***
Аккуратно подёргивая коня за узду, боясь чисто подсознательно причинить вред скакуну из-за опасений провала плана, Тацуми шёл по главной дороге, ведущей в деревню. В его голове был различный круговорот мыслей, который если бы мог кружить подобно карусели, то он бы лежал на земле с головокружением. Ещё на подъезде он приказал солдатам ждать сигнала, пока он выдвинется вперёд на разведку, прикрывая всё это тем, что на всём маршруте было огромное множество следов пожара. На деле же Тацуми думал о том, как ему окончательно поступить в отношении Вескера и Революционной армии. Последние показали ему, что жизнь в стране отнюдь не сахар, и народ сводит концы с концами, убеждая в необходимости свергать власть, а первый предлагает решение, пусть и не моментальное, но действенное. С каждой стороны были плюсы и минусы. С одной туманные обещания светлого будущего и вера в неизвестных командиров, а с другой надёжная система, но построенная на крови и горе трупов. Довести собственную логическую мыслей до конца не успел, ибо из-за деревьев показались солдаты революции. По началу он подумал, что это бойцы корпуса из деревни, но их неряшливое ношение формы, да и перекошенные рыла, как после побоища, явно намекали о принадлежности к борцам за свободу. Естественно они стали угрожать ему и требовать назвать себя и цель своего визита, а не то в лучшем случае пленение и допросы у командира, но благо название его отряда было универсальным пропуском. Заслышав про Ночной Рейд, они все заулыбались и стали приветствовать Тацуми, говоря что-то про серьёзность ставки Революции на этом направлении и поддержку против против лоялистов Империи. Понять из всего этого набора слов можно было мало, но к счастью его повели в деревню. И эх какие мысли сейчас были в голове у парня. Он рассчитывал, что он сейчас въедет через главные ворота, народ встретит его героем, доказав ложность всех этих писем. Однако реальная картина была совершенно иная. Забор вокруг поселения был местами снесён, опалён или перекошен, а главные ворота вырваны с петель. Вокруг были следы боя и много крови на белом снегу, которая на холоде даже не думала мутнеть. Какие-то дома были сожжены, а в некоторых ошивались революционеры. Самый богатый дом, а именно дом старейшины, служивший параллельно ратушей и залом пиров и собраний, стал штабом местного отряда. — Рад, что нам кого-то послали на помощь, хотя я предполагал, что весь Ночной Рейд пошлют на штурм завода. Лейтенант Хёрш, я руковожу местным подразделением. — молодой парень, который где-то лет на пять был старше Тацуми, вышел на улицу, чтобы его приветствовать, мысленно про себя он удивился серьёзности командования в поисках в этом регионе утраченного тейгу, что послали члена Рейда. — Очень приятно, Тацуми. — отдавая узду коня, чтобы того напоили и накормили, шатен шёл навстречу, в шоке озираясь по сторонам. — Что? Что здесь произошло? Кто это сделал? — Солдаты Вескера, нам поступило сообщение от местных, что их тут угнетают, а потому мы выдвинулись на помощь. — заметив смятение в глазах Тацуми, капитан злобно улыбнулся, но потом со страдальческим видом продолжил. — Когда мы прибыли, то пытались вступить в переговоры, но нам ответили огнём, а гражданскими они прикрывались, как щитом. Когда мы смогли прорваться, то они скрылись в пещере за деревней, где мы их и заперли, но они… Они убили всех жителей деревни. Не веря в услышанное, Тацуми пошатнулся и чуть было не упал без сознания, но вовремя смог собрать остатки воли в кулак и устоять. Теперь в нём медленно закипала ярость, желавшая рвать и метать до такой степени, что казалось, будто дух Тирана, заключённого в Инкруцио, пробудился и требовал кровавой резни. Все предложения лейтенанта осмотреть временный морг были отвергнуты, а курс был взят на те самые пещеры, которые он прекрасно помнил ещё со времён детства, когда он играл там со своими покойными друзьями. Команда на активацию тейгу была отдана моментально, после чего массивная бронированная фигура рванула из облака подымаемого снега в северную часть деревни, а точнее за неё. Покидая огороженную территорию было подмечено, что некоторые бойцы