Пощечины от дьявола // 快穿之打脸狂魔

Чжоу Юнь Шэн теперь просто хотел быстро исцелить свое тело и совершенствоваться. Затем пятьдесят лет спустя, когда снова откроется Тайная Граница Сотни Трав, он мог войти, чтобы забрать тело Фан Вэнь Гуана и вернуть его в секту для похорон. Конечно, отомстить за своего брата было также главным приоритетом. Он сидел на коленях Цзун И, его тело было полностью погружено в нефритовый духовный бассейн, и только его голова была видна. Сильная боль пронзила его конечности, словно бесчисленные стальные иглы проткнули их. Если бы не его потрясающая сила воли, он бы, вероятно, потерял сознание и утонул. Цзун И держал одну руку на краю духовного бассейна, а другой обнимал тонкую талию своего маленького ученика. Наклонившись, он наблюдать за выражением его лица. — Очень больно? — Нет, я в порядке. — Скажи своему учителю, если не сможешь больше держаться. — Хорошо. Двое людей долго сидели молча. Цзун И видел, что его ученик все еще молча переносит боль, и его сердце не могло не почувствовать некоторую потерю. Он предпочел бы, чтобы его ученик не пытался быть храбрым, и было бы хорошо, если бы он больше зависел от него. Отдохнув в духовной воде, Цзун И отнес своего ученика к нефритовой постели, высушив его волосы с помощью магического заклинания. Он достал комплект из белой нижней мантии и черного верхнего одеяния и осторожно одел его. Тело его ученика было худым, а кожа бледной, словно легкое прикосновение могло уничтожить его, что заставило Цзун И почувствовать прилив сочувствия. Он обвил большими ладонями ступни своего ученика, подождал, пока они немного нагреются, а затем натянул носки и ботинки. Разглаживая каждую складку одежды, Цзун И взял тонкую зубчатую расческу и зачесал черные как смоль волосы своего ученика в гладкий шелк. Двое людей обнимались и лежали на мягкой кровати, их волосы переплетались и опускались вместе, их красивые лица были очень близко друг к другу — сцена выглядела красивой и очаровательной. Цзун И был очарован тем, что взгляд его ученика был сосредоточен на нем. Он не мог не прикоснуться кончиками пальцев к его длинным вьющимся ресницам. Его всегда холодное и жесткое лицо в этот момент было невероятно нежным. Он заколол длинные волосы своего ученика заколкой из белого нефрита и обхватил его мягкое лицо, чтобы смотреть на него. Чем больше он смотрел, тем больше ему это нравилось. Ему хотелось держать его на руках все время. — Учитель, когда я смогу ходить? — Чжоу Юнь Шэн не любил, чтобы его держали и носили весь день, как игрушку. — Духовные сокровища для очистки таблетки еще не найдены. Это займет несколько дней, — Цзун И солгал, не меняя лица. В будущем, когда его ученик сможет бегать, прыгать и совершенствоваться, он наверняка подумает о том, чтобы уйти от учителя, чтобы странствовать по континенту. Может, даже оставит секту своего учителя и станет независимым мастером, когда достигнет высокого уровня совершенствования. От одной мысли об этом Цзун И забеспокоился. Если бы в будущем его ученик осмелился выдвинуть требование стать независимым мастером, он мог бы просто переломать ему ноги, счастливо привязав его к себе на все дни. В глазах Цзун И вспыхнул свет, но он просто нежнее обнял своего ученика и отнес его в боковую комнату, чтобы поесть. — Мой ученик не может съесть слишком много этого красного нефритового фрукта. Теперь ты смертный, и у тебя будет болеть живот, если съешь больше, — увидев, что его ученик нежно поедает кисло-сладкий духовный фрукт, Цзун И быстро остановил его, и взял тот плод, который он уже жевал. Чжоу Юнь Шэн немедленно вытащил язык и облизал его кончики пальцев. Сердце Цзун И сильно задрожало, но на его лице этого не было видно. Он на мгновение