Пощечины от дьявола // 快穿之打脸狂魔

В течение следующих дней Чжоу Юнь Шэн продолжал пытаться помочь Сюэ Цзин И сказать ему правду, но, к сожалению, нет, следует сказать, как и ожидалось, она медленно онемела от запутанности и боли, ее нервный мерцающий взгляд становился все более и более спокойным. Она тихонько набрала номер телефона своего частного врача и спросила его, сможет ли она выжить без операции, но доктор дал ей отрицательный ответ после долгого молчания. — Я забочусь о своем здоровье. Я могу жить тихой жизнью, разве это не сработает? Я не хочу использовать чужое сердце, — воскликнула она со слезами на глазах. Врач ответил ей долгим вздохом. Ей так надоело плакать, затем она молча повесила трубку. Из-за чрезмерных эмоциональных взлетов и падений ее сердце начало биться от приступов боли. Сначала она жестко приподнялась, чтобы выдержать это, затем через несколько минут упала, слабо крича: — Фу Бо, Сяо Дэн, лекарство, мое лекарство! Медсестра Сяо Дэн была недалеко, она быстро подбежала, чтобы дать ей лекарство, затем быстро положила ее на землю, расстегнула несколько верхних пуговиц и подняла голову, чтобы она могла дышать беспрепятственно. Старый дворецкий немедленно вызвал частного врача, но он уже был в пути, получив плохое впечатление от телефонного звонка. Они вернули Сюэ Цзин И в ее комнату для лечения. К счастью, у семьи Сюэ было много денег, в их доме было всевозможное медицинское оборудование. Для того, чтобы провести сверхсекретную операцию, чтобы дать своей дочери новое сердце, Сюэ Жуй даже переделал подземный гараж в очень современную операционную. В тот вечер самочувствие Сюэ Цзин И наконец начало улучшаться. Доктор не рассказал старому дворецкому о ее телефонном звонке и сегодняшнем срыве, он просто придумал несколько случайных объяснений и ушел. Когда он встретил внизу мальчика, который выглядел в точности как Сюэ Цзин И, его глаза, казалось, источали холод. Чжоу Юнь Шэн слегка кивнул и уступил дорогу доктору, который ушел первым. Он поставил миску с белой кашей у изголовья Сюэ Цзин И и мягко сказал: — Цзин И, тебе лучше? Съешь что-нибудь, если почувствуешь себя немного лучше, иначе твое тело будет очень слабым. Старый дворецкий взял чашу и спросил с невыразительным лицом: — Хуан, кто разрешил тебе пользоваться кухней? В настоящее время взрослыми в доме были только он, Сяо Дэн и помощник, вся готовка упала ему на голову. Он не знал, когда Хуан И получил возможность научиться пользоваться кухонными принадлежностями, поэтому он чувствовал себя очень злым и тревожным. Он никогда бы не позволил мисс даже прикасаться к еде, приготовленной Хуан И. — Я этого не делал, это был мистер Помощник, — Чжоу Юнь Шэн махнул рукой с очень невинным выражением лица. Старый дворецкий все еще выглядел очень сурово, он предупредил: — В будущем тебе не придется делать эти вещи, забота о мисс — наша ответственность. — Но разве я не ее брат? Дворецкий не ответил, только презрительно улыбнулся и забрал чашку. Ему пришлось заново приготовить ужин для мисс. Сюэ Цзин И лежала на кровати, деревянным взглядом глядя на великолепные хрустальные огни над головой. Она знала, что ее надежды на выживание без операции будут слабыми. Ее группа крови была очень редкой IV, в стране проживало более миллиарда человек, но только 34 человека имели ее группу крови. За исключением этого мальчика, она могла никогда не найти второго человека, который бы ей подошел. — Цзин И, я чувствую, что твоя семья меня не любит, может, мне стоит уйти, — пожаловался Чжоу Юнь Шэн нахмурившись. — Нет, не уходи! — в одно мгновение Сюэ Цзин И перешла из состояния онемения в состояние бодрствования, она с силой схватила тонкое запястье мальчика, ее ногти впились в его плоть, и умоляла, — не уходи, оставайся со мной! Ты мой единственный родственник! Чем