Забытое имя

      Они покидают ту маленькую, находящуюся в глуши деревню, на следующий же день. На вопрос Ванцзи, куда они идут, демон лишь беспечно пожимает плечами, чтобы схватив парня за руку и потянуть в первую попавшуюся сторону. Тот и не против, спокойно идя рядом с улыбающимся Вэй Ином, который будто светится от переполняющих его эмоций. Он правда счастлив, несмотря на то, что на его душе скребли лютые мертвецы и прошлую, как и несколько предыдущих, ночь он не смыкал глаз, смотря на Лань Чжаня, который умиротворённо спал, сначала на полу того домика, а потом и на земле, застеленной одеялом хранящимся в пространственном мешочке.       Красивый профиль в лунном свете, падающем из окна или крон деревьев, был ещё более прекрасен и волшебен. В голове возникали слова болтливых старушек, которые с такой прытью осуждали двух парней, поселившихся в их деревеньке. Лань Чжань и правда был похож на сошедшего с небес Небожителя, чистого, правильного и наивного. Его хотелось спрятать и никому не показывать, чтобы жестокий мир не испортил такое прекрасное создание как Лань Чжань. То, что Усянь опоздал на пару лет, и война уже кончилась, не мешало ему временами об этом думать. Только в таком случае его стоило прятать в первую очередь и от себя тоже.       Болтая без умолку, демон говорил обо всём, что только мог вспомнить или услышать. Затыкаться не хотелось категорически, а словарный запас кончался, заставляя Вэй Ина иногда выдерживать большие паузы с нечленораздельными звуками в виде « Ээээ», «Эммм», «Оооо» и «Аааа». Чувствуя себя тупеющим идиотом, Усянь замолкал на какое-то время, мысленно оправдывая себя тем, что память времён, когда он был жив, так к нему и не вернулась полностью, больше походя на отрывки или картинки очень ярких моментов.       Пришедшая однажды в голову мысль заставила демона замереть в задумчивости. Неуверенность и не желание делиться сокровенным, боролись со стремлением дать Лань Чжаню тоже услышать что-то настолько восхитительное и успокаивающие. Решившись и загадочно ухмыльнувшись остановившемуся Ванцзи, что смотрел на него с вопросом, Вэй Ин достал из-за пояса флейту, чтобы приложить её к губам и прикрыв глаза, заиграть.       Первые ноты сорвались, чтобы раствориться в спокойной мелодии, от которой на душе демона светлело. Уверенность и тепло со спокойствием проникало в каждую клеточку его тела, заставляя расслабиться и прекратить испытывать угрызения совести. Хотя бы на мгновение он мог забыться в родной музыке, что всё это время не давала ему погрузиться в одиночество и страхи. Пока она играет в его голове, он может быть спокоен.       Стоило мелодии стихнуть, а Вэй Усяню открыть глаза, как он наткнулся на ошарашенный, даже шокированный вид Второго Нефрита, который смотрел с таким трепетом и удивлением, будто никак не ожидал, что он умеет играть и сыграет что-то подобное. Гордость и тепло наполнили грудь, заставляя парня нежно улыбнуться и слегка постукать кончиком чёрной флейты по чужому подбородку в ласково жесте. Настроение улучшилось, позволяя улыбаться легче и мягче. — Красивая, правда? — заметив неуверенный кивок и чужую неловкость, Ин смеётся, ласково, чисто, чтобы приблизиться к Ванцзи и уткнуться лбом ему в плечо. Тот не отталкивает, только так привычно замирает, перед тем как приобнять и слегка прижать к себе. В этот момент демон искрение благодарен, что Лань Чжань ничего не спрашивает и не говорит, позволяя ему просто насладиться своим теплом. Этот заклинатель в данный момент ему важен также как и эта мелодия, никогда не исчезающая из головы в самые плохие моменты. — Она звучит в голове каждый раз с