Пощечины от дьявола // 快穿之打脸狂魔

Чжоу Юнь Шэн лежал на кровати, держа в руках две куклы, и говорил разными голосами. — Иди сюда, дитя мое. — Бог Света, ты звал меня? — тон был взволнованным. С любящей улыбкой: — Кто бы тебя не позвал? Кто каждый день становится на колени перед моей статуей и молится? Кто поклялся посвятить мне все? Кто сказал, что любит меня больше, чем кто-либо другой? — Это я, это я, это все сказал я! Бог, ты меня слышишь? — Конечно, я слышу тебя, дитя мое. Подойди сюда, обними меня. Я хочу крепко тебя обнять. Маленькая марионетка попала в объятия большой марионетки, и Чжоу Юнь Шэн глупо улыбнулся. На Девятых Небесах Бог Света сидел перед водным зеркалом, из-за этой смущенной улыбки изысканное вино в его руке немного пролилось. Тотчас же слуга преклонил колени перед его троном, чтобы все вытереть, но Бог отмахнулся от него. Это было самое счастливое время его дня, он не любил, когда его беспокоили. Чжоу Юнь Шэн какое-то время играл с двумя куклами, затем его застенчивое выражение лица внезапно похолодело. Он отбросил две куклы, подошел к зеркалу и усмехнулся: — Ну? Ты уже достаточно повеселился? Тогда послушно посиди в уголке, не мешай моим делам! Ты можешь использовать только этих марионеток для удовлетворения своих искаженных желаний, как печально! Фанатик спрятался в подсознании, заливаясь слезами. Сегодня была церемония коронации Боа и Второго принца, и чтобы все прошло хорошо, он должен был позволить Чжоу Юнь Шэну управлять своим телом, иначе Фанатик, вероятно, устроил бы сцену, оскорбив всех людей Королевства Сакья, включая Святой Престол. Тогда судьба Джошуа была бы хуже, чем она была изначально, и без энергии мира А-класса от выполнения этой задачи шизофрению Чжоу Юнь Шэна было бы очень трудно излечить. Одним словом, последствия были бы серьезными. Увидев эту сцену, Бог Света с сожалением вздохнул. Его маленький верующий делает это каждое утро: какое-то время он с удовольствием играет, а затем встает перед зеркалом и ругает себя, неоднократно попрекая свое зеркальное Я, что Бог Света никогда его не полюбит, поэтому не стоит и мечтать. У него действительно была слишком низкая самооценка, но его запутанные выражения лица выглядели так мило, что, возможно, Богу стоило бы явиться ему раньше, тогда он смог бы быть в душевном спокойствии и жить счастливо вечно. Бог Света предвкушающе улыбнулся, его рот растянулся в нежной улыбке. Чжоу Юнь Шэн надел великолепную одежду священника, заплел волосы в длинную косу и связал её золотой лентой. Он взглянул на себя в зеркало и, убедившись, что его элегантность не уступает элегантности Боа, направился к двери. Пусть он не стал бы устраивать сцены, как Фанатик, но он все ещё привлекал внимание. Когда дверь за ним закрылась, его спокойное выражение медленно сменилось нерешительной борьбой. Через мгновение он тихо вздохнул, затем вернулся в комнату и поднял две брошенные марионетки, нежно вытер с них пыль и снова положил их на первоначальное место. На Боа был только простой белый халат, его талия была перевязана ярким поясом. Ему не нужно было наряжаться, потому что во время церемонии посвящения Его Святейшество Папа лично наденет на него мантию с красной золотой оторочкой, которую мог носить только епископ, а затем король возложит тяжелую золотую корону на его голову. Он встанет на главный алтарь, глядя на жителей Гагора, и во время их теплых аплодисментов зажжет световой камень размером с голубиное яйцо, что на кольце его указательного пальца, и озарит все царство Сакья славой Бога Света. Он станет самым могущественным епископом тысячелетия, даже сильнее Папы, заставив всех существ континента запомнить его имя. И когда он это сделает, Бог Света простит его грехи и вернет его в Храм Бога, даровав ему золотую кровь, которой могут обладать только боги. Эти мысли волновали Боа настолько, что он прослезился, его щеки пылали красным от возбуждения. Но когда он посмотрел вверх и вокруг, его глаза слегка потемнели. Он увидел Джошуа. Нет, следует сказать, что