ближе она была к надежде на выживание, тем больше боялась смерти. Ей приходилось признавать, что она эгоистичная трусиха. Я ничего не знаю, я действительно ничего не знаю, я никогда не видела этого отчета! Она продолжала убеждать себя, и ее печальное и болезненное выражение лица постепенно успокоилось. Чжоу Юнь Шэн понимал, что она занимается психологической подготовкой. При такой мысли он понял, что то же самое произошло в предыдущей жизни, Сюэ Цзин И очень хорошо поправлялась, но после необъяснимого приступа она проснулась и схватила его за руку, глядя на него глазами, полными слез, как будто она сильно обидела его. Узнала ли она тогда правду? Человеческая природа действительно была эгоистичной. Чжоу Юнь Шэн успокаивающе похлопал ее по руке: — Хорошо, я не уйду, я просто случайно пожаловался. Фу Бо холодно говорит со мной, а мистер Помощник и Сяо Дэн просто игнорируют меня. — Не сердись, я поговорю с ними, — Сюэ Цзин И слабо улыбнулась. С того дня отношение Сюэ Цзин И к Чжоу Юнь Шэну коренным образом изменилось. Она больше не защищалась от него, вместо этого она делала все возможное, чтобы обращаться с ним хорошо, как будто пытаясь что-то компенсировать. Она поговорила с Фу Бо и остальными, попросив их относиться к ее брату как можно лучше. Не было сомнений, что ее усилия делали жизнь Чжоу Юнь Шэна очень комфортным, за исключением того, что ему приходилось носить все более и более женственную одежду, все было отлично. Вероятно, из-за мирного настроения физическое состояние Сюэ Цзин И постепенно улучшалось, через месяц она могла иногда гулять по саду. Чжоу Юнь Шэн попытался сопровождать ее, но она отвергла его предложение. Подсознательно она не хотела, чтобы Чжоу Юнь Шэн и её видели в одном месте, это заставило бы соседей что-то подозревать. Но чтобы восполнить это, она согласилась, когда Чжоу Юнь Шэн попросил прогуляться по полю для гольфа в одиночестве. Пока он весело играл на лужайке, Сюэ Цзин И оставалась в своей комнате, наблюдая за ним через щели в занавесках. Она восхищалась его здоровым телом, яркой улыбкой и светлым будущим. Однако у нее тоже должны быть эти вещи. — Не смотрите, мисс, вам станет лучше, — Фу Бо задернул все шторы, затем вышел на улицу, чтобы позвать Чжоу Юнь Шэна обратно, он вручил ему поддельное свидетельство о проживании и удостоверение личности, — сэр уже закончил вашу регистрацию в семье. Но летние каникулы в школе начинаются через месяц, так что лучше всего пойти в школу в следующем семестре. — Хорошо, я знаю, я бы все равно не смог посещать занятия, если бы пошел сейчас, — Чжоу Юнь Шэн мило кивнул, затем взял удостоверение личности и посмотрел на него, его лицо стало немного удивленным. — Сюэ Цзинь Йи, это мое новое имя? — Конечно, сэр усыновил вас, вам, естественно, нужно взять фамилию Сюэ, пожалуйста, полностью забудьте свое настоящее имя. Я сохраню для вас регистрацию домохозяйства и удостоверение личности, пока вы не потеряли его, — старый дворецкий забрал вещи и неторопливо ушел, он не думал, что мальчик захочет отказаться от своего прошлого. Чжоу Юнь Шэн уставился на его тонкую спину, ухмыляясь как маленький дьявол. Он определенно знал, почему семья Сюэ дала ему имя, произносимое точно так же, как имя Сюэ Цзин И. Семья Сюэ, хорошая она или плохая, была богатой семьей, имеющей огромное влияние в Китае. В доме было естественно тихо, когда Сюэ Жуй и остальные отсутствовали, но когда они вернулись, для них было неизбежно проводить различные банкеты, приглашая знаменитостей из всех слоев общества. Чтобы гости, случайно не встретив мальчика, не испытали подозрений, они отлично подготовились. Они не только изменили его внешний вид, но и изменили его имя, позволив ему жить в тени Сюэ Цзин И. Когда Сюэ Цзин И нуждалась в сердце, он полностью исчезнет. Чжоу Юнь