Жемчужина на ладони

      Жуткая непогода бушевала в провинции Хунань. Тяжёлые чёрные тучи, словно готовые вот-вот рухнуть наземь, нависли над миром людей, шквальный ветер ярился, выл диким зверем, ломал ветки деревьев и сами деревья, а сильный дождь лился сплошным потоком, грозясь придавить к земле каждого несчастного, что рискнёт высунуться на улицу в сие стихийное неистовство. В резиденции заклинательского ордена была ночь. Стоит, наверное, пояснить, о каком ордене идёт речь.       Орден Улиншань Ю живущий уединённо в горах в самом сердце горного массива Улиншань, граничит на севере с территорией всем известного клана Цзян. Резиденцией ордена является местечко под названием Туманная Лощина (она же Юньлингоу), что скрыта от посторонних глаз густыми и извечными туманами, неприступными крутыми каменистыми склонами, пиками и утёсами самых причудливых очертаний, а также дремучими лесами и изредка топкими болотами. Глубокие ущелья Улиншань целиком и полностью испещрены реками, озёрами и водопадами, а в горах имеются множественные пещеры.       Постоянные туманы окутывают это место, не позволяя рассмотреть обитель с воздуха, а шальные ветра, гуляющие поверху, легко могут сбить с меча даже бывалого заклинателя. Так что безопасно добраться до резиденции можно исключительно по лесным тропам и то с условием, что знаешь дорогу. В противном случае можно легко и запросто потеряться в глуши да так и остаться в лесах. В качестве удобрения. Для растений.       Основатель ордена был военачальником, что взял «вольную», если можно так выразиться, и ушёл на покой. В забытом богами местечке он со своей семьёй и оставшимися при нём соратниками основал небольшое поселение, где и прожил до конца своих дней, живя в гармонии с товарищами и природой. Этот образ жизни и стал основой девиза будущего клана: «живи в гармонии с собой и миром, отринь насилие и месть». Последний пункт можно было бы даже назвать забавным, учитывая, что с легкой руки основателя в прошлом было положено вроде как немало голов, но речь не о том.       С тех пор минуло уже как поколений семьдесят¹, если не больше. Поселение разрослось, наладило связи с соседями и смогло смело назваться орденом заклинателей. Что удивительно, несмотря на «древность» организации (если сравнивать с тем же Ланлинь Цзинь) Улиншань Ю никогда не стремился вырваться вперёд, показать всем, какие они молодцы и прочие по списку. Жили они в тишине и спокойствии, в межклановую политику особо не лезли, хотя ухо держали востро всегда и постоянно, в военные конфликты, как правило, не вступали и всё пытались решить мирным цивилизованным способом.       В ордене Улиншань Ю, как, впрочем, и везде, царит жёсткая иерархия: — глава ордена, — шицзуни² (иначе — старейшины) — главные учителя ордена, — шифу³ — самые одарённые адепты, кому глава и шицзуни могут доверить определённые поручения, в том числе и обучение молодых адептов, — шисюны и шидзе — старшие ученики ордена, — шиди и шимэй — младшие соответственно.       Адепты были, есть и регулярно прибавлялись: бродячие заклинатели, коим надоел кочевой образ жизни, и они решили осесть в каком-нибудь спокойном месте, выходцы самого ордена, приглашённые ученики. Шицзуни или шифу имели и имеют возможность под свою ответственность привести в орден юношу или девушку для обучения. В таком случае они сами лично наставляют своего «воспитанника» (коих может быть достаточно много), следят за его успехами и, где нужно, осаждают. За всякое неподобающее поведение адепта, его мастер несёт полную ответственность перед главой ордена.       Обучаются заклинательству все и вместе. Имеется в виду и юноши, и девушки одной большой толпой. Орден Улиншань Ю одно из немногих объединений, что не видит ничего ужасного и плохого в том, чтобы представители нежного пола могли также постоять за себя. В этом плане они куда более гибкие и лояльные, нежели остальные.       Почему так? Из-за отношений в главной семье. Со временем сложившееся взаимоуважение между мужьями / жёнами в клане перекинулось и на весь орден в целом, а «удалённость» от территорий других культиваторов и откровенное игнорирование «а нам кажется, что…» от оных сделало своё дело. Да и большинство хозяек Туманной Лощины были довольно сильными заклинательницами, что спуску мужьям не давали и за себя постоять, если что, умели и могли.       Символ клана — тайцзи, знак равновесия и гармонии в мире, поверх которого нанесено изображение священного дерева — гинкго, что символизирует бессмертие, благодаря своей долговечности и выносливости. На стороне Ян чёрным силуэтом располагается цветущее дерево, чьи корни светлым силуэтом спускаются на сторону Инь.       