все высокопоставленные лица, которые были в храме, чтобы присутствовать на церемонии, увидели его. Он был подобен лучу света, внезапно спустившемуся в царство смертных и освещающему все вокруг. Когда его нежные глаза одарили взглядом присутствующих, возбужденные сердца толпы успокоились. Он выглядел таким благородным, святым и добрым, что люди не могли не хотеть приблизиться к нему, но с тем же они боялись слишком близко подходить к нему. Он был наиболее подходящим образом светлого жреца во всех их представлениях. Даже более ярким, чем Боа, который пришел из Храма Бога. Многие из аристократов склонились в приветствующем поклоне. Они не проявили к нему неуважения только потому, что он потерял свое положение епископа. — Джошуа, ты сегодня очень красиво выглядишь. Этот красный цвет лучше подошел бы к твоей белой коже. Как жаль... — у Боа было выражение сожаления на лице, как если бы он винил себя за то, что если бы не он, то Джошуа сейчас носил красную мантию епископа. Чжоу Юнь Шэн слегка улыбнулся ему, но не стал отвечать. Ему не нужно было конфликтовать с ним. 18-летие Джошуа наступит через три дня после церемонии коронации. После церемонии взросления он немедленно покинет Гагор, во избежание любых неприятностей, которые могут доставить ему главный герой и его гарем. Он подавил Фанатика, который возмутился оскорблением, а затем пошел к старому епископу. — Дитя мое, это положение твое. Что бы ни думали другие, то, что принадлежит тебе, не может быть отобрано, — говоря это, старый епископ не понижал голоса, поэтому Боа был крайне смущен, а король и Папа недовольно нахмурились. — Старый друг, я знаю, что Джошуа — ребенок, которого ты вырастил, и твое сердце привязано к нему, но Боа — лучший кандидат на эту должность. Он был избран Богом Света и Его Святейшеством Папой, вы должны подчиняться воле Бога, — король предупредительно отругал его, опасаясь рассердить Папу. — Выбор Боа — это воля Папы, а не Бога. Я не единственный, кто вырастил Джошуа. Его также вырастил Бог Света. Если бы здесь был сам Бог, он бы не выбрал никого, кроме Джошуа, — твердо сказал епископ. — Ты стар, твоё закрытое сердце сделало тебя неспособным слышать Бога. Кажется, было бы правильным сейчас — позволить тебе отречься от сана, — холодно сказал Папа, а затем окинул дворян в зале своими внушительным взглядом. Дворяне склонили головы, боясь возразить. Чжоу Юнь Шэн был очень благодарен старому епископу за любовь, но все равно дернул того за рукав, показывая, что ему следует прекратить спорить. Старый епископ взглянул на короля и вздохнул. Однажды они узнают, насколько неблагоразумно со стороны королевства Сакья отречься от Джошуа и передать положение епископа другому! Пока все единогласно решили промолчать, внезапно прозвучал холодный женский голос: — Когда прибыл Его Святейшество Папа, в королевстве Сакья произошли изменения. Поменялся не только кандидат в епископы, но и наследный принц необъяснимо умер. Его Святейшество Папа — посланник Бога и должен приносить благословения, но, похоже, он приносит только беду. — Елена, заткнись! — громко взревел король. Женщина, стоявшая справа от Чжоу Юнь Шэна, презрительно фыркнула. Она была женой покойного принца. Она считала, что смерть её мужа была сговором второго принца и Папы. У Церкви было много секретов, они легко могли найти способ управлять темным зверем. Если бы они попались на это, и растерянный старый король умер, Королевство Сакья рано или поздно стало бы послушной собачкой Церкви! Папе не терпелось наложить очищающее заклинание, чтобы испепелить этих двоих, мешающих ему, но его внешний вид оставался великодушным, терпимым и милосердным, он не мог рассердиться, особенно перед статуей Бога. Он с улыбкой махнул рукой, и священник вошел в храм и преклонил колени, держа в руках две связки документов. Он развязал красный шелк, которым были связаны документы, а затем прочитал совместно написанную волю Папы и короля, чтобы Бог Света на Девятых Небесах смог услышать. После прочтения Папе