прижался к его мягкому языку, наслаждаясь теплым и атласным ощущением, а затем заменил пальцы на нефритовую ложку. — Выпей этот отвар. Мастер пика сказал, что лучше всего выпить этот отвар. Когда ты сможешь снова втянуть ци в свое тело, учитель принесет тебе столько фруктов, сколько ты захочешь, — он поднес ложку отвара к губам своего ученика, и в его глазах появилась легкая улыбка. В это время был затронут массив возле дворца Расколотых Небес. Два Талисмана Передачи влетели в зал, и одновременно раздались два мужских голоса: — Младший Чи Сяо, Тайпин, и их ученики желают встретиться с Великим Старейшиной. Тайпин было именем мастера пика Небесного Грома. Этот человек был учителем Сун Юфэя. Чжоу Юнь Шэн сразу же убрал свое дразнящее выражение лица и повернулся, чтобы посмотреть на дверь дворца. Цзун И увидел, что его ученик хочет встретиться с ними, и махнул рукавами, чтобы снять массив, позволяя им войти. — Младшие приветствуют Великого Старейшину, — Чи Сяо ввел с собой Цзоу Иминя, а Тайпин — Сун Юфэя, затем они почтительно поклонились в знак приветствия. — Что случилось? — Цзун И, не поднимая головы, поднес еще одну ложку каши ко рту своего ученика. — Мы привели наших учеников к Великому Старейшине просить прощения, — Чи Сяо подал знак глазами, и Цзоу Иминь с Сун Юфэем тут же в раскаянии преклонили колени в зале дворца. Выражение лица Цзоу Иминя было возмущенным, а выражение лица Сун Юфэя было подавленным, как будто он действительно был опечален. Тот факт, что эти три человека сидели в стороне и наблюдали, как ученики демонического пути убивают Фан Вэнь Гуана, распространился по всей секте. Мо Ю уже вошла на Гору Пустоты, чтобы медитировать. Двое мужчин получили двести ударов кнута, проникающих сквозь кости. Ни одно место на их телах не имело неповрежденной кожи, и их кости также были слегка повреждены. Даже их совершенствование упало на два или три уровня — наказание было довольно серьезным. Однако мастера не посмели потакать им, и не дожидаясь полного заживления ран, их доставили на Пик Безмолвного Огня, чтобы извиниться лично. В секте Завета Бессмертия даже самый смелый человек не станет провоцировать Великого Старейшину. Цзун И сконцентрировался на кормлении своего ученика, рассматривая других людей как пустой воздух. Время от времени он поднимал палец, чтобы вытереть кашу со рта своего ученика, явно проявляя заботливое отношение. Чи Сяо и Тайпин не могли не прийти в ужас. Они никогда бы не подумали, что обычно холодный и безразличный Великий Старейшина будет иметь такую нежную сторону. Он относился к Фан Синхаю так, будто глубоко любил его. При такой мысли они еще больше забеспокоились о жизни своих маленьких учеников. Самым почитаемым человеком для Цзоу Имина был Великий Старейшина. Он знал, что у него нет никакой надежды стать его учеником, но он не ожидал, что Великому Старейшине понравится этот пустой Фан Синхай. Его сердце было наполнено ревностью и ненавистью. Хотя он извинился, его холодный и жесткий тон походил на осуждение. Сун Юфэй тоже втайне жаловался в душе. Если бы он знал, что Фан Синхай имеет такую удачу, он бы предотвратил безрассудное поведение Мо Ю в тот день. Если бы Фан Синхай не был спасен Великим Старейшиной, новость о том, что он владеет травой, очищающей духовные корни, не получила бы такого распространения. За последние несколько дней несколько человек усложняли ему задачу — очевидно, их целью была трава. Ему удалось избежать серьезных неприятностей только благодаря прямолинейной и самоотверженной защите учителя Тайпина. В настоящее время он не знал, сколько пар глаз постоянно смотрели на него в секте, поэтому ему было довольно неудобно передвигаться. Если секрет в его теле будет