Огни Камелота

А октябрь тем временем усердно кутался в туманы, словно желая, чтобы подступающий ноябрь его не нашел. Днем слух выматывали дожди, зато вечером умытое ливнями небо загоралось таким пламенным закатом, что казалось, будто все вокруг объято пожарами. Леса редели и просвечивались насквозь, дороги чавкали, ветер завывал по ночам не хуже волчьей стаи. Народ заканчивал работы в полях и радостно расслаблялся в предвкушении долгой, полной праздников зимы. И слуги во дворце тоже облегченно вздыхали хотя бы из-за того, что птицы, постоянно селившиеся под крышами в башнях, сколько бы их оттуда ни пытались гонять, теперь улетали в более теплые края, и слуги могли наконец отмыть полы и стены в этих башнях и в который раз понадеяться, что весной наглые пернатые не решат снова вить здесь гнезда. С рыцарями на поле последние дни тренировался Леон, всегда такой неутомимый, а теперь необычно рассеянный. Король вместо тренировок с головой ушел в заканчивающиеся переговоры. Он вообще только ими и занимался и только о них и говорил со дня, как ушел Мордред. Никто не удивлялся - все справлялись, как умели. Мерлин, например, ходил по пятам за своим венценосным другом, ни отходя ни на шаг. За эти несколько дней он ни разу не опоздал с утра и нарочно вечером болтал без умолку, чтобы подольше не покидать спальню друзей. Вот и сейчас он сидел в коридоре на полу, опершись спиной о стену и задумчиво слушал скрип пера за ней. Он должен был пойти спать еще час назад. Но ему ничего не казалось правильней сейчас, чем сидеть неподалеку от друга и слышать, как тот шелестит бумагами. Только здесь он чувствовал себя более или менее спокойно. Только здесь тревога отступала. Шелест прекратился. Что-то мягко бухнуло - кипа бумаг приземлилась на стол. Короткий тихий скрип. А потом стук ножек стула, опустившихся на пол. Шаги. - Мерлин? Какого черта ты тут расселся? Артур был уставшим и слегка сонным. Мерлин тоже. - Не захотел уходить, - пожал плечами маг. - Мне что, нельзя хотеть проводить больше времени со своим другом? - Ради бога, Мерлин, просто иди спать, - раздраженно скривился король. - Ты же мне весь день ныл, что не выспался. Вот и иди, сейчас вообще не до твоих фантазий. Он зевнул и пошел к лестнице. Никак не отреагировавший Мерлин подождал немного, встал и пошел следом. Они спустились на первый этаж, и Артур вышел на крыльцо, тонувшее в сиренево-розовом закате. Площадь была пуста в этот час, даже стражники, видимо, пошли в обход, так что никого не было. Поэтому Годрик, сидевший на ступеньках и увидевший друга, не стал вставать, а сидя пронаблюдал, как тот садится рядом. - Ты-то чего тут делаешь? - спросил Артур, глубоко вдыхая свежий после дождя вечерний воздух. - Почему не дома с близнецами? - У них зубы режутся, - ответил Гриффиндор. - И что, боишься, что покусают? Рыцарь со смешком опустил голову на секунду. - Они плачут много, капризничают. Пен соседки помогают, так что моя пара рук там только лишняя. Да и нервы у меня ни к черту, особенно когда плачут. - Кто бы знал, что чтобы обрести железные нервы, надо не сотню битв пройти, а пережить время, когда у твоих детей режутся зубы. Они так просто, по-дружески разговаривали ни о чем, разглядывая тихий и красивый в вечерних красках город, а к крыльцу тем временем подъехал отряд рыцарей с гонцом во главе. Друзья оба встали. Гонец спешился и с поклоном протянул королю свиток с печатью: - Письмо от Его Величества короля Бенджамина. Артур взял письмо, тут же распечатал его и прочитал. По мере прочтения с лица его пропадал всякий намек на сон, уголки губ стремительно поднимались вверх, и в конце концов он с каким-то ликованием и облегчением оглядел всех собравшихся товарищей. - А не сходить ли нам в таверну, господа рыцари? - вдруг лихо предложил он. Среди воинов прокатились смешки. - По какому случаю? - спросил, конечно, заинтересовавшийся Гвейн. Артур помахал в воздухе свитком. - Последняя подпись поставлена. Альбион готов. С этого момента можете считать себя вассалами громаднейшего в нашей истории государства, с этого момента оно начинает жить! Осталось только назначить официальную встречу, думаю, на том же Шелотском поле... - С празднествами? - весело прищурился Борс Ганнский. - Эль и вино, шуты и жонглеры, танцы, пир! - заулыбался Озанна, и рыцари одобрительно загудели. - Так что там насчет таверны? - нетерпеливо спросил Гвейн. - Идемте! - махнул рукой Мадор. - А Мерлин? - поинтересовался Годрик. - МЕЕРЛИИН! - крикнул Артур, обернувшись, в глубь замка. - Я знаю, что ты тащился за мной от покоев. Пошли, раз спать не хочешь. Маг тепло улыбнулся и присоединился к веселой компании, собравшейся нагрянуть в таверну. *** Кандида чувствовала себя прекрасно. Она проснулась рано и после завтрака приняла ванну. Она валялась за ширмой в горячей воде, положив голову с собранными наверху волосами на бортик, когда в дверь постучался посыльный и сказал, что кто-то передал подарок для нее. Королева лениво приказала оставить его на столе. Отлежавшись, она вылезла и не успела даже взгляд поднять, как в ее руку уже вложили полотенце. Служанка, имя которой Когтевран за два года так и не удосужилась запомнить, которая удовлетворялась обращением "Милая" и, четко, без вопросов и лишних слов выполняя приказы своей госпожи, не докучая ей, идеально сходилась с ней характерами, теперь быстро вытерла ее и накинула ей на плечи дорогой кружевной шлафрок. Легко завязав пояс, Кандида открыла окно, вдохнув побольше вкусного свежего воздуха, а потом, вспомнив про подарок, пошла к столу. Это был небольшой узорный ларец красивой работы. Королева провела пальцами по крышке, где на черной полосе были выгравированы ее инициалы. Синяя лента крепила к ларцу записку, в которой ее тетушка, как обычно, в строгих, но сердечных выражениях передавала ей привет. Кандида легко улыбнулась...