Пощечины от дьявола // 快穿之打脸狂魔

Чжоу Юнь Шэн был сбит с толку и убит горем из-за хвастовства и провокационных слов Боа. Если бы это был обычный день, самое большее, что он сделал бы, это свернулся калачиком у ног статуи Бога, обняв ту за ноги, но теперь он бросился к ней на колени и горько разрыдался. На статую обрушился водопад слез. Бог чувствовал их, как если бы они падали на его собственную кожу. Горячая влага заставила Бога Света, наконец, понять, что значит быть несчастным, но не знать, что делать. Он неподвижно сидел на месте, его темно-золотые глаза были обеспокоены. Чжоу Юнь Шэн говорил сбивчиво, вытирая покрасневшие глаза и всхлипывая: — Бог Света, что тебе нравится в Боа Брайте? — На самом деле он мне не нравится. Я даже не знаю, кто он, — Бог Света тщательно объяснял водному зеркалу. Теперь он был очень расстроен и смущен. Его маленький верующий любил плакать, но в прошлом это было из-за набожности или радости, и те слезы были очень сладкими, но теперь он впервые плакал от горя, и Бог действительно не знал, как утешить его. — Его лицо не такое красивое, как у меня. Он не такой набожный, как я. Он не такой сильный, как я. Я ведь такой чудесный, так почему ты игнорируешь меня? — Я смотрю на тебя каждый день, малыш, — беспомощно вздохнул Бог Света. — Бог, я хочу целовать тебя так же нежно, как роса целует лепестки роз. Я хочу обнять тебя так же решительно, как всепробиваемое пламя. Честно говоря, я хочу любить тебя больше, чем кто-либо кого-либо когда-то любил, и подарить тебе свою неистовую любовь. Бог, пожалуйста, полюби меня. Не знаю, почему у меня такие неуважительные мысли. Ты единственный Бог на континенте, все создания в мире — твои последователи, и все они имеют право на твою любовь и привязанность. Но ты знаешь, я бы хотел, чтобы ты смотрел только на меня и любил только меня. Для священника это такое эгоистичное и грешное желание, что епископу стоит бросить меня в огонь. Но даже если я умру, я хочу стать грудой пепла перед тобой, чтобы, когда ты случайно пройдешь сквозь меня, я смог бы крепко ухватиться за твои одежды и никогда не разлучаться с тобой. Тебе нравится слышать, как другие поют? Я могу спеть много песен. Все песни, созданные в твою честь, глубоко запечатлелись в моей памяти. Для тебя я хочу петь, пока не потеряю голос. Мальчик на одном дыхании раскрыл всю сумасшедшую любовь, скрытую в глубине его сердца. Когда он закончил, он, наконец, понял, что сказал, и быстро уткнулся покрасневшим лицом в колени статуи. Бог Света на мгновение застыл, затем беспомощный и счастливый смех вырвался из его уст. Это был единственный человек в мире, который мог его очаровать — его возлюбленный. Как он мог быть таким милым? Много раз, когда тот молился статуе, ему хотелось подойти к нему и поцеловать его розовые губы, чтобы увидеть, сделаны они из сладчайшего меда или же из цветочного нектара. Как только он подумал об этом, мальчик внезапно выпрямился, а затем быстро и нежно поцеловал статую. И поскольку он был привязан к статуе, даже если поцелуй был всего лишь мимолетным, Бог Света все равно испытал беспрецедентный шок. Его разум дрожал. Даже его божественная сущность начала дрожать, безумно крича: «я хочу его!» Чжоу Юнь Шэн тоже был потрясен. Он поцеловал только статую, но его сердце наполнилось ощущением прикосновения к настоящему Богу Света. Вот только всем сказанным и сделанным он осквернил своего любимого Бога, в чем же тогда разница между его поведением и поведением Боа Брайта? Он быстро отступил на несколько шагов и встал на колени перед статуей, чтобы умолять о прощении, бледнея от раскаяния. Теперь Бог Света был в очень сложном настроении. Он хотел схватить мальчика