Огни Камелота

Неужели мало и того, что государи, к всеобщему несчастью, такие же люди, как все? Неужели еще и дьяволы должны прикидываться их любимцами? © "Эмилия Галотти", Готхольд Эфраим Лессинг

Сэл не рассказал друзьям об Оливере. Что бы это дало, если бы он рассказал Годрику? Гриффиндор прочел бы ему пламенную речь об обязанностях родителя, о счастье отцовства, о том, что ему непременно нужно нестись к своему сыну и проводить с ним каждую свободную минуту. Слизерин, естественно, никуда бы не помчался, и в итоге друг пилил бы его каждый день, трепал ему нервы своими пылкими наставлениями о том, как отец должен любить своего ребенка, и сверлил укоризненными взглядами. Это было бы бессмысленно и выматывающе. Слизерин не был в восторге от того, что у него есть сын. Когда он вернулся домой, оставив Коринн в Хелве, он чувствовал себя как-то странно. Он пошел к Гриффиндорам и внимательней, чем обычно, наблюдал за тем, как друг возится с близнецами, подкидывая их к потолку или рисуя им в воздухе магические фокусы. Он искал в себе желание чего-то такого, но не находил. Он вспоминал отца - умного и собранного, человека с отличным юмором и огромной харизмой. Вспоминал, как отец застукал его с первой девушкой, а потом, смеясь, рассказывал, как все правильно сделать. Как отец подарил ему первый арбалет, а потом со страшным лицом искал ночью, потому что Салазар увлекся и заблудился. Как отец травил шутки на застолье и подмигивал сыну каждый раз, когда замечал красивую девушку, достойную его внимания. Но приехав второй раз к Коринн, чтобы привезти деньги и проверить, в порядке ли они, Слизерин не почувствовал никакой радости при виде мальчика. Оливер узнал его, кажется. Он подошел и долго смотрел ему в глаза. - Чего он хочет? - растерянно спросил тогда Сэл, взглянув на Коринн. Девушка не успела подавить улыбку. - Чтобы ты ему что-нибудь показал. Это же ребенок, ему интересно. - И что мне ему показать? - Фокус какой-нибудь. Используй магию. - Я ему что, циркач? Коринн насмешливо фыркнула и продолжила мыть посуду. Салазар подавил свою гордость, решив попробовать что-то показать. Но мысли разбежались, и он ничего не мог придумать. Пока он растерянно думал, Оливер уже перестал на него смотреть и с серьезным видом взял его за палец. - Эм...Коринн? - позвал Салазар. Мальчик потянул его куда-то, сосредоточенно глядя прямо в глаза. - Он не укусит, - пообещала девушка. - Боги, у тебя такое лицо перепуганное! - У меня? - опешил Сэл, не зная, возмущаться ему или лучше смиренно ждать помощи. - Иди, куда он просит. Маг поднялся и, впервые проклиная свой высокий рост, пошел, согнувшись, за ребенком. Тот привел его во вторую комнату дома и сел у валявшихся на полу вязаных игрушек. Их было две, они были уже потрепанные и почти бесцветные. Оливер взял одну и протянул мужчине, снова заглядывая в глаза. - А-а-а-э-э-э, - промычал Сэл, - с-спасибо...наверное... Тут он задумался, рассмотрев игрушку получше. Это явно когда-то было похоже на лошадь. - И это твои игрушки? - спросил сам у себя Салазар. Задумчиво сверкнул глазами, прошептав древние слова - и игрушку в его руках окутала магия. Через пару мгновений в его ладони уже была большая и яркая игрушка, какой, наверное, могли похвастаться только малолетние принцы. - Вот...так будет лучше. Оливер долго смотрел на игрушечного коня, прежде чем протянул ручку и взял его. Провел пальчиками по тряпичной морде и вдруг широко улыбнулся. Так резко и так широко, что Слизерин вздрогнул от неожиданности. - Молодец, - заметила Коринн, наблюдавшая за ними от дверного проема. Маг нахмурился, поднимаясь. - Купи ему игрушки, того, что я принес, хватит же на пару, - сказал он, не глядя на мальчика, и вышел из комнаты. Через время странное ощущение прошло, он перестал думать о том, почему не испытывает чувств к сыну. Он бы даже, наверное, забыл, что этот сын у него есть, если бы не положил за правило посылать Коринн деньги. Приезжать он больше не приезжал, зато в августе те приехали сами, потому что Хелву сравняла с землей Моргана. Коринн и Оливер были среди спасшихся, вместе с Кларой, Лилой, Сесилией и их семьями они добрались до столицы Камелота. Слизерин встретил их там и помог найти другое жилье. - Какого черта Моргана напала на селение магов? - спросил он, пока они добирались. - Там был человек, - ответила Сесилия, - насколько мы поняли, он был очень важен для Морганы. Вроде бы он знал, кто такой Эмрис. А Моргане сейчас нужно кроме смерти брата только это. - Сэл, - тихо позвала Коринн, - ты...