а потом нахмурилась. Она осторожно взяла ларец и, придерживая крышку, приподняла так, чтобы осмотреть дно и торцы. И все поняла, тут же поставив ларец на стол. Моргана совсем спятила, если считала ее такой дурочкой. Хотела, чтобы Кандида открыла ларец и напоролась, наверняка, на какое-нибудь страшное заклятье. Вот только если бы ларец и вправду прислала Аннис, то он бы пересек расстояние, замотанный в дорогие мягкие ткани и уложенный в ящик с соломой, так что ни один уголок бы не обзавелся царапиной и уж тем более грязью. А этот ларец везли в руках, по пыльной и грязной от дождей дороге, и не пряча от случайных мимолетных ударов об седло, поводья, сумку, ножны и все, что могло стукнуть и оставить небольшие, почти незаметные следы. Кандида прикрыла глаза, запирая ларец собственной магией. И тут ее пронзило осознание. Если Моргана знает, что Кандида волшебница, то единственный, кто мог ей об этом рассказать - это Мордред. А если он рассказал Пендрагон о Кандиде... - Платье! - вдруг резко приказала королева, засовывая ларец в шкафчик. - И плащ, быстро! Она ворвалась в дом друзей как раз вовремя - Гриффиндор уже с любопытством рассматривал точно такой же ларец. - Стой! - крикнула Кандида, и маг ошарашенно повернулся к ней. Королева почти захлопнула дверь, но вспомнила, что в доме дети, прикрыла ее тише и развернулась. - Какие черти за вами гнались? - выдохнул Годрик. - Это вепрь! Кандида шагнула ближе и выхватила у него ларец, накладывая запечатывающее заклинание. На этом ларце тоже была записка, которая сообщала, что этот подарок был прислан самой Когтевран. Она громко фыркнула, покачав головой. - Только не говори, что собирался его открыть. - Но разве... - недоуменно хлопнул ресницами Годрик. - Это не от меня, болван! Гриффиндор обиженно насупился, причем так смешно, что будь ситуация менее серьезной, Кандида бы расхохоталась. - Почерк ваш, - пробурчал рыцарь. - И цвета ваши. И качество подходящей дороговизны… - И абсолютно никакой логики! - отрезала королева. - Я бы не подарила вам ларец для драгоценностей, я же знаю, что Пенелопа их не носит! Из второй комнаты раздалось какое-то непонятное вошканье, жалобное хныканье, а затем плач. Шумно прогнулась кровать, шаги куда-то заспешили. Годрик скривился. - Молодец, она их только успокоила! - с упреком громко прошептал он. Кандида тоже понизила голос, но тон ее остался строгим и приказным. - Я прошу прощения. Нам нужно скорее к Слизерину. Вы только один такой ларец получили? - Да... - Предупреди Пуффендуй, чтобы она ни в коем случае его не открывала, и пойдем быстрее. Годрик, к ее радости, больше ничего не стал говорить, заглянул в спальню, полную криков близнецов, коротко передал нужное жене и рванул из дома следом за королевой. - Стой, болван! - отыгрался Гриффиндор с порога дома Слизерина, утешая свою оскорбленную гордость. Салазар удивленно поднял на них взгляд - он все еще завтракал, вытянув на скамейке свои длинные ноги. - А... - смешался рыцарь, - ты еще не... Кхм. - Тебе приносили черный ларец? - требовательно спросила Кандида, скидывая капюшон. Слегка опешивший от такого вторжения Слизерин молча кивнул головой на ларец, стоявший у окна. Королева тут же взяла его и сверкнула глазами, запечатывая своей магией. Едва она успела это сделать, как в дом зашел Мерлин. Когтевран первым делом тогда забежала к нему, но он был живой и невредимый и сказал, что никаких ларцов не получал, так что она пригрозила не трогать, когда получит, и унеслась к остальным. Но теперь она видела, что с их другом точно не все в порядке. Мерлин казался худее и меньше, если только это было возможно. Он выглядел пришибленным, растерянным, даже словно испуганным. - Ты открыл свой ларец? - в тревоге спросила Кандида. Эмрис как-то беспомощно качнул головой. - Нет, мне он не приходил. Мне пришло кое-что другое. Сегодня ночью, когда мы вернулись из таверны. Волшебники уселись за стол, и Мерлин, сутулясь и выглядя несчастнее всех на свете, рассказал, как ночью на него напала Джиен Канах. Услышав это имя, Когтевран смертельно побледнела, почувствовав жуткий холод внутри. Ее магия сиротливо сжалась в ней, а сердце стиснул ледяной страх. Она знала про этих существ - созданий Старой Религии, способных высосать из волшебника всю магию. Это были жуткие, отвратительные бесформенные слизняки, похожие на оживший комок грязи, которые, тем не менее, делили жизнь мага на "до" и "после". Она знала старые байки о том, как некоторые волшебники кончали с собой, потеряв так магию, другие приноравливались жить по-другому, но больше никогда не были по-настоящему цельными и счастливыми. Только вот эти существа были уничтожены в Великой Чистке. Видимо, одна уцелела. И оказалась в руках Морганы. Кандида невольно сжала худые кулаки. - Но ведь... - Годрик неверяще моргнул несколько раз, - можно же как-то вернуть магию? Она же не может просто исчезнуть. Вся. - Почему? - мрачно