Нью-Йорк

      По улицам Нью-Йорка шли два человека в униформе и с увесистыми рюкзаками. Ничего особенного — просто двое военнослужащих 10-й горнопехотной дивизии, расположенной в Форт Драм, Нью-Йорк, вышли на выходные. Каждому было двадцать пять лет, они служили третий год из четырех положенных по контракту. Один — высокий, крепкий блондинистый парень с карими глазами и нашивкой первого лейтенанта на рукаве. Второй был несколько пониже, тоже первый лейтенант, волосы какого-то песочного цвета, стрижка бокс, глаза синие. Первый был в приподнятом настроении, второй же больше молчал и имел несколько встревоженный вид.       Парней звали Кристофф Бьоргман и Джеральд Манчини. История последнего особенно интересна. Лет тридцать назад был некий Винсент Манчини, описать которого можно одной фразой — «тот еще гад был, весь город в кулаке держал, а потом его грохнули». Криминальный авторитет, если еще проще. Его сыном и был Джеральд.       Винсента и его жену Люси убили три года назад, когда Джерри было двадцать два и он недавно окончил университет. Придя этим проклятым днем домой, он, увидев полицию в доме, сразу почуял неладное. Патрульный попытался его остановить, но Джеральд буквально с боем пробился и увидел страшную картину, однако парня оттуда быстро утащили. С ним тогда случилось нервное потрясение, ведь Джерри не знал о настоящих делах своего отца — бизнесмен и бизнесмен, ничего особенного. Когда следователи объяснили ему, что к чему, парень так испугался за свою жизнь, что записался в армию, а так как он окончил университет, то звание второго лейтенанта, что говорится, прилагалось. Он надеялся, что его отправят в Ирак или Афганистан, лишь бы подальше отсюда. Не отправили, но даже если бы преступники и попытались его достать, то это было бы сложнее, да и без внимания убийство военного, а тем более офицера, хоть и младшего, не оставили бы.       Дело замяли, но начался естественный передел территорий, преступность возросла. Полицейские качали головами и задавали риторический вопрос: «Почему при Манчини так не было?».       Джеральд боялся. Он действительно боялся, так как страх смерти — основной у человека, и поэтому не вылезал три года с части, пока наконец Кристофф не взял его на «слабо». Конечно, Манчини не мог ударить лицом в грязь и оба друга оказались в городе.       «Наверно, обо мне уже забыли» — думал Джерри, не зная или не догадываясь, что в том, преступном мире память отнюдь не короткая. Эх, а ведь когда-то он жил на широкую ногу, ни в чем себе не отказывал. То немногое, что осталось от былого «величия» — квартира на Статен-Айленде (район, между прочим, не последний), в которой он не был уже хрен пойми сколько, автомобиль — «Бентли Континенталь GT», да «Ролекс», к которым уже было другое отношение — демаскирующая дорогая побрякушка, почти всегда прикрытая рукавом. Пора бы уже их сменить, а то приятели-офицеры посмеиваются, хотя в этом случае даже сам Манчини шутил над собой. *** — Слушай, у тебя голова не отвалится постоянно оглядываться? — наконец спросил Кристофф у друга. — У меня, боюсь, мания преследования, — ответил Джерри. — С чего ты взял? — Вон видишь, парочка? Я их вижу уже на протяжении получаса. — Ну, подумаешь, гуляют люди, радуются. Да и мне тоже надо бы своей позвонить. — Могу ошибаться, но мне не по себе. — В психушку захотел? — Что-то неудачные у тебя шутки. Просто куда не гляну — везде эта пепельноволосая блондинка, а с ней — парень. Давай так… — Манчини уже хотел предложить план действий, как вдруг тот самый черноволосый парень подошел к ним, держа в руках сигарету: — Ребят, закурить нету? — Не курим, — ответил Джеральд. — А, ну ладно.       Парень отошел. — У тебя ж зажигалка всегда с собой, так? Подбеги и скажи, мол, оказалось, что прикурить есть. А потом нейтрализуй, но сам понимаешь — не до смерти. — Ты точно параноик, — Кристофф пожал плечами. — Сам не знаю. Валяй.       Бьоргман так и сделал. Джерри с усмешкой наблюдал, как его друг внезапно схватил парня за шиворот и приложил слегка об стену головой. «Видимо, что-то усмотрел» — решил Манчини, зная, что порой друг очень наблюдательный. Например, увидеть пистолет за пазухой точно может.       Блондинка, увидев, что ее напарник попался, потянулась было к пистолету, но оказавшийся рядом Джеральд, ухватив ее за руки, грубовато спросил: — А вы еще кто и почему за мной таскаетесь?       Из толпы выскочил рыжий парень лет двадцати пяти с бакенбардами, одетый в брюки и рубашку и с пистолетом в руках. — Стоять! — А, еще один? — выпустив девушку, сказал Манчини. — Убить меня решили? Ну, давай, стреляй!       Джеральд стал наступать на рыжего. — Ну, чего ты ждешь? Давай! Видишь, — парень указал на нашивку с фамилией над правым карманом. — Вот моя фамилия, я вам нужен? Ну, стреляй давай, что ты тянешь? Стреляй! Отрабатывай бабки! Ну? Давай, прямо в голову!       Рыжий, казалось, слегка опешил от такого напора слов. — Ты больной что ли? — пробормотал он. — Ты стрелять будешь или нет?       Джеральд, на самом деле, отвлекал и одурачивал парня, сокращая расстояние. Наконец Манчини резко бросился вперед, ударив рыжего в челюсть, отчего тот пошатнулся, а потом, сбив с ног, вывернул ему руку с пистолетом. — Вы что, совсем сдурели? — наконец сказала девушка, показывая раскрытое удостоверение.       Офицеры переглянулись и выпустили своих жертв, тихо сматренувшись.