***
На пороге гостиницы «Западный Вельд» я появился в пугающем виде. Возник словно из глубин Обливиона. Промокший, черный, злой. На первый взгляд меня можно было спутать с дреморой, звуки из охрипшего простуженного горла вырывались весьма похожие. Я зыркнул на хозяйку за стойкой, и та отшатнулась, как только увидела меня. Я прошел до неё широкими шагами, и у нордки затряслась нижняя губа. – Только не… – залепетала она. – Налейте мне супа. Погорячее. Быстро! – отрывисто приказал я, но увидев парализующий страх в глазах женщины, поспешил добавить: – Пожалуйста. Прозвучало это почти как извинения преступника после ограбления жертвы. Нордка кивнула, удалилась на кухню, пока я, усевшись у камина, замерзшими пальцами правой руки пытался высчитать нужное для оплаты еды и комнаты количество монет. Пальцы не слушались, согреться не получалось, будто огня уже не хватало, чтобы разогнать мою заледеневшую кровь по сосудам. Вскоре хозяйка вернулась с полной глиняной миской супа и ложкой. Я расплатился и придвинулся к огню, начав есть. Жидкая мясная похлебка с кусочками овощей оказалась съедобной. Но этот суп нельзя было даже сравнивать с блюдами Розалинды. Сейчас я особенно скучал по своей милой служанке. Только похлебка предназначалась исключительно для того, чтобы согреться, а не наслаждаться трапезой у камина. Я не дома, путь ещё не завершен. И неизвестно, как двигаться дальше – труп кобылы оставлен далеко за воротами, и если продолжать на ней скакать, кто-нибудь вскоре заметит и почует первые признаки разложения. А там и до моего повешения за некромантию рукой подать. Нужна была живая лошадь или повозка, но к несчастью, пары тысяч золотых на такую роскошь при себе не имелось. Как подобрать нужные слова, чтобы Синдерион помог мне, и не выглядеть перед грандмастером чересчур жалким? Прикончив похлебку и вернув хозяйке миску, я подошел к двери лаборатории алхимика и требовательно постучался. Но у меня не было с собой ни корней Нирна, ни другой информации, которая могла бы заинтересовать учёного. Разве что попытаться повернуть ситуацию другим углом? Синдерион скоро выглянул, и одного беглого взгляда ему хватило, чтобы без вопросов открыть дверь. – Проходи, Свадстар! Вижу, путь был долгим. – Встретился с бандитами, остался без лошади, – признался я вместо учтивого приветствия. – Сожалею, о твоей утрате, – Синдерион запер за мной дверь и спустился следом. – Располагайся. Вина хочешь? – Вынужден отказаться, – гордо ответил я. – Я не планировал заезжать. Отправлялся по делам в Имперский город. Синдерион дошел до лаборатории, взял со стола колбу и начал изучать её на свету. В ней явно что-то отстаивалось, судя по плавающей на дне белой мути, похожей на клубок паутины. – Новый рецепт из корня? – осведомился я. – Да, только образцов мало. Никак не получается создать концентрат с новыми свойствами. – Тебе нужен помощник. Тот, кто мог бы искать для тебя образцы и делать всю эту мелкую работу, чтобы ты не отвлекался. Синдерион со вздохом поставил колбу на стол и посмотрел на меня. – Ты как-то болезненно выглядишь? Ранен? – Что? – я зажмурился от боли, стоило только шевельнуть плечом. – Пустяки, я уже разобрался с этим. – Сними броню, я взгляну. У меня есть целебные зелья, – Синдерион наклонился к комоду и зазвенел склянками. Я принялся одной рукой расплетать шнуровку. – Помощник, конечно, не помешал бы… – найдя нужное зелье, грандмастер подошел ко мне, и посмотрел сверху вниз. – Я отсюда уже вижу, что дело плохо. С его помощью мне удалось снять броню и промокшую от пота и дождя рубашку. Вздутое плечо не скрылось от внимательных золотых глаз алхимика. – Ты сам вправлял? – Не совсем. – Кто бы это ни сделал, он только всё испортил, – покачал головой алхимик. – Пей зелье, плечо нужно перебинтовать и несколько дней не двигаться. У тебя есть деньги? Сможешь снять тут комнату? На комнату мне хватило бы, поэтому я кивнул. – Хорошо. Сейчас, – он снова направился к алхимическому столу, но остановился у кровати и начал рыться в тумбочке. – Я присмотрю за тобой. – А что взамен? – внимательно посмотрел ему вслед. Неужели грандмастер поможет мне безвозмездно? Такое вообще бывает? – Можешь немного помочь мне с уборкой все эти дни. Буду гонять тебя по поручениям, чтобы