***
— ...сей... Сенсей? Уши были как будто заложены, и Мукуро не с первого раза смог понять, что его зовут. — Если это сенпай вас замучил вчера вечером, моргните два раза, и я ему отомщу. Он с трудом открыл глаза и привстал на руках. Всё тело гудело, а кислород в комнате, казалось, давно закончился. Не спать несколько дней было плохой идеей, так же, как и проверять ненастоящее тело на прочность. Мужчина попросил юношу распахнуть окно нараспашку. Утренние лучи озарили комнату и взгляд вдруг наткнулся на внешний вид Франа — тот почему-то был в школьной форме. — Я разрешал тебе отдохнуть сегодня, — не очнувшийся до конца голос звучал хрипло. — Вы обещали вернуть моё кольцо только за исполнение плана, а вчера я его не выполнил. Айроне разглядывал опекуна и пытался понять, что именно с ним происходит. Сказать, что он бледный — ничего не сказать, потому что тут скорее бы подошло слово выцветший. Ладно кожа, так ещё и цвет волос, глаза стали будто более тусклыми. — Тогда не задерживайся, — намекнул Мукуро на свой одиночный отдых с глупой надеждой, что несколько часов сна восстановят ему силы. — Вам может нужно что-нибудь? Акварели внутривенно? — Отлежусь и пройдет, — раздражённо кинул он и закрыл лицо рукой, словно голова от единого звука сейчас отвалится и покатится под кровать. Как бы то ни было, Фран решил оставить его в покое.***
Время раннее, поэтому шёл он совершенно не спеша. Лишь выйдя на мокрую улицу понимаешь, как же хорошо было в тёплой кровати... Зато пустую до этого голову наконец заполнял какой-никакой шум дождя, приводя мыслительные механизмы в движение. "Интересно, он так же будет улыбаться мне в лицо?" — первое, о чём подумал Айроне, имея в виду Расиэля. Нет, ему не нужны оправдания или извинения — это слишком заезжено и кардинально поменяло бы мнение о старшем Каваллини, о его статном и самоуверенном характере. И нет, он больше не будет врать сам себе: ему однозначно нравился весь тот театр и заигрывания, что между ними творились. Даже если это все их маски и наигранность — так даже забавнее. Интимные моменты были увлекательными, а двусмысленность в словах выводила на новый уровень развития. Что не сказать про Бельфегора, общение с которым перешло рамки искренности и вышло в диапазон напряжения. О нём даже думать не хотелось. Не доходя до школы пары метров, Фран остановился. Телефон на секунду зазвенел в кармане и тут же замолк. На дисплее высветился номер Тсуны, но что странно, на обратный звонок он не отвечал. Осмотревшись вокруг, он не заметил ни единой души и хотел было продолжить свой путь, как услышал приглушенные звуки ударов и всхлипы где-то за углом школы. В голове сложилось 2+2. Даже если на пассивную драку утащили не Тсуну, стало любопытно понаблюдать за версией избиения мафии. А может это вообще преподаватели решили выяснить отношения? Осторожно выглянув за угол, он заметил, как трое парней кого-то насильно тащили на задний двор школы. Версия с дракой преподавателей рассыпалась. Фран с неким огорчением хмыкнул и прошёл дальше, остановившись лишь когда звуки ударов и матерящиеся голоса стали доносится чётче. Тут сыграла злопамятность. Один из голосов смутно напомнил ему голос подростка, который выгнал их из палатки в поездке и кроме того, наезжал на Айроне в автобусе за подлизывание к близнецам. Рука нащупала боковой карман портфеля и проверила наличие в нём искомого предмета. — Ты кем себя возомнил?! — задиристо прикрикнул этот подросток. По виду он выглядел гораздо старше Франа, хоть был и на год младше. Теперь стало однозначно ясно, что это тот самый палаточный вор из прелестного класса химика, а с ним и его приспешники. Правда, как по курсу биологии, они отпочковались: в палатке их было двое, в автобусе трое, а сейчас стало четверо. Вся эта размножившаяся толпа пинала Тсунаеши ногами. Айроне не сомневался в своих действиях. Уверенно выйдя в поле зрения четверых подростков и вызвав у них едкий смешок, он без слов направил на главного из них пистолет и без предупреждений выстрелил. — Ах ты сволочь, — зашипел и скорчился тот, хватаясь за окровавленное плечо. Двое тут же подскочили к нему, но третий от Тсуны не отошёл. — Извини, хотел в сердце, — пожал плечами Фран и направил пистолет на третьего. Савада лишь сглотнул, вжался в стену и не издавая ни звука, следил за действиями друга. Из-за заглушки выстрел прогремел довольно тихо, но, казалось бы, каждый лишь завидев пистолет должен закрыть варежку и смотаться куда подальше, но нет. Третий наоборот загородил Тсуну и достал нож, направляя на Айроне. — Ты серьёзно? — он наигранно изогнул бровь, саркастично