Выследите убийцу! Он должен быть найден! Разыщите это животное, которое бежит под землю! Слишком долго он терзал нас — но теперь мы знаем Призрак Оперы там, глубоко внизу...
Эрик опустошенно осматривал кольцо, которое лежало на его ладони со злобной иронией. Душа бедного Призрака Оперы рвалась по швам: ярость, что он испытывал буквально несколько минут назад, теперь сменилась тянущей безвыходностью. Поцелуй Кристины будто забрал весь тот яд, которым пропитал его тело Род Человеческий. Громкий стук железа в недрах катакомб вывел Эрика из транса. Ноги его окаменели, плечи стали тяжелыми. Есть ли смысл бежать от разъяренной толпы? Не лучше ли отдать себя им на съедение и покончить с этим жалким существованием?! Разве не свободы и покоя искал Призрак все эти годы? Говорят, что смерть есть покой. Но тот ли это покой, который нужен ему?Кто этот монстр, зверь, который убивает? Месть за Пьянджи! Месть за Буке! Это существо не должно спастись...
Инстинктивный животный страх впился в сердце Эрика. Смерть? Нет, он не хочет умирать, он просто хочет быть спасенным. Мужчина вздрогнул и, не помня себя, побежал к зеркалам, надевая кольцо Кристины на свой мизинец. Сдаться? Позволить Роду Человеческому испить его крови? Ни за что! Одним движением Эрик сорвал ткань с зеркал, отражая в них свое лицо. И снова ярость овладела им, он ударил по зеркалам с огромной мощью, проклиная свое уродство. Осколки разлетелись в разные стороны, Призрак беспощадно раздавил остатки зеркал тяжелыми ботинками. В последний момент он успел запрыгнуть в свой потайной проход, скрыв себя в объятиях тьмы. Мадам Жири тяжело сидела в кресле рабочей каморки, которая была отведена ей в здании оперы. Голова женщины придерживалась худой рукой. В сознании ее безумно носились страшные мысли: "Что они сделают с моим мальчиком..? Эрик... Мой бедный Эрик..." Мадам Жири не осмелилась идти с толпой во владения Призрака Оперы. Женщина прекрасно понимала, что не сможет ничего сделать для его спасения, толпа просто не будет слушать, а смотреть, как ее подопечного будут раздирать с животным смехом ... Материнское сердце просто не выдержало бы этого ада. Мадам Жири видела, как Рауль и Кристина, напуганные и мокрые, были окружены полицией и врачами. Эрик помиловал де Шаньи и освободил Даае. Еще одно доказательство того, что он не чудовище, а ангел, который вынужден жить в аду. От этих мыслей, от переживаний вечера, мадам Жири позволила себе пустить редкую горячую слезу. Сильная и стойкая женщина теперь казалась сломленной тяготами несправедливой жизни. Вдруг стеллаж с книгами заскрипел. Женщина вздрогнула и вскочила с кресла. Не успела она опомниться, как из открытого секретного прохода вывалился пыльный Эрик и взглядом, полным тоски и боли, посмотрел на мадам Жири. - Эрик! Женщина бросилась к Призраку Оперы и железной хваткой схватила его за плечи. Мужчина дрожал, холод его тела чувствовался сквозь рубашку. Мадам Жири помогла ему встать, усадила в кресло и, нажав на одну из фальшивых книг, закрыла потайной проход. - Что мне делать, Антуанетта? - Бессвязно и тихо прошептал Эрик, не смея взглянуть на свою спасительницу. Женщина захотела взять мужчину за руки, чтобы успокоить его, как она делала когда-то очень давно, но ужаснулась. Кожа его рук была рассечена до крови. Мадам Жири бросилась к маленькой дряхлой раковине, которая покоилась в темном уголке ее коморки, и намочила чистую тряпку. Прикосновения Антуанетты успокаивали Эрика, несмотря на щиплющую боль от крошечных осколков. - Так дело не пойдет. Я позже вытащу стекла, когда мы будем дома. Мужчина недоумевающе посмотрел на мадам Жири. Ее лицо вновь обрело холодное обыденное спокойствие, и только тонкие брови выдавали тревогу. Эрик смутно помнил дом Антуанетты. Он жил там некоторое время после того, как мадам Жири помогла ему выбраться из животной клетки. - Глядишь на меня своим щенячьим взглядом. Как мне хорошо известен этот взгляд. Женщина убрала мокрые от пота волосы со лба Призрака Оперы. Ее рука резко дернулась, а Эрик молниеносно спрятался за открывшуюся дверь. Мадам Жири облегченно выдохнула. В коморку вошла Мег с белой полумаской в руке. - Его не нашли. Часть полиции начнет обыскивать катакомбы, а другая часть будет осматривать город. Дверь со скрежетом закрылась под властью Эрика. Мужчина облокотился о дверной косяк. Мег взвизгнула и выронила полумаску. Теперь пришло время юной танцовщице присесть в кресло. Мадам Жири приложила палец