ты ведь тоже знаешь, кто такой Эмрис? Сэл ничего не рассказывал ей о друзьях, но она сама догадалась, что Гриффиндоры - маги. Об остальных она не спрашивала, а он не говорил. Теперь на него напряженно воззрились несколько пар глаз. Он мрачно кивнул. - Тогда разве тебе не безопаснее убраться из Камелота? - спросила Лила. - Нет. Я нужен здесь. Он помог друзьям найти укрытие в другом месте, замуровав их дома своей магией. И домой возвращался в раздумьях. Похоже, Годрик в чем-то был прав насчет Морганы - она уже не воевала за свободу магии, она шла за своими амбициями. Впрочем, Сэл не видел в этом ничего плохого, особенно учитывая, как Моргану до этого состояния довели. Вот только это делало ее его врагом. Жаль, ведь она была сильным человеком в его глазах, человеком, достойным его восхищения и уважения. Но тот, кто поднимает руку на его друзей, - ему враг, и это разносило их с Морганой по разные стороны баррикады. В октябре Салазар договорился с одним магом, который должен был отнести деньги Коринн, потому как самому ему было по пути. Встретиться они должны были на лесной поляне ближе к вечеру. Только Сэл не знал, что именно по этой дороге решит поехать король со своей свитой. Завидев делегацию, он с досадой простонал. Потом подъехал ближе. Рыцари из последних рядов быстро его заметили и быстро узнали, и, конечно, одним из них оказался Годрик. - Что ты тут делаешь? - поинтересовался друг. - У меня здесь дело, недалеко вепрь засел, - ответил маг. Рыцарь невозмутимо спросил: - Вепрь целый или раненый? - Целый. На дорогу вряд ли выбежит, он на поляне залег, мне туда нужно. - Ясно, - незаметно выдохнул Годрик и улыбнулся. - А мы едем на встречу с принцем Гунфридом, который из Дорсы, и принцессой Вивиан. Ну, к тем, на свадьбу которых мы ездили в декабре. Я тебе рассказывал, там история целая, Вивиан заколдована была долгое время, а теперь заклятье пало, они вместе. Вообще-то эта встреча дипломатическая, но, думаю, захотим поохотиться... - Оставьте мне немного дичи, - усмехнулся Слизерин и осадил коня, чтобы отстать от делегации. Вздохнув, он направил жеребца с дороги в лес, чтобы прийти на поляну другим путем, как вдруг раздался глухой шум - а потом раскатистый лязг железа. Грохот стоял невообразимый целую минуту. Слизерин поворотил коня назад и замер на выходе из чащи, потому что ему открылась впечатляющая картина. Лошади и рыцари валялись на земле без сознания, вещи с седел разлетелись в стороны, впереди всех в беспамятстве лежали сам король и его слуга. Рядом дымились несколько мешочков, источавших сильный запах. А рядом уже стояла никто иная, как Моргана Пендрагон. Слизерин ее никогда не видел, но мельком заметил однажды ее портрет в замке. Впрочем, теперь она была мало похожа на ту ухоженную и жутко привлекательную дворянку. Но не узнать ее было нельзя: она была в черном потрепанном платье, когда-то роскошные волосы стояли колтунами, губы высохли настолько, что можно было пересчитать на них все щербинки, а глаза выглядывали из глубин теней от многих бессонных ночей. Она была бледна, как смерть, но выглядела невероятно довольной. И вообще, несмотря на свой жалкий наряд, в ней все еще была великолепная дворянская стать, которой пошла только на пользу гордость ведьмы. Моргана величественно поднимала голову и тянула слова, словно имела в распоряжении все время мира и хотела им полностью насладиться. Если бы она не была его врагом, Слизерин счел бы за удачу встречу с ней. - Всегда срабатывает, - улыбнулась Моргана, шагая между тел. - Кто тут у нас? Посмотрите, почти все в сборе! Здесь и доблестные рыцари, цвет нашего общества! И Мерлин, наш верный глупый Мерлин, почему-то вечно ищущий себе неприятностей... И даже Его королевское Величество! Какая честь для меня, братец. Но, видишь ли, куда бОльшей честью для меня будет убить тебя. И всех твоих друзей за одно! - Она присела около брата и положила ладонь ему на шею. - Я бы могла убить тебя просто так. Задушить. Перерезать горло. Воткнуть нож в грудь. Ничего сложного. Но после всего...нетушки, вы все будете страдать. Она встала, отошла от павших к своей лошади, которая вышла из противоположной чащи, и вытащила из седельной сумки большую шкатулку. - Знаете, что это? - спросила она. В безумном удовольствии рассмеялась молчанию в ответ и открыла шкатулку. Из-под крышки показалась змея. - Это Натарр. Вы уже знаете о ней, она умеет причинять нескончаемую и нестерпимую боль одним укусом... А знаете, что еще? - счастливо улыбнулась Моргана. - У меня их много! Она громко произнесла магические слова, и из чащи вдруг выползло две дюжины змей, если не больше. Маленькие, черные, они зловеще шипели, пробираясь к лежавшим без сознания людям, а их хозяйка нервно хихикала. Слизерин резко похолодел. Пока одна змейка угрожала королю, он был спокоен, но теперь все эти змеи угрожали всем павшим камелотцам, а одним из них был Годрик. Друг лежал у самого края бездыханной делегации, и к его открытой шее уже ползла одна из змей. Не думая ни о чем, Салазар выскочил на дорогу с криком: "Стой!" И тут произошло нечто странное. Змеи обернулись на его крик. Сэл замер на месте, глядя на так же застывших змей. Моргана остолбенела от шока. - Нападайте! - взвизгнула она на языке заклинаний. - Жальте его! Жальте их всех! - Стойте! - приказал Салазар. Он не понимал, что происходит, но змеи почему-то слушали его. Они смотрели на него своими маленькими черными глазками с земли и не двигались с места. Он перевел дыхание, вытянув руку. - Отползите от этого человека. Змея послушалась и отползла от Годрика. - Что ты делаешь?! - в ярости заорала Моргана. Слизерин медленно обернулся к ней, глядя в ее бледное лицо из-под белесых волос. - Ползите к ней, - сказал он, надеясь, что понял все правильно. Змеи развернулись. И поползли к своей хозяйке. Лицо той исказил смертельный ужас. - Нет! - взвизгнула она, пятясь. - Нет! Не-ет! Салазар сжал пальцы на вытянутой руке, и золото в его глазах заставило ведьму остаться на месте. До смерти перепуганные глаза женщины уставились на него. Он стоял позади полчища змей, словно