спросил Салазар, отпив вина, оставшегося от его прерванного завтрака. - Магию высосали, осталось тело. Мерлина передернуло. - Но Мерлин - рожденный маг, - возразил рыцарь. - Нельзя отнять у него магию, все равно, что отнять у него его самого! Он родился с магией, они одно целое, так просто не может быть, что... - Но оно есть, - не дал закончить Слизерин. - Оно случилось. Хочешь, верь, хочешь, нет. - Мерлин, - позвала Когтевран. Волшебник поднял на нее глаза, и она сама едва не вздрогнула. Да, их друг был эмоциональным человеком, и она уже не раз видела его слезы, но такого беспомощного и разбитого взгляда - еще нет. Она могла только представить, как ему сейчас было холодно и пусто в своем теле. Ей очень захотелось его поддержать, но она не умела говорить проникновенно, как Пенелопа. Она сделала свой голос твердым. - Ничего еще не кончено. - Да, - подхватил Годрик, обернувшись к Эмрису. - Мы найдем способ вернуть твою магию. Леди Кандида перевернет вверх дном библиотеку, съездит к друидам, мы с Сэлом… - Я не это имела ввиду, - черные брови королевы остро упали к переносице. - Мерлин, я хочу сказать, что ты можешь и должен жить дальше. Ради всех нас. - Ты - это не только твоя магия, - подтвердил рыцарь. - Это твои знания, твой характер, твоя дружба с нами. Лично нам нужен Мерлин, а не Эмрис. Мерлин рассеянно смотрел на них. Натянуто улыбнулся. - Только вот, - все так же мрачно вставил Салазар, явно думавший о другом, - как нам без Эмриса вступать в большую битву? *** Это было похоже на ночной кошмар. Словно его выбросили голым на снега Ифтира. Было очень пусто. Тело было похоже на пустой мешок, который трудно волочить куда-то, особенно когда от тебя требуется ловкость и скорость. Гаюс, всегда придерживавшийся мнения, что работа - лучшее лекарство от всего, пристроил Мерлина работать, так как его руки, даже без магии, все еще были руками хорошего лекаря. Раненые пришли из Ставелла. На гарнизон напали саксы, не оставив в живых почти никого из жителей города. Этим "почти" была белокурая девушка по имени Эйра, которую спас в бою Гвейн. Он же привел ее к Мерлину. Пока маг обрабатывал ногу выжившей, он успел заметить, как друг смотрит на нее. Девушка спросила о своей семье, о вестях из Ставелла. И Гвейн даже не смог произнести фразу до конца, но Эйра поняла. Она заплакала, шокированная тем, что единственная выжила из уничтоженного города. Гвейн вдруг присел перед ней на одно колено и, аккуратно тронув девушку за руку, очень мягко обратился к ней. Мерлин ни разу не слышал у него такого тона. Гвейн говорил с девушками дерзко и обворожительно (по крайней мере, так считал он сам). Эмрис помнил не один случай, когда к Гвейну, уже забравшемуся в седло вместе с другими рыцарями перед походом, подходила какая-нибудь очередная девица, обычно с фляжкой или стряпней. Гвейн наклонялся к ней, шептал разные неприличности, смачно целовал, брал еду и уезжал в закат. А теперь...теперь он очень осторожно всматривался в глаза этой Эйры и звучал невероятно заботливо. - Эйра... Что бы ни случилось, ты будешь в безопасности здесь, в Камелоте. Даю слово. Эйра почти невесомо накрыла своей ладошкой его руку в перчатке. Попыталась улыбнуться. - Спасибо. Мерлин улыбнулся за нее. Грустно, сочувствуя ей, и в то же время радостно, видя зарождающиеся, наконец настоящие чувства друга. Круглый Стол был заполнен рыцарями. Рядом с королем сидели королева и леди Кандида. Мерлин стоял на своем привычном месте. Тронный Зал заливали лучи бесстыжего яркого солнца. - Армия саксов, сир, - докладывал Леон. - Они перешли северную границу вчера ночью и атаковали гарнизон под Ставеллом. - Под руководством Морганы? - уточнил Артур. - В этом нет сомнений, сир, - мрачно ответил Гвейн. - Мы не только с людьми там столкнулись. Но и с магией. Рыцари переглянулись. - Мы не должны быть удивлены, - сказал король. - Она собирала армию неделями. Теперь же, когда Ставелл взят, у нее есть база на нашей северной границе, что означает только одно... - Она собирается захватить Камелот, - закончила фразу Гвиневра. - Тогда она уже сделала свою первую ошибку, - заметил Персиваль. - У нас достаточно времени, чтобы подготовить оборону, - продолжил Леон. - Мы можем выстоять здесь. Какая бы огромная ни была ее армия, Камелот выстоит, цитадель не падет. Леон говорил с убеждением и верой. Товарищи кивали, слушая его. Однако король не был согласен с этой речью. - Возможно, - он качнул головой, - а возможно, нет. Ведь мы уже отдали Ставелл. Я не хочу оставлять людей этих земель, пока мы прячемся здесь. - Но мы можем защитить их здесь, сир, в Камелоте, - возразил Персиваль. - Некоторых, но не всех, - не удовлетворился Артур. - Бесчисленные мужчины, женщины и дети будут оставлены. Люди, которых я поклялся защищать. - Мы не можем спасти всех, Артур, - заметила Гвен, - как бы мы этого ни хотели. Артур помолчал. Рыцари и королева смотрели на него, не совсем понимая, к чему он клонил и какой вариант мог предложить. Идея выдержать осаду в цитадели приходила на ум первой, но ведь она не могла спасти всех, даже в теории. А вот то, что могло... - Есть один способ, - наконец объявил Артур. - И он единственный. Мы...