обнаружен, катастрофа будет неизбежна, и даже вся секта Завета Бессметрия не сможет защитить его. Сун Юфэй решительно подавил ненависть и негодование в своем сердце и извинился более искренне. Чжоу Юнь Шэн проглотил отвар и медленно произнес: — Мне не нужно, чтобы вы извинялись. Как говорится, выживают сильнейшие. Моего брата убили другие и только потому, что он был слишком слаб, свидетели не имеют к этому никакого отношения. Как вы думаете, это правильно? Это сарказм? Сун Юфэй колебался. Цзоу Иминь даже не думал, прежде чем заговорить. Он усмехнулся: — Точно. Похоже, ты сам все прекрасно понимаешь. Чжоу Юнь Шэн слегка взглянул на него и кивнул: — Итак, в будущем, когда я свяжу вас двоих, а затем забью до смерти, вы не можете жаловаться. В конце концов, это будет ваша вина. Лицо Сун Юфэя на мгновение исказилось, а Цзоу Иминь, не колеблясь, ответил: — Если у тебя есть такая способность, то я согласен. Тайпин не мог больше сдерживаться и недовольно сказал: — Мы все в одной секте, поэтому нам не нужно сражаться между собой. — Мы в одной секте? Потрясающе. Когда на моего брата устроили засаду ученики демонического пути, их не беспокоила принадлежность к секте. От начала и до конца, они сидели в стороне. Я не хочу принадлежать к секте с такими «товарищами», — Чжоу Юнь Шэн, стиснув зубы, издевался. Тайпин снова замолчал, а затем вздохнул после долгой паузы. Это было неправильно, но это было ошибкой его ученика, и спасти его было невозможно. Он развязал вражду с единственным любимым учеником Великого Старейшины — будущая битва была неизбежна. Хорошо, им оставалось только ждать, чтобы увидеть, кто сильнее. Четверо снова извинились, но так и не привлекли внимания Великого Старейшины, даже когда пришло время уходить, поэтому они не ожидали, что Великий Старейшина внезапно остановит Сун Юфэя, когда они выйдут во внешний зал. — Ты, подойди сюда, — Цзун И поставил фарфоровую чашу и посмотрел на него. Дрожа, Сун Юфэй осторожно шагнул вперед. Цзун И долго смотрел на него, затем его взгляд, наконец, остановился на нефритовой подвеске, покоящейся на его груди. Сун Юфэй подавил желание спрятать нефритовый кулон. В этот момент он почувствовал, что Великий Старейшина видел его насквозь. С тех пор, как он получил нефритовый кулон, никто не мог вызвать у него такое сильное чувство угнетения. Холодный пот выступил на его лбу, и когда Сун Юфэй был почти не в состоянии поддерживать свой собственный вес, Цзун И слабо сказал: — Раз ты уже принял таблетку, почему ты притворяешься, что у тебя есть духовный корень огня? Ты достаточно смел, чтобы действовать, но недостаточно смел, чтобы брать на себя ответственность. Он действительно принял таблетку, но кто помог ему её создать? Ведь ни один из алхимиков Внутренней Секты не получал его просьбу. Глаза Чи Сяо, ожидавшего в главном зале, вспыхнули. Тайпин также внимательно оценил своего ученика. Его сердце внезапно осознало, что его ученик не так прост, как кажется, и у него много секретов. Его характер был честным, поэтому он никогда не думал, что он один из тех, кто участвует в глубоких интригах. Он не мог не чувствовать себя более настороженным в отношении этого ученика. Он не нашел проблем с нефритовым кулоном! Сун Юфэй почувствовал облегчение и досаду одновременно. Раньше он рассказывал всем, что продал траву нескольким павильонам с сокровищами, а также установил массив с камнем эссенции огня, чтобы создать для себя псевдо-огненные духовные корни, и так обмануть всех. Но Великий Старейшина разоблачил его ложь, и теперь это привлечет больше людей, ищущих неприятностей. Если бы он только знал, что общение с Фан Синхаем вызовет столько проблем. Он тайно проклинал внутри, но снаружи он почтительно и со слезами