и отчаянно поцеловать его, но также поднять его и сильно отшлепать. Как он мог отступить после того, как дразнил его сердце? Это было действительно мучительно. Он собирался уже подвести свой фантом к Джошуа, когда в водном зеркале появились фигуры Папы, епископа и Боа, поэтому ему пришлось остановиться. Если бы он знал, он бы запечатал вход в главный зал, чтобы, когда Джошуа молился, он мог быть с ним наедине, исключая всех остальных людей. — Это истинный образ Бога Света? — Папа поднял вгляд, но быстро опустил голову и прикрыл ужаленные глаза. Епископ прошептал утвердительный ответ. С самого начала он не решался войти в зал и посмотреть. Боа внезапно воскликнул и всех напугал. Чжоу Юнь Шэн оглянулся и с отвращением в глазах сказал: — Ты находишься внутри храма, пожалуйста, не издавай громких звуков. Ты действительно пришел из Храма Бога? Почему ты такой несносный! Глаза Боа были закрыты, он в панике закричал: — Мои глаза болят, как будто изнутри их сжигает огонь. Пожалуйста, помогите мне! Папа прикрыл его веки ладонями и применил технику исцеляющего света. Это заставило мальчика медленно успокоиться и прижаться к обнявшему его Папе, но он все еще всхлипывал и явно был напуган. — Бог Света не позволяет нам, смертным, смотреть прямо на его настоящий образ. Слишком долгий взгляд приводит к наказанию. Неторопливо объяснил епископ. Разумеется, он не сказал: — Даже самая скромная служанка этого храма не будет так сурово наказана за то, что дерзнула посмотреть на статую. Бог Света действительно не выказал никакой привязанности и чуть не сжег глаза Боа. И это Любимый Бога? Ну и шутка! Папа кивнул и принял объяснение. Он также почувствовал укол, поэтому подумал, что из-за того, что Боа смотрел слишком долго, ущерб его глазам был нанесен значительно больше. Это был первый раз, когда Чжоу Юнь Шэн услышал, что смертные не могут смотреть на статую прямо. Он уставился на епископа и увидел, что епископ подмигнул ему, беззвучно говоря: — Сынок, ты здесь самый особенный. Я самый особенный? Он посмотрел на статую в холле, потом его рот приоткрылся, и он не мог не улыбнуться. — Разве ты не самый любимый Богом? Почему же ты не можешь даже смотреть прямо на образ Бога Света? Ты же не лжец? — у него не было привычки хвастаться своей уникальностью, но он хотел спровоцировать Боа. Он ненавидел превосходство, которое всегда отражалось в его глазах, и ненавидел его за то, что он соблазнил его Бога своим грязным телом. Бог достоин всего самого лучшего. Боа был очень смущен, он ломал голову над опровержением, но тут вмешался Папа: — Если бы он был лжецом, Бог не дал бы ему такой чистой и могущественной силы света. Джошуа, дитя мое, ты потерял смиренное сердце, это затрудняет твое развитие. Ты знаешь, что Бог не любит темную ревность, занимающую сердца его светлых священников, да? Чжоу Юнь Шэн усмехнулся: — За вами не последнее слово в том, что Бог Света любит или не любит. Пока он жив, он никогда не позволит Богу Света влюбиться в Боа. Тот не заслуживает такого благословения. Папа был верховным правителем Церкви. Даже могущественные короли континента должны были кланяться ему, когда приходили к нему. Как он мог выдержать возражения со стороны маленького священника? Если бы это было где-то еще, он бы немедленно бросил свет пламени, чтобы сжечь мальчика дотла, но он не посмел действовать опрометчиво на глазах у Бога. Он спрятал ядовитую змею в своем сердце и расцвел любящей улыбкой, а затем беспомощно покачал головой, как если бы столкнулся с избалованным, но прекрасным ребенком. Епископ своевременно напомнил: — Бог Света здесь, надо начинать молиться. — Хорошо, — глазам Боа стало намного лучше, но он был очень