помахав пистолетом. — Лучше не связывайся с Варией, — прошипел раненый главарь, опираясь на стену. — А вы уже в их ряды записались? Фран напрягся, замечая, как остальные двое приспешников также подоставали ножи. Они обступили его вокруг и это было уже нечестно. — Ха! — болезненно усмехнулся подросток. — Ты даже представить не можешь, кто мой отец! Разумеется, я в Варии! — Ого, мы уже переходим на угрозы из младшей школы? — язвительно протянул Айроне, но решил вернуться к изначальному вопросу. — Тсуна и не собирался в Варию, чем он вам не угодил? — Будет знать, как в чужих вещах копаться. Наглости и жестокости их главе не занимать. Он, качнувшись, подлетел к шатену и показательно пнул в живот, отчего тот сжался. Правда, обычное хныканье сдержал, вместо этого с неприсущим ему раздражением посмотрел на раненого. — Это кольца мо…ей семьи! — чуть запнувшись возразил он. — Кто сказал? Ещё не ясно, кого выберут новым Десятым поколением. Так что не лезь не в своё дело! Он снова ударил его, в этот раз по плечу, потому что от злости или обиды Тсунаеши полностью согнулся, обнимая портфель. Фран использовал эту сцену для уловки. Заглушенный первый выстрел шумихи не вызвал, засчёт чего он додумался откинуть глушитель и незамедлительно выстрелил два раза вверх. От неожиданности теперь вздрогнули все. — Давайте не будем ссориться, — как бы примирительно развел руками Айроне. — Вы делаете вид, что ничего не было, а мы украдем кольца менее заметным способом, договорились? Негодование достигло своего пика. Главарь незамедлительно подал кивок и сзади к парню полетел подросток с ножом. Первый взмах — он еле успел отпрыгнуть. От второго не успел бы и, к счастью, не пришлось — по руке с ножом, с соответствующим звуком рассекая воздух, прилетел хлыст, причем выбил ножи сразу у троих нападавших. — Вы в порядке? — Дино растолкал замолкнувших учеников и сразу подбежал к Тсуне. Помощник в черном и Реборн остановились в паре метров. Саваду потрепали, но без опасности для жизни, поэтому директор тут же переключился на раненного и увел всех неприятных личностей с собой. — Вы стреляли? — скорее риторически вопросил Реборн, опирая стену неподалеку. Фран к этому моменту успел спрятать пистолет сначала за спину, потом в портфель. — Мы хотели... на нас просто... — встал Тсуна, собирая мысли в кучу. Заметив возмущенно приподнятую бровь учителя, оправдываться он передумал. — Да, мы. — Десять кругов. — Сейчас? — Немедля. Шатен пару раз глубоко вдохнул и попытался взбодриться, но получилось только смиренно кинуть портфель другу и поплестись на "старт" ко входу. — Чего с таким лицом? — остановил его Реборн. Тот остановился и решил все же высказаться: — Я не понимаю, почему постоянно все против нас. Почти все... — встретился он с пронизывающим взглядом учителя и тут же отвел глаза. — Злишься? — уточнил он. — Нет… То есть немного, — замялся Тсуна. — Не люблю злиться, просто становится неприятно, что со всех сторон давят. — Лучше злиться, чем бояться, — вклинился Фран. — Что плохого в негативных эмоциях? — Кто бы говорил... — буркнул шатен. — Я про нормальных людей имею в виду. — Тогда не знаю. Если сравнивать страх и гнев... — он на несколько секунд задумался и с сомнением вопросил. — Гневом я смогу защитить больше?.. Вопрос был направлен к Реборну и тот с секунду подумав, одобрительно кивнул. Страхом силу не пробудишь, а вот гневом — вполне. — У тебя двенадцать минут до урока. — Аа! Все, пошел бежать... побежал точнее, — заговорился Савада, с места перешел на бег и завернул за школу. — А я? — уточнил юноша, ожидая наказания и криков. Разумеется, киллер с первого взгляда понял, кто именно стрелял: подростки были с ножами, один раненый, а другой испуганный котенок. Однако на лице Реборна даже и не думала появляться злость или негодование, как это было когда он залез по стенке в спортивном зале и их запалили. — К Скуало, — немногословно кинул тот и ушел. "Он-то точно накричит и одним взмахом выкинет в окно," — отягощено думал Фран. Самое неприятное в этой ситуации будет если его заставят сожалеть и извиняться, до чего, конечно, он унижаться не будет. Максимум в качестве извинений он может предложить выстрелить, только теперь в голову, чтобы все беды с черепной коробкой и его содержимым у этого псевдоварийца наконец прошли. Кем бы ни был отец их главаря, тот просто не знает, кто отец Франа. "Точнее, приемный отец..." — сомнительно подправил себя юноша. Звучал такой статус Мукуро в любом случае непривычно. Учеников в раздевалка всё ещё было немного. Многие приходили минут за пять до звонка, но до опозданий никто