Огни Камелота

Несколько дней спустя дворец был объят суетой. Камелот ждал знатных гостей, с которыми был в состоянии войны последние тридцать лет. Каждому рыцарю, каждому слуге и каждому придворному было найдено свое место, чтобы произвести правильное впечатление и добиться от этой встречи мира, а не вражды. Оба правителя носились по замку, как два маленьких вихря, в сопровождении своих слуг, последний раз перепроверяя, все ли готово к приезду гостей. Все должно было быть идеально, от каждой мусоринки на полу зависел исход дела. Однако в то утро была одна женщина, чьи мысли были далеки от важных государственных событий. Эта женщина плакала, пробираясь по коридорам к королевской спальне. В руках под плащом она сжимала теплый сверток из грязных тряпок. Минуя суетившихся слуг и несущихся куда-то с бумагами советников, она оставалась незамеченной для всех. Кому придет в голову интересоваться еще одной нищенкой, пришедшей в цитадель просить милости? Добравшись до нужных покоев, женщина опухшими от слез глазами осмотрелась, но ей на удачу коридор был пуст в ту минуту. Она осторожно постучалась. - Ваше Величество? - тихо позвала женщина. Никто не ответил. Она постучалась снова, и дверь открылась. Сама. Женщина облегченно выдохнула. Слухи и истории о слуге короля оказались правдой: покои не заперты, в то время как внутри никого нет. Что ж, женщина решила, что сегодня это к лучшему. И вошла. Королевская спальня изумила ее своими размерами и роскошью. И она всхлипнула, смотря на дорогую постель с балдахином, на заморский ковер, на кучу неизвестных приспособлений на трельяже королевы. Все это она сегодня дарила своему сыну. Женщина уняла дрожь, которая нещадно колотила ее с ног до головы, и подошла к кровати. Слезы хлынули с новой силой. Она вытащила сверток из-под плаща и, уже вслух рыдая, с трудом положила его на алую простыню, нереально-гладкую от дороговизны. Сверток заворочался, и женщина согнулась пополам, тщетно пытаясь оторваться от него. Но отчаяние победило. Женщина знала, что не может оставить сына себе. Знала, что не сможет остаться с ним, сбежать вместе. Она знала, что ее поганый любовник найдет их, если они будут вместе. Знала, что ей самой от него не скрыться. Знала, что, возможно, он задушит ее собственными руками, когда поймет, что она куда-то унесла его ребенка. Зато вот до ее сына благоверный не доберется. Она выбрала для него самое лучшее убежище - спальню правителей Камелота. Что может быть безопасней и недоступней? Уж точно ее подонок-любовник с большой дороги не доберется сюда. А ее малыш будет жить среди роскоши. Потому что он заслуживает такой жизни, потому что он ее сокровище, ее сынок, самый-самый лучший. А королевская чета бездетна уже полтора года. К тому же, были слухи о том, что королева потеряла ребенка. Значит, она подарит и им радость тоже, радость быть родителями...родителями ее ребенка. Женщина в последний раз всхлипнула и припала к лобику сына губами. Затем задернула алый полог кровати, и через минуту ее уже не было в комнате. А через еще минут двадцать она, так же незаметно для всех, покинула замок. *** - Мерлин, ты точно понял, что должен делать? - напряженно переспросил Артур уже третий раз за этот коридор. Мерлин закатил глаза, еле поспевая за его широкими шагами, будучи в новой одежде, которую находил нелепой. На нем была белая рубашка с широкими рукавами, схваченными у запястий, и высоким застегнутым воротом, тугая короткая жилетка, не говоря уже о слишком узких, на его взгляд, брюках. Маг уже даже не знал, каким чудовищем представлять эту королеву Ифтира, если к ее приезду всем слугам было велено одеться ''прилично". Кстати, к представлению о приличности у придворных у него тоже было несколько претензий. - Да, я должен нянчиться с тобой, чтобы ты не вляпался в неприятности, - ответил Мерлин, в сотый