полководец, хладнокровный, спокойный и будто точно знающий, что он делает. - Стойте! - резко приказал он вдруг. Змеи остановились. Слизерин присел, протянул ладонь и провел пальцами по гладкой коже одной из змей. Черная красавица сладко зашипела. Маг прошептал несколько древних слов, освобождая змей от заклинания Морганы. Встал. - Уползайте. И не смейте приближаться к этим землям. Змеи благодарно зашипели, и он мог поклясться, что расслышал в этом их шипении "спасибо". Моргана очень шумно и рвано дышала рядом, ее била истерика, а его магия удерживала на месте. - Что ты им прошипел?! - потребовала ответа ведьма. Салазар даже растерялся. - В смысле? - ЧТО ТЫ ИМ ПРОШИПЕЛ?! - Если это был комплимент моему голосу, то он засчитан. В свою очередь могу сказать, что мне нравятся твои волосы, только их помыть бы не мешало... - Ты говоришь на их языке? - О чем ты? - Ты шипел им что-то! Что ты им сказал? - Я говорил, а не шипел! И ты стояла рядом, какого черта ты спрашиваешь? - Потому что ты говорил не по-человечески! Слизерин удивленно отступил на шаг. Открытие было невероятным. Не потому что его удивляло, что такое умение существует, а потому, что оно оказалось именно у него. Ведь до сих пор он ни разу не замечал за собой способности говорить со змеями, да еще и на их языке. Впрочем, в Мерсии змей не водилось, и здесь тоже... Моргана напряглась, сжалась и с криком разорвала сковывавшее ее заклятье. - Ты Эмрис? - громко выдохнула она, так глядя на него из-под колтунов волос, будто была готова в любую секунду обороняться или бежать. Слизерин дернул губы в обворожительной улыбке. - Возможно, - спокойно ответил он. - И что ты будешь делать, Моргана? - Я предложу тебе сделку, - прохрипела ведьма, с достоинством выпрямляясь. - Отдай мне Артура, и я пощажу Камелот. - Неужели? - вздернул бровь маг. - А мне казалось, твоя ненависть к брату зиждется на том, что у него твой трон. Зачем тебе брат без трона? - Давай будем править вместе! - переиграла Моргана. - Убьем его и станем во главе всех королевств! Мы подчиним весь чертов Альбион нашей магии, мы сделаем его землей магов! - Если ты так жаждешь свободы магии, - остро взглянул на нее Салазар, - то для чего ты сравняла с землей Хелву? Там жили волшебники, готовые пойти за тобой. - Они были жертвами войны, - скорбно ответила Моргана. - Я не могла иначе. Мне нужно было узнать, кто Эмрис. Это вопрос жизни и смерти. И теперь...отдай мне Артура, и я займу трон Камелота вместе с тобой. - Кого отдать? Этого? - Слизерин небрежно взглянул вниз, ведь совсем рядом с его ногами лежал король. - Забирай, - он демонстративно шагнул назад, оставив тело Пендрагона между собой и ведьмой. - А трон мне не нужен. И ты на троне мне тоже не нужна. Магия должна воцариться на Альбионе, но это принесешь не ты. Не ты, которая посмела поднять руку на себе подобных. Моргана настороженно и внимательно посмотрела на него. А потом вдруг заулыбалась облегченно. - Ты не Эмрис, - покачала она головой. - Эмрис защищает короля, он бы не отдал мне брата. Ты просто колдун...какого-то черта забывший на стороне Камелота. - Я на стороне магов, - отрезал Салазар. - А их ни ты, ни твой брат не защищаете. Сделка не состоится, Моргана. Уходи. Ведьма начала поднимать ладонь с улыбкой на губах, но Слизерин поднял свою первым. - Или ты хочешь быть сожранной змеями? - произнес он так, словно предлагал провести ночь в своей постели. Моргана со злостью опустила руку. Взмахнула юбками, забираясь в седло. Хлестнула поводьями и умчалась прочь. Кинув последний взгляд ей вслед, Салазар подумал, что и правда был бы не прочь провести с ней пару ночей. А потом, будто проснувшись, бросился через тела рыцарей к Годрику. Он схватил его за плечи, опер о свое колено и стал трясти, стараясь не думать о плохом. Лицо друга оставалось безжизненным, и Слизерин в холодном ужасе отвесил ему ощутимую затрещину. Годрик резко очнулся, жадно дыша и тараща ничего не понимающие глаза. Слизерин крепко обнял его, выдыхая свой страх в плечо друга. Гриффиндор жив. С остальным он разберется. *** Мерлин, как и все, поверил россказням Годрика о том, как он хитростью заставил Моргану тогда уйти и оставить всех в живых. Поверил, потому что знал, что друг - маг. Но пока слава храброго рыцаря пухла от новых подвигов, сам Годрик рассказал друзьям, как дело было на самом деле. И вот этому Мерлин уже верил с трудом. - Ты говорил со змеями?! - пораженно спросил он у Слизерина, когда тот закончил свой рассказ. - Ну, кому-то драконы, а кому-то, видимо, змеи, - надменно хмыкнул он, явно наслаждаясь таким раскладом. - Га-аюс! - понеслись расспросы. А Гаюс, конечно, заявил, что читал об этом в одной старинной книге. Более того - Кандида заявила, что друиды в свое время рассказывали ей о паре волшебников, живших во времена до Великой Чистки и умевших говорить со змеями. - Эта способность дает человеку возможность общаться со змеями, но тех, кого могут уважать, они слушаются. Способность эта очень редкая и передается по наследству, - сообщила Когтевран. - А это значит, что в твоем роду, Слизерин, были колдуны-змееусты. - Хах, забавно, если с мамашиной стороны, - весело прыснул Годрик, и Салазар засмеялся вслед за ним. Однако Мерлину было не до смеха. - Теперь Моргана знает, что в наших рядах есть маг, и что это ты, - сказал он. - Если