Революции не высовывались и следили за входом из укрытий, что говорило о работе снайперов. Последние же дали о себе знать, только завидев Тацуми в поле зрения, но выстрелы из винтовок М4 были для него, что палка для дракона. Поэтому хоть один в голову, хоть десять в корпус, но всё тщетно. За один прыжок он сократил расстояние, где его встретили эти два стрелка. Они может и знали, что столкнулись с владельцем тейгу, но, почему-то, всё равно продолжили в него стрелять, а после ринулись в рукопашную со своим оружием, на которое заранее одели штык-ножи. К сожалению, смерть настигла их быстро. Одному Тацуми пробил копьём грудь, а другому размозжил голову об каменный свод с такой силой, что даже каска не спасла. Продвигаясь вперёд, парень мысленно раскидывал, как поступить с теми, кто будет молить о пощаде, но боль и гнев требовали только смерти. Желательно самой мучительной, чтобы демоны Ада перекрестились от страха. Ждать этого долго не пришлось, ибо после углубления внутрь пещеры метров так на 20 под ногами что-то щёлкнуло и лязгнуло, а сбоку прогремели три взрыва осколочных гранат. Осколками его чудом не задело, но вот ударной волной об стену кинуло. Когда же он немного простонал от контузии, то из-за поворота вышли пять солдат и стали поливать шквальным огнём, который, опять же повторюсь, был бесполезен с фронтальной стороны, но оглушающий эффект от вспышек и града ударов имел. Лишь когда напор уменьшился из-за перезарядки, Тацуми смог резко рвануть на них и отправить одного из них в полёт дальше по пещере, где он, судя по звукам, при приземлении сломал какую-то деревянную конструкцию. Ещё двоим он раздал сильных тумаков, сломав грудную клетку первому и лицо второму. Оставшиеся так идеально стояли рядом, что он поднял их за горло и стал душить, а чтобы те не брыкались, прижал их к стене. Если бы сейчас на шатене не было бы шлема, то эти два бедолаги могли легко разглядеть его маниакальную улыбку, если бы, конечно, не были заняты предсмертными хрипами и попытками освободиться, пытаясь разжать хватку Инкруцио. Счёт уже шёл на секунды, как спасение для них пришло внезапно. Некто подбежал сзади и воткнул штык-нож в обратную сторону подколенного сгиба левой ноги. Проще говоря туда, где броня была слабее всего. В этот момент удушаемые были забыты напрочь, и всё внимание переключилось на этого некто. И вот тут его поверг шок, ибо этот подлый нож в спину ему вонзила Юи, дочь, а по совместительству и ученица знахарки Юны. Радость от того, что хоть кто-то в деревне выжили смешалась с непониманием того, почему девушка помогает врагам. Да сама она сейчас дрожала от страха перед ним, крепко сжимая окровавленный нож в руке. Быть может парню почудилось это из-за контузии, шлем казалось давил сильнее, а воздуха стало не хватать. Поэтому он принял самое для себя разумное решение и снял головной убор со своей головы, но лучше от этого не стало. Девушка так и осталась стоять на месте, но на её лицо уже было удивление, что под грудой брони оказался её друг. Однако этим воспользовались отошедшие после удушья солдаты. Они набросились на парня сзади и подарили своими прикладами два удара в голову, по одному с каждой стороны. Когда же тело Тацуми бессознательно рухнуло, то они хотели даже казнить его здесь и сейчас, но свершить задуманное им не дало появившееся из глубины пещеры подкрепление из ещё пятерых солдат и семерых мужиков из деревни. Последние сразу же узнали парня и стали просить пощадить его, чтобы узнать подробности этой ситуации. Правда вот эти двое, кто до этого сдерживали его натиск, косвенно настаивали на казни, ибо кто знает, может он опять использует тейгу и всех прирежет. В итоге сошлись на том, что Инкруцио отобрали, а парня связали и понесли внутрь. Остальные же забрали тела павших товарищей и последовали за ними.***
