Я люблю тебя
Ничто не вечно. Особенно счастье. Оно настолько быстротечно, что ты не успеваешь насытиться им. И хорошо, если ты успел насладиться им хотя бы пару минут, потому что в следующую секунду оно исчезнет. А еще, что самое ужасное, за каждую счастливую секунду тебе придется расплачиваться минутами слез.***
-Милая, -Тэ аккуратно отстраняет меня от себя и смотрит в глаза. -Скажи, ты... Музыка внезапно замолчала и в комнате повисла тишина. Взглянув на экран телефона, Тэхён увидел, что звонит отец. Сделав глубокий вздох, парень все же нажал на зеленую кнопку. -Да, отец. Я слушаю. В трубке послышались очень громкие нечленораздельные звуки. -С ней все в порядке? Что-то с СуДжи? Или с его мамой? -Да, пап, я сделал выбор. Я принял это решение. Снова голос... Тэхён так сосредоточен. -Дай маме телефон, пожалуйста. Да, мам, со мной все хорошо. Я скоро буду. Женский голос едва слышно что-то произносит. -Нет, мама, я не передумаю. Не маленький, я поговорю с СуДжи сам. Короткий ответ на том конце телефонного провода и Тэ кладет телефон на стол." Что я люблю тебя..."
Снова заиграла музыка. В комнате стало как-то слишком холодно. Я натянула рукава рубашки по самые пальцы, чтобы немного согреть внезапно ставшие холодными руки. -Все слишком плохо? -тихо спрашиваю я. -Отец никогда не был сторонником наших с СуДжи отношений, но он разгневан, потому что именно ему и маме пришлось успокаивать приехавшую в новогоднюю ночь девушку, которая заливалась слезами и билась в истерике. -Мне действительно очень жаль СуДжи...-моя совесть медленно начала сжирать меня же изнутри. -Не думай об этом, -тихо проговорил Тэ, привлекая меня за талию к себе. -А сейчас нам нужно ехать. Впереди разговор с моим родителями, с СуДжи и всеми твоими друзьями... Конечно, если ты хочешь быть со мной. А ты хочешь? -Больше всего на свете, -ответила я, тяжело вздохнув и в последний раз прикоснулась к его губам, прежде чем пойти одеваться.***
Когда мы выходили за пределы нашего уютного и уже настолько полюбившегося мне домика, на улице дождь лил стеной. Мы даже думали переждать непогоду, но отец Тэхёна настоял на нашем немедленном возвращении. Да и мой отец, находившийся в данный момент в доме семьи Кима, как я поняла, подливал масла в огонь. Конечно, телефон то я не взяла с собой. Я не представляю, каких стараний Тэхёну стоило вести машину в такую непогоду. Дворники сметали огромное количество воды со стекла каждым движением, но все равно вид на дорогу был ужасным. Сколько бы я не пыталась смотреть в окно и разглядеть хоть что-то, у меня ничего не выходило. Поэтому я наблюдала за каждой капелькой, что ударяла в мое стекло и следила, как одна за другой они съезжают вниз. Мои мысли бродили от одного вопроса к следующему, а затем снова к первому, и так по кругу. Я разрывалась изнутри. Как рассказать все папе? А СуДжи? Она уедет теперь? Какой теперь будет ее жизнь? А Джису и Хосок? Что скажут они? Но ведь это лишь проблемы... Я люблю Тэхёна, но, что самое главное, он любит меня. А значит мы все преодолеем. Я еще никогда не чувствовала ничего подобного. И я буду бороться до последнего за наше счастье. Но, а вдруг отец будет против? Или СуДжи останется в академии? Как я буду смотреть ей в глаза? Какой будет наша жизнь, если наши с Тэ отцы откажутся от нас? Если им придется не по душе наш союз? А после моей выходки папа и вовсе обозлится на Тэхёна... Одна за другой кошмарные картинки мелькали в моей голове. -Любимая, -слышу я голос Тэ, словно из другого мира. -Да, ты звал? -О чем ты задумалась? -Да так... Пустяки, -пытаясь натянуть улыбку, говорю я. -Не надо. Не делай вид, что все хорошо. Я тоже немного боюсь. -Но все ведь будет хорошо? -С надеждой спрашиваю я. -Я люблю тебя. А остальное не важно, -он смотрит мне в глаза всего мгновенье, потом вновь переводит взгляд на дорогу. -И я тебя очень-очень люблю, -отвечаю я, не в силах отвести взгляд от его мужественного профиля. -Чего ты смотришь? -Улыбается он. -Ты красивый, -просто говорю я. -Не красивее тебя, Джен. -Ну нет, -смеюсь я.-Ты просто не знаешь всех граней своей красоты. -Ну конечно, -смеется он вместе со мной. Знаете, бывает порой так. Кажется, что все бессмысленно, но вот такая нелепость, вроде абсолютно ненужного сейчас смеха, вызванного какой-то глупостью, разряжает обстановку и все уже, кажется, не так плохо. Мы смеялись, словно маленькие дети, заливаясь хохотом. Последнее, что я помню-его звонкий смех и взгляд, о котором мечтает каждая девушка. Именно тот взгляд, который наполнен любовью, нежностью и миллионами граней счастья. Но потом он резко повернул голову влево, со страхом в глазах посмотрела на меня и даже, кажется, что-то кричал, но я не слышала. В ушах все еще звенел его смех. Его тело. Удар. -Я люблю тебя. Боль. Темнота.***