она решится на атаку, ты будешь первой из мишеней. - Я тронут твоей заботой, Эмрис, - фальшиво улыбнулся Слизерин. - Но я большой мальчик, кажется. Я смогу защитить себя от истеричной девчонки с магией. Совсем немного времени спустя камелотцы обнаружили в лесу разбитую пустую повозку и кордон рыцарей с саксонскими стрелами в телах. То был рейд с оружием, предназначавшимся Камелоту, а доставшийся в итоге Моргане. Пока они искали выживших, Мордред вдруг рванул в чащу, все бросились за ним, но когда догнали, друид сказал, что то был просто олень. Все поверили. Кроме Мерлина. Потому что он видел взметнувшийся плащ, он видел фигуру и знал, что это означает: Мордред отпустил сакса. - Он верный рыцарь, - в который раз сказал ему дома Гаюс. - Раз за разом он это доказывает. - Он тебя надул, - с улыбкой мотнул головой Мерлин. - Он надул вас всех. Сегодня он отпустил сакса, я видел это. - Этому должно быть простое объяснение. - Я не могу верить этому, Гаюс. После всего, что мне рассказали. - Он любит короля, и это взаимно, они стали отличными друзьями. - Этого я и боюсь. Артур слепо ему верит, я - нет. Я не совершу ту же ошибку. На следующий день Мерлина поймала в коридоре Алиса. И неудивительно, ведь пронырливая и глазастая младшая Пуффендуй стала ушами и глазами мага с тех пор, как в замке появился Мордред. Алиса могла наблюдать и не быть замеченной, она могла слушать и не быть услышанной. А теперь Мерлин вдруг заметил и то, как она изменилась внешне: ведь ей оставалась всего пара-тройка месяцев до пятнадцатилетия. Он уже не мог назвать ее девочкой, хоть и был в два раза старше. Худощавая фигурка приобретала еще совсем юные, но уже видные формы. Алиса сильно вытянулась, грозя перегнать сестру - она уже была почти одного роста с Пенелопой. А личико в обрамлении рыжевато-каштановых волос становилось все милее и красивей. Только вот последнее время Алиса то и дело краснела и мялась, разговаривая с Мерлином, если заставала его неподалеку от рыцарей. Маг поддразниваниями и шутками попытался выяснить, в кого из них она влюблена, но не вышло. Вот и в этот раз, видя, как неподалеку прохаживаются, что-то живо обсуждая, Теодор, Леон, Мадор и Гвейн, Алиса покраснела и протараторила свои слова так, что Мерлин ничего не понял. Пуффендуй повторила, закатив глаза и укоризненно посмотрев на него. - Мордред вчера после вас прокрался в покои лекаря. - Что значит "прокрался"? - Мерлин, у тебя уши от криков короля оглохли? То и значит - прокрался! Вышел оттуда тоже тайком, я проверила за ним - он взял лекарства для ран. На следующее утро Мордреда не было в Оружейной и в его покоях, потому Мерлин подстерег его, как только друид появился в замке. - Где ты был? - дал он о себе знать. Юноша замер. - Нигде. - Ты лжешь. Мордред как-то горько скривил губы. - Какое право имеешь ТЫ меня допрашивать? Мерлин невозмутимо пожал плечами. - Почему ты так поступаешь? - хрипло спросил вдруг друид. - Что бы я ни делал, ты подозреваешь худшее. Мерлин не купился на обиженную речь. Он подошел ближе, глядя в голубые глаза, и вкрадчиво, с расстановкой произнес: - Я видел, как ты...отпустил сакса, - Мордред опустил глаза. - Может, мне стоит рассказать Артуру... - Мерлин... - рыцарь подумал и сказал: - Она друидка. Я ее знаю. Она была ранена, что я мог поделать? Позволить схватить ее? Ее ногу пронзила стрела, она не может ходить. - Ты рискуешь, - заметил Эмрис. - Я не могу позволить ей умереть. Она... - юноша мялся, прямо как Алиса, пытаясь подобрать слова. И не смог. - Особенная. Не могу объяснить. - Где она? - потребовал Мерлин. - Ей нужно несколько дней, - маг с улыбкой покачал головой, и друид заговорил настойчивее. - Потом она уйдет, она не причинит никому вреда. Прошу, не говори никому. Ты знаешь, что если Артур ее поймает...ее убьют. Пожалуйста, Мерлин, я тебя умоляю... Она одна из нас. Мерлин колебался. Он хотел верить...и не верил. Любовь в глазах мальчишки казалась искренней, его горячность и стремление спасти кого бы там ни было...и в то же время это был все тот же Мордред. - Обещай, - потребовал юноша. В его голосе была такая отчаянная решимость, а в глазах - нужда...нужда кого-то. Кого-то, кого преследуют, но кто так сильно дорог. Знакомо, верно, Мерлин? Как-то некстати вспомнилась собственная решимость уйти на край света от судьбы, от своей второй половины монеты, от Камелота...лишь бы там, куда он придет, было бы озеро, где бы гонимое чудовище рядом с ним могло быть в безопасности. - Я сохраню твой секрет, - пообещал Мерлин. - Даю слово. И он правда не стал рассказывать, наверное, почти впервые в жизни честно храня обещание, из-за верности сентиментальным воспоминаниям. Но это не спасло подругу Мордреда, потому что на следующий же день, когда они были в лесу вдвоем, Артур заметил следы сапог. Мерлину не удалось его отвлечь, и король пошел по следу, который привел их прямо к убежищу той самой друидки - очередной пещере. Она выглянула из-за камня. Грязная, хрупкая, бедно одетая, с красиво заплетенными волнистыми каштановыми волосами и острыми чертами лица. Она хромала. - Не делайте мне больно, - попросила она. - Пожалуйста. Я не желаю вам зла. Артур так и сделал. Он сунул меч за пояс и постарался помочь девушке выбраться из-за валуна. Но Мерлин не доверял друидке, а потому был готов, когда та резко