не наглел, кроме Франа. Переодевая обувь, он замер, задумчиво просверливая точку в полу. Его нынешнее мышление наполнилось такими... странными вещами. И самая странная из всех — это отсутствие страха убивать. Не сказать, что это пугало. Скорее привносило новый взгляд на мир: более жестокий, отстраненный. Все, как и должно быть, да? С другой стороны, с пистолетом в руках его не покидало ощущение, что он ходит по краю. Выходить за рамки разумности и становиться бездушным психом отнюдь не хотелось, но без чувств эти допустимые границы и собственно "край" ощущались более размытыми, из-за чего оступиться стало проще. Чем больше позволений, тем стоит быть аккуратнее. «Отсутствие» сердца — не значит отсутствие мозга и вычеркивание нажитых навыков и принципов. Фран не забыл, как Тсуна распинался перед ним, пытаясь донести соблюдать бóльшую осторожность и больше думать, останавливаясь на "краю" опасности. Теперь Савада, наверное, очень расстроится, когда узнает, что сейчас он даже сам край не видит, что уж говорить об осознанной остановке перед ним.***
В учительской кабинетов химии и физики веяло сонной атмосферой. Так как сегодня Расиэль спозаранку не занял их общую комнату для утренних чаепитий, Бельфегор оттягивал вставание как мог. Вчерашние посиделки у Мукуро затянулись до полуночи, поэтому ехать до особняка и обратно не имело смысла — времени для сна бы практически не осталось. В результате было решено остаться ночевать на прекраснейшем мягком диване в учительской. За полчаса до начала уроков он кое как привел себя в порядок подручными средствами и ожидал "завтрак в номер", который не заставил себя ждать к назначенному времени. — Бразилия или Колумбия? — поинтересовался Бел, когда на столик перед ним Мармон поставил кофе и пакет с выпечкой. — Спроси у Скуало. Заодно скажешь, что сам попросил его украсть. — Не украсть, а угоститься, — засмеялся блондин и отпил горячий кофе. Мармон присел рядом и первый делом проверил телефон, чтобы убедиться, что за завтрак ему капнуло на счет. — Зачем позвал? Не за едой ведь, — без интереса спросил иллюзионист. — У меня есть к тебе дело. — Не интересует, — как отрезал тот. — Не хочешь узнать, в чем будет твоя выгода? — Не думаю, что таковая имеется. Бельфегор не прекращал хитро улыбаться, отчего Мармон заподозрил неладное, но виду не подавал и спокойно отпил кофе. — Наверняка ты в курсе, кто скоро приедет, — спокойно начал Принц, — И Он вряд ли будет рад, узнав про краденые схемы и идеи, которые ты продаешь за кругленькие суммы за Его спиной. — Шантаж, значит. — Сам вынуждаешь, — невинно пожал плечами он, на что Мармон обреченно цыкнул: — Что ты хочешь? — Хочу, чтобы ты следил за Бьякураном и Сиэлем и докладывал мне об их разговорах. — Они не треплются о своих делах вне кабинета с блокаторами. — А я думал Фантазму ты не для красоты держишь. Туман смерил его грозным взглядом. Не стоило удивляться тому, что Ураган прознал про все его фокусы во время совместной работы. — Подумаю, как это провернуть. — Так-то лучше, — Бел решил отпраздновать маленькую победу открытием пакета с выпечкой. — В какой-то мере старый конфликт Вонголы и тебя зацепит. — Ни аркоболено, ни Вария здесь не причем. Тем более, я не понимаю, зачем ты в это лезешь? — Не только я. Когда Босс забрал кольца у Савады это вряд ли прошло мимо их ушей. А образование Союза и выезд на нейтральную территорию само по себе не звучит как вызов? — усмехнулся Принц. — Сынка Девятого уже не волнует в какой ты семье, главное, что под новой Вонголой, а от этого тебе уже не отмыться. Мармон хмуро хмыкнул. Как не пытайся уйти из мафии, живым тебя не отпустят. Да и если кое-как получится затихнуть, все к одному, при первом же конфликте, под дуло пойдут все, кого хоть когда-то видели в рядах семьи. Более того, если ты есть или был в главных рядах, и твое громкое имя знает каждый уважающий себя мафиози.***
В кабинете литературы Фран был спокоен. Когда Скуало с грозным видом попросил его сесть за парту перед ним — он был спокоен. Когда он рассказывал про выстрел и наглых подростков — он был спокоен. Но глаза непроизвольно округлились с блюдца, когда его за это погладили по головке в прямом смысле слова. — Таких нужно уметь ставить на место, — с гордостью проговорил Суперби, но пистолет попросил отдать. Юноше пришлось распластаться через всю парту, чтобы протянуть его учителю. — Кто дал? Айроне несколько раз подумал, стоит ли называть химика, но завидев зашедшего в кабинет Бельфегора, без зазрений совести молча указал на него. Скуало кинул усмешку, смотря на его заспанный вид: — Выспался? — Даже