вручили золотую святую воду, которой он окропил документы, после чего он заново связал их и передал одну связку второму принцу, а другую — Боа. Они прошли бок о бок к статуе храма и преклонили перед ней колени, чтобы помолиться, а потом возложили две белые розы, специально сорванные этим утром, к ногам Бога Света, чтобы выразить свою преданность. Когда они все это сделали, к ним подошел король и возложил на голову каждого корону. Верх короны был инкрустирован световым камнем размером с сою. Когда демон был рядом, он вспыхивал белым предупреждающим светом, а если в него влить световую силу, он может превратиться в острое оружие, которым можно убить демона. Это было самое драгоценное сокровище, которое Бог Света оставил на континенте. Для его изготовления требовались лучшие материалы, а ресурсов для этого было очень мало. Даже у всемогущего Папы было всего четыре камня, не говоря уже о других. Поэтому, когда Боа показал свое большое кольцо из светлого камня размером с голубиное яйцо, все убедились в его происхождении. Кто бы оскорбил возлюбленного Бога Света? Даже самые злобные бандиты на материке не решились бы украсть кольцо. Причина, по которой Боа благополучно закончил свое путешествие, в значительной степени была благодаря благословению кольца. Король закончил коронацию, затем повернулся в сторону и уважительно сказал: — Я прошу Папу надеть мантию моего королевства на нового епископа. Вышла служанка, держащая мантию, и преклонила колени у ног Папы. Поскольку мантия была окроплена святой водой, одежда слабо излучала золотой свет и выглядела весьма ослепительно. Боа бросил взгляд на одежду, его сердце бешено колотилось. Папа взял мантию и встряхнул её, а затем подошел к Боа, улыбаясь: — Дитя мое, у тебя самая набожная вера, самая чистая душа, самое доброе сердце. То, что ты сделал, достойно благородного священника. Великая сила света в твоем теле настолько сильна, что совершенно ясно, как сильно Бог любит тебя, и, поскольку он избрал тебя посланником света, я не могу ослушаться его воли. Я здесь, чтобы заявить, что ты, Боа Брайт, с сегодняшнего дня станешь новым епископом Королевства Сакья. Вставай, дитя мое, и позволь мне надеть на тебя твое одеяние. Боа разрыдался. Он поклонился статуе Бога Света и Папе, после чего встал. Папа накинул красную мантию ему на плечи и собирался уже завязать пояс, когда поверхность одежды внезапно вспыхнула золотым пламенем, которое окружило двух мужчин. Невероятно высокая температура практически оплавила пол. Боа закричал, а затем упал на землю и стал перекатываться. Папа был очень спокоен и немедленно произнес заклинание, чтобы погасить пламя, но вскоре обнаружил, что пламя было необычным. Оно смогло прожечь большую дыру в благословенной одежде, которую он носил. Каково происхождение этого пламени, раз оно смогло разрушить священные одежды? Это огонь Бога Света? Сердце Папы слегка дрогнуло, холодный пот покатился градом. Если это был огонь Бога Света, то это значило, что Бог намеренно призвал пламя, дабы сжечь его одежды и одежды Боа. Означает ли это, что он недоволен новым епископом и его решением? И что теперь делать? Сожжет ли их Бог Света дотла? Впервые Папа почувствовал, что его жизнь повисла на волоске. Он перестал выпускать заклинания и в раскаянии преклонил колени перед статуей. К счастью, в нем все еще был след божественной силы, поэтому он чувствовал лишь неприятную, а не мучительную боль. С другой стороны, Боа, который катался и кричал от боли, выглядел еще более несчастным. Его кожа все еще была гладкой. А все потому, что пламя не обжигало тело, оно сжигало непосредственно душу. И чем грязнее душа, тем больше боли испытывал её носитель. В настоящее время Боа желал смерти, он скорбно взывал: — Помогите мне! Кто-нибудь, пожалуйста, спасите меня! Или, прошу, возьмите нож и убейте меня! Это больно! Бог, прости меня, пожалуйста! Ранее он уже видел слуг, сожженных пламенем Бога Света, и знал, какая судьба его ожидала. Но даже в этот момент у него все еще не хватало