не платить лодырям из таверны, – Синдерион улыбнулся. – Это не сражение и не долгое путешествие. И с одной рукой можно справиться, – он вытащил из ящика сверток чистой льняной ткани. – А что если я найду для тебя постоянного помощника, который будет работать бесплатно? – предложил я, сверкнув глазами. Синдерион издал короткий смешок. – Раба из Морровинда привезешь? – У меня не осталось рабов, – виновато развел руками и тут же скривился от боли. – Но есть один… алхимик. Он наслышан о тебе и просто мечтает работать с тобой. И я мог бы вас свести. – Хм, звучит так заманчиво, что даже не верится, – грандмастер подошел ко мне и развернул тканевый бинт. – Но следующие дней… пять, тебе придется самому поработать на меня. А теперь не шевелись и дай мне закончить процедуру.***
Спустя пять дней я покинул Скинград. Пешком. Плечо почти не беспокоило, за спиной болтался трофейный лук со стрелами, в ножнах кинжал. Распогодилось, и над городом замерло безоблачное ясное небо. Стало даже жарковато. В основном, от мысли, что придется идти почти до Коррола на своих двоих. Денег осталось едва ли на ночлег в трактирах, до которых без лошади еще нужно добраться. То ещё приключение, а останавливаться нельзя. Он почует моё промедление, а я и так уже задерживаюсь, променяв дар его помощи на собственную похоть. В сердце на миг закралась щемящая тоска по Розалинде. Перед глазами всплыл её образ. Не целомудренно одетой служанки, хлопочущей по дому, а той горячей страстной распутницы, что вдруг явилась мне перед самым отъездом. Я на миг улыбнулся – испортил девку, но мне так нравилось больше. Ведь я действительно по ней скучал. По её телу, запаху и прикосновениям, а не только по пирогам, которые она печет. Дорога потянулась по холмам, справа от меня возвышалась отвесная скала, заросшая травой. Я глянул наверх, но не увидел, где она оканчивается. Пока пялился в небо, едва не столкнулся с идущей мне навстречу данмеркой. – Смотри лучше под ноги, мечтатель, – едко прокомментировала она, удаляясь в сторону города. Я мысленно оценил бесстрашие этой женщины – не каждая осмелится в одиночестве путешествовать по дорогам – и промолчал. Мало ли, на что она способна. Меня ждал очень неблизкий путь и надо поторапливаться, если хочу добраться хоть докуда-нибудь. Шел я довольно долго и вскоре холмы сменились густым лесом. В папоротниках прятались зеленые хлороцибории, воздух стал влажным, где-то среди деревьев чирикали бесы, но они меня не пугали. Так же, как и выскочивший на дорогу тролль. Трехглазая болотного цвета обезьяна, выглядящая так, словно поросла тиной вместо шерсти, с ревом кинулась на меня и сразу была встречена огненным шаром. С воплем она унеслась в лес и скоро упала – только едва заметная струйка дыма курилась среди деревьев. Справиться с троллями иной раз проще, чем с бандитами. Однако огр может стать проблемой. И стоило мне только подумать об огре… Не прошло и часа, как я заметил впереди серого клыкастого гиганта с лысой головой и огромными кулачищами. Решив не подходить ближе, я замер на дороге и вытащил из-за спины лук. Скользящим движением отошел на обочину, наложил стрелу на тетиву и, держа монстра на прицеле начал красться, в надежде миновать опасность. Пальцы нервно поглаживали оперение стрелы, ноги мягко ступали по траве – я старался вести себя как можно тише. Монстр наклонился к папоротникам и начал что-то выискивать в зарослях, невнятно бормоча. Я с удивлением наблюдал, как он сорвал гриб, обнюхал и сожрал, с аппетитом чавкая. Всеядная тварь будто отлично знала, что хлороцибории полезны. Не такие уж огры и тупые. Мне почти удалось миновать врага, оставив его наслаждаться сбором грибов, как на дороге, навстречу мне показался легионер на лошади. Две мысли мелькнуло у меня одновременно. Лошадь и опасность. Только я не сразу осознал, к чему относится вторая мысль. К тому, что легионеру грозит опасность, или что он может быть опасен для меня, если я попытаюсь украсть лошадь. Огр заметил легионера, бросил грибы и, выставив перед собой кулачищи, угрожающе заревел. На месте имперца я бы пришпорил бы лошадь и гнал вперед, минуя чудовище, но этот оказался слишком храбрым. Или слишком глупым. Он спрыгнул на землю и вытянул серебряный клинок из