лучше, чем в особняке, — сладко потянулся тот и на секунду застыл. Улыбка расползлась на лице, что означило, что он заметил свое оружие. — На хрена ты его отдал? — без особых претензий вопросил учитель. — Мало ли на него кто нападет. — Кто? Ты что ли? — длинноволосый парой взмахов разобрал пистолет, проверил варийский герб на внутреннем корпусе и также мимолетно собрал обратно. Фран с каплей зависти надул щеки. — С таким характером пусть заранее учится обороняться. Теперь злорадно ухмыльнулся Скуало и протянул оружие обратно юноше: — Как будто пистолет от тебя защитит. — Смотря куда попасть. — А куда нужно попасть, чтобы Вас убить? — вдруг вклинился Айроне. Улыбка Бельфегора вдруг растянулась шире. Он подошел к юноше, который хотел было убрать пистолет в портфель, но Принц его же рукой приставил дуло к своей груди. — Попробуй и узнаешь, — рассмеялся он и пару секунд подождал, проверяя, рискнет ли тот нажать на курок. Фран думал. Думал, что если бы не вчерашнее похищение, сейчас он, наверное, был бы очень обижен на Бела. На деле, не сводя глаз с лица последнего, он не чувствовал ничего. Это было даже страшнее. Безразличие выстрелит быстрее чем обида. Хотя если химику хотелось просто с ним поразвлекаться, значит чего-то в личной жизни ему не хватает, а за это тому можно лишь посочувствовать. Принц быстро потерял интерес к невозмутимому личику. Его улыбка спала, а свой пистолет был выхвачен из чужой руки. Бел направился на выход из кабинета, но его невозмутимо и твердо схватили за руку. — Сенпай, отдайте, — настойчиво потребовал юноша. — С чего бы? — Вы не наслышаны об утренней потасовке? — Наслышан. Поэтому пистолет будет у меня. — Нам он нужнее, — не унимался тот. Напор в зеленых бездушных глазах Принцу совершенно не понравился. — Вам же не нужно защищаться от придурковатых персонажей из вашего же класса. — У тебя для этого есть Савада, — нервно отмахнулся он, но Айроне снова схватил его за руку: — Он тут причем? Это его и надо защищать, — ощущались явные нотки наезда на царскую персону. Точка кипения Бельфегора вдруг достигла максимума. Он кинул юношу в ближайшую стену, тут же подлетел и дал коленом ему под дых, что тот аж согнулся. Но так разговор не пойдет. Блондин схватил его за волосы и резко выпрямил, приставив под подбородок пистолет. — Не знаю, что на тебя нашло, но приглуши-ка свое нахальство. — угрожающе прошипел он. — Пора уже запомнить, что никто ничем тебе не обязан, пока ума не прибавится. А будешь трепать языком, так его быстро вырежут. Или тебе напомнить о манерах в общении со взрослыми? Всё это время юноша лишь морщился и пытался отдышаться из за жгучей боли в нижней части груди. На вопрос химика он еле смог отрицательно мотнуть головой, после чего его наотмашь отпустили. Скуало никак не отреагировал. Смотря на состояние Принца и как юноша его с каждой фразой усугубляет, он покопался в ящике стола и выудил из бумажных куч скрепленные документы: — Сходи развейся, а то переубиваешь всех к чертям. — Неужели что-то дельное, — с неким облегчением и одновременно сарказмом Бел выхватил документы и пробежав глазами по строкам "... жертвы приветствуются..." с довольным видом ушел. Юноша выпрямился и проморгался. Зарядили ему под дых основательно, как будто сердцу дали пинок, в котором оно не нуждалось. Стало до тошноты смешно. Несколько дней назад его сердце колотилось также, от воздействия Бела, но по иной, более романтичной причине. Как всё быстро может поменяться. — И часто он у вас такой? — спросил юноша у учителя. — Когда пару недель без дела посидит и не такое вытворяет. Это он сейчас из-за твоего поведения срывается, так бы еще мог продержаться, — с издёвкой ответил Скуало. — Ну извините, — тихо буркнул он, проходя на свое место. Кто бы мог подумать, что Принц напрягается и негодует не из-за дел или происходящего дурдома вокруг, а из-за того, что сидит без дела. Правда, если все знают про такое поведение блондина, почему на той неделе, когда Фран подслушивал его коллег, они обсуждали на их взгляд именно его странное поведение? Вопрос все еще стоял открытым и у юноши было пара вариантов как это выяснить. И он обязан воспользоваться обоими. Потому что уже по опыту можно сказать, что информация с разных стороны может разниться, тем более когда мафиозных семей несколько и отношения между ними партнерские лишь на первый взгляд. После ухода Бельфегора в кабинет начали заплывать другие ученики. Сначала Айроне не замечал перешептывания, в которых звучали отголоски знакомых имен. Но если прислушаться, присмотреться... Косые взгляды разве всегда его преследовали? Или это