Your chemical romance

Она уже не плачет, но на её лице до сих пор видны дорожки от слёз розтянувшиеся от глаз до подбородка. Она знает, что хорошо выступила, правда знает, тут нечего сомневаться. Мимзи уже слышала подобные комментарии в свой адрес, ей доводилось выступать за свои жизнь и смерть перед самой разной публикой и она была уверена, что давно выробатала иммунитет к вот таким вот «джентельменам», но иногда даже ковавшаяся годами броня даёт трещину. Синие тени размазаны, тушь потекла, на глаза надвинуты волосы, чтоб никто не видел её позора, артистка должна быть жизнерадостной, артистка должна быть яркой, артистка не должна грустить и обязана улыбаться, она не хочет, чтобы на неё пялился весь бар, как-то слишком уж неказисто выглядит плачущая дама у барной стойки, словно её только что бросил молодой человек. Хотя на самом деле, главная причина по которой она не даёт волю эмоциям заключается не в этом, ей плевать на окружающих её демонов, главное, чтобы в таком состоянии её не увидел он. Он не любит, когда люди плачут, особенно на публике, да и вообще когда не улыбаются, так что и она тоже должна быть сильной. Подумаешь, лить слёзы из-за какого-то там пьяного грубияна, разве это стоящая причина чтобы грустить? Аластор себе такого никогда бы не позволил, а значит и она не должна, не имеет права. А вот и он идёт, широким уверенным, как и всегда, шагом. Завидев его приближение, несколько демонов сразу же поспешили к выходу, один даже не забрал свои вещи. — Доброго вечера, моя дорогая Мимзи! Уверен, ты завершила своё выступление, как всегда, с феерическим успехом и ни один демон в этом помещении не устоял перед твоим обаянием, готов поставить на то, что десятью минутами ранее этот бар дрожал от разразившихся в нём оваций, не так ли? Но даже такой усердной, как ты труженице, время от времени необходимо отвлекаться от работы и предаваться веселью, развлечению и игре! Сегодня вечером в нашу развлекательную программу входят джаз, твист, а также игра в карты в компании уже хорошо знакомых тебе Ниффти и Хаска, первая согласилась принять участие в мероприятии ещё до того, как я успел о нём рассказать, второй же напротив отказался даже после моего красочного рассказа, к счастью, возможности не участвовать у него всё равно не было, хахаха! Стоп, здесь что-то не так — Мимзи, ты что, плачешь? — Нет, нет, что ты! Я весела, бодра и готова танцевать хоть всю ночь напролёт! — Рад это слышать, однако, кто посмел довести такую очаровательную, как ты, даму, до слёз? — Неважно, сущий пустяк. Это я виновата, что дала слабину, пойдём лучше веселиться, а то опоздаем. Мимзи собиралась взять свою женскую сумочку, но Аластор перехватил её руку. — Ещё раз, дорогая Мимзи. Кто. Это. Сделал? — Неблагодарная публика, только и всего лишь. Стыдно из-за такого плакать, я знаю. Давай уже уйдём. — И кто же именно посмел выразить неудовлетворённость в столь жёсткой, что она довела тебя до слёз, форме твоим великолепным пением? — Это просто мелочь, она не стоит твоего беспокойства. — А мне и не кажется, что это стоит моего беспокойства — я уверен в этом. Так сколько ещё раз ты вынудишь меня повторить вопрос? Или мне на всякий случай, чтобы точно не прогадать, убить всех сразу в этом ресторанчике? Немного робко девушка показала взглядом на один из столиков за которым сидел обрюзгший, напоминающий кабана демон. — Одно мгновение, милая леди. Аластор подошёл к указанному месту. — Сэр, одну минутку Вашего времени. — Обратился он к обидчику подруги. — Чего тебе надо? — Ответил посетитель не слишком дружелюбным и определённо не трезвым голосом. — До меня дошли слухи, что Вы не очень лицеприятно выразились о выступлении этой прекрасной леди. — Ахах, да, я назвал её жирной поющей лохматкой, она так противно мяукала когда пыталась выдать нечто подобное на этот… Как его там, джаз, та ещё ублюдская музыка я тебе скажу. Но сиськи у неё ничего такие я тебе скажу, я бы с такой может и порезвился, но только не меньше чем через две резинки. По ней же видно, что она та ещё бывалая шлюшка. А ты что, никак её защитничек? Ты должно быть её парень? Один из тех лохов, что покупает ей все эти дешёвые побрякушки пока она сосёт хуи твоим друзьям? Тогда тебе стоит знать, что я не один такого мнения о ней, как я это выкрикнул, так весь бар вместо со мной ржал. И что ты собираешься делать? Мужлан залился противным хохотом. С каждым словом хулигана уголки губ оленя поднимались всё выше, а улыбка становилась всё ожесточённее, но затуманенный алкоголем разум грубияна был не в состоянии этого уловить. — Вы верно не узнали меня, такое бывает, не часто, но иногда. Чтож, позвольте в таком случае представиться — Аластор, друзья называют меня Ал, но для таких как ты, жалкое ничтожество, я больше известен под прозвищем Радио-Демона. Слыхал о таком? Вся выпивка быстро выветрилась из головы грубияна, это было слишком хорошо видно