раз одергивая неудобную жилетку. - Нет, ты должен быть рядом, не отходя ни на шаг, потому что можешь мне в любой момент понадобиться. - Одно и то же. - Мерлин! Несмотря на спешку, король нашел время, чтобы дать слуге подзатыльник. - Эй! - воскликнул тот. - За что? - За то! Будешь так же разговаривать при королеве или хоть одном из ее людей - нам всем конец. - Да что с ней не так? Почему вы все ее так боитесь? - Я ее не боюсь. - Оно и видно. - Мерлин, разве нужен повод, чтобы быть вежливым и благопристойным? Хоть раз? - Так, значит, да? Ну хорошо. Как насчет того, что вежливый и благопристойный король не бьет своих слуг? - Это не побои, это... - "Дружеские шлепки", я помню, но раз уж нам надо соблюдать приличия, то, если ты забыл, эти самые приличия не допускают дружбы между королем и его слугой. Так что если подобное увидит королева, она подумает, что ты тиран. Артур задохнулся от возмущения, но не нашелся, что сказать. Спасло его от побежденного молчания внезапное появление Леона, который пересказал о состоянии внешних и внутренних постов. Получив распоряжения, рыцарь унесся выполнять свой долг, а король и слуга продолжили спуск к парадным дверям. По дороге Мерлин тревожно оглянулся - Гвен все не было. Пенелопа, конечно, обмолвилась с утра ему о том, что возникли проблемы с банкетом, но не настолько же, чтобы они опоздали... На ступеньках уже выстроились отобранные для встречи гостей рыцари и при виде короля синхронно склонили головы. Солнце сверкало на их доспехах, мечи мирно лежали в ножнах. Дорога была очищена от крестьян, поэтому стояла относительная тишина. Шум города доносился издалека. - Это посольство? - спросил Мерлин, когда они остановились на ступеньках. - Это не посольство, - нетерпеливо ответил Артур. - Королева едет в гости. - В королевство, с которым враждовала последние лет тридцать? - Враждовали наши отцы, а не мы. - Я слышал, ее отец угрожал войной каждому, кто просил ее руки. Вы поэтому воюете? - Нет... Однажды, до встречи с моей матерью, отец просил руки королевы Элайзы, матери нынешней королевы. - Он был влюблен? - Да нет, просто брак был выгодным. По крайней мере, так он мне сказал. Но ее же руки добивался король Беренгар из Ифтира. - Ну, видимо, она предпочла Беренгара, в чем проблема? - В том, что Беренгар как раз-таки был влюблен. А еще он был взбалмошным, слегка...или очень безумным воякой. Так что он взбесился и посчитал моего отца своим злейшим врагом. Да у него союзников вообще было мало, учитывая его характер... - Думаешь, королева похожа на своего отца? Затрубили приветственный сигнал. На дворцовую площадь начал въезжать кортеж из северного королевства. "Начал" - потому что это была не просто карета в сопровождении отряда рыцарей. Это были девять карет исключительно черного цвета, на чьих синих флагах гордо красовался орел. Сопровождали этот кортеж не меньше сотни рыцарей, вооруженных до зубов. Все воины Ифтира выглядели еще суровее, чем воины Аннис, с которой граничила их земля и чьей племянницей была их королева. Кареты уже давно остановились, а река из стали все еще текла, заполняя площадь темноволосыми, высокими и крепкими рыцарями в развевающихся синих мантиях. - Определенно... - выдохнул Артур на вопрос друга. Наблюдая все это, Мерлин начал понимать, из-за чего весь шум. Ифтир был самым северным королевством Альбиона. Протянувшись далеко вдоль холодного моря, он не граничил напрямую с Камелотом, но их разделял только маленький участок земель Карлеона. Из всего разрозненного, что маг успел услышать, он знал, что в прошлом муж Аннис и король Беренгар были вместе настроены против Камелота, а потому ифтирцы преспокойно совершали набеги на земли Утера через участок Карлеона. Беренгар умер десять лет назад, оставив на престоле двадцатилетнюю дочь. Сей факт, отнюдь, не ослабил позиций Ифтира, но они