момента как я, хм, умер, — последнее слово выходит с насмешкой, выделяясь из общего шёпота. От него так хотели избавиться, что скинули в самое тёмное место, а он вышел даже из него, становясь сильней и злей. Тёмные твари на то и тёмные, чтобы желать крови своих врагов. — Забавно, правда? Я даже не помню, откуда она, а мелодия продолжает спасать мой разум, — завершив практически неслышным шёпотом, Вэй Ин отстраняется и улыбнувшись, азартно щурит глаза, чтобы взяв Ванцзи за тёплую руку, потащить дальше. Собственное откровение не радовало, заставляя понять, что он расслабился и размяк от заботы этого человека.       Лань Чжань сжимает чужую холодную ладонь в ответ, в попытке согреть, и заставляет красные глаза демона расшириться, вспыхнув паникой, которая быстро скрывается в недрах души так и не замеченная Вторым Нефритом. Слегка замедлившись, Вэй Ин прижимается плечом к чужому плечу, чтобы идти нога в ногу. Не сильная разница в росте этому очень помогает.       Остаток пути до заката прошёл практически в тишине, которой наслаждались оба. Дорога давно сменилась лесной тропинкой, что исчезла где-то в густой траве, будто обидевшись на путников, что сошли с неё. Путешествие по лесу не было в новинку ни для Ванцзи, ни для Вэй Ина, который шёл уверено, чуть впереди своего спутника, прислушиваясь и вглядываясь в тени, чтобы заранее знать, какая тёмная тварь водится неподалеку, давая понять, что к ним лучше не лезть.       Мелькнувшая меж деревьями гладь озера, недавней мыслью вспыхнула в голове, заставляя остановиться и предвкушающие улыбнуться. Оскалившись и подавшись вперёд, Усянь кладёт подбородок на чужое плечо, выдыхая прохладный воздух в висок и шею напротив. Ханьгуан-цзюнь замирает и слегка вздрагивает, перед тем как посмотреть на хитро ухмыляющегося демона, что щурил свои красные глаза в полумесяцах. — Лань Чжань, день был жарким, не хочешь искупаться? — и Вэй Ину всё равно, что демоны не потеют и Ванцзи это прекрасно известно. Желание увидеть Второго Нефрита без одежды, мокрого, с капающими и прилипающими к телу волосами, от которых по светлой коже бегут дорожки свежей влаги… Слишком безгранично и горячо, чтобы противостоять подобному чувству. А возможность прикоснуться, вообще пьянила разум Усяня, который даже не чувствовал себя в этот момент виноватым от подобных мыслей и желаний.       Поэтому, не дожидаясь ответа, парень слегка отстраняется, чтобы пружинистой походкой двинуться к озеру. Одежда бесформенной кучкой падает на ближайшие камни, перед тем как демон погружается по грудь в воду, чтобы блаженно зажмуриться и расплыться в улыбке. Нагретое от солнца озеро не успело остыть, сохраняя тёплую температуру и окутывая прохладное тело, принося расслабленность. Мысли на мгновение покидают голову, заставляя облокотиться на такие же тёплые камни и прикрыть глаза.       Всплеск недалеко приводит в чувство, и Вэй Ин, приоткрыв глаза, через ресницы смотрит на Лань Чжаня, чуть не фыркая на всё озеро. На парне остались штаны! Это конечно не сильно мешало планам полюбоваться на голый торс Второго Нефрита, но всё же вызывало недовольство. Белая кожа как он и ожидал, была гладкой, без шрамов и с выпирающими мышцами. Еле сдержав порыв нагло облизнуться, Усянь слитным движением двинулся к Ванцзи, чтобы замереть совсем близко, чувствуя тепло чужой кожи и коснуться ладонью чужой груди. — Вэй Ин, — выдыхает заклинатель непроизвольно напрягаясь и разрываясь от желания либо отстранить от греха подальше, либо остаться на месте, чтобы насладиться прикосновениями дорогого сердцу существа, которое сейчас с улыбкой скользило по его коже прохладными