на глазах извинился. Однако Великий Старейшина просто выгнал его из дворца Расколотых Небес. Когда нежеланные гости ушли, Чжоу Юнь Шэн мягко спросил: — Учитель, есть ли проблемы с Сун Юфэем? — Нефритовый кулон, который он носит, не обычный. Это духовный сосуд, внутри которого кто-то прячется. И судя по его ауре, он должен быть высшего уровня. Культиваторы с таким уровнем были более могущественными, чем культиваторы этого мира. Они должны обитать в Бессмертном Мире, так как они могли блуждать по этому миру, а также жить в духовном сосуде? Брови Чжоу Юнь Шэна изогнулись в задумчивости. Он догадался, что Сун Юфэй — главный герой этого мира. У кого, кроме героя, могло быть такое благословение? * Похоже, он снова стал пушечным мясом. Чжоу Юнь Шэн вздохнул и покачал головой, но его сердце билось от волнения. Ему нравилось бороться с судьбой. Цзун И увидел, как его брови нахмурились, и подумал, что он обеспокоен. Он быстро обнял его и успокоил: — Мой ученик, не бойся. Это всего лишь незначительный культиватор с высшем уровнем. Даже если это был его учитель, у твоего учителя все еще есть сила бороться с ним. Твой учитель не позволит никому причинить вред моему ученику. Чжоу Юнь Шэн не мог думать ни о чем другом, его сердце было полно благодарности и привязанности к своему возлюбленному. Он нежно потерся щекой о грудь своего возлюбленного, а затем поднял голову, и его влажные персиковые глаза наполнились горячей привязанностью. Цзун И полностью застыл. Он колебался мгновение, но не мог не опустить голову, чтобы поцеловать его. Они медленно целовались, дразня друг друга кончиками языков. Влажные чмокающие звуки эхом разносились по залу. Сун Юфэй вернулся на пик Небесного Грома, заперся в своей комнате и использовал заклинание против подслушивания, а затем спросил в своем сердце: — Старшая, ты все еще там? — Я здесь, — внезапно раздался холодный женский голос. Кулон мог вместить бескрайние просторы неба и земли. Всевозможные духовные травы покрывали землю, производя тонкую туманную ци, а небольшая терраса из белого нефрита была скрыта в зарослях, едва различимая. Духовное сознание Сун Юфэя вошло на террасу, и он почтительно низко поклонился потрясающей женщине, сидящей на диване. — Старшая, вас только что не обнаружили? — Этот человек — ничтожный ребенок маленького мира. Как он мог видеть мой запрет? Разве я тебе не сказала? Если их база совершенствования не будет выше моей, никто не сможет найти меня в этом кулоне, — сногсшибательная женщина слегка нахмурилась. Казалось, у нее был вспыльчивый характер. Самым сильным в том мире был только известный культиватор**. Как уровень совершенствования Цзун И мог сравниться с ним? Сун Юфэй был уверен, и собирался уйти из мира нефритового кулона, когда услышал, как женщина спросила: — Этот человек, какой метод он практикует? — Великий Старейшина совершенствует Путь Раскалывающего Небеса Меча. — Что? Путь Раскалывающего Небеса Меча ? Это невозможно! — испугалась женщина. Целью Пути Раскалывающего Небеса Меча было уничтожить небеса взмахом меча и изменять небесные законы лишь своим желанием, поэтому, естественно, Небеса не допускают этого. Те, кто практикует этот метод, даже если бы были только на начальном уровне, столкнулись бы с небесными молниями. Это можно было бы описать как смертный приговор. Она жила десятки тысяч лет, но никогда не слышала о ком-то, кто смог развить Путь Раскалывающего Небеса Меча к уровню Цзун И. Неудивительно, что во дворце Расколотых Небес даже она испытала сильное чувство угнетения. Легенда гласила, что у тех, кто культивировал Путь Раскалывающего Небеса Меча, была высокая база совершенствования. Они могут напрямую превзойти всех бессмертных культиваторов, став