Шэн мысленно повторял свое новое имя, его ненависть была невыносимой. Сюэ Цзин И узнала, что мальчика переименовали в Сюэ Цзинь Йи, и стала еще более отзывчивой к нему, часто глядя на его профиль в трансе, ее глаза наполнились слезами. В этот день она практиковала в игре в фортепианной комнате, из-за своей длительной болезни с постельным режимом она чувствовала себя очень неловкой, и ей приходилось несколько раз останавливаться, чтобы поправить свое состояние. — Что ты делаешь? — Чжоу Юнь Шэн оперся на дверной косяк. — Я занимаюсь фортепиано. Ты хочешь попробовать? Я могу научить тебя, — увидев любопытный взгляд брата, Сюэ Цзин И с улыбкой помахала ему рукой. — Дай мне сначала посмотреть, я смогу повторить, — похвастался Чжоу Юнь Шэн, подвинув стул, чтобы сесть рядом с ней. — Хорошо, тогда посмотри внимательно, — Сюэ Цзин И поджала губы и улыбнулась. В фортепианном зале разносилось веселый звук* фортепьяно, улучшая настроение каждому, кто его слышал. Чжоу Юнь Шэн послушно сел, затем начал раскачиваться и кивать в музыку, очевидно, счастливый. Сюэ Цзин И увидела его живой взгляд и начала играть более энергично. Она давно не была так счастлива. Они были так увлечены игрой, что не заметили Сюэ Цзы Сюань, тихо стоящего в дверном проеме. Он только что вернулся домой сегодня и хотел вернуться в свою комнату, чтобы принять горячую ванну, когда музыка его сестры привлекла его. Эмоциональное понимание было очень точным, но не хватало навыков. Но несмотря ни на что, навыки можно улучшить с помощью тренировок, но восприятие и эмоциональный вклад требуют таланта. Его сестра была очень талантлива в музыкальном плане, и он больше всего ею гордился. Сюэ Цзы Сюань тайно одобрительно кивнул и махнул рукой, позволяя Фу Бо забрать свой багаж обратно в комнату. — Хорошо звучит? — после того, как песня закончилась, с нетерпением спросила Сюэ Цзин И. — Очень хорошо, — кивнул Чжоу Юнь Шэн. — Ты запомнил её? — Сюэ Цзин И намеренно дразнила его. Она не думала, что брат сможет научиться играть на пианино, лишь однажды увидев, как на нем играют, если только он не был гением. Но, к сожалению, Чжоу Юнь Шэн был именно таким гением. Игра на пианино была похожа на написание программы: для создания насыщенного ритма и создания комбинации использовалось всего несколько нажатий клавиш, не говоря уже о том, что у него была идеальная память. — Подожди, я сыграю ее для тебя, — Чжоу Юнь Шэн повторил позу Сюэ Цзин И, затем сел перед пианино, небрежно нажав две клавиши. Сюэ Цзин И схватилась за рот и засмеялась, но вскоре она больше не могла смеяться. Ноты знакомой мелодии вырывались из летающих кончиков пальцев брата, и звук был легче и лучше, чем ее собственное исполнение. Его веки подергивались, лицо было опьяненным, его тонкие пальцы скользили по черно-белым клавишам пианино, звук был извилистым и мелодичным, как крик зимородка. Иногда он был нежным, как медленно распускающиеся цветы, а иногда живым, как капающая роса. Первый такт закончился, затем он вошел во второй, который имел более быстрый ритм, он склонил спину, застучал по клавишам, как бесчисленные капли дождя, падающие на пышную зеленую траву, а в голубом озере плескались рыбки. Ранним летним утром пейзаж прекрасен как райское место. Подросток использовал невидимый звук фортепьяно, чтобы нарисовать такую яркую и великолепную сцену. Мало того, что Сюэ Цзин И замерла, чтобы внимательно прислушаться, даже Сюэ Цзы Сюань был в состоянии алкогольного опьянения, неспособный выбраться. В конце песни Чжоу Юнь Шэн положил руку себе на колени и спросил: — Я сыграл неправильно? — Ты никогда раньше не учился играть на пианино? — прежде чем Сюэ Цзин И успела ответить, вошел Сюэ Цзы Сюань, впервые взглянув мальчику в глаза. — Я никогда не учился, я повторил все, что видел, — Чжоу Юнь Шэн