перестали нападать на Камелот, держась в стороне колючим молчаливым ежиком. Затем погиб муж Аннис, за чем последовала война, которая превратила Карлеон в союзника Камелота. Но все помнили, что за тем участком земель стоит Ифтир. И теперь предстояло завязать с ним дружбу после многолетней вражды. Когда к одной из карет подошли рыцари, чтобы помочь обитателям выйти, на ступеньки почти вылетела Гвен в сопровождении Пенелопы. - Я сильно опоздала? - взволнованно протараторила королева, поправляя волосы и часто дыша. - Я хотела все успеть, но на кухне возникли проблемы, а потом еще этот распорядитель... Муж сжал ее ладонь, останавливая поток слов. - Все хорошо, - негромко успокоил он ее. - Ты умница, банкет пройдет идеально. - Хорошо бы... Между тем, из карет вышел эскорт королевы Ифтира, состоящий не меньше, чем из тридцати придворных мужей (тогда как даже посольство составляют обычно около дюжины), одетых в темные одежды, преимущественно черного, коричневого и синего цвета. С ними были десять женщин разного возраста и положения, три из них явно были служанками. Все они выстроились впереди воинства, и статный черноволосый рыцарь, который, по-видимому, был здесь командиром, подошел к первой карете, протягивая внутрь руку. Увидев королеву Ифтира вживую, Мерлин понял, что все слухи о ней не преувеличены. Это была высокая, статная женщина лет двадцати восьми. Все в ней было воплощением величественности. Идеально прямой стан, худая и длинная фигура, казавшаяся несгибаемой. Под юбкой скрывались длинные ноги, тонкие угловатые запястья бледнели в промежутке между перчатками и рукавами. Гордая осанка, высоко вскинутая голова, белая мраморная кожа. Она выглядела так, будто в ней женская красота неумело прикрыла слишком твердый стержень. Иссиня-черные волосы были собраны наверх в строгую и при этом красивую прическу. Лицо хранило суровое молчание. Казалось, эта женщина сошла с высоты пятидесяти лет. Черты ее лица были четкими, жесткими, слегка квадратными, но оттого ее лицо не переставало дышать холодной, северной красотой. Серые глаза смотрели строго, властно, чуть ли не угрожающе. Взгляд королевы был суровее, чем оружие всех ее рыцарей. На ней было черное платье с редкими синими узорами, длинными, широкими, как крылья, рукавами и широким, неглубоким вырезом. Роскошная мантия глубокого синего цвета, отделанная дорогим мехом, спадала с ее плеч. Перед Камелотом стояла королева Кандида Когтевран. Едва она перевела свой взгляд с верного рыцаря на собравшихся камелотцев, Мерлин почувствовал невольный трепет перед ней. Ей не хватало меча для демонстрации силы, хотя она и без него выглядела чересчур опасной. Артур очнулся от созерцания (и, определенно, тоже страха перед гостьей) и спустился по ступенькам. - Гости из Ифтира! Камелот приветствует вас и протягивает руку дружбы. Мерлин усмехнулся про себя, вспомнив, что точно такие же слова говорил король по приезде Митиан. Только одну вещь Артур ленился делать так же, как одеваться - сочинять речи. Они у него выходили на ура, только когда он импровизировал. Но то, что можно было себе позволить на поле боя, не могло быть допущено ни в коем случае в светских мероприятиях. И уж точно - при встрече королевы Кандиды. Женщина окинула короля оценивающим взглядом и, не спеша, приблизилась к нему. Походка ее была размеренной и четкой, она никому не делала одолжение и не исполняла приказ - она шла, потому что впереди была ее цель, и она собиралась до нее дойти. Остановившись и оказавшись одного роста с мужчиной, она прищурилась. - Король Артур, - задумчиво произнесла она глубоким, достаточно низким для женщины голосом. - Вы ниже, чем я думала. Король Камелота завис. - Сожалею?.. - протянул он наконец. Мерлин еле сдержал смех. - У вас тут очень жарко, - критично заметила королева Ифтира, окидывая взглядом замок и