Клановые одежды представляют из себя удобный, не слишком многослойный комплект бело-чёрных одеяний с витиеватыми серебряными рисунками листьев священного дерева. Рукава рубахи «И» узкие, перетянутые кожаными нарукавниками, а отличительной особенностью ордена является наличие у каждого адепта обсидиановой подвески с мифическим монстром Байху— белым тигром, являющимся врагом всякой нечисти.       Что касаемо камня, существует мнение, что амулет из него способен защитить своего владельца от любых болезней и служить своеобразным защитником от внутренних демонов: неблаговидных, нечестных, низких поступков и отрицательных эмоций, а также наделяет своего хозяина собранностью и самодисциплиной, что глубоко ценится в ордене.       Улиншань Ю смело носит звание Великого Ордена заклинателей, несмотря на свой уединённый образ жизни. Являясь достаточно древним объединением, он никогда не был и не планировал становиться ничьим вассальным кланом, хотя и был не так давно кровно связан с кланом Лань и имеет достаточно неплохие отношения со своим ближайшим соседом — орденом Юньмэн Цзян. С остальными же связь поддерживается поверхностная и больше необходимая, чем желанная.       Это если коротко о клане Ю.       Стояла глубокая ночь, но никто из обитателей Туманной Лощины не спал. Все с нетерпением и нескрываемым трепетом ждали, когда родится наследник.       Несколько членов семьи молились богине Гуаньинь, что покровительствует женщинам и детям. Служанки, что помогали принимать роды, раз за разом пробегали по коридорам главного дома за полотенцами и чистой водой. Мужчина на вид двадцати трёх лет нервно вышагивал в комнате от стенки к стенке, считая каждое мгновение. Его красивое лицо с точёными скулами и правильными чертами было преисполнено тихим ужасом. Бледные губы сведены в тонкую полоску, а взгляд золотистых глаз хаотично бегал по помещению, не в состоянии ни за что зацепиться. То был Ю Вэйжэнь, нынешний глава ордена и будущий отец, чьё беспокойство было весьма понятно. Его жена, прекрасная госпожа Ю (в девичестве Хун) Шань всё никак не могла разрешиться от бремени. Иначе говоря — родить.       Три года назад или около того Ю Вэйжэнь и Ю Шань совершили три поклона и всё последующее время делили общее ложе, но наследника в доме так и не появилось. Целители на это лишь разводили руками. Глава испробовал всё. И шаманов приглашал, и лекарей чуть ли не со всех уголков Китая зазывал, и к астрологам обращался. Ни-че-го.       Хозяйка Туманной Лощины, зная, как желанен наследник для её супруга, даже предложила мужу завести наложницу, что сможет понести от него. Но мужчина остался непреклонным. У глав ордена Улиншань Ю никогда не было наложниц. Вообще многобрачия и «любви» на стороне в клане Ю не было. По крайней мере, засвидетельствованного. Чуть ли не с молоком матери юношам и девушкам передавали важность быть верным себе, своей семье и тем, с кем идёшь по стезе самосовершенствования. Наследники и наследницы ордена никогда не выходили не по любви, а любые предложения о браке по расчёту для «укрепления» позиций расценивались как оскорбление. Хотя это абсолютно не мешало и не мешает по сей день отдельным личностям заваливать глав предложениями о помолвке.       Шло время, и, когда главное семейство уже отчаялось, случилось чудо. Ю Шань понесла. Госпожа Ю тут же была отстранена от всяких дел: никакого обучений молодых адептов математике, письму да манерам, а именно этим она и занималась, никакого приглядывания за тем, как учителя ордена и слуги выполняют свои обязанности, да и вообще все действа по поддержанию внутреннего порядка и единства клана были сняты с плеч будущей матери. Даже просто выходить за пределы резиденции девушке запрещалось. Что уж говорить про Ночные Охоты. Когда стало известно о беременности, хозяйке Туманной Лощины выделили отдельную комнату, чтобы муж ненароком, случайно, не «повредил» душу наследника, что по каким-то поверьям вполне возможно.       И вот в тот самый знаменательный день с самого утра природа словно обезумела. Несчётное количество молний раскололо небо на тысячи осколков, а часть и вовсе обрушилась на землю. Одна даже зарядила во внутренний двор, вызвав всеобщую панику. Адепты и не только они попрятались по своим комнатам и носа не высовывали на улицу. Ни о каких тренировках и речи быть не могло. Если в простой дождь старшие ещё могли выгнать заклинателей вон из тепла и уюта, то в такую погоду, разумеется, нет. Вэйжэнь на взводе и не знает, куда себя деть. Мало того, что жена не могла произвести на свет малыша уже сутки, как отошли воды, так ещё и треклятая буря обрушилась на Юньлингоу подобно сокол на беззащитную добычу.       