гарантируем, что она никогда не заберется настолько далеко. - Мы... - пораженно повернулся к нему Персиваль, - выезжаем и встречаем их? Гвейн потер рукой в перчатке бородатый подбородок. Леон сосредоточенно нахмурился. Годрик сцепил пальцы в замок, внимательно слушая. Рыцари мрачнели, если было куда. - Человек на человека, - подтвердил король. - Но, сир, - осторожно возразил Леон, - Моргана командует тысячной армией. - Тем не менее, - не впечатлился Артур. - Это наш долг - защищать эти земли. Мы не можем стоять в стороне и позволять нашим людям умирать, это не те ценности, на которых был основан Камелот. - Голос его был спокойным, взгляд - в кои-то веки абсолютно уверенным, и рыцари слушали его, не смея больше возражать. - Какой бы ни был исход у битвы, моя сестра не может и не будет осквернять эти ценности. Воины склонили на минуту головы. Грандиозные планы были приняты. Больше нельзя было сделать ни шагу назад. - Началась война, - опустились в повисшей тяжелой тишине слова. Мерлин принес карты, их разостлали на удобном столе и обступили со всех сторон. - Чтобы достигнуть Камелота, Моргана не будет иметь выбора, кроме как пересечь Белые Горы, - разъяснил Артур. Положил свиток поменьше на огромную карту и толкнул, разворачивая. Открылась более мелкая карта, карта Белых Гор. - Таким образом, единственное место, где может пройти армия такой величины - здесь. - Я знаю эти места хорошо, - увидев, куда указывает король, заметил Персиваль. - Этот проход с обеих сторон ограничен скалами. - Вот где мы встретимся с ними. Мы будем в меньшинстве, но если мы не позволим им обойти нас, то мы удержим проход. - Как надолго? - спросил Леон. - Моргану не волнуют жизни ее людей. - Она не может снабжать армию подобных размеров. Не изолированную горами. Если мы продержимся достаточно долго, она будет вынуждена отступить. Все были согласны с высказанными планами. - Персиваль, где самое узкое место? - спросил Артур. - Вот здесь, сир, - Персиваль указал куда-то на карту Белых Гор. - Как называется это место? - Камланн, сир. Мерлин буквально почувствовал, как мир остановился и дрогнул в этот момент. А потом все залило ледяной водой. - Тогда в Камланне мы и разобьем свой лагерь, - подписал свой смертный приговор король. *** Кандида сидела в своем любимом из тайных мест библиотеки едва видная из-за гор книг. Она вся ушла в чтение фолианта у себя на коленях, но все же услышала тихий стук. Не отрываясь, махнула рукой, потому что стучаться сюда могли только те, кто знал о существовании этого места, то есть свои. Магия открыла потайную дверцу, и в комнату зашли знакомые тяжелые шаги. - Ты же сказала, от этой штуки нет средства? - спросил Теодор, заходя за спину ее кресла, и наклонился, упершись руками в подлокотники. Когтевран ничего не ответила. При Годрике она, конечно, фыркнула, заявив, что после Джиен Канах магию не восстановить, но, оставшись одна, взялась за книги в своей обычной незыблемой вере, что в книгах всегда и на все есть ответы. Правда, именно из-за книг она была уверена, что Джиен Канах не оставляет надежды, так что Кандида ни за что не признается, что именно Гриффиндор заставил ее задуматься о возможности выхода. О том, что даже если все книги утверждают, что выхода нет, его нужно искать. - Разве маги и люди отличаются только наличием волшебства? - спросил Теодор. - Нет, - ответила королева, перевернув страницу. - У магов тело другой организации, но это уже следствие, потому что маги рождаются в том теле, которое предназначено содержать магию. - Если так, то, может, возможно запустить в тело новую магию? - И где, интересно, ты ее возьмешь? - Где-нибудь, где магия рождается сама по себе. Не в чьем-то теле, а просто так. Разве такого места нет? Кандида замерла от пронзившей ее догадки. - Родина магии, - пробормотала она. И вдруг подскочила, скинув книгу на стол. - Кристальная пещера! - она засмеялась, как девочка, обняла лицо мужчины на секунду, поцеловав. - Тео, ты гений, я тебя обожаю! Мне срочно нужно к Мерлину! *** Камланн. Камланн. Слово стучало в голове, давя на виски. Темнота сгущалась, не давая нормально дышать. Камланн. - Я надеялся, что никогда больше не услышу это название, - бормотал Мерлин, вышагивая по покоям Гаюса. - Он не должен туда отправляться, - заметил лекарь. - Мерлин, ты должен его переубедить. Мерлин саркастично улыбнулся. - Я знаю Артура лучше, чем себя. Он не будет меня слушать. - Если Артур отправится на Камланн, пророчество исполнится, и он умрет. - Это сражение - единственный известный ему способ спасти его людей. Даже возможность встретить там смерть не остановит его. К тому же, он не будет один. Там будет Годрик, Кандида тоже решила ехать, даже Слизерин почему-то согласился. - Мерлин, ты помнишь, что сказал Килгарра? Их судьба - сохранить Альбион, который будет после Артура, а не его самого. Если они даже все вчетвером поедут на Камланн, это не гарантия того, что король вернется живым. - Я знаю. - В таком случае, что нам остается делать? Мерлин развернулся и подошел к старику. - Если я не могу остановить его, тогда я должен защитить его настолько, насколько смогу. - Но ты не можешь защитить его без своей магии, - недоуменно возразил Гаюс. - Тогда я должен восстановить ее. Старик удивленно взглянул на него, а потом его голос зазвучал скорбно, даже виновато. - Я не могу ее вернуть. Это мне неподвластно. - Я знаю, - кивнул Эмрис, тепло сжав плечо названного отца. - Возможно, это неподвластно никому. Если ответ существует, то я должен найти его где-нибудь еще. - Но где? Мерлин