смелости признаться вслух в своих грехах. Король, второй принц и все дворяне были в ужасе. Торжественная церемония коронации в мгновение ока превратилась в катастрофу, никто не мог с этим справиться. Горели не обычные люди, а Папа и Возлюбленный Бога, и этого было достаточно, чтобы их ужаснуть. Но, что еще более невероятно — всемогущий Папа, высший святой, действительно пытался потушить внезапное пламя, но безуспешно. Каково происхождение этого пламени? Все взглянули на холодное лицо статуи Бога Света. Резко осознав происхождение огня, они тут же преклонили колени в раскаянии. Во всяком случае, одной из сожженных жертв был только что назначенный епископ королевства Сакья, и жители Сакья не могли избежать ответственности. Если Бог Света рассердится на все Королевство, Сакья исчезнет с карты континента. Это ужасно! Король был бледен от испуга, его губы дрожали, и он, опустившись на колени, бессвязно прошептал: — Бог Света, пожалуйста, прости мои грехи и обрушь все бедствия на мою голову, но, пожалуйста, пощади мой народ. Чжоу Юнь Шэн давным-давно оттащил епископа в наиболее пустой угол, а теперь сидел в сторонке и смотрел эту жалкую сцену. Боа завывал, пока его голос не стал тише, но Папа все еще держался. Его лоб был залит потом, губы были искусаны в кровь, и казалось, что боль в нем не утихает. Через несколько минут золотое пламя наконец перестало гореть, и одежда Папы сгорела дотла, обнажив его тело. Во избежание смущения он немедленно вынул из своего пространственного кольца новую мантию и надел её, после чего его сердце сильно задрожало. Он обнаружил, что след божественной силы в его теле исчез, и у него не осталось силы света. Без божественной силы он не смог бы победить даже старого епископа. Каждый раз, когда начиналась темная война, Папе приходилось стоять в тылу с несколькими светлыми священниками и бросать светлые круги, чтобы поддержать световой барьер. Он был воплощением Бога Света в мире смертных, духовным правителем всех созданий континента. Он пользовался такой высокой честью и статусом, что просто не мог позволить себе их потерять. Его разум был в смятении, он почти не мог подавить искаженное выражение лица. Его горло было наполнено кровью, она достигла его зубов, но он с силой проглотил её. Он не должен позволить никому об этом узнать! Состояние Боа было еще более удручающим. Его душа горела в течение долгого времени, но не примеси сгорели в ней, а вся сила света, которую он получил за столь долгую жизнь в Храме Бога. Это означает, что чистый дух и крепкое тело, которых он достиг за пятьсот или шестьсот лет, тело, которое дало ему возможность стать богом — он был лишен всего. Он все еще мог использовать свою силу света, но не мог пополнять её, как раньше, с помощью медитации, и каждое использование её уменьшало бы его запас, пока он не стал настоящим смертным. Он лежал на полу, еле дыша. Его мантия сгорела дотла, раскрыв обнаженное, заляпанное любовными отметинами тело. Церковь требовала, чтобы каждый светлый священник хранил свою девственность, потому что только чистые люди имели право служить Богу Света. Они могли влюбиться в кого-нибудь, но только сердцем. Они не могли предаваться плотским утехам и не могли оставлять наследников. Другое дело, конечно, если Бог любил их. Но из-за нехватки светлых священников Церковь не строго наказывала их за потерю девственности, однако полностью лишала возможности унаследовать высокую должность. Тело Боа ясно показало, почему Бог Света наказал его, ведь он не имел права становиться епископом! Когда тело человека облизывало пламя, у него возникали судороги по рукам и ногам, и они бессознательно сворачивались калачиком. В данный момент осанка Боа была очень некрасивой. Свернувшись клубком, он был похож на вареную креветку. Его спина согнулась до предела, обнажая позвоночник. Красные засосы бежали по его позвонкам, вплоть до ягодиц и внутренней части бедер. Каждый мог видеть результаты интенсивного и дикого секса, которым он наслаждался. Его ягодицы были