Нынешний глава ордена отличался исключительной суеверностью. Звёзды, любые «божественные» знаки, символы на воде да деревьях — это наше всё. О соблюдении всех необходимых действ по отношению рождения, защиты от «порчи» ребёнка и им подобному — говорить нечего. Оно просто есть. И, не дай боги, какой-нибудь несчастный скажет, что это полная чепуха. Нет, глава его не убьёт / выпорет и прочие по списку, ибо он не поддаётся на большинство провокаций и прочих уловок. Хотя некая злопамятность у него всё же имеется. Посему дополнительные пятьдесят кругов на одной из тренировок вокруг резиденции клана бедняге обеспечены. А круг большой. Очень. После такой пробежки «провинившийся» поверит и в знаки свыше, и в карму оттуда же. Особенно в карму.       Что касаемо непогоды, гроза издавна считалась символом божьего гнева, и то, что началась она аккурат во время родов, заставляет достаточно суеверного главу сходить с ума от волнения. Тем более, что такой бури Поднебесная давно не знала. Сгущало краски и то, что приглашённый даосский жрец ничем не смог помочь роженице.       При трудных родах в дом принято приглашать даосского жреца, что читает молитвы и чертит священный знак на листе желтой бумаги новой кистью. Свиток этот сжигается, а пепел от него, заблаговременно растворённый в чашке воды, дается роженице. Таким образом люди верят, что они «облегчают» роды девушке.       Увы, не облегчают. Не в этот раз так точно.       От очередного и нервного нарезания кругов по комнате главу остановила крепкая хватка на плече и последующее сжимание плоти с призывом успокоится.       «Призывающим» был Янь Ю Цюань — шисюн Ю Вэйжэна, с которым они прошли и огонь, и воду, в прямом смысле этого слова. Ю Цюань не был из семьи заклинателей. Его родители — обычные сельские жители, что жили в одной деревушке за много-много ли от Туманной Лощины. Ребёнком его приметил прошлый глава ордена, что возвращался с Ночной Охоты и с разрешения родителей мальчика забрал его на обучение. Сельские жители, что смотрели на культиваторов словно на богов, с радостью согласились отпустить горячо любимого сына в Улиншань в надежде, что их ребёнок сможет достичь невиданных высот. И он смог. Полностью оправдав надежды своих родных и своего шицзуня. По завершению обучения юноша остался в Туманной Лощине, не забыв также переселить туда и свою семью.       Правда с самим наследником юный заклинатель нашёл общий язык не сразу. Они долго друг к другу, как говорится, притирались. Янь Ю Цюань крайне эксцентричный и нетерпеливый человек, что легко выходит из себя. Особенно остро это прослеживалось в детстве, что вызывало множество возмущений у Вэйжэна. С возрастом мужчина стал более спокойным и уравновешенным, но всё же дёргать спящего тигра за хвост не стоит, если жизнь дорога.       Янь Ю Цюань был на один цунь⁴ выше главы, несколько шире его в плечах и более мускулистым. Вся его внешность была преисполнена суровостью и нетерпимостью к чьим-либо промахам да ошибкам. Резкие черты лица, тёмные, почти чёрные глаза, в которых всегда плясали искры превосходства, тёмно-каштанового цвета волосы, собранные в высокий тугой хвост. Мужчина являлся старейшиной ордена и был весьма искусным заклинателем, что вызывало множество неправдивых, а иногда и вовсе дурацких слухов. То он сын какого-то там великого культиватора, что его бросил, то, вообще, внебрачный ребёнок прошлого главы Ю. — Ю-лао⁵, успокойся, — убрав руку с плеча товарища, Янь Ю Цюань завалился на небольшой деревянный топчан⁶, стоящий в углу комнаты. Переживания «без пяти минут отца» заклинателю, конечно, знакомы не были, но паникой, в любом случае, делу не поможешь. Вэйжэнь, обрёченно вздохнув, рухнул рядом со старым другом и прикрыл глаза.       По каким-то там поверьям, отец ребёнка во время рождения оного должен хранить молчание. Почему? Неизвестно. Но в народе так говорят, а суеверный глава верит и страдает про себя, вызывая одновременно смешки и небольшое, но недовольство шисюна, что с подобной ересью считаться отказывается. Только уважение к главе ордена, которого по совместительству заклинатель может также смело назвать и братом, не позволяет Янь Ю Цюаню ядовито высказываться на счёт всех «символов» с небес.       Яркая молния, чей свет стрелой пронёсся по комнате, предшествовала жуткому раскату грома, от которого начали содрогаться стены. Мужчины даже вздрогнули от неожиданности. Природа поистине неистовствует!       Небо ещё пару раз содрогнулось, а после этого непогода, словно по щелчку пальцев, быстро начала сходить на нет: дождь прекратил яростно отбивать барабанную дробь, ветер стих, а в небе отныне не сверкало и не громыхало. Наступившая тишина оглушала, а время словно остановилось.       Несколько мгновений или целая вечность — неизвестно, сколько прошло с того момента, но, когда дверь резко распахнулась и оттуда явилось в свет крайне довольное лицо повитухи, Вэйжэнь нервно сглотнул. Страшно́, наверное, в темной комнате старой девы лицо. Или просто внутреннее беспокойство сказывается. — Глава! Госпожа… Госпожа родила!