слегка улыбнулся, словно мальчишка, затевающий хорошую шалость. - На родине самой магии, - ответил он. - В Кристальной пещере. Дорога туда лежала через Долину Павших Королей, в которой все еще водились разбойничьи шайки. Без магии у Мерлина не было ни единого шанса пройти через эти земли. К счастью, у него был друг, который не задал вопросов, а просто согласился сопроводить его. Отчасти, наверное, потому, что сейчас Гвейн был влюблен, и его интересовало только то, что он нашел в постели своей возлюбленной Эйры. Когда Мерлин встретил его, рыцарь выглядел так, словно только что съел гору чего-то сладкого и мятного. Перед отправлением маг успел повидаться с четырьмя друзьями. Пенелопа принялась сочувствовать ему, но времени у нее было мало, так как сыновья часто плакали, так что подруга снабдила его и Гвейна провизией, которой хватило бы, наверное, на то, чтобы кормить всю камелотскую армию по дороге на Камланн. - Годрик, - обратился Мерлин к рыцарю, который был пока что дома и последние разы перед отъездом войск возился с детьми, а те почему-то немного успокаивались у него на руках. - Будь рядом с Артуром, хорошо? Сделай все, что сможешь. Обещай мне. - Я клянусь, - необычно серьезно ответил Гриффиндор, покачивая на руках одного из сыновей. - Клянусь жизнью и рыцарской честью, я буду там и сделаю все, что в моих силах. Даже если придется... - он нахмурился на секунду. - Ведь придется же? Мерлин понял, о чем он. Пенелопа с сильной тревогой вскинула глаза на мужа, потом на друга. - Да, - кивнул последний. - Кажется, наш час пробил. Я не вижу способа вернуться с Камланна живыми и вернуть живым короля, не раскрыв свою магию. Годрик...я не могу приказать или просить тебя об этом... - Тебе и не нужно, - отрезал рыцарь и взглянул на в волнении смотревшую на него жену. - Даже если я вернусь с Камланна на казнь, это не станет проблемой. Я клянусь тебе, Мерлин, я положу и жизнь, и свою магию, чтобы защитить короля. Мерлин сглотнул. Сколько же людей готово на жертвы ради мира в Альбионе... Сколько людей готовы оставить свои жизни, свои семьи, разрушить отношения, чтобы в итоге тот, кто важен для всех этих огромных земель, жил. Пенелопа вдруг приложила к щекам ладони. Она не плакала, она просто зажмурилась. - Мне так жаль, что я не могу ничем помочь... - проговорила она, и Мерлин тут же взял ее руку, крепко сжав. - Ты сможешь помочь, - убежденно сказал он. - Ты ведь целитель. С Камланна сюда будут стекаться тучи раненых. Ты сможешь помочь выжить тем, кто без тебя бы умер. Пуффендуй робко улыбнулась. А потом вдруг крепко обняла Мерлина. Тот секунду никак не реагировал, потом взглянул вверх, на Годрика. Тот слегка кивнул, и Мерлин зарылся лицом в плечо подруги. - Храни тебя небо, Мерлин... - пробормотала Пенелопа. - Пожалуйста, береги себя. В этот момент в дом постучался и вошел Слизерин, одетый по-дорожному: на нем были высокие сапоги, черная рубашка, кожаный жилет и зеленая мантия. - Ну, когда отправляемся? - спросил он. - А зачем это тебе? - поинтересовался Эмрис, вылезая из объятий подруги. Слизерин пожал плечами. - Саксы не маги. Они уничтожили Хелву, где было множество моих друзей, и я не прочь содрать шкуру с парочки из них. Еще нужны пояснения? И что уж тут, если быть честным, Мерлин был очень рад, что Салазар будет в этой войне на их стороне. Чем больше своих магов - тем лучше. Кандиду он застал в ее покоях разговаривающей с Теодором о грядущей битве. И она пообещала ему то же, что и Годрик: - Клянусь жизнью, я не пожалею магии. Потом она еще больше помрачнела и сказала: - Мерлин, мы, конечно, будем там. Но никто из нас не может управлять драконами. А белая дракониха, естественно, прилетит на битву. - К тому моменту, надеюсь, я успею, - заверил ее Мерлин. Теодор протянул ему руку, и маг крепко пожал ее. - Удачи, командир, - пожелал рыцарь, пародируя обращение к магу Годрика. Эмрис улыбнулся. *** - Думаю, здесь все, что вам может потребоваться, милорд, - объявил Мерлин, и Артур иронично осмотрел стол с аккуратно разложенными на нем мантией, рубашкой, стеганкой, кольчугой, ремнями, портупеей, ножнами, сапогами и прочим. Все было вычищено, выглажено и готово к походу. - Впечатляет. Очень впечатляет. Я никогда не видел такой работы. Ну, от тебя, по крайней мере. Друг тихо посмеялся. - Благодарю, сир, - демонстративно ответил он. Прямо как много лет назад, когда он уходил в Элдор. - Итак, что дальше? - Дальше? - Ладно тебе, ты худший слуга в истории мира, и теперь вдруг это. Что это, деньги? Артур ушел к письменному столу, вернувшись к бумагам, от которых его отвлек слуга, и поэтому едва услышал его тихое "Нет". - Нет, это не могут быть они, все мои ты уже выиграл. Мерлин улыбнулся снова, тоже вспомнив недавний поход в таверну, когда он выиграл у короля в кости все взятые с собою деньги. Хотя эта улыбка была какая-то очень натянутая. Он все еще стоял навытяжку, опустив голову. Словно что-то было не так. - Выходной? - Артур... - Нет, это тоже не может быть, ты же...на самом деле не делаешь ничего. - Я просто хотел убедиться, что у тебя будет все, что нужно для твоего путешествия на Камланн через несколько дней. - Спасибо... Вот оно, оно щелкнуло. Вот что не так. Слово резануло слух жутко непривычным звучанием. Спустя столько лет, в которые они делили все - от еды до ранений - это слово показалось несусветной нелепицей. - Мерлин, что ты имеешь ввиду "для моего путешествия"? Мерлин помолчал, стремительно серьезнея. Натянутая улыбка исчезла, видимость веселья пропала. Он обернулся. - Боюсь, я не поеду с тобой. Не в этот раз. Он выглядел виноватым. У него был такой взгляд, словно он хотел сказать больше, чем получилось. И не говорил. Не говорил, потому что...