напуган. Джошуа был прав, он был лжецом, и, возможно, Бог злился на него, поэтому его глаза почти сгорели. Он должен получить прощение Бога. Четверо мужчин встали на колени на мягкую циновку и начали молиться. Епископ и Чжоу Юнь Шэн были очень серьезными, но Папа и Боа стояли на коленях словно на иглах. Это было не преувеличением, а реальным ощущением стояния коленями на иглах. Сначала они чувствовали только зуд, но через несколько минут они почувствовали, что на циновке выросли тысячи игл, каждая из которых нацелилась прямо на их колени. От сильной боли они покрылись потом. Они встали, чтобы проверить, но не обнаружили вокруг себя ничего странного. Они снова встали на колени, но боль стала еще сильнее, заставляя их желать отрезать себе колени. Епископ заметил странную атмосферу и открыл глаза, чтобы увидеть ситуацию. Чжоу Юнь Шэн был погружен в благочестивую молитву. Даже если бы снаружи была война, она не смогла бы отвлечь его. — У этого ковра проблема, в нем будто зарыты иглы, — сказал Боа обиженным тоном. Он также намеренно или ненамеренно взглянул на Джошуа. Папа сохранил торжественный вид, но ударил ногой по циновке. Чтобы доказать невиновность приемного сына, епископ немедленно призвал людей поднять циновку. Несколько раз тщательно все проверив под ней, они ничего не нашли. Епископ догадывался, что это, вероятно, было наказанием от Бога Света, потому что эти двое мужчин шли против Джошуа. Папа не мог выдвигать обвинения без достаточных доказательств и не осмелился устраивать неприятности перед статуей Бога Света, поэтому просто увел Боа. Чжоу Юнь Шэн закончил свою дневную молитву, и когда луна взошла над верхушками деревьев, его нежное и доброе выражение медленно исчезло, сменившись холодным выражением лица, которое медленно покраснело от гнева. Он знал, что молитвы Фанатика были очень эффективными, но не ожидал, что тот будет так силен проливать слезы. В чем разница между этим плаксой и слезливой женщиной? Главный герой прибыл, и Джошуа немедленно затеял ссору. Зато как оказалось, степень умственной отсталости главного героя была не меньше, чем у Джошуа. Джошуа также пытался помешать Богу Света влюбиться в главного героя, что было просто недостижимой мечтой. Несанкционированный побег главного героя привлек внимание Бога Света. С того дня, как главный герой прибыл на континент, Бог Света использовал свое водное зеркало, чтобы наблюдать за его поведением и постепенно был очарован его сильным, добрым и мужественным характером. Чтобы защитить его, Бог Света незаметно ввел в его кольцо половину своей божественной силы. И когда тот находился в смертельной опасности, божественная сила вспыхивала на весь континент и уничтожала любое зло, которое ему угрожало. Можно ли игнорировать такую прилежную заботу? Разве по сравнению с этим благословения Фанатика не кажутся ничтожными? Ну и что, что он может смотреть прямо на статую? Может быть, Бог Света не позволил Боа смотреть, потому что ревновал, что тот завел других любовников? Это просто игра влюбленных, разве не понятно? Сделай меня главным! Чжоу Юнь Шэн стоял перед зеркалом в пол, тыча в отражение мальчика с мрачным и разочарованным выражением лица. Психологические последствия были очень серьезными, они превзошли его ожидания. Если бы ему позволили, неконтролируемый Чжоу Юнь Шэн в тот день зашел бы слишком далеко против Боа, и они были бы вынуждены пойти по старому пути судьбы Джошуа. Его первоначальный план состоял в том, чтобы держаться подальше от главного героя и его поклонников и путешествовать по материку, чтобы распространять Евангелие в качестве квалифицированного священника света. Но прибыл главный герой, и траектория судьбы