слегка приоткрыты, и красная опухшая дыра была отчетливо видна, заставляя даже самых распущенных и потакающих своим желаниям аристократов пылать от стыда. Второй принц попятился, его глаза покраснели от гнева. Он не прикасался к Боа последние несколько дней, так кто оставил эти следы? Папа, к которому Боа относился неоднозначно, был единственным подозреваемым. Неудивительно, что Бог Света послал золотое пламя, чтобы сжечь двух людей. Их грехи заслужили подобный гнев! При мысли об этом второй принц пришел в ужас. Если Бог Света знал о грехах Боа и Папы, он наверняка знал и о его грехах. Накажет ли и его Бог Света? Он обмяк, его ноги уже не могли держать. Дворяне разразились ропотом, но затем, боясь побеспокоить Бога Света, быстро успокоились и раскаялись. И когда они думали, что хуже уже быть не может, документы, которые Папа и Король написали совместно для канонизации второго принца как наследного принца и Боа как епископа, также начали гореть. В мгновение ока не осталось даже пепла. Затем две белые розы, которые эти двое лично сорвали и положили к стопам Бога Света, быстро засохли, источая гнилой запах. Эта серия событий заставила всех замереть, их сердца наполнились паникой и отчаянием. Бог Света всегда был доброжелателен, зачем ему использовать такой крайний способ для излияния своего гнева? Это показало, насколько он был зол на двух виновных. Они вспомнили заявление Папы о том, что Боа был Любимцем Бога и что он и Бог Света единогласно выбрали наиболее подходящего кандидата в епископы. Но, глядя на текущие события, это, несомненно, было большой ложью! Очевидно, что Папа был тем, кто хотел выбрать Боа, и разве перед церемонией старый епископ не утверждал, что Боа не был выбором Бога? Король тоже подумал об этом. Он посмотрел на старого епископа, ища помощи, и епископ, который уже снял свою епископскую мантию, спокойно посмотрел на него. Король хотел убить себя из-за сожаления! Епископ трижды приезжал во дворец, прося его отозвать решение канонизировать Боа, но он отверг его. Тогда он боялся обидеть Папу, но если бы он знал, что вместо этого обидит Бога Света, он разорвал бы это решение. — Дитя мое, пойди и успокой Бога Света, чтобы его гнев утих, — старый епископ указал на статую. За одну секунду Фанатик в волнении силой овладел телом. Он взглянул на ужасное состояние Папы и Боа и почувствовал себя очень счастливым. Если отец отверг Боа, значит ли это, что у него еще есть шанс? Может ли он занять место Боа? Его глаза заблестели, и он немедленно преклонил колени перед статуей Бога Света, намереваясь помолиться и признаться. Увидев вонючие цветы, все еще лежавшие у ног Бога Света, он протянул руку, чтобы убрать их. Внезапно его руку обернул золотой сгусток света и с силой потянул его вверх, заставляя приземлиться на коленях статуи Бога Света. Он попытался встать, но вдруг почувствовал, как теплая и широкая ладонь поглаживает его голову, а другая рука нежно поглаживает его спину. Это Бог Света? Он ласкает его? Он не мог поверить этому выводу, поэтому неподвижно сидел в объятиях Бога, боясь даже моргнуть. Он боялся, что если хоть слегка пошевелится, ласка, которую он чувствует, исчезнет, как лопнувший пузырь. Он открыл свои большие, наполненные слезами глаза, но не осмелился позволить слезам упасть и даже сдерживал дрожь. Он мог только закусить губу и выглядеть очень жалко. Бог Света спроецировал аватар, чтобы заменить статую, которая держала мальчика. Он опустил голову, глядя на мальчика снисходительными глазами. Сначала он осторожно стер его слезы, а затем нежно погладил его густые закрученные ресницы. Увидев его панический взгляд и непроизвольную дрожь, он радостно засмеялся. Бог повернул ладонь, и в его руке появилась цветочная корона, сотканная из красной китайской розы. Он положил её на голову мальчика, с большой любовью поцеловал его между бровями и передал немного божественной силы, а затем исчез из храма. Он пришел и ушел очень быстро, так что никто не увидел его истинного тела. Но внезапно