слухи расползлись как змеи в каждую щель школы? Нет, нельзя сказать, что ребяческие шушуканья его тяготили. Они физически не могли пробиться через возведенную им стену невозмутимости. Было не понятно, к чему весь кипиш. Он ничего не сделал, чтобы на него так таращились или осуждали. Возможно, ученикам не понравился факт стрельбы, но в данной школе и парта и бутылка раз в неделю стреляет. Пистолет — это самое элементарное и последнее, чего можно здесь испугаться. БЗЗЗЗЗ!!! Первые минут десять урока Фран долго втыкал, почему ему чего-то не хватает, и это "чего-то" запыхавшись залетело в класс с большим опозданием. Тихо прошептав извинения, Тсунаеши присел за парту назад. Пришел он на самом интересном. — Сегодня мы разберем литературные примеры неудачных убийств и ошибки героев в произведениях, — огорошил всех Скуало. В хорошем смысле. Тема явно понравилась большинству, что было слышно по громким комментариям, которые сразу же пресекли не менее громким всеизвестным криком, а когда учитель начал раздавать произведения, все тут же расхватали самые известные. Паре Франа и Тсуны досталась один из небольших рассказов Агаты Кристи, что не так уж удручало. Скуало с тяжелым вдохом и недовольным видом зарылся в бумажки, которые на его столе возвысились длинными колоннами, и лишь иногда зловещим взглядом успокаивал чересчур разговорившихся парочек. Юноши сели за один стол и сосредоточились на прочтении. Читать оказалось непривычно. Как бы Фран не любил иногда провести вечер за книгой, читать на уроке, впопыхах анализируя, удовольствия не приносило. Тсуна же наоборот вникся. Или пытался убежать? Чужая история хоть на миг избавляла его от собственных тяжелых дум и проблем, погружая в свои вымышленные. Правда, продолжалось его счастье не долго. Пока Франу не стало совсем скучно, и он не кинул в друга ластик, отвлекая внимание. Зачем анализировать какую-то вымышленную историю, если у них самих есть над чем подумать? — Значит решил украсть кольца? — как бы невзначай задался Фран, на что Тсуна досадно зашипел, возвращаясь в реальность: — Это был самый мирный вариант... по-моему... — тихо признал он. — Я успел осмотреть шкафы и стол Занзаса в кабинете истории, но колец там не было. — Тогда либо в учительской, либо в особняке. — Особняке?.. — Особняк Варии. Где-то за городом, как я понял, — пояснил юноша, замечая опечалившийся взгляд друга. — Пока рано терять надежду, проверим сначала учительскую. — Проверим? — переспросил Савада, делая акцент на множественном числе. — А что, тебе так понравилось проводить время с той недоварийской четверкой, что ты хочешь опять с ними встретиться? Тсуна поежился и замотал головой. Было непонятно, что ему больше не нравилось — то, что его даже в новом коллективе снова избрали грушей для битья или то, какой способ защиты придумал друг в этой ситуации. — Тогда сделаем все тихо, — заверил Айроне, как истинный профессионал, — а то мало ли в следующий раз вместо одной дырки в них будет несколько. — И откуда в тебе столько жестокости сегодня? — с опаской вопросил Савада. — Воздушно-капельным передается, — выдал мелкий смешок тот. В голове тут же всплыли сцены близкого контактирования с близнецами и эту шутку он посчитал вполне высокоинтеллектуальной. Но смешок?.. Тсунаеши косо посмотрел на друга. С ним явно что-то не так. Причем не просто не так, а что-то поменялось кардинально. — Как себя чувствуешь в целом? Что-нибудь опасное случилось вчера? — сдерживая беспокойство, уточнил Тсуна. Фран медленно перевел на него взгляд и тут же возвратил обратно к удобной точке на парте. Ему не сказали про Расиэля, да? Это и к лучшему. Меньше знаешь крепче спишь в его случае подходило как никогда. — Не, даже не особо понял, что произошло. — Хорошо, — скорее успокаивая себя кивнул тот. — Мукуро выглядел взволнованным, когда мы тебя искали. — Сенсей? Волновался? — с максимально удивленной интонацией спросил Фран. Совместно с его отстранённым лицом, эта интонация имела больше издевательский оттенок. — Он скорее надеялся, что меня наконец не станет. — Не говори глупостей! — Тебя просто легко обмануть. Сенсей великолепный актер, ты знал? — нагнетал он, отчего Тсунаеши уткнулся в книгу. Фран не стал его донимать дальше. Первые несколько минут. Когда он заметил, что друг не читает, а просто застыл на одной строчке в размышлениях, решил его одернуть. Видимо, задумчивость — это заразно. — Перевернуть может? — спросил Фран. Тсуна опомнился и растерянно кивнул, вдруг вспомнив, что хотел рассказать: — По поводу колец... — кинул шатен взгляд на Скуало, убедившись, что тот не слышит и занят