ладонями. Одна из рук замирает напротив сердца, слушая слегка ускоренный ритм жизни под тонкой, тёплой кожей. Не выдержав, демон подаётся к Лань Чжаню всем телом, чтобы прильнуть кожа к коже и зашептать в томлении в пылающее ухо. — Ты такой красивый, Лань Чжань. Тёплый, практически горячий, и живой. Иногда желание залезть тебе под кожу начинает сводить меня с ума, — доверительный шёпот слегка хриплый от возбуждения и желания. Усянь знает, чего он хочет, знает до туманного разума и дрожащих пальцев, но не знает, как это получить. Губы прижимаются к коже чуть ниже уха, чтобы скользнуть вниз к контуру челюсти и слегка лизнуть часть горла под подбородком. Ванцзи давится выдохом и сжав плечи Вэй Ина, отстраняет его от себя, чтобы посмотреть в красные горящие глаза, своим расплавленным золотом. — Не надо, — голос заклинателя низкий и в его глазах Усянь видит странную боль с мукой, разрывающей душу на части и погружающей в хаос. Недовольно нахмурившись, демон с усмешкой улыбается и, обхватив голову Ванцзи руками, тянет его к себе, чтобы губами прильнуть к чужим, в требовательном и кусающем поцелуе. Вэй Ин чувствует чужое желание также как и своё, не понимая, почему Лань Чжань сопротивляется, наконец-то сдаваясь и приоткрывая губы, чтобы ответить неумело, но очень страстно, переплетая языки. Голова идёт кругом, а желание чужого тепла практически заставляет вжаться в горячее тело, чтобы ощутить чужую возбуждённость и расплыться в улыбке. — Лань Чжань, пожалуйста, — зная, что это может быть последней каплей чужого железного терпения, демон толкает его к берегу, чтобы зажать между собой и камнями. Прохладные, слегка нагревающиеся от чужого жара руки, гладят рёбра, грудь, чтобы пройтись по ключицам и плечам, обнимая за шею и прижимая ближе. Руки Ванцзи тоже бродят по чужому телу, спине, плечам, шее, будто боясь опускать ниже, отчего Вэй Ин его кусает, куда-то между шеей и ключицей, оставляя отметину собственных зубов и вызывая дрожь в чужом теле вдоль позвонка.       Развязав завязки на белых штанах, демон улыбается, пальцами поддевая кромку одежды и тяня её вниз. Обхватив чужую поясницу ногами, Усянь вытягивается, прижимаясь тесней, и берёт в плен рта алое ухо, плавясь от окружающего его тепла и прикосновений. Лань Чжань же, растеряв последние остатки самообладания и мыслей, оставляет россыпь укусов-засосов на плече и шее, одной рукой поддерживая Вэй Ина за бедра, а пальцами другой, проникая внутрь, отчего демон в его руках дрожит, что-то возбужденно практически рыча ему в ухо.       Потерявшись во времени и пространстве, они как-то меняются местами. Теперь Вэй Усянь зажат между остывающими камнями, что впивались в его поясницу, и горячим телом, так контрастирующим со всем остальным. Его рука теряется в чужом шёлке черных волос, слегка сжимая их и временами подтаскивая лицо Ванцзи ближе, чтобы поцеловать, ощутить живое дыхание на своих губах и в лёгких. Другая же конечность обнимает за шею, покоясь где-то на чужой спине, слегка царапая белую, нефритовую кожу.       Иногда демон забывал дышать, щуря красные глаза и слыша чужие глухие стоны наслаждения где-то рядом с ключицей, куда уткнулся заклинатель носом, иногда проходясь языком и зубами по соску. Не являясь настолько сдержанным как Лань Чжань, Вэй Ин кричал громко, давясь собственным голосом от очередного толчка внутри, что посылал волну жара и дрожи по всему телу, заставляя за долгое время снова чувствовать себя живым и целым. Будто в этот момент он осознал, что значит жить и чувствовать, прижимаясь к кому-то, кто с таким огнём и нежностью смотрел на него глазами расплавленного и горящего золота.