уставился на свои руки, вспоминая сцену из прошлой жизни. В прошлой жизни Сюэ Цзы Сюань также вернулся в этот день, и Сюэ Цзин И научила его играть на пианино. На тот момент это была его вторая реинкарнация, кроме взлома, никаких других навыков он не освоил. Но он был чрезвычайно умен, хвастаясь, что играть на пианино было несложно, посмотрев выступление Сюэ Цзин И, он сделал идеальную копию. Но отношение Сюэ Цзы Сюаня тогда было совершенно другим, чем сейчас. Он подошел и яростно закрыл крышку пианино, почти раздавив пальцы, все еще оставшиеся на клавишах. Когда он закричал от боли, человек медленно предупредил его: — Звук твоей игры подобен безжизненному трупу, излучающему гнилой отвратительный запах. Если ты снова прикоснешься к пианино, я сломаю тебе руки. Затем он повернулся и ушел и больше никогда на него не смотрел. В то время Чжоу Юнь Шэн внутренне проклял Сюэ Цзы Сюаня как извращенца, придиру и твердо верил, что его игра безупречна. Гораздо позже, когда он избавился от контроля системы злодеев и осмелился излить свои эмоции в реинкарнации, искренне влюбившись. Затем он понял слова Сюэ Цзы Сюаня. В его музыке не было эмоций, безжизненному трупу не хватало души, возможно, непрофессионал не видел проблемы, но Сюэ Цзы Сюань почувствовал дискомфорт с первой ноты. Сюэ Цзы Сюань был очень холоден, он не чувствовал сочувствия, не имел чувства морали, чувства правильного и неправильного, как гротескный персонаж, живущий в черно-белом немом фильме. Поэтому, когда Сюэ Жуй сказал ему, чтобы он привез Хуан И, он знал, что его отец хотел забрать сердце у мальчика, но у него не было проблем с этим. Единственное, что делало его жизнь яркой и живой, — это музыка. Если его уши наполнить достаточно трогательной музыкой, его холодное сердце станет мягким и нежным, и наоборот, если кто-то осквернит музыку, он впадет в ярость. Он никогда не завидовал более талантливым музыкантам, они, по его мнению, были самым ценным достоянием мира. Он поклонялся им, поддерживал их и подсознательно учился у них. В результате Сюэ Цзы Сюань имел отличную репутацию и высокую популярность в музыкальной индустрии. Каждый год он жертвовал крупную сумму денег музыкальным учреждениям, чтобы обучалось большее число талантливых музыкантов. Сюэ Цзы Сюань редко смотрел в глаза другим людям, но теперь он подошел к мальчику и возвышался над ним, его грозный взгляд пылал. — Я никогда не учился играть на пианино. Моя семья была бедной, это было не по средствам, — Чжоу Юнь Шэн встал, он выглядел обеспокоенным, но на самом деле он наслаждался вниманием другой стороны. Сегодня его главной целью было привлечь внимание Сюэ Цзы Сюаня. Если вы хотите, чтобы игра была более увлекательной, тогда вы должны создавать противоречия и конфликты, Сюэ Цзы Сюань был его инструментом, чтобы разрушить семью Сюэ. Сюэ Цзы Сюань кивнул, его глаза загорелись сильнее. Он знал о семейных делах Хуан И, было бы странно, если бы он вообще видел пианино раньше, не говоря уже об игре на пианино. Но если он мог сыграть на таком уровне, послушав мелодию только один раз, то его музыкальный талант, вероятно, был выше его собственного. Когда он понял это, Сюэ Цзы Сюань не почувствовал узколобую зависть, напротив, он был очень счастлив. Нет, возможно, волнение было более подходящим описанием. Он получал удовольствие от погружения в прекрасную музыку, это заставляло его чувствовать, что его сердце все еще колотилось, его кровь все еще текла. Он надеялся, что человечество сможет создавать все больше и больше прекрасной музыки, чтобы сделать мир прекраснее. Он слабо улыбнулся и спросил: — Что ты почувствовал, когда играл эту песню? Чжоу Юнь Шэн сказал слегка хриплым голосом: — Мне казалось, что я встал рано утром и вдохнул первую порцию свежего воздуха. Я счастлив и очень