потому что что? Потому что считал, что Артур не поймет? Не поверит? Не одобрит? Что? Что вообще могло двигать людьми, которые врали близким? Что могло двигать людьми, которые скрывали что-то от близких? Более интересного и неразрешимого вопроса не свете, кажется, никогда не существовало. - Мне жаль, - сказал Мерлин, словно этим мог что-то исправить. - Мне надо выполнить срочное поручение Гаюса. Лекарственные растения, которые нельзя найти здесь. Ложь. От и до. Он стоял сейчас прямо перед ним, лицом к лицу, глаза в глаза - и врал. Зачем? Черт возьми, почему все вокруг ему врали?! - Лекарственные растения, - спокойным эхом отозвался Артур, и сам не узнал своего ледяного тона. - Да, - пробормотал Мерлин. Спасибо, друг. Спасибо, что поступил, как Мордред. Как Моргана, как Агравейн. Спасибо, что считаешь недостойным правды. Мерлин испугался его тона. - Это не то, что ты... - Нет, нет, - негромко ответил Артур. - Все в порядке... Все нормально, я понимаю. - Артур... - едва слышно позвал слуга, но король уже услышал все, что нужно было услышать. - Знаешь, Мерлин, все те шутки о твоей трусости...я никогда не говорил этого всерьез. Я всегда думал, что ты храбрейший из всех, кого я встречал. Мерлин таращился на него своими большими голубыми глазами, по какой-то случайности такими же, как у него самого. Таращился так, словно вот-вот соберется рассказать все начистоту. Давай. Давай, черт подери, выложи правду! Только не ври. Но Мерлин молчал. - Наверное, я ошибался, - заключил король, уходя обратно к своему столу. Спину прожигал лживый и несчастный взгляд друга. А внутри крепчал лед. Ну почему сейчас, Мерлин? Ну почему именно ты?.. *** Гвен приняла решение сразу, как только было объявлено о походе на Камланн. Она только переговорила с лордом Вимоном и парой других советников, привела свои бумаги в порядок, выслала парочку писем и теперь уже в дорожной одежде и мантии спускалась по ступенькам дворца на площадь, где рыцари возились со своими лошадьми. - Артур! - позвала она еще от крыльца и тут же обнаружила светлую макушку среди озера доспехов и лошадиных морд. - Гвиневра? - обернулся к ней муж, разбиравшийся с подпругой своего коня. - Что ты делаешь? Королева широкими шагами прошла через ряды рыцарей и лошадей к нему, на ходу натягивая перчатки. - Я еду с тобой, - объявила она. Король усмехнулся, уперев руки в бока. - Поле битвы - не место для королевы, - сказал он, глядя на нее сверху-вниз. - Я не собираюсь присоединяться к вам там, заверяю тебя, - пообещала Гвен. А потом вздохнула. - Артур, если эти дни должны стать твоими последними,...я лучше проведу их вместе с тобой, чем буду сидеть, ожидая того, кого могу больше никогда не увидеть. Он не стал спорить. Они все чувствовали это - страх, тьму и холод, надвигающиеся, как лавина. Эта битва была сложнее и огромнее, чем любая из былых. Настал час, которого никто из них не мог избежать. Грянула великая битва, которой они все боялись и ждали. Назад дороги не было. Другого пути - тоже. Их всех ждал Камланн. И было неизвестно, все ли увидят на нем рассвет. Поэтому все, что оставалось - это взять за руку того, кто рядом, и вступить в эту битву. Артур поднял из-под мантии руку, и Гвен сжала ее своими ладонями. Улыбнулась, глядя в любимые глаза. И он улыбнулся в ответ. - Какой недоумок седлал моего коня?! - раздался неподалеку властный голос. Супруги обернулись - Кандида Когтевран гневно расстегивала уздечку на своем белом жеребце. Она была в любимом темно-синем цвете: дорожное закрытое платье, черные перчатки и ифтирская мантия. На поясе у нее была пара кинжалов, черные волосы, как обычно, строго собраны наверху, а серые глаза метали молнии. - Ваше Величество, - весело крикнул ей Артур. - Вы уверены, что хотите ехать? - А с чего я должна не хотеть? - невозмутимо поинтересовалась Кандида, затягивая ремешки иначе. - У вас в Камелоте слишком мирно, дорогой Артур. А вашими стараниями, скоро приличную заварушку во всем Альбионе будет не найти. Так что, - она лихо запрыгнула в седло и величественно взяла поводья, - я ни за что не пропущу этой. Гвен и Артур засмеялись. *** Пока Пенелопа, ничего не говоря, укладывала все нужное в его сумку, Годрик сидел на коленях около кровати и возился с сыновьями. У малышей, к вящей радости отца, были карие глаза. А волосы приобрели какой-то рыжевато-каштановый цвет. Алиса уверяла, что племянники пошли в нее, но Гриффиндор упрямо твердил, что у сыновей просто смешались цвета его и Пенелопы. Мальчишки уже вовсю ползали. Когда они поползли в первый раз, родители поняли, что теперь все еще страшнее: теперь стоило отвернуться, и ребенка уже не было на месте. Им очень помогала магия, потому что сыновья уже умудрились чуть не опрокинуть на себя пару ножей и залезть в кипяток. Причем вскипятили воду они сами, просто смотря на воду в бочке, махая руками и хихикая от того, как вода пузырится и булькает. Каждый день был приключением - даже не столько для самих ребят, как для их мамы. И теперь они беззаботно валялись на кровати, тыкая