стягивая с рук черные перчатки. - Возможно, - вежливо, хоть и немного нервно, улыбнулся Артур и поспешил увлечь свою гостью на ступеньки, с которых уже тоже спустилась Гвен. - Позвольте представить, королева Гвиневра. - Да, королева-служанка, я слышала, - невозмутимо кивнула иностранная властительница, строго взглянув сверху-вниз на свою сестру по цеху. - Как вы справляетесь, дорогая? Мерлин молча возмущался, угрюмо глядя на приезжую. И поразился самообладанию своей подруги, которая не потеряла лица от сказанных в ее адрес грубых слов, а растянула губы в совершенной улыбке, приглашая гостью во дворец широким жестом руки. - Я предпочту показать вам это, леди Кандида, нежели рассказывать. В замке вас ждет банкет: пир, развлечения, отдых, и вы увидите, что Камелот может быть хорошим другом. Маг еще раз восхитился, какой прекрасной королевой стала Гвен, но приезжую это не впечатлило. Невозмутимым менторским тоном она заметила: - Дружба проверяется не угощеньями и плясками, милая. А помощью в войну и голод. - Ну, а пока у нас ни войны, ни голода, - подхватил Артур, - давайте насладимся тем, что есть? Кандида Когтевран кивнула и сделала знак своим людям. - Милорд, - обратилась она к Артуру по пути к дверям, - я надеюсь, в вашем замке хватит места моей свите? Король еще раз ей улыбнулся. - Камелот способен на большее, чем вы думаете, миледи. Конечно, мы найдем комнаты для всех. - Мерлин, где нам взять столько комнат?! Так же, как и они, поняв проблему, Гвиневра объявила, что ''королю нужно распорядиться насчет покоев", ни морщинкой не намекнув, что речь идет о паническом поиске чуда, и талантливо увлекла королеву Ифтира в Пиршественный Зал, в котором все ею было устроено для банкета. Это позволило королю и его слуге остаться вдвоем наедине с трещащими по швам нервами где-то в одной из ниш коридоров. Мерлин провел рукой по волосам, лихорадочно соображая. - Теоретически, у нас есть целое западное крыло... - Да, но оно было закрыто уже...черт знает сколько. Там пыли немерено, не говоря уже об остальном. - А какой у нас выбор? Либо открывать его, либо строить новое. С парой часов в распоряжении. Артур еще немного напряженно подышал, затем поймал за локоть пробегавшую служанку. - Слушай меня. Иди сейчас же в Пиршественный Зал и передай кое-что служанке королевы, Пенелопе. Хорошо? Передай ей вот что: пусть скажет королеве Гвиневре, чтобы та задержала банкет как можно надольше. Чем больше она даст времени, тем больше будет открыто покоев. Все поняла? - Да, Ваше Величество. Когда служанка унеслась, король обернулся к другу. - Ну, а мы идем за ключами от западного крыла в мои покои. Двери оказались не заперты. Прикрыв глаза, Мерлин ждал ровно секунду. Предсказуемо раздалось раздраженное шипение: - Ты издеваешься? - Нет, сир. - Неужели? А у меня такое ощущение, что издеваешься. Нет, только подумай! Весь двор на ушах стоит из-за международной встречи, а слуга короля забывает запереть его покои! - Не в первый раз! - нетерпеливо оборвал Мерлин, и они вошли внутрь. - Прекрасно! - наигранно изумился Артур, увидев кровать с задернутым пологом. - Мерлин, как думаешь, какой это уже по счету твой промах? Маг не ответил. Он нахмурился. Несмотря на всю суматоху, он помнил, что точно не закрывал полог над кроватью. Но...