ножен. Прячась за круглым щитом, он двинулся на огра, который уже решился нападать и неуклюже, но довольно быстро бросился вперед. Я перевел взгляд на бурую лошадь. Оседланная, стоит и волнуется, чуя запах чудовища. Можно было выбежать из укрытия, запрыгнуть в седло и гнать по дороге, а легионер сам пусть разбирается с врагом. Но я медлил. Чего-то в этом плане не хватало, что-то непродуманное, непонятое крепко держало меня на месте. Храбрец, прикрывшись щитом, встретил удар огра. Стальной щит сразу прогнулся под весом кулаков, а солдат завалился назад. Монстр навис над ним, вскинул руки… – Да будь ты проклят! – прошипел я сквозь зубы, натягивая тетиву. Стрела воткнулась огру в плечо – к счастью, его тело было достаточно массивным и заметным издалека, чтобы без проблем попасть. Легионер смог откатиться, успел вскочить на ноги, наотмашь рубанул мечом по круглому пузу чудовища. Алая полоса рассекла его на половины, хлынула кровь. Я выстрелил снова, попав в широкий лоб. Имперец извернулся и сделал резкий выпад, выбросив руку с мечом вперед. Острие меча вошло в шею монстра, и скоро огр упал, больше не шевельнувшись. – Кто здесь?! – гаркнул легионер, не убирая оружие. Я поднялся и демонстративно отряхнулся от веток. – Это я, – поднимая руки с незаряженным луком, вышел на дорогу. Солдат с подозрением оглядел меня и медленно убрал оружие в ножны. – Благодарю вас от лица всего Легиона, – браво отчеканил он. – Вы спасли мне жизнь и помогли сделать дорогу безопаснее! – Награда мне не полагается? – с интересом приподнял бровь, посмотрел на легионера, который не распознал в моем тоне шутки. – Что? Награда?.. Я глянул на лошадь – предчувствия меня не обманули, она оказалась клейменая знаком Легиона, подковой и ромбом. Кража такой кобылы не останется незамеченной. И из-за узнаваемого клейма её даже контрабандисты не купят. – Не обращайте внимания, я просто путник, – отмахнулся я и вдруг понял, чего именно мне не хватало. Жертвы. С тонкой улыбкой я повернулся к легионеру. Рослый нибенеец, еще довольно молодой. Считает себя достаточно сильным и гордым. Наверняка думает, что он воплощение имперского закона и справедливости. Что ж, пусть Молаг Бал ему покажет, чего стоит его сила. А я помогу ему увидеть. Я выхватил из ножен кинжал, стремительно скользнув по каменной дороге к растерявшемуся солдату. Он успел только вскрикнуть и потянуться к мечу, но мои рефлексы опередили. Лезвие вспороло плотную материю поддоспешника под мышкой – слабое место большинства доспехов. Рана пустяковая, но мне и не нужно было, чтобы жертва умерла прежде, чем мы окажемся у святилища. Зачарование паралича сработало как надо. А продлится это всё достаточно долго, чтобы мы с моим новым знакомым успели поменяться броней.***
Хоть эти доспехи Легиона и оказались мне не в пору – в них я чувствовал себя, как качающийся маятник в металлическом корпусе настенных часов – они позволили мне без проблем добраться до Великого Леса. Всю дорогу за моей спиной болтался связанный «преступник» с кляпом во рту, которого я доставлял якобы в ближайшую темницу. Так я рассказывал всем встречным патрулям, представляясь именем Нэрис. В это время моя будущая жертва на крупе начинала извиваться и мычать, но легионеры только смеялись, не узнавая своего сослуживца. Лицо его немного изменилось: от заблаговременно нанесенных побоев глаз заплыл, губы распухли, а прежде прямой нос немного сместился вправо. Мой черный капюшон прикрывал возможно знакомые солдатам черты тенью. Главное, что все встречные верили тому, кого украшали знаки Легиона. И неужели ни одному из них не пришло в голову, что мы поменялись местами? Мысленно я насмехался над этими людьми. Уверен, Рози оценила бы мою небольшую хитрость. Самому не верилось, что удалось так убедительно сыграть воина Империи. Даэдропоклонники у святилища Молага Бала, лишь завидев легионера, ведущего под уздцы лошадь, встревоженно поднялись с мест и схватились за оружие. Их было всего трое – к счастью для меня, до дня вызова оставалась еще пара месяцев, однако мне необходимо поговорить с лордом именно сейчас. Раз уж мне повезло сюда добраться. – Спокойно! – я снял с головы шлем, выказывая, что не враждебен. – Это просто маскировка. – Неплохо, – хмыкнула темноволосая