сделала подлый выпад ножом. Магия ловко развернула лезвие, и король схватил своего неудавшегося убийцу. - Ты чуть меня не убила, - пораженно сказал он. - Жалею, что не получилось, - процедила хрупкая девушка, и острые черты ее лица исказило чистой воды презрение. - ПОЧЕМУ?! - рявкнул Мордред, вдавив в стену Мерлина на следующее утро, сразу после того, как Кару заточили в темнице. - Я ему не говорил, - успел вставить Мерлин. - Ты - дал мне - свое слово! - прорычал друид. Его лицо было страшно, и Эмрис впервые видел такое выражение на лице юноши. Друид пылал гневом, его руки дрожали, сжимаясь в кулаки и вдавливая мага в стену, его глаза безумно впивались в Мерлина, а голос был на порядок ниже, чем обычно. И куда злее. - Я клянусь, - спокойно отрезал Мерлин, отталкивая его от себя. - Ты сделал это потому, что ненавидишь меня, - прошипел Мордред, снова шагая ближе. Мерлин поднял руку, не подпуская его к себе и прямо глядя в глаза. - Нет, - тихо сказал он. - В этот раз ты зашел слишком далеко, - процедил друид. - Ты поплатишься, Мерлин. Лед в голубых глазах горел нешуточным, диким пламенем, казалось, что гнев мальчишки прямо сейчас прольется с небес красным яростным дождем, разверзая потолок этого замка. И помешало этому только появление Леона и Гвейна. - Ты была среди саксов, которые напали на кордон и похитили партию оружия, предназначавшуюся для Камелота? Король был абсолютно спокоен и, казалось, даже равнодушен к тому, что происходит. Хотя Мерлин, конечно, знал, что это не так. Но друг равномерно расхаживал перед своим троном рядом с сидящей Гвен и редко соизволял посмотреть на обвиняемую. Та, в противовес своему судье, была холодна и напряжена, как натянутая струна. Она старалась выглядеть невозмутимой, но вся пылала от презрения и ненависти. У нее был невероятно надменный взгляд и гордый тон. - Да, - с достоинством и вызовом ответила она. - Ты действовала по приказу Морганы Пендрагон? - То, что я делала, я делала для себя. Для своего народа. И нашего права быть свободными. - Я с друидами не враждую, - будничным тоном заметил Артур, медленно обходя Кару по кругу и словно интересуясь больше тем, на какой рисунок на полу он наступает, чем тем, что говорит с таким чувством преступница. - Я всю жизнь провела в бегах из-за своих убеждений, - горько ответила Кара. - И у меня на глазах убивали дорогих мне людей. - В прошлом. Возможно, - кивнул король. - Но я не мой отец. - Ты не убиваешь тех, кто обладает магией? - поинтересовалась Кара. "Туше," - грустно подумал Мерлин. Он, как и все собравшиеся, напряженно смотрел на суд и в то же время наблюдал за Мордредом, чьего напряжения хватило бы на них всех. - Это не я, Артур Пендрагон, должна отвечать за свои преступления, - продолжила Кара. - А ты. Ты и твой отец жестоко и беспощадно истребляли мой народ. Это вы вынудили миролюбивых людей пойти воевать. И это ты и весь Камелот, что поплатитесь за это. - В твоих словах, - задумчиво и невозмутимо вставил в ее речь Артур, стоя у нее за спиной, - я слышу голос Морганы. Это она и другие, подобные ей, злоупотребили силой магии. Это они посеяли вражду между нашими народами, - он снова пошел к своему трону. - Это их поступки вселили страх в сердца жителей Камелота, вынудив нас запретить магию. Кара скосила непокорный взгляд, кривя губы от бессильной ненависти. Артур встал у трона, прямо взглянув на нее. - Но ты стоишь перед судом не за использование колдовства или призывы к бунту. А за убийства, - преступница молчала, и король продолжил. - Твои деяния привели к смерти многих хороших людей, поставив под угрозу множество других. - Они были жертвами войны, - равнодушно пожала плечами Кара. Артур иронично вздернул брови - с этим ответом девушка перестала в его глазах казаться адекватным человеком. Он снова пошел по кругу, а Кара вслед ему процедила: - И я бы поступила так снова! Ведь я не успокоюсь, пока ты и твое королевство не будете уничтожены! - У тебя здесь друзья есть, - вдруг буднично заметил Артур. Напряглись сразу трое: Кара, Мордред и Мерлин. - Как-то же ты получила помощь в лечении ноги. От кого-то из Камелота. Кого? Кара помолчала, растеряв немного свой пыл и явно испугавшись. - Я сама себя вылечила. - Ты лжешь, - все так же спокойно ответил король. - Кто бы ни был твой пособник, он оставил следы в грязи, благодаря которым мы тебя поймали. - На меня наткнулся незнакомец и помог мне, - наконец соврала Кара демонстративно фальшивым тоном. - Я понятия не имею, кто это был. Артур не впечатлился ее актерским талантом. - Ты не раскаиваешься в своих действиях. У меня нет выбора, кроме как объявить тебя врагом Камелота. Завтра на рассвете, в соответствии с законами этой земли, тебя выведут из тюрьмы и повесят. Он произнес это вкрадчиво, глядя сверху-вниз в глаза преступницы, словно ожидая оправданий и раскаяния. И чем тише становился этот голос, тем больше волновался Мерлин. Так тихо и вкрадчиво творилась катастрофа. Потом король кивнул стражникам, и те поволокли Кару из зала. - Делайте, что хотите, - заявила преступница напоследок. - Это не предотвратит восстание Морганы. Ваш конец близок! Я жалею лишь о том, что не буду здесь, чтобы увидеть его! Мерлин как раз помогал другу снять кольчугу, когда в дверь постучался и вошел Мордред. Он выглядел еще хуже, чем тогда в коридоре. Теперь он был в отчаянии. Он опустился на одно колено, заставив друзей переглянуться. - Это был я, - признался он. - я тот, кто отнес травы девушке-друидке. Артур, пожалуйста, я прошу тебя изменить приговор. Она хороший человек, она не замышляет зла. Она не виновата! - друид старался говорить спокойно, но в его голос прокрались...