друг в друга пальцами, случайно колдуя что-нибудь яркое у себя над головой и норовя свалиться на пол. Годрик просто сидел и наблюдал за ними, потому что дети не знали, что отец уезжает на страшную битву, а потому не спешили прощаться с ним или переживать. Сначала они поиграли с ним, а потом перестали обращать на него внимание, занимаясь своими, детскими интересностями. А рыцарю в голову лезли мысли одна страшнее другой. И от них было не избавиться. Поэтому когда сзади остановились шаги, Годрик со вздохом поднялся, последний раз взъерошил волосы сыновьям и пошел к выходу, где его ждала с сумкой Пенелопа. Она выглядела бледнее обычного, но больше ничем не выдавала своего волнения. Она ничего не сказала, когда он взял сумку. Промолчала и только сильно зажмурилась, когда он наклонился и поцеловал ее макушку. Потом открыла глаза и взглянула на него с отчаянием. - Ты правда раскроешь там свою магию? Гриффиндор помолчал, сжав зубы. - Да, - наконец ответил он. Угрюмо взлохматил волосы. - Поверить не могу, что Мордред нас сдал... Не только Мерлина - нас всех. Это из-за него Моргана послала нам эти ларцы. Чтобы мы не могли помочь Артуру. Только черта с два, у меня есть магия, и я ею воспользуюсь. Пен вздохнула. Поднялась на носочки, мягко поцеловав. Потом развернулась и пошла к детям, не оглядываясь. Годрик тоже не оглядывался, когда седлал свою вороную кобылу. Но когда отъезжал на площадь - увидел лицо жены в окне. *** - Спасибо за все, что ты сделал для Эйры, - сказал Гвейн по пути через Долину. - Не нужно благодарить меня. Это все, что я мог сделать. - Мерлин не удержался и поддразнил: - Кажется, ты волнуешься за нее. - Вряд ли я мог оставить ее саксам, - буркнул Гвейн. Маг заулыбался. - И это единственная причина для ее спасения? - Конечно! Влюбленные что, все так очевидны? На них напали. Трое. И Мерлин чувствовал себя жутко неловко, стоя столбом, пока Гвейн сражался. Никогда он не чувствовал себя таким беспомощным и уязвимым. Неужели это то, что чувствуют все его друзья? Неужели это то, как они живут? Как они умудряются быть такими бесстрашными, когда каждый клинок для них - смертельная опасность, которую не отведешь одним взглядом? Мерлина захлестнула волна уважения к ним. Когда над ним занесли клинок, он упал на землю и заорал, зовя на помощь друга, и Гвейн расправился со всеми тремя, невозмутимо протянув ему руку, помогая встать. - Ты в порядке? - Д-да... - выдохнул Мерлин. - Спасибо... - Не нужно, - ухмыльнулся Гвейн. - Это все, что я мог сделать. Они добрались до пещеры вдвоем. Она выглядела так же, как и много лет назад, когда Мерлин был здесь. Когда Утер еще был жив. Когда Моргана только начинала свой темный путь. Почему ему сейчас хотелось вернуться туда и исправить что-то? Что-то очень важное. Не послушать Килгарру, рассказать Моргане о своей магии, поддержать ее, стать ей другом, которого она заслуживала в те времена. Тогда Альбион достался бы куда меньшей ценой... - Отсюда я сам найду дорогу. - Что? - не понял Гвейн. Мерлин поджал губы, но не мог найти менее загадочных слов, которые бы убедили друга уйти. - Тебе не нужно иди дальше. Я справлюсь. - Как ты вернешься в Камелот? Тут кругом бандиты. - Если я найду то, что ищу, то буду в полном порядке, обещаю. - Что ты ищешь? Сердце заныло. Так хотелось ему рассказать. Как до того хотелось рассказать Артуру. Разве они не заслуживали правды? Разве человек у него за спиной не рисковал жизнью тысячу раз ради него? Разве этот человек, разуверившийся в людях и вновь поверивший ради него, ради Мерлина, не мог бы поверить ему сейчас? Кажется, большинство своих проблем маги создавали себе сами. Своим страхом довериться кому-то. Даже если этот кто-то давно доказал, что ему можно верить. - Я не могу тебе этого сказать, Гвейн, - ответил Мерлин, оборачиваясь. - Просто поверь мне. - Гвейн смотрел на него, ничего не понимая и не одобряя. - Тебе надо идти, ты нужен Артуру. И, конечно, Гвейн поверил. Ему явно не нравилось оставлять друга здесь, но он поверил. - Будь осторожен, Мерлин. - Он вдруг повернул в руке меч, протянув его рукояткой Мерлину. - Ты знаешь, как пользоваться острым концом, да? Они улыбнулись. У глаз Гвейна собрались морщинки. И Мерлин вспомнил развеселого гуляку, которого встретил когда-то. Шалопая, который принес с собой целый ворох проблем, поставил на уши весь город, впечатлил всех, кого можно и нельзя, и с улыбкой уехал в закат искать пивную, где бы алкоголь разливала какая-нибудь красивая девчонка. Теперь перед ним был рыцарь. Рыцарь Альбиона, твердо стоявший на своих двоих, знавший, зачем он здесь и почему, четко представлявший, как собирается жить, влюбленный, счастливый и все еще настолько живой, какими бывают мальчишки, верящие, что они бессмертны. Мерлин вскинул ладонь, крепко пожимая руку старому другу. - Надеюсь, ты найдешь то, что ищешь, - сказал Гвейн. Мерлин широко улыбнулся. *** Войска Камелота еще не успели достигнуть Камланна, когда Персиваль и Леон, отправлявшиеся на разведку вперед, вернулись с устрашающими новостями. - Сир, их в пять раз больше нас, - докладывали они королю. - Они будут здесь завтра до заката. Но это не самое страшное... Они узнали о нашем плане. И они разделились на три части. Пока самый большой и главный будет сражаться с нами здесь, два других, меньше, пойдут в обход и окружат наши войска. У нас нет стольких