Тем временем фильтрация солидной воинской части подходила к своему логическому сценарию. Мертвецы по команде Вескера ушли в цеха с мартеновскими и доменными печами, где сгорели без остатка, а тела с поля битвы выносили солдаты генезиса, попутно отстреливая всех падальщиков, желавших полакомиться заражённой плотью. С солдатами приказ выполнился просто безупречно. Чтобы сразу выводить командиров и политруков на чистую воду, при проверке к ним относились мягко и чуть ли не с уважением пока простых солдат грубо толкали и валяли в грязи, заставляя ждать своей участи на коленях в снегу. Первые, конечно же, «жалели» своих людей, но до момента их завода на складские территории, где их расстреливали на месте. За всем этим, кто со злобой на врага и их лидера, а кто с обидой на собственное бессилие, смотрели члены Ночного Рейда, которых Надженда послала помочь взять штурмом столь стратегически важный завод. Изначально планировалось перебить новый отряд Эсдес в западне у имения маркиза Рейвэна, но поездка одной небезызвестной личности на Север могла привести, а вернее уже привела, к провалу самой крупной операции Революционной армии за 2 года её существования, чтобы хоть как-то привлечь к себе внимание народа и «партнёров» из-за рубежа. Однако вернёмся к нашим героям, что в обход всех патрулей и точек ликвидации-досмотра крались вглубь завода вместе со своим новым товарищем, Челси. Казалось бы, зачем? Штурм провален, тейгу в руках противника и цель №5 по угрозе сейчас была на территории предприятия. Чертежи оружия и экипировки. Да-да, на случай тотального проёба у революционного командования был запасной, но самый нежелательный план. Выкрасть схемы всех игрушек у солдатиков Вескера и, как доложила разведка, теперь и Эсдес и передать их заграницу, чтобы те могли скопировать или сделать что-то своё и хоть как-то уравнять шансы солдат на поле боя. — Слишком частые и хорошо укомплектованные патрули. Даже если ликвидировать, то нам банально не хватит рук, чтобы всё успеть. Тревогу подымут мгновенно. — вернувшаяся из коридоров сборочных цехов Челси вернула свой прежний облик с помощью своего тейгу, а после отчиталась товарищам. — Я ещё и проебалась. Планировка завода совершенно другая. — Надо же! Идеальная Челси ошиблась. Кто же мог такое предвидеть? — Майн ехидно усмехнулась, радуясь ошибке рыжей, которая ещё на базе успела её достать. — Прекратите. Раз планировку ты не знаешь, то пойдём в самое охраняемое место. Там всегда хранят всё самое ценное для руководства. — командиру операции, а именно Акаме, не шибко нравилась сложившаяся ситуация, но выбора как таковой не было. Революции нужна хоть и маленькая, но утвердительная победа. — Рядом спуск в сток канализации. По ней мы пройдём, минуя усиленную охрану. Майн тут же воспротивилась, ибо по цвету и запаху хоть и определялись технические жидкости с производства без любимой амброзии человека, но их радужное переливание гарантировало мазутную вонь и несмываемый налёт на одежде. Однако повторюсь, выбора у них не было, поэтому в темпе вальса, чтобы случайный патруль их не заметил, вся дружная кампания спустилась в воду, идя в предположительно верном направлении, ибо вода с химикатами текло с одного направления. И если сначала эта мысль не нравилась Майн и Леоне, то где-то через несколько минут они смогли добраться до сборочного цеха. Над их головами гудели станки, вытачивая части для винтовок и автоматов, где-то чуть в отдалении было слышно щёлканье запчастей при сборке и, конечно же, гудение конвейера. Теперь им оставалось найти комнату главного инженера, которая обычно расположена недалеко, но внезапно Леоне повела ухом и с осторожностью повернулась назад, вслушиваясь в оставшуюся позади мглу, изредка нарушаемую стоками с пола, сквозь которые худо бедно сочился свет. Блондинка словно ждала чего-то и в итоге дождалась, так как после этого она рванула вперёд, ведя за собой товарищей до ближайшего разветвления каналов и заведя их за поворот. Любая попытка Челси узнать о причине такого манёвра кончилась неудачей из-за затыкавшей рот пушистой лапы. Правда ответов долго ждать не пришлось, ибо через минуту показалось оно… Плавно шагая в воде, не издавая каких либо шумов, в просвете показалась новая тварь Вескера. Кожей и пастью она напоминала ящера, но вот строение тела больше принадлежало какому-то кошачьему. Оно принюхивалось и высовывало время от времени язык, пытаясь найти нарушителей, а когда нотки нужной амброзии были