высшим существом во всех мирах — Бессмертными Старшими. Таким образом, этот человек не был обычным ребенком низшего мира. Его боевые навыки не уступали Бессмертному Лорду, первой руке Бессмертного Императора. Сердце женщины затрепетало от неудержимого страха. Она никогда не думала, что такой мужчина будет существовать в этом мире. Она недооценила его и слишком переоценила себя. Она боялась, что этот человек, должно быть, почувствовал её во дворце. — Юфэй, в будущем держись подальше от этого Великого Старейшины. Метод совершенствования, который он использует, необычен, — осторожно предупредила женщина. Сун Юфэй увидел её напряженное выражение, и его сердце также сжалось. Он вздохнул: — Боюсь, я не смогу этого сделать, даже если я захочу держаться от него подальше. Между мной и его учеником, Фан Синхаем, глубокая ненависть, и в будущем будет битва. Посмотрите на него сегодня, этот человек глубоко портит и обожает Фан Синхая. Если я убью Фан Синхая, то столкнусь с его возмездием. Брови женщины нахмурились, когда она на мгновение задумалась, затем она махнула рукой: — Не волнуйся. Его совершенствование находится на пике. Небесный закон давно перестал терпеть его. Примерно через сто лет, небесный закон неизбежно заставит его умереть. Даньтян и духовные корни его ученика были уничтожены, о нем не стоит беспокоиться. Узнав, что Великий Старейшина в конце концов умрет, Сун Юфэй почувствовал облегчение, но все же прошептал: — Боюсь, у него есть много способов изменить судьбу Фан Синхая. Женщина рассмеялась, и её голос был полон презрения: — Изменить чью-то судьбу, как это может быть так просто? Даже мы, дети высшего мира, не можем идти против естественного порядка. Духовные кости Фан Синхая были разрушены до этого момента, и если они не сделают таблетку Удачи Украденной у Небес, он никогда не сможет вылечиться. Таблетка Удачи Украденной у Небес, от слова «украсть», так что ты можешь понять, насколько необычна эта лекарственная таблетка. Она может изменить форму плоти и восстановить духовные корни, и в результате получится первоклассная плоть и единые духовные корни. Сказать, что действие этого лекарства противоречит естественному порядку, не будет преувеличением. Тем не менее, очистка этого вида лечебной пилюли требует конденсации пяти элементов в трех первоклассных эликсирах — в сумме получается пятнадцать. Затем все еще нужно извлечь десяти тысячелетнюю духовную сущность, создать Глубокий Огонь Девятого Неба в качестве топлива и печь для пилюли алхимика высочайшего уровня. В этом Великом Небесном Мире лучший алхимик находится только на высоком уровне, а рецепт этого лекарства давно исчез. Как ты можешь говорить, что он может изменить судьбу Фан Синхая? Сун Юфэй на мгновение задумался, затем медленно улыбнулся: — Спасибо, старшая, за руководство. Младший был сбит с толку, — теперь, когда он узнал это, то сказанные Фан Синхаем жестокие угрозы были просто смешными шутками. — С этого момента, когда ты встречаешься с препятствием, ты должен сохранять ясную голову, чтобы не увеличивать своих внутренних демонов, — женщина махнула рукой и отпустила его. Сун Юфэй поспешно вышел из нефритового кулона, думая, что Мо Ю медитирует на Горе Пустоты в наказание, и почувствовал приступ грусти. Гора Пустоты была окружена большим массивом, способным читать сердца. Массив усиливал бесчисленные грехи и демонов в сердце учеников, поэтому сердца людей, спустившихся с пика, навсегда были повреждены внутренними демонами. Он мог только надеяться, что Мо Ю не пойдет по их стопам. Цзун И очнулся от прекрасного сна. Он видел, как его любимый ученик спит на его согнутой руке, и не мог не почувствовать себя захваченным эмоциями. Во сне он и его ученик были