-Когда я смогу пройти к нему? -как можно сдержанней спрашиваю я врача, который только что вышел из операционной. Я сбежала из своей палаты, когда отец ушел за кофе. -Мисс, я прошу вас, успокойтесь и вернитесь к себе. Вам нужен покой. Вы пережили серьезную травму. Вам месяц лежать надо, а вы... -Да плевать я хотела на это! -Не выдержала я. -Когда можно будет к нему?! -Дженни, -послышался голос отца за моей спиной, -как ты могла встать с кровати!? Кому врач сказал лежать?! -Мне нужно увидеть его! -Я просто не сдерживаю эмоций и кричу, словно ненормальная. -Мистер Ким, уведите девушку, пожалуйста. Мне нужно поговорить с родителями молодого человека. -Что с ним? -Тут же выкрикиваю я почти в истерике. -Джен, пойдем, хорошая моя. Нужно лечь, -отец тянет меня за руку, но я вырываюсь и бегу к дверям палаты, в которую после операции доставили Тэхёна. Мое сердце, казалось, остановилось. Он лежал на белоснежно чистых простынях, весь перебинтованный с ног до головы. Кое-где выступали небольшие пятна крови, на лице виднелся огромный шрам, тянущийся от виска и до скулы, под глазами невероятных размеров синяки. Но это было не главное. Я не увидела вокруг него аппаратов искусственного дыхания, измерителя состояния внутренних органов. На пальцах не было датчиков, а в венах не было иголок, по которым бы из капельницы струились лекарства. Он был абсолютно неподвижен, а у кожи пропал невероятный золотистый оттенок. Сейчас, в лучах восходящего солнца, она отливала голубым. Его грудь не вздымалась вверх при вздохе и не опускалась при выдохе. Ресницы не трепетали. Внутри меня что-то оборвалось. Он мертв.***
Весь следующий месяц заголовки газет пестрили подробностями аварии, произошедшей утром первого января только наступившего года. Белый джип, выехав из пригорода Сеула утром в тот злополучный день, направился по пустынным дорогам в город. Авария произошла в нескольких километрах от дома семьи Кимов, куда и направлялись молодые люди. На одном из перекрестков на огромной скорости врезался черный внедорожник, водитель которого не справился с управлением в связи с разбушевавшейся непогодой: из-за сильного ливня дороги были мокрыми, а видимость невероятно низкой. Удар пришелся на сторону водителя. К моменту прибытия скорой мистер и мисс Ким были живы. Но, к сожалению, мужчина погиб на операционном столе. Медики не смогли остановить внутреннее кровотечение, вызванное разрывом внутренних органов. Молодой человек героически закрыл собой мисс Ким, поэтому весь удар пришелся не на нее, благодаря чему девушка получила лишь ушибы, неопасные для жизни. Если бы не поступок мистера Кима, то девушка, возможно, была бы мертва. Одна фотография была хуже другой. Обломки двух машин, сама авария, скорая, тела... Казалось, люди совсем не интересуются чувствами других, ведь назойливые репортеры пытались снять даже лица пострадавших. Господин Ким отдал немалую сумму за все непристойные фотографии. Но разве кого-то волнует чужое горе?***
Тэхёна хоронили в закрытом гробу. Провожать его тело в последний путь приехал, казалось, весь город. А те, кто не приехал, заваливали цветами семью погибшего, выражая свои соболезнования. Но жалеть нужно было не только мать и отца. Несомненно, их горе безутешно. Потерять единственного сына... Но ведь есть еще одно любящее сердце, которое страдает не меньше. В самом дальнем углу на прощальной церемонии, облаченная во все черное, на скамейке сидела девушка и молча слушала слова проповедника. По щекам горячими потоками струились слезы. Но она не спешила вытереть их. Ее руки были заняты. Они покоились на груди, прижимая как можно ближе к телу фотографию, на которой два самых счастливых на свете человека пестрят красками посреди черно-белого фона, и маленькое сердце с камешками на короткой цепочке-первый и последний подарок от него, человека, что сейчас лежит в закрытом гробу.