начала вращаться. Поэтому чтобы не повторять те же ошибки, Фанатик больше не должен появляться! С завтрашнего дня ему придется отказаться от своих психически нездоровых побуждений. Чжоу Юнь Шэн молча предупреждал себя, когда ему в голову пришла сцена, как Фанатик целует статую. Он закрыл лицо и застонал, желая выкопать яму и похоронить себя. Он никогда не думал, что у него будет такой ужасный день. Что говорить о других, если даже он сам не мог нормально на это смотреть. Из-за того, что ему было слишком противно, он проигнорировал пульсирующее чувство, которое возникло в его душе после поцелуя, объяснив это естественной реакцией Фанатика на поцелуй со своим кумиром. После завершения сегодняшней самооценки и моральных наставлений Чжоу Юнь Шэн снял мантию и приготовился к купанию, но кто-то объявил за дверью: — Ваше Преосвященство, Милорд Епископ приглашает вас в Зал. Он ответил согласием и переоделся в повседневную мантию. — Милорд Епископ, Его Святейшество Папа и священник Брайт, доброй ночи всем, — Джошуа изящно отсалютовал. Приветливая улыбка расцвела на его губах, и бунтарства, проявленного в течение дня, больше не было видно. — Присядь, дитя мое, — епископ указал на стул. — Держи этот скипетр и введи свою силу света, дитя мое, — Папа вручил ему скипетр, увенчанный четырьмя блестящими камнями. Чжоу Юнь Шэн сразу понял, что происходит. Он не стал ничего спрашивать и ввел силу в удерживаемый скипетр. Когда два световых камня засветились, он остановил ввод. Трое подождали несколько минут, но заполненность скипетра осталась только на двух освещенных камнях. Епископ был глубоко разочарован, но Папа и Боа не удивились. Они не подозревали, что Джошуа скрывал свою силу. Все знали, что как только световые камни будут активированы, они будут отчаянно поглощать световую силу пользователя и остановятся только тогда, когда достигнут своего предела. Тот, кто мог зажечь все четыре камня, должен был быть святым высшего уровня. На всем континенте только Папа мог их зажечь. Зажечь два камня было неплохо, но и не было чем-то редким. — Боа, теперь твоя попытка, — Папа жестом приказал Джошуа передать скипетр Боа. Боа пролил световую силу своего тела на светлые камни: один, два, три, четыре. И хотя четвертый был тусклым, так как его сила была явно нестабильной при таком количестве камней, результат все же считался устрашающей силой. Папа удовлетворённо сказал: — Епископ, как вы видели, Боа — сильнейший священник в королевстве Сакья. В соответствии с уставом Церкви, согласно принципу не наносить вред репутации, человек с наиболее высокой квалификацией имеет право унаследовать положение епископа. Я возвращаю документы, которые вы мне два года назад предоставили о выборе Джошуа на место епископа. Пожалуйста, измените имя преемника на Боа. Чтобы овладеть верховной властью Церкви, нужно поставить своих приспешников на важные должности во всех могущественных храмах Королевства. Прежние планы епископа о преемничестве были разрушены, ну а Боа не будет возражать. Епископ взял документы, его лицо стало серым. Боа попытался сдержать восхищенное выражение. Любимый Богом был не более чем фальшивым титулом, Епископом Бога было быть куда привлекательнее. Чжоу Юнь Шэн уже знал, что титул епископа достанется Боа. Хотя он был намного сильнее Боа и даже Папы, не в его характере было раскрывать свою силу перед врагами. Пребывание в Гагоре, скорее всего, привело бы его к спорам с Боа и его поклонниками, тогда он неизбежно стал бы пушечным мясом. Он же не был Фанатиком и не хотел намеренно сражаться с Боа. Как и ожидалось, Папа продолжил: — Епископ Королевства должен выбрать в качестве преемника самого могущественного