девушка в черной робе, возвращаясь на свое место. Я с изумлением пригляделся и узнал в ней ту самую, что стала проводницей воли Молага Бала на предыдущем вызове. Но я готов был поклясться, что держал её труп своими руками! – Ты же… – в смятении выдохнул я, но так и не договорил. Мне хотелось расспросить её о том, что с ней произошло, но вдруг упавшая на меня тень от статуи заставила замолчать. Разумеется, это дело рук Владыки. Он карает, он вознаграждает. Иногда наоборот, а иногда одновременно. Жизни смертных последователей, отдавших ему душу, в его руках. Он повелевает и владеет своими слугами, и только он один может решить, как ими пользоваться и когда им умирать. «Ты увидишь закат двух эпох…» Я стащил с лошади привязанную жертву и кинжалом разрезал путы на руках и ногах, вытащил кляп. Бывший легионер слегка сдал за время нашего путешествия – взгляд его сделался обреченным, как у барана, которого привели на бойню. Он понял, что ему осталось жить считанные минуты. А мне не хотелось пачкать свою одежду. – Раздевайся, – коротко приказал я, слегка ткнув ему кинжалом между лопаток. – Именем Талоса, будь ты проклят! – Твои проклятья ничего не изменят, кроме того что мне придется стирать рубашку, – честно ответил я. Что мне до проклятий Талоса, когда душа моя уже не раз окунулась в холодную тень Владыки? – Мне казалось, ты меня спас, – мужчина стянул с головы капюшон, быстро избавился от не зашнурованного кожаного доспеха. – Тебе просто казалось, – улыбнулся ему. – Поторапливайся, у меня нет времени! Он внезапно развернулся и ударил. Его кулаки просвистели в опасной близости от моего носа, но я успел рефлекторно отклониться назад. Сопротивляющаяся жертва? Лорд будет очень доволен! И пусть легионер слаб и избит, но характер и годы выучки брали своё – просто так сдаваться было не в его натуре. Воспользовавшись заминкой, он метнулся к своей лошади. Почти успел вскочить в седло, до того как я догнал его и дернул вниз за пояс штанов. Потеряв равновесие, он не удержался на лошади и грузно, как мешок с мукой, упал на землю. Осталось только поднять его за шиворот, подтащить к святилищу, игнорируя вновь начавшееся сопротивление и крики. Почувствовать под пальцами, как моя старая любимая рубашка трещит по швам. Никто из последователей лорда Жестокости, наблюдавших за развернувшейся сценой, даже не шевельнулся, чтобы хоть как-то вмешаться. В ярости я пару раз ударил его по затылку навершием кинжала, а потом, когда он затих, перерезал глотку. Мужчина еще пытался орать и брыкаться, когда его кровь окропила подножие святилища Молага Бала. В тот миг над Великим Лесом словно закатилось солнце. Кроны деревьев зашатались, стволы угрожающе заскрипели. Серый морок окутал меня, и я поднял глаза на статую лорда, замершего будто в приглашающем жесте. Ноги приросли к земле, не получалось сдвинуться с места и оторвать взгляд от белого изваяния на пьедестале. Жертва принята. В ушах раздался громовой рык. Колени сами подогнулись перед Владыкой, и весь мир перестал для меня существовать. Остался лишь я и его безудержная яростная сила вокруг. Она обездвиживала и порабощала, заставляя ощутить собственную ничтожность перед непостижимой, почти абсолютной мощью, пропитанной смертью. Власть Молага Бала надо мной воплотилась в голос. Его голос, что я слышал неоднократно. «Ты здесь, дитя… Хорошо! Меня радует, что ты исполняешь мою волю. Впрочем, иначе и быть не может. Я ценю твои страдания, в попытках избежать смерти и ублажить меня. Теперь же я хочу видеть, как человек подойдет к краю. И упадет. Возле дома Бриндла, ты найдешь Мелуса Петилиуса. Хороший человек. Благородный человек. Он вызывает у меня отвращение. Ты позволишь ему убить себя этим оружием…» Мои руки отяжелели от ощущения чего то увесистого и холодного, но не получалось даже шевельнуться, только мысли лихорадочно метались в разуме. Что значит, убить себя? Я должен умереть? Сейчас? «Поскольку ты сделаешь это для меня, я покажу тебе кое-что. И ты всё поймешь. Теперь иди!» Сила лорда развеялась, как разогнанный ветром дым. Ладони обжигала льдом ржавая шипастая булава, выглядящая так, словно её достали со дна моря или глубокого подвала, где она пролежала последнюю сотню лет. Это оружие приведет меня к смерти.