работой. — Как бы странно не звучало, но из-за твоих хороших отзывов о помощи Бьякурана, я встретил его, когда возвращался, и решил спросить, как мне лучше поступить. — И? — И глупо, наверное, было ожидать помощи в мою сторону... Он сказал, что в моем случае будет лучше не лезть в дела с кольцами. — Как и те придурковатые личности, — припомнил Фран, на что Тсуна отягощено кивнул: — Он меня ненавидит, да? — По его ответам могу сделать вывод, что он хочет избавиться от тебя. Мягким путем. Пока что. — Кошмар, — хныкнул тот. — Я же хочу вернуть кольца не потому, что хочу занять место в мафии, а потому что Реборн так сказал... — А это не одно и то же? — Фран встретился с непонимающим взглядом, — Имею в виду, что Реборн хочет чтобы кольца были у тебя, чтобы ты стал боссом Вонго… Тсуна внезапно прикрыл ему рот рукой. Теперь уже непонимающе заморгали зеленые глаза. — Не говори это так... открыто. Мне кажется, нас все постоянно слушают. Айроне понимающе кивнул. Все же не ему одному показалось, что у стен школы есть уши. — Я понимаю, о чем ты, — задумчиво ответил шатен. — Но не понимаю, каким боком я могу подойти на эту роль. — Подождем — увидим, — с показательной самоуверенностью ответил Фран, но только сейчас его посетили сомнения. Затягивать план безоговорочно было нельзя, и так опоздали на день. Только вот, вспоминая утреннее состояние Мукуро, встал огромный вопрос о его исполнении сегодня, а он, как и Тсуна, являются главными актерами в этой пьесе. Правда, юноша не до конца был уверен, что именно имел в виду иллюзионист, говоря, что он будет на первых местах в этом представлении, что к слову и соблазнило Франа на это согласиться. Сам бы он не хотел разыгрывать... да что уж тут, нагло обманывать друга без особых на то причин. Именно эта жертва обязана принести шатену пользу и сдвиг в застойном развитии, как обещалось Мукуро и Реборном. В конце концов, рассказ и правда оказался неплох. На удивление, юноши с интересом обсудили убийцу и его ошибочные действия, а Франу потребовалось несколько минут, чтобы выстроить свой идеальный план для идеального убийства. Скуало оценил его с достоинством и похвалил за сообразительность, что не сказать о Тсунаеши. Тот пытался рассуждать не по делу, пытаясь выяснить причину, по который главный герой изначально решился на убийство и как бы можно было по-другому решить конфликт. Для Айроне эти размышления показались сложнее собственных. Легче при возможности убить и замести следы, чем терпеть или договариваться с неприятным тебе человеком и мириться с его принципами и мнением. Рассуждая вслух и доказывая собственные точки зрения, двое не заметили, как эта дискуссия перешла и на других. Класс на удивление тоже разделился на два лагеря и спорил, что для Скуало, который с интересом отвлёкся от бумажек, стало приятным окончанием урока. БЗЗЗ!!! Звонок перебил энтузиазм, будто пробудив всех заспоривших. Ученики как опомнились, что они оказывается на уроке, и тут же засобирались. Скуало снова переместил внимание на бумаги, но через минуту резко вынырнул из кучи и громогласным местоимением кинул в первого уходившего из класса учебником, что тот от удара пошатнулся. — Сели на секунду! Ученики смиренно приземлили пятую точку обратно на стул. — Завтра первых трех уроков у вас не будет. Вместо них вы с группой Бельфегора и Дино поедете в зоологический парк, — объявил Суперби, отчего все зависли. — В зоопарк что ли? — неуверенно раздалось с задней парты. — Именно туда, — ухмыльнулся учитель. — Будете искать животное, которое вам подходит по поведению. Надеюсь, обезьян в вашем случае не будет. Свободны! Со множественными усмешками, класс шумно поплыл на следующий урок. До юношей быстро дошло, что выезд к животным намекал на приобретение коробочек. Это показалось интересной идеей, сулившей принести приятные, яркие и светлые эмоции, наперекор прошлым событиям. Более того, сопровождающие в виде директора и химика казались не таким уж плохим, а главное довольно спокойным дуэтом. — Тебе-то легко будет определиться, — хихикнул Тсуна, на что Фран фыркнул. — Может я и похож, но лягушки мне не подходят, — признался он. Стоило действительно на досуге задуматься, какое животное ему могло бы подойти, но на ум почему-то никого не приходило. Тем временем, оба подошли к кабинету математики и немного зависли у входа. — Думаешь Мармон забудет про свою угрозу? — спросил Тсуна, заходя в класс, и оглянулся. Математика нигде не наблюдалось. Однако, он и не понадобился, чтобы развернуть Франа подальше от этого кабинета. Зайдя в дверной проем класса, под воздействием иллюзии он словно