то Анита с радостью предложит вам кружечку бесплатной яблочной настойки… — вмешался Айяр. — Это правда? — обратился одноглазый к Аните, повернувшись к ней. — Конечно. — улыбнулась та. — Тогда хватит здесь стоять и помоги уже даме достойно принять временных гостей, как положено! — продолжал язвить тот, не снимая улыбки с лица. Обстановка разрядилась. Старик Айяр сел в своем углу и принялся за еду. Йорм стоял рядом с Анитой за стойкой и что-то ей говорил. Затем, чуть громче, спросил: — Такендо вообще есть собирается, Айяр? — А чего ты у меня спрашиваешь? Дай ты человеку спокойно позаниматься своими делами после работы, ишь, пристал… — ворчал тот. — Как? — встрепенулся вдруг одноглазый, — Как ты сказал? — чуть пригнувшись, добавил он. — Что? — не понял Йорм. — Как ты сказал? Имя! — разозлился вдруг временный гость. — Такендо… — настороженно повторил он. Сердце застучало намного быстрее. — Не может такого быть… — думал тот, — Где он?! Ну-ка, быстро сказал! По нему ясно было видно, что он знал этого самурая. Знал и хотел убить. Йорм замялся, не знал, что сказать. Подставлять его он не хотел. Старик Айяр не знал, что и делать. Он растерянно смотрел на караванщиков, которые настроены теперь были крайне враждебно. — Ты видишь, что мы везем?! Если вы сейчас мне не скажете, где он, то я сожгу вашу деревню к чертовой матери! В голове у одноглазого теперь стоял давний образ, который навсегда запал к нему в разум. — Дракон придет, откуда его никто не ждет… — последние слова мерзавца, который лишил его глаза. — Пожалеешь ты, Кенрюсай, что пошел против меня! — сказал вдруг вслух с преумноженной гордостью тот. Остальные временные гости всполошились и пошли за оружием к своему обозу. — Что вы делаете?! — крикнул Йорм. — Я сказал! Если вы не скажете мне, где это отродье, то я все здесь спалю! — его единственный глаз был полон злобы. Старый мастер смотрел на Йорма и мотал головой. — Чертов Айяр! Не выдавать же своих! Мы, — жители Медрилле, — никогда не бросаем своих! — думал про себя хозяин таверны. — Что вы там переглядываетесь?! За дурака меня держите?! — вспылил тот еще сильнее и достал меч, — Вы еще не знаете меня! Я принесу мудрость магии и ваши края, уж поверьте! Силу правды никто не остановит! Айяр встал из-за стола и сделал шаг к нему. — Нет нужды в насилии, уважаемый гость. Я скажу вам вот что… Одноглазый караванщик не дал умельцу договорить и с рывка вонзил ему меч прямо в живот. Старик проглотил свои слова, а глаза тут же застыли. — Убийца! Да я тебя! — хотел было ворваться Йорм, но Анита останавливала его, держа за руку. Плехо прятался за стойкой и старался не высовываться. Он слышал крик убийцы: — А теперь я спрошу еще раз! Каждый раз, когда вы не будете мне отвечать, я буду убивать одного из вас! Анита была готова сорваться, но Йорм ей бы не простил. Она знала это и уважала его чувства так же, как он уважал ее. — Молчите, значит?! Несите масло, эй! Спалим тут все к черту!