уловлены, то раздалось утробное рычание. Рейду же дважды намекать не надо было о том, что последует далее, а потому они стали в темпе вальса удаляться как можно дальше, надеясь что оно не побежит за ними. К счастью этого не случилось, но когда они добежали до своеобразного коллектора, то поняли, что оказались в западне. Со всех каналов, ведущих сюда, доносилось рычание, смешанное с потоками бурлящей воды и их шагов. Логичнее всего было бы отбиться от них, но это зверюшки Вескера, а значит он точно узнает об их присутствии и миссии каюк. Оставалось только нырять в коллектор в надежде спрятаться. Да, недовольство у Майн и даже Челси возникло, но громкие вдохи твари чётко дали понять, что по запаху, отчасти, оно их выслеживает. Поэтому, выждав предельный момент, когда они появятся, все сделали глубокий вдох и нырнули в зловонную жижу. Сколько им так предстояло пробыть точно сказать нельзя, но было заметно, что на их пропажу сбежались все тузики, пытаясь найти нарушителей. Хоть и в толще воды, смешанной с тех жидкостями было не очень хорошо видно, но всполохи поверхности от метаний этих чудовищ были заметны хорошо. Только вот было плохо, что две из стали словно готовиться нырять в глубь коллектора, а потому Акаме приготовилась использовать Мурасаме.***
Революционеры долго смотрели за входом в пещеру, ожидая хоть какого-то развития событий после воцарения гробовой тишины, изредка прерываемой завывающим северным ветром, что словно для завесы и назло им крутил вихри из снега со льдом. Хёрш тем временем про себя покрывал матом и Надженду, и этот сраный корпус. Первую за то, что она «послала» им такого дегенерата, что не смог перебить горстку солдат, а последних за высокий уровень подготовки и экипировки, что смогли обезвредить воина Инкруцио. Он думал тут же идти и слать депеши и сообщения. Неважно какие, но слать, жалуясь на всё что можно, но задумку испортил один из дозорных, сообщивших о движении. О готовности к бою сообщать было бессмысленно, ибо все знали, кто может от туда выйти, но серьёзный настрой мигом сменился на удивление от увиденного. Чуть прихрамывая на грубо перевязанную ногу, в их сторону шёл Тацуми, волоча за собой Инкруцио, цепью привязанный к правой руке, и держа в левой руке наплечник капитана. Минуя всю эту революционную паству, маршрут пролегал напрямую к лейтенанту, и когда его конечная точка была достигнута, то щиток с красной окантовкой было грубо всучен изумлённому командиру. После этого шатен пошёл дальше и взглядом словно искал что-то, но подошедший сзади Хёрш допустил фатальную ошибку и положил свою руку ему на плечо. За это без всякого предупреждения рука была отрублена по середину плеча. находившиеся же рядом боевики даже толком удивиться не успели, ибо со стороны жилой застройки по ним открыли огонь, сквозь который выбивалась огненная линия очереди из Гатлинга. Те, кому не повезло остаться в живых, тут же ломанулись в сторону пещеры, но пули стали настигать их и оттуда. Паника среди революционеров вспыхнула мгновенно, ибо они были в наихудшем положении из-за того, что оказались зажаты на открытом поле между холмами и деревней. Оказывается разъярённый Тацуми не убил там всех, а узнал, что Хёрш его обманул, а заход группы в деревню они прошляпили из-за желания посмотреть шоу. Так что это избиение щенков закончилось быстро и те, кто был поумнее, сдались, а те же, на ком природа отдохнула, были убиты на месте. Что особо делать дальше Тацуми не знал, да и не мог трезво оценить всю обстановку на эмоциях, ибо всё пережитое за час просто не давало покоя. Сначала он ломался в правильности поступков Революции, потом заделался её ярым сторонником, после был обманут, а сейчас окончательно хотел покончить со всем этим террористическим движением до конца. В общем, пока он стоял в ступоре, солдаты принялись всё делать самостоятельно. Были назначены часовые на рубежи деревни и охранники для сдавшихся в плен. После чего гражданских вывели из пещеры и позволили вернуться к домам. Сельские мужики и ещё часть бойцов стали убирать беспорядок, оставленный после боёв и хозяйствования в деревне сепаратистов. Под это дело даже подрядили