Тебя не будет

*** — Алексей, передайте, пожалуйста сахар. Мужчина вздрогнул, переводя взгляд с женских рук на сахарницу. — Конечно, возьмите, — он аккуратно передал то, о чем его попросили. К вечеру шум в небольшом кафе в центре Киева усиливался, свет ламп казался чуть приглушеннее, создавая уют. Небольшое количество влюбленных парочек расселось по разным углам кафе, тесно прижимаясь друг к другу, а в центре зала, слишком выделяясь на их фоне, сидели мужчина и женщина. Он, казалось высохший снаружи, и она, иссохшая внутри. Их разговор не завязался с самого начала. Она пыталась его заинтересовать рассказами о жизни, о работе, а он лишь вежливо кивал и не отрывал взгляда от ее рук, стараясь понять чего в них не хватает. Они были обычными, как у всех. Что он ожидал увидеть? Неосознанно он сравнивал эти руки с ЕЕ руками. В его памяти до сих пор сохранилось то, как тонкие пальцы расставляли на низеньком столике посуду для импровизированной чайной церемонии, где он был лишь гостем на испытании. В каждом движении изящных пальцев он чувствовал силу, причем даже тогда, когда она несколько раз случайно обжигалась, неудачно хватаясь за горячую посуду. Он помнил, что слишком увлекся, наблюдая за ней, и не заметил, как ее руки протянули ему стаканчик чая. Тонкие кисти, покрытые маленькими шрамами, заметными лишь вблизи, требовательно держали напиток, не собираясь сдаваться. Пальцы, обожжённые несколько мгновений назад, аккуратно придерживали пиалу, словно им было совсем не больно. «Вам перевернуть?» он до сих пор помнил ее шепот и небесные глаза, полные страха. Тогда он только замотал головой и, ведомый неясной ему силой, обхватил ее руки своими ладонями, покрывая полностью. Это действие было неправильным, но в тот момент для него казалось самым естественным, что могло бы быть. Он помнил как напугано выглядели ее глаза, как вздымалась грудь от волнения, как в комнате стало жарче на несколько градусов, как он залпом, словно виски, осушил пиалу с чаем, лишь за тем, чтобы убрать образовавшийся ком в горле. — Алексей, вы меня слушаете? — требовательный женский голос вывел его из ступора. — Извините. — он встал, вежливо улыбнувшись, — Не хотели бы вы прогуляться? Я могу вас проводить. Такое предложение могло задеть, но женщина лишь кивнула, уже понимая, что это их последняя встреча. Оплатив счет за еду и накинув лёгкие пальто, они вышли на улицу, встретившую их шумной толпой. — Алексей, я могу сама дойти, — чуть поежившись произнесла женщина. — Для прогулки слишком много людей. — Нет, я настаиваю. — его голос был твёрд. Она снова лишь улыбнулась. Какое-то время они шли в глухом молчании, каждый думая о своем. — Вы не против, если я забегу в пекарню? Мы уже почти подошли к моему дому. — она выжидающе посмотрела на него. Алексей отрицательно замотал головой, как всегда вежливо улыбнувшись. Небольшое помещение встретило их теплом и запахам свежей выпечки. В воздухе витали редкие нотки ванили, смешиваясь с легкой кофейной горчинкой. — Леша, вы пробовали что-то из этого? — женщина с любопытством рассматривала пирожные впереди себя, — Я всегда беру здесь только хлеб, но в такой грустный вечер захотелось чего-то сладкого. — В этом я не силен. Сладкое это… — его голос оборвался, и на секунду наступило молчание — Возьмите лимонное пирожное. Маленькое, воздушное, под шапкой из крема, скрывающее кислые лимонные дольки, оно скромно стояло в углу витрины. Точно таким же пирожным его угостили в последний вечер перед финальным балом. Все те же руки с маленькими шрамами протягивали ему эту сладость, надеясь вызвать улыбку. Тогда он вежливо поблагодарил, постарался отказаться, но девушка была непреклонна, заставив забрать пирожное домой. Возможно, за последние несколько лет, он впервые ел что-то подобное, до этого считая, что сладкое точно не для него. — Девушка, — женщина обратилась к продавцу, — И лимонное пирожное, пожалуйста, раз Алексей советует. — И мне одно. — резко выпалил он, лишь позже осознав, что именно произнес. *** Сегодня, в разных частях Киева, будет два человека, с удовольствием снимающих ложечкой крем с лимонного пирожного. Одна, с надеждой заглушить одиночество, кутаясь в теплый шерстяной плед. Другой, надеясь вспомнить прошлое, в котором сам себе боялся признаться. Взрослые люди, взрослые проблемы. Но где-то на окраине, в старой панельке, пританцовывая в растянутой футболке, будет ОНА, слизывающая крем прямо с пирожного, не нуждаясь ни в каких ложках. — Женька, спасибо! — будет раздаваться счастливый голос, — Ты же знаешь как я их люблю! — Тю. Фигня, Юлька. — девушка посмотрит на нее с улыбкой, — Увидела и вспомнила, что ты их обожаешь. Юля будет танцевать, пробуя крем, а когда доберется до лимонных долек, то вспомнит о том, благодаря кому полюбила этот вкус. Ведь это был первый подарок, который он принял от нее, и она надеялась, что каким-то чудом не последний.