человека. Честно говоря, всегда выбирали того, кого Бог Света любил больше всего. Джошуа, ты видел — Боа сильнее тебя, а, значит, Бог любит его больше. В будущем он будет представлять Бога в этом храме и вести королевство Сакья, чтобы выиграть темную войну. Пожалуйста, оставь предрассудки, ревность и обиду в своем сердце. Подчиняйся его командам. Из-за ежедневных психологических нагрузок побочные эффекты Чжоу Юнь Шэна были более серьезными, чем он предполагал. Он думал, что он был главной личностью, а Фанатик — подчиненной, но он ошибался. Чжоу Юнь Шэн, который подавлялся большую часть дня, был слабой партией, а Фанатик, купавшийся в лучах солнца и дождя, становился с каждым днем все сильнее. Теперь, когда Папа упомянул Бога Света, Фанатик автоматически занял центральное место даже без гипноза. Он повернулся и усмехнулся: — Какие у него качества для обретения любви Бога? Какие качества он имеет, чтобы говорить от имени Бога? Будет ли он использовать свой рот, полный лжи, испорченного человеческого тела и нечистой души? Мне противно просто смотреть на него. Что значит «подчиняться его командам»? Я никогда не признаю его епископом! — Как ты можешь говорить мне такое? — Боа дрожал от ярости. Папа тоже был очень недоволен, он резко сказал: — Джошуа, так как ты еще ребенок, я прощаю тебя за грубость. Но я должен предупредить тебя, чтобы ты был осторожен со своими словами. Положение епископа тщательно выбирается Богом. Клевета на этот выбор равносильна клевете на Бога. Я могу изгнать тебя с этого континента за богохульство! — Нет, Ваше Святейшество Папа, пожалуйста, простите Джошуа, ради меня, — епископ быстро поклонился и попросил прощения. — Тогда, пожалуйста, исключите меня. Я подожду, — с этим предложением Фанатик с уверенностью ушел. Когда они вошли в комнату, он ушел в подсознание, предоставив Чжоу Юнь Шэну разбираться с ответной реакцией. Что я сделал, чтобы заслужить это? Неужели мои задачи ранее были такими легкими? В прошлый раз, он чуть не потерял свою душу, на этот раз она разделилась на две половины! Кого он оскорбил, чтобы получить подобное наказание?* Чжоу Юнь Шэн ударял ногой по большой подушке на кровати с разочарованным выражением лица. На Девятых Небесах Бог Света действительно хотел обнять своего маленького верующего, прыгающего по своей кровати, словно обезьянка, и утешить его. Маленький верующий выглядел очень мило со своими пылающими красными щеками и блестящими глазами, поэтому он действительно хотел поцеловать его, и не хотел видеть его таким злым. Каждый епископ избирается Богом? Хорошо, он расскажет им, в чем заключалась его настоящая воля. Папа назначил Боа следующим епископом королевства Сакья. Этот шаг был тепло встречен правителем королевства. Он слышал о подвигах Боа и знал о его высокой силе и благородном происхождении, его присутствие в Гагоре считалось славой королевства. Но старший епископ так не считал, поэтому лично отправился во дворец на переговоры с королем. — Я не могу рассказать тебе больше, но могу заверить, что Джошуа — самый подходящий кандидат. — Ты ничего не объясняешь, так как я могу тебе верить? Это решение принял Папа, никто не имеет права наложить на него вето, в том числе и я. Кроме того, я слышал, что Папа устроил Джошуа и Боа честное соревнование, но Джошуа не оправдал ожиданий. Мой друг, ты должен знать, насколько опасна ситуация в Королевстве Сакья прямо сейчас. Нам нужна поддержка более могущественных священников и Церкви. Если ты продолжишь настаивать на этом, королевство Сакья будет свергнуто в темной войне. Епископ молчал. Его сердцу не терпелось заговорить, но его рот не мог раскрыть правду. В конце концов, он покинул дворец с удрученным