тесно переплетены друг с другом, и хотя юноша часто менял свою внешность, его пара блестящих персиковых глаз никогда не менялась. Ему приснилось, что он лежал под ним и плакал, искренне умоляя быть медленнее, затем он внезапно оседлал его талию, яростно укоряя: «Давай быстрее, или ты не хочешь съесть меня?». Иногда он был добрым и милым, а иногда высокомерным, но все стороны юноши делали его более одержимым. Он использовал всю свою силу, чтобы соединиться с его телом, и проснулся на пике высочайшего удовольствия. Его кровь все еще кипела, а нижняя часть живота все еще стояла вертикально. Цзун И снял ночную одежду своего ученика и притянул его обнаженное тело поближе к груди, и только тогда удовлетворенно вздохнул. Чжоу Юнь Шэн почувствовал, как между его ног втиснулась огромная палка, и сразу же проснулся. Он двусмысленно спросил: — Когда я смогу ходить? Чувство паралича было действительно неприятным. — Сегодня я приготовлю для тебя таблетку, — Цзун И ненавязчиво накрыл упругую задницу своего ученика большой ладонью. Гладкое и нежное ощущение заставило его почти бесконтрольно мять её. — Таблетка, которая может восстановить тело и духовные корни, безусловно, необычна. Ты уверен, что сможешь её улучшить? Ты ведь занимаешься мечами? — Чжоу Юнь Шэн подозрительно приподнял бровь. — Я также хорошо разбираюсь в алхимии, — Цзун И помассировал пальцем бледные губы своего ученика, прежде чем поднять его и одеть. — Боюсь, что на очистку этой таблетки уйдет три месяца. Если будешь голоден, позвони в этот колокольчик, и кукла-слуга доставит тебе еду. Я одел тебя в специальную мантию, которая автоматически рассеивает грязь, так что купаться эти три месяца не нужно. Есть много марионеток-слуг, которых ты можешь позвать, чтобы они служили тебе. Они будут относиться к тебе как ко мне, поэтому, если захочешь что-нибудь сделать, не стесняйся командовать ими, как я, — Цзун И тщательно проинструктировал, а затем, наконец, поднял своего ученика на летающее тонкое одеяло° и добавил, — Тебе нужно только сказать название места, куда ты хочешь пойти, и ты попадешь туда, но это только во дворце Расколотых Небес. Твое тело все еще сломано, и ты беззащитен, поэтому не ходи за пределы дворца. Будь осторожен, чтобы не пораниться. Твой учитель уже выстроил оборонительный массив снаружи и внутри дворца. Если у них нет базы совершенствования на два уровня выше, чем у твоего учителя, никто не сумеет сломать его, — здесь он сделал паузу, затем осторожно потер кончики волос своего ученика и мягко сказал, — Не бойся, учитель скоро закончит. Чжоу Юнь Шэн неоднократно кивал и смотрел, как мужчина повернулся и пошел к алхимической комнате, его глаза внезапно покраснели. Он понял, что чувствует себя все более и более неотделимым от этого человека. Вместо того, чтобы возвращаться в свой мир в одиночку, он предпочел бы вечно жить с этим человеком в иллюзиях. Сердце Цзун И почувствовало укол, он оглянулся и застыл. — Почему ты так любишь плакать? — он присел на корточки рядом со своим учеником и обнял его худое тело, поддерживая его, как если бы он баюкал младенца. В его голосе была легкая улыбка, — Ты так же любил плакать во сне. Твоя голова, запястья и лодыжки были обвиты кольцами из роз, как у маленькой девочки. Глаза Чжоу Юнь Шэна расширились, и он ответил: — Разве не ты заставлял меня носить их? Ты заставлял меня в цветах… Здесь он поспешно остановился, но его сердце было счастливо: этот человек действительно постепенно восстанавливал свою память. Казалось, он мог вспомнить все больше и больше фрагментов. Цзун И сказал с уверенностью: — Мы действительно связаны во многих жизнях, и ты действительно мой. Он нежно поцеловал сияющие глаза своего ученика, отнес его