по его реакции, особенно по его глазам — теперь в них не было ни нахальства, ни принебрежения, ни дерзости, только воплощённый ужас. — И ты только что оскорбил мою дражайшую мисс Мимзи, одно из немногих бесконечно важных для меня созданий в Аду которые каждый день становятся для меня проблеском прекрасного среди такого огромного количества всевозможных мразей, ублюдков и идиотов, как раз таких как ты. А ещё ты обесценил и свёл на нет всю красоту, важность и влияние такого выдающегося музыкального направления как джаз, которое объективно можно и нужно считать величайшим музыкальным жанром за всю историю существования музыки, что тоже для меня не является простительным. Радио помехи в голосе демона стали настолько громкими, что едва ли не заглушали его речь. Теперь в пабе больше никто не ел, не выпивал и не разговаривал — внимание каждого посетителя было приковано к Аластору и его жертве. Кто-то поглядывал на развернувшийся спектакль с опаской от того, что боялся против своей воли стать его участником, кто-то наблюдал за развернувшийся действом с интересом зрителя, а одна демонесса с нескрываемым восхищением. Должно быть другие дамы так смотрят на своих возлюбленных когда те дарят им букет из ста алых роз или выводят на самолёте их имя в небе, как Мимзи смотрит на Аластора, когда он стирает в прах тех, кто ему не угодил. — Аластор, сэр, простите… Я… Я не хотел! — Вот как? — Да, я… На самом деле… Я очень уважаю джаз и Вашу подругу, она просто великолепно выступила! Я просто пошутил! Это всего лишь шутка! Я слёзно извиняюсь перед ней! Я принесу ей свои извинения прямо сейчас! Неблагодарный зритель уже сорвался с места, но Аластор ткнул его микрофоном в грудь. — Не смей даже приближаться к ней! Кажется ты что-то там говорил, о том, что приносишь извинения? Подсказываю, ты остановился на мысли, что ты — не более чем никчёмный ублюдок который не способен выказывать должного уважения к тем, кто заслуживает его в неисчислимое количество раз больше тебя. — Да, сэр, я правда никчёмный ублюдок, я ошибся, я ужасно ошибся! Пощадите, я больше никогда в смерти не выкажу к Вам неуважения! Ни к Вам, ни к Вашей даме! — Оказывается, немного страха способны облагородить и сделать более изысканным даже такой паршивый язык как у тебя! Конечно же не посмеешь, иначе я бы усомнился в том, что передо мной стоит хотя-бы отдалённо разумное существо, а не одна из представителей вида инфузорий. Не то, чтобы у меня были основания не верить тебе, парень, или полагать, что твоя внезапная вспышка вежливости была неискреней, но на будущее, чтобы похожему на тебя отребью было не повадно оскорблять искусство и порядочных демонов… Аластор щёлкнул пальцами и в полу, под непочтительным слушателем образовалась воронка из которой показались щупальца. Одно связало ноги грубияна не давая ему возможности убежать, второе же обвилось вокруг шеи мерзавца и принялось её здавливать, но вместо того, чтобы задушить ублюдка, оно вдруг оторвало его голову от шеи и швырнуло куда-то в сторону. Краснея, Мимзи смущённо улыбнулась: — Ах, он что, дейсвительно сделал это ради меня? Люцифер мой, как же он мил. Оторванная голова упала в тарелку к какой-то посторонней демонессе. — Ааа, быть не может! — Завизжала во все лёгкие она. — Мередит, милая, успокойся, прошу! — Стал утешать её сидящий напротив парень. — Не могу, Гарольд! Мне попала в тарелку голова оторванная самим Радио Демоном, ты понимаешь, самим Радио Демоном! Все мои подруги от зависти позеленеют когда узнают! — С этими словами девушка достала телефон и начала фотографировать спонтанное нововведение в заказе. — Ну, а ради окончательного восстановления справедливости, поскольку все вы, господа, опустились до смеха над низменной шуткой этого не слишком приятного типа, воспитательный урок не будет лишним провести и для каждого из вас. — Вынес вердикт Аластор. Тентакли взбесились и стали хватать каждого в баре, кто попадётся им на пути. Пока прочие демоны с криком и воплями, расталкивая друг друга и наступая друг другу на ноги, спины и шеи, бросились к выходу, а некоторые даже начали ломиться в окна, совершенно беззаботно выглядящая Мимзи восторгаясь своим кавалером: — Ал, ты знаешь как исправить даже самый ужастный вечер! К слову, вон ту парочку демонов можешь отпустить, кажется они были единственными, кто не поддался провокации этого мерзкого мужлана. Надеюсь я никого не упустила, а то это было бы немного неловко. Певица указала на отбивающуюся от щупалец двоицу девушка в которой даже борясь с щупальцами не отпускала из рук трофея в виде оторванной самим Радио Демоном головы. Щупальцы от них тут же отступили. — Я не сомневаюсь в твоей внимательности, милая. Всего то пара приятных слов и кровавая месть обидчикам, а что ещё может понадобится прелестной даме чтобы она улыбнулась? Через созданный оверлордом ведущий на улицу портал Аластор и Мимзи покинули заведение.