мотивирован. Сюэ Цзы Сюань протянул руку, чтобы погладить мальчика по волосам, и увидел, как он повернул голову, чтобы избежать этого, но на его приятное настроение это не повлияло. — Ты прав, эта песня называется «С добрым утром». Я сыграю другую песню, слушай внимательно, — он сел перед пианино, снял белые шелковые перчатки и начал серьезно играть. Несомненно, его мастерство было намного выше, чем у его современных музыкантов. Его понимание жизни было болезненным и ненормальным, но именно из-за этого болезненного и ненормального мировоззрения его музыка оказывала неописуемое воздействие. Это воздействие могло напрямую поразить душу зрителя. Он добивался все новых и новых достижений, двигаясь все дальше и дальше, пока все не остались позади. Но никто не знал, насколько сильно он чувствовал одиночество в своем сердце. Он жаждал иметь партнера, который мог бы резонировать с ним, того, кто мог бы потрясти его душу своей музыкой. Великолепный звук долго эхом разносился в воздухе, в конце песни он убрал руки и посмотрел на молодого человека: — Ты научился? — Да. — Хорошо, а теперь сыграй мне её, — Сюэ Цзы Сюань отошел от пианино. Сюэ Цзин И сидела в сторонке и наблюдала за их взаимодействием, ее фиолетовые кончики пальцев с силой сжимали ее одежду. Она знала, что не должна, но все же надеялась, что близнец не сможет закончить игру, поэтому ее брат не бросит на него такой нежный и сосредоточенный взгляд. Она вспомнила, когда она была моложе, ее брат никогда не смотрел на нее, но однажды, когда она взволнованно сыграла ему менуэт, он впервые поднял ее на руки и улыбнулся ей: — Это наша семья Сюэ. Благодаря этой песне он признал ее присутствие в своей семье, что показало, насколько он одобряет людей с музыкальным талантом. Если талант мальчика превзойдет ее талант, может быть, ее брат понравится ему больше, чем она сама. С сильным чувством кризиса в сердце она натянула край одежды и закричала: — Старший брат, у меня болит грудь! Сюэ Цзы Сюань сразу же поднял ее на руки и отнес в спальню, но он не забыл попутно оставить инструкцию Хуан И: — Жди меня завтра в фортепианной комнате. Чжоу Юнь Шэн кивнул и тоже последовал за ними. Сердце Сюэ Цзин И действительно заболело от этих слов. Она могла остановить это один раз, но она не могла остановить это на всю жизнь, если она раскроет свои эгоистичные мысли, ее брат почувствует отвращение к ней. Она лежала в постели, ее усталое лицо выражало беспокойство и тревогу. Когда врач ушел, Чжоу Юнь Шэн тихо открыл дверь и вошел, он спросил: — Цзин И, чем же ты болеешь, что так часто падаешь в обморок? — Ничего, я просто плохо ела в детстве, мое тело сейчас слабое, — навык лжи Сюэ Цзин И становился все лучше. Когда она лгала брату-близнецу, она чувствовала некоторое чувство вины, но оно уменьшалось день ото дня, особенно после сегодняшнего. — Тогда хорошо отдыхай, — Чжоу Юнь Шэн сочувственно прикоснулся к бледной щеке девушки, почувствовал, как ее мускулы мгновенно напряглись, и легкая насмешка промелькнула в его глазах. На следующий день Чжоу Юнь Шэн рано разбудил старый дворецкий. Когда юноша вошел в комнату с пианино, Сюэ Цзин И уже сидела перед пианино и играла песню, которую Сюэ Цзы Сюань сыграл вчера. И в конце она с нетерпением посмотрела вверх: — Брат, я стала лучше? — Больше практики, — тон Сюэ Цзы Сюань был безразличным. Такой уровень музыкального таланта не мог его взволновать, но и не вызывать у него отвращения. Хотя у его сестры не было кровного родства с ним, она чудесным образом обладала уникальным музыкальным талантом семьи Сюэ. Если ее физическое состояние позволяет, упорные тренировки в течение нескольких лет должны привести к большим достижениям. — Иди сюда и сыграй еще раз, — он помахал молодому человеку, стоявшему в дверях. Сюэ Цзин И медленно покинула