в алхимическую комнату и прошел несколько кругов вокруг нее, постоянно утешая его, затем снова положил на летающее одеяло. Сун Юфэй, очевидно, чувствовал, что его учитель и его старшие братья относятся к нему холодно, и другие ученики внутренней секты были такими же. Чтобы иметь возможность сидеть в сторонке и смотреть, как культиваторы демонического пути убивают брата по секте, а затем выйти, чтобы ограбить вещи своего брата, его сердце было очевидно холодным, а его действия презренными. Если бы они связались с таким человеком, возможно, когда-нибудь и их убили, и причина их смерти была бы неясной. Поэтому всякий раз, когда на них обращался многозначительный взгляд, ученики, твердо следовавшие праведному пути, сохраняли почтительную дистанцию с Сун Юфэем. Что касается Цзоу Иминя и Мо Ю, то у этих двоих был высокомерный характер, поэтому они всегда пренебрегали общением с обычными учениками. Жизнь Сун Юфэя во внутренней секте была теперь очень трудной, но, к счастью, Цзоу Иминь все еще любил его и часто помогал ему, поэтому его повседневная жизнь не была такой уж несчастной. Мо Ю спустилась с Горы Пустоты и вернулась в секту, но её сердце, очевидно, было полно внутренних демонов. Если она не искоренит их в кратчайшие сроки, это скажется на её культивировании. Чи Сяо узнал, что его любимая дочь совершила ошибки, чтобы помочь Сун Юфэю. Поэтому его впечатление о юноше упало на дно, и если бы он также не хотел раскрыть его секреты, он бы давно изгнал его из секты. В этот день, сразу после полудня, Пик Безмолвного Огня внезапно засиял, как разноцветный закат. Золотой луч света взлетел в небо, поднялся по спирали к девятому небу, а затем опустился. Необыкновенный, освежающий сердце лечебный аромат распространился в воздухе, втягивая всю духовную энергию вокруг. Небеса ниспослали странное видение, там должно быть удивительное сокровище! Все культиваторы, бывшие свидетелями этой сцены, немедленно бросились к световой колонне и обнаружили, что она находится в пределах границ секты Завета Бессмертия. Те, у кого была низкая база культивирования, могли только с тоской смотреть. Те, у кого была высокая база совершенствования, незаметно прокрались внутрь, ища возможность украсть. Через несколько минут разноцветное свечение заката рассеялось, и луч света исчез. Затем вершину Пика Безмолвного Огня окутала группа черных облаков. Печь для таблеток сияла, как разноцветный закат. Золотой столб вздыбился, и облака окружили его. Это было явно прелюдией к созданию таблетки, бросающей вызов естественному порядку. Но разве у Великого Старейшего не было основы для выращивания меча? Когда он начал практиковать алхимический путь и стал достаточно сильным, чтобы усовершенствовать лекарственную пилюлю, способной навлечь на него тучи негодования Небес? Чи Сяо до ужаса обеспокоился и немедленно бросился к Пику Безмолвного Огня. — Алхимические невзгоды? Разноцветная печь для таблеток, светящаяся словно закат? Не говорите мне, что он действительно усовершенствовал таблетку Удачи Украденной у Небес? — недоверчиво прошептала женщина, живущая в нефритовом кулоне. — Старшая, мы можем пойти посмотреть? — у Сун Юфэя появилось очень плохое предчувствие. Он никогда не думал, что Великий Старейшина действительно сможет успешно усовершенствовать таблетку, бросающую вызов естественному порядку. Казалось, что у него была не только база для выращивания меча, но и база для практикования алхимии на высочайшем уровне, и он владел бесчисленными сокровищами. Благодаря этому всемогущему учителю будущее Фан Синхая было безграничным. Он стиснул зубы и застонал. Он ненавидел Мо Ю за то, что она не убила Фан Синхая, а бросила полумертвым. Она доставила ему огромные хлопоты!