слезы. Мерлин ошарашенно слушал, как юный рыцарь глотал комок в горле, видел, как слезы уже касались его щек. - Моргана использует ее, чтобы заполучить власть. - Ты знаешь эту девушку? - печально спросил Артур. Мордред часто закивал, пытаясь справиться с собой. - Она...особенная... - он снова не смог подобрать определения, - с самого моего детства... - он поднял голову, полные слез глаза в отчаянии взглянули на друзей снизу-вверх. - Она всегда жила в моем сердце... Король поднял его с колен, сжав ладонью плечо. Голос его был тяжел и печален. - Ты знаешь, что я готов ради тебя на что угодно. Ты рыцарь Камелота, между нами особая связь. Но то, что ты просишь... Эта девушка представляет опасность, не только для меня - она заклятый враг Камелота, настроенный против наших идей. - Нет! - выдохнул Мордред. - Она изменится, она меня послушается! - Я не могу рисковать жизнями своих подданных, кто бы об этом ни просил, - тихо ответил Артур, не отрывая взгляда от юного друида. - Умоляю, Артур... Мокрые от слез щеки юноши заблестели в свете полуденного солнца. - Она признала свою вину, - качнул головой король. - У меня нет выбора. Мне жаль. Мордред почтительно поклонился и ушел. А Мерлин не мог прийти в себя от этого разговора. Сердце гулко колотилось, магия требовала что-то сделать. Будто слегка вскрылась зачерствевшая корка - ему было пронзительно жаль Мордреда. Он не верил в него, но он верил в то, что мальчишка любит эту девушку. А теперь он потеряет ее от рук Артура. Можно ли было найти лучший способ привести в исполнение пророчество?.. - А как же связь между рыцарями? - тихо спросил Мерлин. - Законам нужно следовать, - мрачно ответил Артур. - Это превыше всего. - Ты разобьешь ему сердце. Король не ответил. Мерлин знал, что ему тоже тяжело. Но это не заставит его отступить. Никогда не заставляло. - Ты потеряешь его доверие. Подумай еще. - Я ничего не могу сделать. Со временем Мордред это поймет. Он простит меня. Он убеждал сам себя. - Боюсь, ты ошибаешься, Артур. Он тоже этого боялся. - Лишь время покажет. Катастрофа надвигалась. Очень скоро где-то должен был произойти взрыв. Поэтому, когда Мордред явился в королевские покои вечером, Мерлин поспешил за ним. Король как раз занимался бумагами, как и все четыре месяца переговоров, которые уже почти закрыли все намеченные для Альбиона вопросы. Близился момент, когда все правители должны были собраться, чтобы подписать финальный документ и стать единым государством. Но Мерлину уже казалось, что этот момент бесконечно далек из-за той катастрофы, которая вот-вот произойдет. - Я хотел... - как-то странно произнес Мордред, - извиниться. - Не нужно, - качнул головой Артур. - Я сожалею о том, что сделал. Надеюсь, ты простишь меня. Мерлин в ужасе смотрел на них из-за колонны. Как Артур мог не понимать, что сейчас произойдет что-то страшное? Ну конечно, он поверил, что его любимец искренне раскаялся, потому что в противном случае ему пришлось бы поверить, что тот замышляет что-то против него, а в это он никогда не мог поверить, пока не убеждался воочию. Хорошо это или плохо? Но сейчас это могло стоить ему жизни! - Я бы не позволил чему-то такому разрушить нашу дружбу, - тепло улыбнулся король. - Ты принял меня, - так же тепло, но странно ответил друид. - Я всегда буду помнить это. И обо всем, что ты для меня сделал. - Ты вознаградил меня за это, став одним из самых верных рыцарей. - Спасибо, сир. Мордред вышел. Артур улыбнулся, снова берясь за перо. - Я знал, что он опомнится. Мерлин не выдержал и рванул из покоев следом за Мордредом. - Что ты делаешь? - спросил он. - Ты ведь уезжаешь. И ты берешь ее с собой. Друид остановился. Выдохнул. Обернулся. В полумраке коридора его светлые глаза сияли и без магии. - Не стой у меня на пути, - произнес он. - Я не хочу, чтобы кто-то пострадал. - Мордред... - покачал головой Мерлин. - Утром Кару казнят! Как бы ты поступил? - Ты не можешь... - Скажи, что ты бы так не поступил ради любимой женщины. Из темноты на него взглянули глаза Фрейи. Но голос его был тверд. - Не глупи. Мордред подавил ироничную, горькую улыбку. - Видишь. Ты не можешь. - Мордред. Пожалуйста. Друид снова замер спиной к нему. - Я знаю, что ты не предал меня тогда. Не предавай сейчас. - Ты сам так поступал сотни раз, - сказал Гаюс, когда они сидели в его покоях. - Есть разница, - поморщился Мерлин. - Какая? - резонно поинтересовался лекарь. - Мордред не просто собирается освободить Кару, он собирается уйти с ней. И тогда он уже не сможет примириться с Артуром. Решение Артура уже настроило Мордреда против него. С этой девушкой он попадет прямо в руки к Моргане! - Ты же не хочешь, чтобы Кара умерла, - тихо заметил старик. Мерлин откинулся на стуле так, чтобы взглянуть прямо в лицо названному отцу. - Но я не хочу и чтобы умер Артур. Пока Мордред внутри этих стен - надежда есть. Я должен его остановить. Гаюс не ответил. Он поджал губы и вперил в ученика многозначительный угрюмый взгляд. Мерлин позвал