людей, чтобы перекрыть все три дороги, две из них широки, в отличие от Камланна. Тех, кто слышал это сообщение, накрыло мрачным осознанием - им конец. Рыцари опустили головы, Гвиневра и Кандида молча переглянулись, а Артур повернулся ко всем спиной. Но не успел никто ничего сказать и решить, как откуда-то зазвучал рог. Ряды рыцарей засуетились, расступаясь. И все увидели несколько процессий, чьи знамена развевались на холодном ноябрьском ветру. Знамена эти нельзя было не узнать. К главному шатру, около которого состоялось военное собрание, подъезжали делегации сразу нескольких королевств. Все с изумлением наблюдали, как они останавливаются, и только Гвен облегченно улыбалась. - Я рад приветствовать вас здесь, - вышел вперед Артур. - Но как вы тут оказались? - Вы только посмотрите! - фыркнула королева Аннис, сходя на землю. - Совсем недавно он нам вещал про объединение, а теперь спрашивает, что это мы тут делаем! Господа, может, нам развернуться и уехать? Ее спутники ухмыльнулись, глядя на смутившегося короля Камелота. Тот завис. - Но...последний официальный документ же еще не подписан? - растерянно спросил он. - Наверное, именно поэтому здесь нет Одина с Дриантом, - оглянувшись, лениво заметил Баярд. - Еще здесь нет Родора, - сказал Бенджамин. - Благодари Аргоса, это он уговорил своего зятя не нестись сюда галопом с едва дышащим собственным королевством. - Я просто был рационален, - скромно возразил Аргос. Артур переводил взгляд с одного на другого. И все, что он смог сказать, было: - Уже зятя? Рыцари едва успели подавить непочтительный смех. Зато Кандида и Гвиневра весело рассмеялись. - Ее Высочество принцесса Митиан оказала мне честь принять мое предложение руки и сердца, - стремительно краснея, ответил Аргос. - А так как она наследница престола, то можешь считать, что Немет в лице моей армии тоже прибыл на битву. - Армии..? - Сынок, - обратился Годвин, - мы свои войска привели, они за хребтом, здесь. И мы готовы сражаться. - Почему? Это же моя сестра, моя война. - У кого-то короткая память, - усмехнулся Баярд. - Однажды я пообещал тебе, Пендрагон, что когда наступит судный час, я захочу сражаться на твоей стороне. А я держу свои обещания. - Кажется, последняя официальная встреча должна была состояться после твоего дня рождения, - подал голос Олаф. - И единственный вопрос, который оставалось решить, это кто встанет во главе Альбиона. Помнится, ты оставил это на наш выбор. - Ну, кажется, бессмысленно спорить, - улыбнулся Эревард. - Все тут за тебя, Пендрагон. Уж не знаю, что с тобой не так, но мы выбрали тебя. Гвиневра сияющими глазами взглянула на мужа, а тот все еще стоял, как оглушенный. - Это значит, что мы все готовы сражаться, - заключил Годвин. - Скажи только, что делать. И мы пойдем за тобой. - Как вы успели сюда? Я же не посылал к вам гонцов... - У тебя очень хорошая жена, Артур, - улыбнулась Аннис. Король обернулся. Гвен улыбнулась, разведя руками. - Я просто известила их, я не думала, что они приедут. Хотя...надеялась. Артур сжал ее руку, и она поняла его благодарность без слов. Он обернулся к королям и королевам, окинув их сложным взглядом. - Спасибо вам...всем. Я не представлял, что вы готовы на столькое. Все немного помолчали. В ночи пылали факелы, потрескивая. За спинами правителей ждали тысячи воинов. Вокруг высились неприступные холодные горы. Годвин подошел к сыну погибшего друга и положил ему руку на плечо. - Я уже стар, сынок, - произнес он. - Но я еще помню, что такое благодарность и верность. Ты нас объединил. Разве не для этого? - Артур Пендрагон, - произнесла Аннис таким тоном, что всем захотелось съежиться. Она подошла к королю Камелота и прищурилась. - Однажды ты убил моего мужа, - Артур опустил голову. Голос королевы был тверд. - Но сегодня я почту за честь сражаться рядом с тобой. Она дождалась, когда он посмотрит ей в глаза и кивнет. Величественно кивнула в ответ. - А я вообще не буду спрашивать разрешения, - развязно присвистнул Аргос. Широко улыбнулся. - Вот что хочешь делай, а от меня не отвяжешься. Все улыбнулись. И наконец решились. - Моргана разделила свою армию, - громко заговорил Артур. - Две части пойдут в обход, по широким дорогам. У меня нет стольких людей, чтобы перекрыть им путь. У вас они есть. У нас все получится. Мы не для того преодолели столько междоусобиц, чтобы нас завтра сразили те, кто друг в друге не видит ценности. Мы победим. *** Моргана была в пещере. Она металась вокруг него, как тень, и он не мог уловить, где она. Голос ее звучал отовсюду в темноте. - Эмрис... Сюда, Эмрис... Мерлин с лязгом вытащил меч. - Я знаю, что это ты, Моргана, - спокойно произнес он. - Как хорошо ты скрывал свой секрет... Как хорошо ты защищал моего брата... - Покажись мне, Моргана! - Кто бы мог подумать? Бесполезный слуга оказался обладателем такой силы... Но ты не сможешь помочь своему королю сейчас... Ты не сможешь помочь даже себе. - Тогда зачем ты прячешься? Все еще боишься меня? - Я никого не боюсь. Особенно тебя. Мерлин резко крутанулся на месте, разрезав мечом воздух. Моргана, стоявшая у него за спиной, вскрикнула, сжавшись от раны. И мерзко засмеялась, видя, как он тычет в нее мечом. - Ты бросил мне вызов в последний раз, Эмрис... Она отпрянула на пару шагов и выкрикнула в своды пещеры заклинание. Огромные валуны сорвались с высоты. * - цитата из фильма "Король Артур" 2004 г.