появившаяся корона из роз на голове мальчика заставила всех изумиться и бросить на Папу и Боа пронизывающие взгляды. Они догадались, что все страдания сегодня были из-за них. Но теперь они знали, что Джошуа был истинным возлюбленным Бога, и, поскольку эти двое выступили против него, они могли только ждать смерти. Настоящего ощущения смерти, когда душа уже уничтожена. — Дитя мое, простил ли Бог своих невежественных верующих? — увидев, что ребенок просто держит свою корону и хихикает, забыв обо всем, что его окружало, старый епископ вынужден был напомнить ему. — Бог ничего не сказал. Я должен помолиться Богу Света, верно? — мальчик моргнул влажными глазами. — Конечно, ты можешь. Давайте все удалимся, Бог Света не хочет видеть нас прямо сейчас, включая Его Святейшество Папу, — старший епископ говорил очень прямо. После того, как Папа рассердил Бога, хорошие дни Папы неизбежно подошли к концу, не говоря уже о том, что позже ему пришлось объяснять, как эти следы страсти появились на теле Боа. Даже если он позволит другим взять на себя ответственность, завоевание доверия глупых смертных не произведет впечатления на всеведущего Бога Света. В конце концов Бог заберет все, что он ему даровал. Две служанки завернули Боа в халат и помогли ему выбраться. Они не ожидали, что благородный и чистый на вид священник Брайт имеет такой похотливый нрав, так что, позаботившись о нем, они должны пойти к святому бассейну и вымыть руки. Вместо того чтобы уйти, дворяне осуждающе уставились на Папу и короля, прося их дать объяснения. Разве вы не сказали, что ваше решение было верным? Что новый епископ — возлюбленный Бога и посланник, которого он послал к нам, смертным? И это был так называемый возлюбленный, посланник? Вы шутите? Папе было стыдно, но он прямо сказал, что Боа обманул его, и он отведет его на допрос, а затем использовал свою травму как предлог, чтобы вернуться и отдохнуть. В конце концов, он все еще был Папой, никто не осмеливался его смутить, поэтому им пришлось позволить ему уйти и вместо этого привлечь к ответственности короля. Король принес тогда очень искренние извинения и готовился объявить об уходе Боа с должности епископа, когда раздался громкий треск, и светлый камень на короне второго принца сломался, рассыпавшись в пыль. В то же время мерцающая корона быстро заржавела и состарилась, как будто время быстро прошло вперед. Все в изумлении смотрели на происходящее, а жена покойного принца громко рассмеялась: — Хахаха, вы видите это? Это Бог наказывает вас за ваши грехи. Те, у кого порочное сердце, могут носить только испорченную корону. — Нет это не правда! Я ничего не делал! — крикнул второй принц, сжимая в руке корону. Корона действительно изменила форму, теперь она была похожа на дешевую шляпу шута. — Можешь ли ты поклясться перед Богом Света, что не имеешь ничего общего со смертью моего мужа? — спросила жена покойного принца. Лицо второго принца побледнело, когда он покачал головой. Под пристальными взглядами всех, он повернулся и в панике убежал. Казалось, что в одно мгновение король постарел на десятки лет. Он закрыл лицо и наклонился, его мысли были неизвестны. Достопочтенный епископ вышел, чтобы сказать, что он разрешит эту катастрофу приемлемым образом, поэтому все еще напуганная элита наконец ушла. — Джошуа — истинный возлюбленный Бога, верно? — спросил король, когда остальные ушли. — Верно. — Почему ты не сказал мне раньше? — По-моему, я много раз говорил тебе. Но ты предпочел довериться Боа Брайту, а не мне. Король молчал. — Что означает красная роза, ты помнишь? — старый епископ похлопал короля по плечу и медленно пошел прочь. Король на мгновение задумчиво посмотрел вниз, затем его сердце начало подниматься из бездны отчаяния на гору надежды. Красная роза — чистая любовь, я тебя очень люблю. Если это было истинным посланием Бога Света, то у Царства Сакья будет светлое будущее, пока у них есть Джошуа. Это здорово, у нас есть надежда. Спасибо за терпение, Бог Света, и, пожалуйста, прости нашу глупость.