он же и про отпертые двери забыл, верно? Так что он не стал сейчас останавливаться на этом. Артур в это время направился прямиком к тумбе со своими ключами, бормоча что-то про то, что если бы не вся эта обстановка, слуга бы уже болтался в колодках. Мерлин усмехнулся, сложив на груди руки. - Ну и что будем делать, коротышка? Забыв на минуту о спешке, король обернулся, чтобы смерить его грозным взглядом. - Ты одного со мной роста, гений! - Да, - беспечно кивнул маг, - но я не толстый, так что это не так заметно. - Я НЕ ТОЛСТЫЙ! Отсмеявшись, Мерлин спросил еще раз: - Хорошо, стройный и высокий, что будем делать? - Более уместный вопрос - что будешь делать ты, - отбрил Артур, выпрямляясь, потому что наконец нашел нужные ключи. - Сейчас ты найдешь Джорджа и передашь ему ключи. Скажешь, чтобы он созвал всех свободных слуг... - Но свободных слуг нет. - Как и лишних покоев! Должны найтись. Я вернусь на пир и спрошу у Гвиневры, она придумает, где можно снять слуг с банкета. - Ладно, и что дальше? - Дальше? Метлу в зубы и вперед! Исполнять свой первостепенный долг, помогать собратьям. - Мне казалось, мой первостепенный долг - следить, чтобы вы не вляпались в неприятности. - Мерлин... Но договорить королю не дал внезапный звук. Он донесся из закрытой пологом кровати. Оба друга резко обернулись в ее сторону. Звук повторился. Это была невозможная смесь какого-то шебуршания, возни, причмокивания и редких коротких звуков, слишком высоких и тонких для человеческого голоса и слишком чистых для животного. Предполагалось, что в покоях никого не было, кроме двух мужчин, поэтому обоими в первые мгновения овладел шок. Затем они недоуменно переглянулись. "Может, это кошка?" - подумал Мерлин без особой надежды, потому что уже успел заволноваться. Он оставил покои открытыми, за несколько часов в них мог зайти кто угодно и сделать тоже что угодно. Артур, видимо, подумал о том же. Он аккуратно вытащил меч и, держа его перед собой, начал тихо приближаться к кровати. Мерлин привычно скользнул ему за спину, собирая в ладонях магию, чтобы успеть ударить в нужный момент, если там опасность. Так они и подкрались к скрытой постели, продолжавшей издавать странные звуки. Подловив момент, король одной рукой резко отдернул красный полог, второй выкинув вперед меч. Ребенок уставился на них огромными удивленными глазами, а потом жутко хитро улыбнулся и хихикнул. Видимо, он нашел смешными двух больших дяденек, собравшихся сражаться с младенцем. Эти два больших дяденьки теперь застыли, вкушая оторопелый шок, утратив все признаки воинственности. Молчание между ними длилось минуты три, тишину разрежало только самозабвенное улюлюканье ребенка. - Мерлин... - наконец выдохнул король, - что это? Несмотря на весь свой шок, слуга смог съязвить: - Это ребенок. Понимаешь, Артур, такие маленькие люди, которые похожи на взрослых, но не умеют еще говорить и ходить, называются детьми. Они потом вырастают и... - Болван, я знаю, что такое дети! - огрызнулся Артур, возмущенно всплеснув руками. Но вовремя испугался и убрал меч в ножны. Впрочем, невозмутимое дитя не поняло грозившей ему секунду назад шальной опасности, зато заинтересовалось солнечными бликами, сверкнувшими на лезвии. - Я спрашиваю, что данный конкретный ребенок делает здесь? Мерлин не сильно разбирался в детях, но полагал, что данному конкретному ребенку было около года, может, чуть меньше. Во всяком случае, это был не новорожденный червячок, а вполне себе миниатюрный человечек. Еще это был мальчик. У него были темно-карие глаза и рыже-коричневая шапка волос. Младенец был очень мил и забавен, он явно проснулся в хорошем настроении. Широко распахнутыми глазами он рассматривал все вокруг и изредка хитро поглядывал на своих взрослых гостей. - Нет, ну, бывает, что незамужние девушки оставляют детей у кого-то, - сказал маг, - но этот не выглядит новорожденным, ему как будто бы почти год... Артур вдруг что-то понял и растер лицо руками. - И что я имею: дворец, как поле боя, в котором теперь шагу ступить нельзя без того, чтобы не наткнуться на наших суровых гостей, и ребенка, из ниоткуда появившегося на моей кровати! Великолепно! Мерлин оценил ситуацию и присвистнул. Обстановка в замке и так напряжена дальше некуда, а тут еще и неизвестный ребенок, которого подкинули не кухарке, не служанке, даже не придворной даме, а прямиком королевской чете. Неизвестно, как это все воспримут северные гости, чьи взгляды не предвещают ничего хорошего... - И что мы будем делать? - спросил маг. - Ты меня спрашиваешь? Тут двери в покои открылись, и внутрь вошла королева. Мужчины, как по команде, встали спиной к кровати, загораживая ее. - Артур, я сняла с банкета десять человек, но пока что больше освободить не могу, - быстро проговорила Гвен. - Мы не рассчитывали на такую ораву, слуги просто разрываются от работы...