к ее маленьким пухлым губам. - Ты обещаешь мне не кричать? Мег с трудом кивнула. Антуанетта убрала палец от ее рта и встала между подопечным и дочерью. - Ты, верно, совсем не помнишь Эрика. Ты была совсем крохой. Нет времени сейчас объяснять тебе, но знай, что мы должны помочь ему. - Я не понимаю ... - Сейчас это неважно. Мы должны обеспечить ему безопасность. Мег встала на ноги и вскрикнула: - Он - убийц... Танцовщица не успела договорить, потому что мадам Жири сделала угрожающий предупредительный жест. Мег ослабила свой пыл и перешла на шепот. - Он - убийца. Неужели мы будем помогать тому, на чьих руках столько чужой крови? - Другие люди достаточно пролили его крови. Жизнь несправедлива, Мег. Эрику нужна помощь. Я потом объясню тебе все. Сейчас нет времени на это...Ждите меня здесь и не высовывайтесь. Мадам Жири покинула коморку. Мег смотрела на Эрика исподлобья. Находиться с ним наедине казалось ей сущим кошмаром. Эти противоречивые чувства, навязанные Родом Человеческим, не давали танцовщице посмотреть на Призрака Оперы своими глазами. Мужчина заметил замешательство крошки Мег и совершенно не мог понять, как вызвать ее расположение к себе. Эрик выдвинул шатающийся стул из под стола и осторожно сел на него. - Ты зря боишься меня, я не причиню тебе вреда. - Откуда ты знаешь, что я испытываю к тебе страх, а не презрение? Эрик показал ей свои исполосованные ладони, как бы призывая к миру. В его голове была такая каша, что спорить с девчонкой не было никакого желания. Мег заметила у своих ног маску, ее взгляд переместился к запыленным ботинкам мужчины. Глаза медленно стали подниматься все выше и выше, пока не застыли у шеи. Дальше начиналось лицо. Мег отчетливо помнила, как Кристина около часа назад сорвала с него его защиту, его маску, показав людям истинное воплощение дитя дьявола...Или так казалось? Вскрики толпы и общее показушное возмущение вызывали и в ней это стадное чувство? Мег осмелилась поднять глаза. Эрик сидел сгорбившись, смотря на свои руки. Темно-каштановые пряди спадали на его лоб. Почему-то перед ней сидел человек, простой человек, а не адское чудовище, что было проклято вечно гореть в пламени. Мег дотянулась до маски, оттряхнула ее, скорее машинально, чем намеренно, и протянула ее Эрику. - Возьми. Мужчина вскинул брови и быстро схватил свою маску, словно голодающий, которому подали кусок мяса. Надев ее, Эрик выпрямился в плечах. Еще некоторое время они сидели молча, слыша, как за дверью проносятся чьи-то шаги, отдаленный шум напоминал рой жужжащих пчел. Резкий чих Мег развеял натяжную тишину. - Будь здорова. Танцовщица слабо кивнула Эрику и устремила взгляд на старые обои. - Знаешь, когда были холодные зимние дни, мы всегда вместе грелись у камина в вашем доме, - мужчина не мог понять, зачем он завел этот разговор, но чувствовал, что так ведет его изнутри, - я читал тебе истории о далеких странах. Ты всегда слушала меня с интересом. Лед между ними начал потихоньку таять, но Мег еще не могла этого понять, или не хотела. Но стена презрительного стеснения стала разрушаться. - Хочешь сказать, что ты был моей нянькой? - Можно и так сказать. Это было очень давно. - Почему я тебя не помню? - Быть может, какие-то воспоминания у тебя остались. Но эти воспоминания больше похожи на сон. Тебе было всего лишь четыре года, Мег. Неудивительно, что я для тебя как призрак, впрочем, как и для всех, кроме твоей матери. Мег порывалась спросить что-то еще, но в это время зашла мадам Жири. В руках она держала шляпу и черный плащ из костюмерной. Женщина протянула вещи Эрику. - Надевай. Сними маску, чтобы не вызывать подозрений. Сейчас мы будем выходить из оперы, у дверей стоят жандармы. Смотри вниз, чтобы никто не видел твоего лица. Мужчина быстро надел плащ, скрыв под ним грязную и мокрую рубашку, шляпу он чуть наклонил ко лбу. Мадам Жири взяла его под руку. - Иди рядом и ничего не говори. Мег, закрой коморку. Троица двигалась по коридорам оперы. Проходя мимо дверей, ведущих в Зал, сердце Мег невольно съежилось. Вся сцена была чернее угля, а люстра, которая являлась достоянием оперы, была разбита вдребезги. Когда мадам Жири, Призрак Оперы и Мег выходили из здания, им преградил путь молоденький служащий с пушистыми усами. У Эрика так сильно забилось сердце, что казалось, что оно вот-вот разломит его грудную клетку. - Извините, проходите чуть левее. Главные ворота перекрыты. Все трое облегченно выдохнули и исчезли под начавшимся снегопадом.