сиденье, подсознательно похлопывая себя по груди, она не могла сегодня притвориться больной. Чжоу Юнь Шэн вытер ладони об одежду, затем медленно положил пальцы на нужные клавиши. В прошлом Чжоу Юнь Шэн не знал об игре на пианино, и, поскольку он находился под контролем системы, он не хотел раскрывать свои истинные эмоции, поэтому он разрушил одну из самых трогательных и красивых музыкальных платформ в этом мире с помощью грубой имитации. Но нынешний Чжоу Юнь Шэн больше не был тем же человеком. Он избавился от оков системы, сломал преграду вокруг своего сердца и испытал глубочайшее горе, но также получил огромное удовольствие. Независимо от того, какие эмоции ему нужно было выразить с помощью музыки, он мог передать их ярко, например, летний дождь, зимний снег, весеннее солнце, осенний ветерок. Он мог использовать музыку, чтобы построить фантастический и реалистичный мир. Эта песня называлась «Океан», в ней описывались сцены резвящихся в глубоком море рыбок. Чжоу Юнь Шэн закрыл глаза и перед игрой довел свое настроение до оптимального. Все тело мальчика было окружено ярким солнечным светом, его пальцы поднимались и опускались, играя с пятнами света и тени, как будто вокруг плыли бесчисленные серебристо-белые рыбки. Он сильно нажимал, чтобы создать прерывистые приливы, мягко заканчивая, позволяя приливу спокойно отступить. Его гибкие кончики пальцев быстро скользили по клавишам, как будто белые дельфины преследовали вкусный косяк сардин, создавая на своем пути водовороты. Он воспроизвел несравненные пейзажи морских глубин чудесной мелодией. Сюэ Цзин И прикрыла грудь ладонью. Чем мелодичнее звуки фортепиано брата-близнеца, тем больше она чувствовала себя беспокойной. Она не могла не смотреть на выражение лица брата и обнаружила, что он наблюдает за подростком неописуемо горящим взглядом, а её сердце колотилось от боли. Кончики пальцев Чжоу Юнь Шэна постепенно замедлялись до полной неподвижности, и прилив медленно отступил, открывая мягкий золотой песок, конец мелодии. Сюэ Цзы Сюань подошел к нему и хрипло спросил: — Тебе нравится играть на пианино? Он категорически не принял бы отрицательный ответ, у юноши был такой удивительный талант, он родился для музыки. — Конечно, мне нравится, — беспокойно встал Чжоу Юнь Шэн. — Хорошо, с завтрашнего дня ты будешь учиться играть на пианино под моим руководством. Приходи сюда каждое утро в шесть часов, — сказал он командным тоном. — Хорошо, — Чжоу Юнь Шэн кивнул, его щеки покраснели. — Как тебя зовут? — до этого момента Сюэ Цзы Сюань действительно не признавал существование мальчика в своем сердце. — Меня зовут Сюэ Цзинь Йи. — Сюэ Цзин И? — нахмурился Сюэ Цзы Сюань. — Нет, Сюэ Цзинь Йи, — Чжоу Юнь Шэн написал на рядом лежащей бумажке. Сюэ Цзы Сюань кивнул и заметил, что его помощник подошел к двери, затем вспомнил, что сегодня он должен был преподавать в университете. Он надел пальто, поправил галстук и вдруг кое-что вспомнил, когда подошел к двери, он повернулся и сказал: — Меня зовут Сюэ Цзы Сюань. Чжоу Юнь Шэн ошеломленно кивнул. Пока роскошная машина ехала по гравийной дороге, Сюэ Цзин И стояла у окна и смотрела. Когда машина скрылась за обширным лесом, она повернулась к молодому человеку и сказала напряженным голосом: — Старший брат действительно любит тебя. Чжоу Юнь Шэн покраснел, косноязычный: — Правда? Но я этого совсем не почувствовал. Его план был именно таким: понравиться Сюэ Цзы Сюаню, чтобы он любил его все больше и больше, пока он не мог ничего с собой поделать. Конечно, это чувство было связано не с любовью, а с верой. Вера Сюэ Цзы Сюаня была музыкой, и Чжоу Юнь Шэну просто нужно было заставить его увидеть свой музыкальный талант как часть его веры. Как выбрать между семьей и верой? Это было самой большой проблемой для Сюэ Цзы Сюаня, живущему музыкой.