его, ожидая поддержки и помощи, но старик не двигался и не менял выражения глаз. Эмрис упрямо встал и вышел из покоев лекаря. Что бы там ни думал Гаюс, Мерлин знал, что должен делать - любыми способами удержать Мордреда в замке, а значит пойти и выдать Артуру про побег. *** Когда Кара и Мордред наткнулись на Годрика, несшего дозор около одной из стен цитадели, тот был готов их увидеть. Он подозревал, что младший товарищ решится на что-то такое, ведь однажды он сам готов был оставить Камелот, чтобы спасти от казни Слизерина. Годрик понимал чувства юноши, как всякий, кто любит и любим. Девушка не вызывала в нем теплых чувств, и решение суда, с точки зрения государства, на его взгляд, было правильным - ведь она часть революции. Но он так же понимал, что эта девица - просто еще одна озлобившаяся волшебница, считающая войну единственным выходом. Не дав влюбленным заговорить, Годрик толкнул их в черный от ночи коридор, ведший на террасу, которая в этот час - он знал - не охранялась. - Держитесь западной стороны, - быстро приказал он. - Там сейчас нет караульных, но они появятся через четверть часа. Если не успеете, я перераспределю их. - Спасибо, - выдохнул Мордред, невольно улыбнувшись. А Кара взглянула на старшего рыцаря исподлобья. В ее руке почему-то был кинжал ее возлюбленного. - Зачем ты нам помогаешь? - спросила она резко и недоверчиво. - Ты же рыцарь! - Спрячь когти, девочка, - холодно осадил ее Гриффиндор, глядя сверху-вниз. - Если тебе полегчает, я это делаю не для тебя, а для Мордреда. Кара едва слышно фыркнула и потянула друида в коридор, но Годрик удержал его за плечо. - Мордред, послушай меня, - быстро сказал он. - Братишка, мне не нравится, куда заведет тебя эта девица. Возвращайся, как только все уладишь. Не думай, что все кончено, хорошо? Юноша смотрел на него отчаянно и благодарно. Как будто в глухом одиночестве нашел родную душу. Он не подобрал слов - кивнул. И они оба растворились во тьме. А Годрик, сжав кулаки, чтобы унять почему-то появившуюся мелкую дрожь в руках, остался стоять на месте. Колокол зазвонил раньше, чем он думал. В коридор заскочил Мадор: - Гриффиндор! Быстрее, к темницам, король собирает всех рыцарей! Годрик поспешил за товарищем, они спустились к темницам, где уже текла река из железа, суетились голоса, слуги хлопали мокрыми тряпками и открывали окна, чтобы убрать остатки усыпляющего дыма. А в коридоре лежало тело. Увидев его, Гриффиндор замер, как оглушенный, будто на него обрушили ушат ледяной воды. Слуги уже поднимали тело на носилки, но они остановились по знаку Мадора, который присел, чтобы кратко и скорбно сжать руку умершего. Сэра Эдварда. Их товарища, брата девушки, за которой усердно ухаживал Леон. Мадор поднялся, кивнул слугам, чтобы те уносили тело, и вернулся к Годрику. - Ранение от кинжала, - процедил он, и его черные глаза налились гневом. - Нашего кинжала. Гриффиндора прошиб холодный пот. Перед ним было тело его товарища, который знал больше военных баек, чем все барды на свете, и с которым они любили играть в карты. А где-то там, в черноте ночи, убегал еще один товарищ, а с ним девушка с его кинжалом, заколовшим Эдварда. Картинка сложилась. И загорелась. Годрика следом за Мадором накрыла ярость. Он потерял немало товарищей-рыцарей, но ни разу от рук своего же! Что на самом деле случилось? Мордред сам зарезал Эдварда или смотрел, как его зарезала его пассия? Впрочем, разницы не было никакой, потому что в любом случае юный рыцарь допустил убийство брата по оружию. Он предал свою клятву, предал их дружбу, их священное братство, он наплевал на их узы товарищества и подло убил одного из них - неважно, своими ли руками или Кары! Годрик мог понять желание сбежать и спасти любимую женщину, но зарезать по пути друга?! - Все еще считаешь его безвредным? - вдруг оказался рядом Мерлин, и Годрик впервые не смог ничего ему ответить. Рыцари услышали приказ обыскать лес и бросились вон из замка в ночь. Они нашли беглецов довольно быстро, наверняка, потому что Кара все еще хромала. Мордред поднялся с земли, выхватив меч, когда рыцари подступили совсем близко. И тут Годрик даже вздрогнул от прозвучавшего в его голове голоса, хотя он и не в первый раз встречался со способностью друидов общаться мыслями. Кара воскликнула ''Используй свою магию! Убей их!", не раскрыв рта. Мерлин и Годрик быстро переглянулись. Мордред же медленно перевел слегка ошарашенный взгляд на сидящую рядом девушку. - Они мои друзья, - негромко сказал он. - Сдавайтесь, - вклинился спокойный голос Артура. Друид перевел на него взгляд. Отчаянный, но решительный. - Отпустите ее. Мы покинем Камелот и никогда не вернемся, я даю вам слово! Голос его дрогнул, и Годрик будто почувствовал его дикое нежелание сражаться. Перед юношей стояли те, кто еще недавно трепал его по волосам и выбивал дух на тренировочном поле. Здесь были и Гвейн, и Леон, и Мадор, и Теодор, и все просто смотрели на него, потому что они тоже не хотели драться. И в то же время не могли отступить назад - не только из-за приказа короля, но и из-за бездыханного тела сэра Эдварда, на чьи похороны им предстояло вернуться домой. Здесь рухнула дружба. Здесь обрывались священные узы, которые казались нерасторжимыми. Еще позавчера они все вместе гурьбой пошли в таверну, заказав вина для всех, кроме Годрика и Мордреда - те взяли по одной кружке медовухи. И Гриффиндор свою почти не тронул, так что в итоге ее под шумок выпил младший, чем вызвал бурное веселье за столом. И именно они вдвоем помогали захмелевшим друзьям благополучно добраться до дома. Все это было совсем недавно, в прошлый миг. И сейчас промелькнуло перед глазами. А потом вокруг снова встала кромешная ночь, в которой были только белое и черное - справедливость закона и предатель-товарищ. - Пожалуйста, - попросил Мордред, глядя в глаза Артуру, но тот оставался недвижим и бесстрастен. - Гвейн? - обратился друид к другому другу, но тот не двинулся с места. - Леон? Годрик? "Используй свою магию!" - требовательно повторила Кара. Рыцари сурово и скорбно молчали. "Ну же!" Мордред в последний раз взглянул на бывших друзей. И опустил голову. Мерлин и Годрик напряглись, готовые в любую секунду послать свою магию на защиту. Друид поднял голову, его глаза смотрели холодно и страшно. И в этот момент сзади подкрался Персиваль, в один мощный удар оглушив юношу. Друид упал на лесной перегной. Когда они доставили беглецов в темницу, Годрик, как и, наверное, все рыцари, от всей души радовался, что не ему, а стражникам пришлось закрыть Мордреда за решеткой. Руки немели от схватки, которой не было, но которая должна была неизбежно случиться. - Что ты со мной сделаешь? - спросил друид у короля. Тот все время молча смотрел на него, словно решая сложную задачу. - Хотел бы я знать, - наконец ответил он, покидая темницы. Годрик и Мерлин повернулись за ним, и их нагнал мысленный голос. "Почему ты не мог просто не вмешиваться, Эмрис?!" Мерлин замер на секунду. И ушел. "Почему ты мне не помог?!" - в бешенстве воскликнули мысли друида, останавливая Гриффиндора. Тот медленно повернулся. "Я рыцарь, Мордред, - произнесли его мысли. - А это значит, что я чту узы братства. Я просил тебя не идти за этой девицей. Я просил тебя не забывать, что мы друзья, неважно, кого ты любишь. А ты позволил убить одного из нас. Ты предал наши клятвы, нашу дружбу. Прости, братишка..." *** В окна Тронного Зала лениво заплывали рассеянные лучи блеклого рассвета. - Все присутствующие знают, какие преступления ты совершила. Но я желаю дать тебе шанс. Мерлин даже задержал дыхание от неожиданности. Вчера он пошел к Артуру, но не смог связать и двух слов, хотя должен быть разразиться пламенной речью. И все же этих двух слов хватило, как оказалось. Кара стояла перед тронами, уже приготовленная к казни, но король предлагал другой выход. - Я знаю, что друиды - мирные люди, - продолжал он. - Ты...молода. Впечатлительна. Легкая мишень для таких, как Моргана. Если ты раскаешься в своих деяниях...я пощажу тебя. Мерлин даже несмело заулыбался и аккуратно выдохнул ртом. Надежда была здесь, как светлые лучи рассвета. Прямо сейчас все могло быть спасено... Если бы не проклятая гордыня Кары. - Я не могу раскаяться в преступлениях, если я их не совершала. Артур помолчал. - Кара... - снова воззвал он. - Борьба за свободу - не преступление, - отрезала девушка. - Борьба за право быть самим собой - не преступление. Король прикрыл глаза, бессильно вздохнув. Нашел взглядом Мерлина в толпе придворных. "Я не могу спасти того, кто не хочет быть спасенным." Мерлин смотрел на то, как безнадежно умирает такая живая только что надежда, и едва сдерживался, чтобы не подскочить к друидке и не объяснить ей, что сейчас она обязана соврать, чтобы не случилась катастрофа. Что сейчас от ее гордыни погибнет больше, чем ее жизнь. Погибнет все. Почему ей, черт возьми, не хотелось выжить хотя бы ради Мордреда? Да где ей еще такой король мог попасться, который бы после всего, что она совершила, еще даровал бы ей милость, к тому же, уговаривал бы ее спастись? Неужели нельзя немного прикусить язык хоть раз ради общего блага? Если Мерлин, которого все, кому не лень, называли величайшим магом на земле, мог гнуть свою гордость, отстирывая вонючие носки и терпя подначивания, почему эта несносная девица не могла? - Ты заслуживаешь той судьбы, что тебя ожидает, Артур Пендрагон, - с достоинством сказала смертница. Кару повесили. Камера Мордреда, которого собирались освободить, была разворочена, решетка погнута, а дверь валялась рядом, горячая, как только что из кузни. Будто узник обладал магией. - Он словно испарился, - докладывал Мерлин. - Стражи дошли до самой реки. Никаких следов. - Я принял его, - будто не услышав, сказал Артур. Он сидел у себя в покоях и пялился в потолок тем самым взглядом, который Мерлин уже видел не меньше трех раз. Только теперь к отрешенности и загнанности добавилось еще что-то. Раздражение. Неумолимо закипающая злость. Словно королю в конец осточертело, что его предают. - У тебя доброе сердце, - ответил слуга. - Не вини себя за это. - Я не должен был ему доверять, - выдохнул друг, отлипая от спинки стула и пряча лицо в ладонях. А Мерлину некстати вспомнился тот день - в Ишмире, почти год назад. Когда Мордред попросил посвятить его в рыцари, и Артур согласился, пообещав ему жизнь среди равных. Мерлин вспомнил, как заколотилось у него сердце в тот миг, когда он понял слова Диамайра. Наивность и доверчивость привели короля Камелота к его гибели. Желание верить в друзей стало его проклятьем. - Я совершил ужасную ошибку, да? - спросил Артур, вынырнув. - Надеюсь, что нет, - ответил Мерлин.