сердцем. Через несколько дней король и Папа выступили с совместным заявлением, что следующим епископом станет Боа Брайт, а через месяц состоится его посвящение. Как только вышла эта чудесная новость, Гагор получил ужасающую весть о наследном принце. Темные звери разорвали его в клочья, пока он осматривал королевские земли. Жена наследного принца, державшая на руках плачущего месячного ребенка, свалилась в обморок, король тоже был очень опечален. Тем не менее, Папа сумел уменьшить его беспокойство, и тот быстро развеселился, решив назначить второго принца наследным принцем. Церемония его коронации будет проведена в тот же день, что и церемония Боа. Похороны старшего принца прошли очень эффектно, но в спешке. Одно большое изменение за другим заставило жителей Гагора забеспокоиться, но самым беспокойным был Чжоу Юнь Шэн. Он перестал гипнотизировать себя, но как только он выходил из своей спальни, то немедленно начинал бежать на полной скорости к храму, увлеченный любовью к Богу, и тогда его разум и эмоции начинали новую битву. Один кричал: Если ты войдешь туда, я тебя забью до смерти! Другой, свернувшись калачиком, плакал: даже если ты забьешь меня до смерти, я все равно войду! Таким образом, проходящие мимо слуги видели бледного молодого священника с суровым лицом, который целый день стоял перед главным залом. Иногда маленький священник делал два шага вперед, а затем отскакивал на несколько шагов назад, как если бы спасался от огня — это выглядело очень комично. Бог Света привык каждый день слушать молитвы своего маленького верующего. Это были его вино, мед и духовная пища. Но четыре или пять дней подряд маленький верующий просто стоял у входа, выражение его лица менялось между хрупкой грустью и гневом, как будто он испытывал жестокую психологическую борьбу. Он все еще ревновал? Или стесняется после того, как поцеловал меня в прошлый раз? Бог Света никогда не уставал угадывать мысли маленького верующего и наслаждался его иногда застенчивым, иногда злым, а иногда ошеломленным выражением лица. Короче говоря, что бы он ни делал и насколько странно не было бы его поведение, он всегда выглядел очень мило для Бога Света. Чжоу Юнь Шэн просто не мог подавить свое желание к Богу Света. Каждый день он подходил к двери храма. Даже без его психологических толчков Чжоу Юнь Шэн и Фанатик, сосуществовавшие в его мозгу, постоянно боролись за контроль над телом. С течением времени он с ужасом обнаружил, что время бодрствования Фанатика становится все длиннее и длиннее. От беспокойства у него начали выпадать волосы. Чтобы не давать ему целовать подъем статуи и делать другие постыдные поступки, он мог только сидеть в дверном проеме храма и вырезать деревянных идолов Бога Света. Пока он мог видеть красивое лицо Бога Света, Фанатик молчал и даже позволял ему спокойно управлять своим телом. Он никогда не уставал вырезать. Он вырезал днем и ночью, и всего за десять дней он вырезал более сотни марионеток со всевозможными выражениями лица и различными позами. Он также вырезал кукол по своему собственному образу и разместил их вокруг Бога Света. Иногда Фанатик использовал двух марионеток, чтобы разыграть мыльную романтическую любовную драму, и когда Чжоу Юнь Шэн восстанавливал свою рациональность, он сразу же отбрасывал марионеток подальше, как если бы они жгли ему руки и, крепко сцепив зубы, укутывался в одеяло. Он находился в постоянном состоянии беспрецедентного замешательства и смущения. Этого было почти достаточно, чтобы свести его с ума, но на Девятых Небесах Бог Света с удовольствием наблюдал за каждым его движением, и теперь в некогда тихом и одиноком Храме Бога каждый день слышался сердечный смех.