через портал вышел обратно в коридор. Потупив взгляд и словив пару косых взглядов спокойно заходящих одноклассников, он не сдавался. Шаг в дверной проем — шаг в коридор. Шаг к Тсуне — шаг от Тсуны. Сколько бы ни пытался, почему-то снова и снова лишь мог выйти, но не войти. Замкнутый иллюзионный круг. — Не сдаешься? Зря, — Мармон демонстративно прошел мимо Айроне и зашел в свой кабинет. Юноша практически в ту же секунду шагнул за ним, но снова вышагнул обратно. Стало понятно, что без кольца Ада здесь не обойтись. На данный момент квест не доступен. — Врагу не пожелаешь сюда зайти, — прошептал Тсуна и кивнул на учительский стол, у которого собралась обширная кучка учеников с какими-то бумажками и тетрадками в руках. — Явно не домашнее задание просят проверить, — отозвался Фран, заметив купюру, приземлившуюся в нарочно открытый журнал. — Ладно, пойду погуляю. — Только осторожнее, хорошо? — Да-да, — отмахнулся он. БЗЗЗ! Со звонком дверь кабинета математики сама по себе демонстративно захлопнулась прямо перед носом юноши. Как по-детски со стороны иллюзиониста Варии. Было бы результативнее поунижать ненавистного ученика на уроке, понадоедать сложными вопросами, высмеять у доски. А так, он и упростил жизнь Франу и свой ум принизил. И кто тут проигравший, спрашивается? В коридоре настала приятная тишина. Парень недолго постоял напротив кабинета химии, быстро понял, что пока Бельфегор не выпустит пар, туда ему не захочется и пошел проведать соседний — физику. Расиэля он сегодня не видел и не прогадал. Кабинет оказался закрыт. Присев на подоконник, он поразился сам себе. Казалось бы, старший близнец сделал такую неприятную вещь (чуть не убил), а на деле даже умирая, тогда, в душе Франа оставался осадок именно от разговора с младший близнецом. Наверное, так произошло, потому что юноша чего-то ждал от Бельфегора, выстроил его образ, который был не сопоставим с реальностью. А с Расиэлем все куда проще. Он всегда был подозрительно доброжелательным, внимательным и при это осмотрительным, не допускал ближе, чем следует. И его разговоры по телефону, на которые юноша раньше не обращал внимания, частично всплывали в памяти и поражали своей откровенностью. Старший Каваллини сыграл свою роль изысканно, у всех на виду и при этом ото всех скрывая. Это восхищало. А что делал химик все это время? Искал причины побесить Мармона и потешить самолюбие, после чего соскучился и разбесился. Похвальное поведение, достойное его статусу, что сказать. Фран бродил по этажам, пытаясь себя занять мыслями не о близнецах. Даже без подростковых мыльных чувств он рассуждает о них... как же глупо. Все-таки эти две личности не слабо его заинтриговали, что тут поделать. В какой-то момент, он наткнулся на кабинет искусства и идея для отвлечения мыслей тут же пришла на ум. Он постучал и заглянул в класс. В нем сидели неизвестные ему ученики, но и те, было видно по скривившимся лицам, наслышаны о нем. — Франи? Ты чего-то хотел? — Луссурия с каплей взволнованности встал с преподавательского места. — Можно мне у Вас посидеть? — Конечно, конечно, — без лишних вопросов заулыбался учитель, за что Айроне был ему благодарен. Безмолвный вопрос возник на лице варийца, когда оглядев класс он не нашел свободных мест, поэтому Франа было решено посадить за учительский стол, пока сам мужчина рассказывал тему стоя у доски. Теплый прием стал приятной неожиданностью, и он с неким превосходством присел на кресло преподавателя. Доставав первую попавшуюся тетрадку, он начал зарисовывать осенние деревья за окном. Презентация его все также не интересовала, хотя краем уха он все же цеплял для себя занятные иностранные слова, которые проскакивали в повествовании Луссурии. Так и прошел урок. В приятном умиротворении. Где-то в глубине души, Фран ощущал, что потерял возможно что-то важное, не ощущая ни интриги в должной мере, ни энергичности, ни пылкости от дела, что было прежде. С другой стороны, зудящего волнения со страхом поубавилось. Какие никакие бонусы, учитывая то, что общий интерес и целеустремленность никуда не делись. Скорее наоборот, для мозга словно больше не было преград в виде лишних чувств или страха, что помогало четче и трезвее видеть цель. Главное, чтобы эта цель не пропала с горизонта, тогда-то будет действительно страшно и, наверное, скучно. В этом случае какой же хорошей парой они будут с Белом: вместе скучать и вместе крошить. "Прелесть," — подытожил Фран свои мысли, замечая, что под карандашом дерево с красными осенними листьями превратилось в дерево, горящее красным пламенем. Стало похоже на некую аллегорию, где стойкое