что с вами? Она недоуменно взглянула на них. - Ничего, - невозмутимо ответил король. Именно в этот момент ребенок решил продемонстрировать навыки речи. - Буль-буль! - невнятно, но все же достаточно разборчиво, а главное - весело донеслось с кровати. Женщина изумленно уставилась на мужа, из-за чьей спины донесся этот звук. - ...Буль-буль? - переспросила она, видимо, надеясь на серьезное объяснение происходящего. Король, не дрогнув ни одной черточкой, ответил: - Буль-буль. Гвен тщетно смотрела на него в ожидании пояснений - Артур не мог родить ничего подходящего. - Что происходит? - спросила королева. - Ничего. Мы просто... Мерлин, скажи королеве, что мы делаем. Маг поперхнулся от возмущения, что все снова скинули на него. Гвен перевела взгляд на него, как на единственного разумного человека в комнате. Мерлин мучительно соображал. - Это...психологическое упражнение, - выдал он на грани серьезности, пытаясь скопировать важное лицо друга. - Снимает стресс, понимаешь? У вас же постоянно государственные проблемы, давление народа, бремя ответственности, все такое. А стресс нужно снимать. - И как "буль-буль" этому помогает? - А...а ты попробуй произнести это злым голосом! Максимально злым. Гарантирую - стресс улетучится. Несколько секунд Гвен, казалось, думала про себя, пробовать или нет. Потом, видимо, решила плюнуть на двух друзей и их странности, потому что мотнула головой и сказала: - Ладно, я пришла сюда за бумагой. А ты, дорогой, когда закончишь снимать стресс, постарайся успеть открыть как можно больше покоев, иначе...иначе нашему стрессу даже тройной "буль-буль" не поможет. И королева, быстро взяв что-то со стола, ушла. Мужчины вместе выдохнули и снова повернулись к постели. Ребенок уже вывернулся из всех тряпок, в которые был замотан, и теперь пытался встать на ноги на мягкой кровати, что, конечно, заканчивалось падением. Мерлин не смог не испытать умиления, наблюдая за ним. - Так, - Артур перехватил удобнее ключи. - Значит, к Джорджу я пойду сам и прослежу за уборкой в западном крыле, потом вернусь на пир. - А я? - оторопело спросил маг. - А на тебе ребенок. - Как это на мне?! - А почему нет? - после этих слов малыш радостно прошамкал "мама". Король одобрительно взмахнул рукой, ухмыльнувшись. - Видишь? Тебя даже ребенок принимает за девчонку. Ты сойдешь за маму. Мерлин мог бы произнести целую пламенную речь в ответ на оскорбление, но предпочел практический вопрос: - И что я должен делать? - Я откуда знаю, я что, должен за тебя и это придумывать? Что там с детьми делают, поиграй с ним, дай заплести себе косички, покорми... - Где я тебе сейчас здесь кормилицу найду?! Их выписывать надо из города или из деревни, на это уходят дни! - Я не знаю! Главное, следи, чтобы ни один из гостей его не увидел. - Артур...но я один не справлюсь. Это нереально. Это же не куча полов, которые надо перемыть за вечер, это ребенок. Это в сто раз сложнее. - Ну хорошо, возьми кого-нибудь в помощь. - Кого? Все слуги заняты! Более чем. - Мерлин, придумай сам, что делать. Мне пора открывать западное крыло, иначе мы не успеем. И Артур, кинув последний заинтересованно-удивленный взгляд на ребенка, быстро покинул покои. Мерлин мысленно обругал его красочными трехэтажными эпитетами. Вздохнул, поискав у потолка участия и сочувствия. Обернулся к ребенку, самозабвенно пускающему пузыри. - Ну что, малыш. "Буль-буль", видимо, мне светит тот еще.