Самоэлла, что одной рукой поднимал упавший частокол и переворачивал телеги, от чего некоторые односельчане почувствовали себя дрыщами. Женщины разделились по частям, кто пошёл вместе с военврачом искать дом для госпиталя, кто наводил порядок в домах и занимался делами по дому, желая успеть до темноты и холодов, а кто-то оплакивал убитых, которых революционеры снесли в амбар. — Командир Тацуми, вам надо это увидеть. Пройдёмте к главному зданию, пока местные туда не прорвались силой. — из транса шатена вывел командующий оборонительным отрядом селения и повёл в названное место. — Как проходят работы по восстановлению? Сильный ущерб? — смотря как Самоэлл тащил очередную телегу, Тацуми решил малость уточнить подробности. — Если брать во внимание всё это время, то потери гражданских устанавливаются. Из моего отряда с учётом сегодняшнего погибли 13 из 40 человек, а 20 ещё ранены в различной степени тяжести. — винить парня в смерти своих подчинённых солдат не собирался, ибо ещё до этого получал распоряжения о важности его персоны и личного контроля за ней со стороны Вескера. Да, внутренняя злоба была, но парень был обманут и на эмоциях. — Хотя список смертей ещё может пополниться… Последние слова парень не расслышал из-за шёпота, но это было и не нужно, ибо открывшийся вид вызвал у него на лице ужас, от которого тело бросило в дрожь. Командир привёл ему к тому амбару, где были складированы тела. Вернее как складированы, скорее сброшены в кучу, но это лишь верхушка айсберга. Из-за площади помещения его использовали ещё для двух целей. В одном месте оборудовали пыточную для допросов, а в другом место досуга для революционеров, в котором находились в основном девушки. От этого у Тацуми окончательно сносит крышу. Он в гневе идёт к сопровождающим конвоя, что сейчас охраняли пленных, собранных возле двух телег. Кто-то из находившихся рядом селян ещё по глазам парня понял о его задумке и попытался остановить, убеждая, что этим подонкам за всё воздастся позже, но в ответ пошли лишь толчки и бранные слова. Повстанцы сразу поняли, что дело пахнет для них жареным, а потому начали прятаться друг за друга и уповать на своих стражников. Казалось, что заместитель Вескера прикажет солдатам не подпускать его к ним, но вместо этого они все стали расходиться в стороны, пока автомат протягивался в его сторону. Без тени сомнения оружие было взято в руки и снято с предохранителя, после чего вся деревня могла услышать новые выстрелы и крики мольбы о пощаде. Тацуми же был к ним глух, как и к просьбам его односельчан остановиться, пока тех, кто хотел ему помешать удерживали бойцы корпуса. Спасать кого-то из пленных они даже не думали, ибо ясно, что умрёт сегодня каждый. Тех, кто пытался убежать пуля достигала первой, а прочим же лишь оставалось ждать своего часа. Когда же последний упал с дырой в голове, кровавая пелена отпустила шатена, позволяя увидеть плоды своих трудов. Сейчас в нём бились две стороны, одна заявляла об аморальности данного поступка и уподабливания Вескеру, превратиться в которого парень ой как не хотел, а с другой оправдание, что эти подонки заслужили смерть за то, что сделали с его деревней, и это они ещё мягко отделались, ибо у него был полный карт-бланш на действия пострашнее методов Эсдес или всё того же Вескера за убийство Старейшины, его бывшего учителя, односельчан и за надругательство над многими девушками, чьи тела лежали в амбаре. Ему нужно было всё обдумать, да причём куда тщательнее чем до этого, а потому Тацуми вернул автомат владельцу и просто ушёл из деревни в неизвестном направлении, пока остальные, кто с горечью того, что от жизнерадостного парня осталась лишь былая тень, а кто с неким удовольствием, что мечущийся между сторонами «революционер» наконец-то сделал правильный выбор. Однако, кто бы что не говорил, но это была последняя возможность парня плюнуть на всё и поддерживать революцию дальше, оставаясь с «друзьями» из Ночного Рейда, ибо дальнейшие события вгонят последний гвоздь в крышку гроба всех мятежных порывов. Теперь же оставшимся солдатам и мужикам оставалось постепенно восстановить деревню и ждать приезда руководителя.