сухое изнутри дерево это юноша, а необъятное пожирающее пламя — принц. Или два принца. БЗЗЗЗ!!! На перемене Айроне кивком отблагодарил преподавателя и пошёл к математике. По дороге он встретил слегка беспокойного Бьякурана. Тот похоже все утро бегает по всей школе. — Доброе утро, — миловидно улыбнулся он. — Как самочувствие? — Удовлетворительно, — ровно проговорил Фран. — У Вас что успело случиться? Учитель осмотрелся и отвел юношу в сторонку. — Муку-чан ругался вчера, что чувствовал блокаторы даже в коридорах. — с каплей обиды то ли на себя, то ли на несовершенство приспособлений прошептал он. — Приходиться все отключать и перепроверять. Он ведь придет сегодня? — Должен, — сомнительно ответил юноша. На языке вдруг зацепился вопрос, который интересовал его все утро. — А Вы не знаете, где Расиэль? Как и ожидалось, вопрос ввел Бьякурана в ступор. Настолько странно, что жертва интересуется своим убийцей? — Он пока не будет вести, — подбирая слова, ответил тот. — Через пару дней может снова включится в работу. Посмотрим по самочувствию. — А что с ним? Тоже заболел? Джессо завис вдвойне, вспомнив, что Айроне не в курсе того, как Мукуро, вселившись в его тело, "наказал" Урагана за похищение. — Да, немного прибо... — он остановился на полуслове, — Почему тоже? — Как бы сказать, — подбирал слова теперь Фран, пытаясь описать состояние Мукуро утром. — Сенсей тоже грубо говоря приболел. Посмотрите сегодня и, наверное, поймете, что там с ним. — Ладно, — более взволнованным тоном ответил Бьякуран и в задумчивости ушёл. Если Франу не изменяла память, то следующий урок был сдвоен: у него информатика, у Тсуны — итальянский напротив, поэтому скорее всего он уже был на четвертом этаже. Правда, как только юноша свернул на лестницу, из-за угла его внезапно дернул шатен. — Ты подслушивал или прятался? — с наигранным упреком спросил Айроне. — Подслушаешь тут, столько людей, — недовольно пробурчал друг. Разумеется, теперь ему не хотелось встречаться с Бьякураном, тем более после напоминаний друга о том, что тот хочет "убрать его с пути". — Что-то важное обсуждали? — Да нет, он уточнял, придет ли сенсей. — А он должен?.. — Планировал, — сделал акцент Фран и был задет чьим-то плечом так, что аж отлетел на перила. Взгляд не успел найти цель — она быстро скрылась меж толпы. Ему показалось или это была угроза? — Ты чего? — изумленно приостановился Тсуна, но тут же продолжил путь, иначе его бы затолкали спускающиеся ученики. Фран задумчиво поднялся за другом на 4-й этаж и кивнув, что все нормально, продолжил. К этому времени он уже продумал неплохую сказку: — Сенсей сказал, что придет проконтролировать меня сегодня. Надеюсь, не узнает, что было утром. Возможно, у него получилось не так искренне, как раньше, но Савада и не обращал внимание на его тон или микроэмоции. По встревоженному лицу можно было сказать, что ему стало не по себе и наверняка от навязчивой мысли, что Франа могут наказать из-за утренней потасовки с пистолетом. По крайне мере, он надеялся на подобные мысли. Проводив друга к кабинету итальянского, Айроне свернул на информатику. Как бы некомфортно было сидеть у двери, он решил не менять своих привычек и сел на прошлое место. Когда экран монитора зажегся, на рабочем столе все также красовался его рисунок яростного Минка. И одним изменением. Фран заметил не сразу, а когда увидел, начал всматриваться в монитор. А точнее в нижний правый угол, в котором появилось сердечко и подпись. Пришлось найти и открыть изначальную версию рисунка, чтобы разобраться. Приблизив "исправление", юноша смог разобрать из подписи некоторые буквы и так и смотря в одну точку, откинулся на стул. "Каваллини" — было выписано витиевато, но старательно, с парой красивых петелек и закруглением в конце. Мозг снова завибрировал. Даже на секунду озаривший коридор яркий свет и прозвеневший звонок пролетели мимо него. "Кто из них?" — то и дело кружилось в голове. Бельфегор мог. Сделал это, когда еще "не скучал" и Фран ему был интересен. Расиэль мог. Сердечки и подобные милые жесты, наверняка наигранны, но явно в его стиле. Оба могли. А сделал кто-то один. Беспричинно и неожиданно в нем загорелось желание выяснить кто именно. Просто для галочки. Или принципа. Айроне, выполняя оговоренные Шоичи задания, весь урок возвращался к этой подписи, чтобы запечатлеть ее в голове и позже достать подпись каждого близнеца и сравнить. Это стало новой загадкой, на вид которую решить было не трудно и быстро. Тем более, когда Фран уже решил, что не хочет идти на последнюю химию, а хочет проведать своего убийцу, заодно изведав штаб Мельфиоре.***