Молчаливая система: Особая техника Шэнь Цинцю

      Последующие недели на пике Цинцзин для Шэнь Цинцю проходили подобно тюремному заточению. Режима дня для горной леди не существовало. Бывало, днем она весь день спала после успокаивающих трав Му Цинфана, а ночью шаталась вокруг да около дома. Девушка отказывалась питаться, на вопросы о самочувствии отмалчивалась. Все думы были только о Ло Бинхэ. Что она скажет в свое оправдание, когда его встретит? Когда это случится? Кем станет ее невинный лотос? Сможет ли он простить наставницу за столкновение в Бездну? Шэнь Цинцю оставалось только гадать и накручивать на себя. Каждый день она придумывала в голове речь для ученика, немного успокаивалась и засыпала, но на следующий день находила в ней недостатки и начинала с нуля. Шэнь Цинцю, признав свое физическое бессилие, забросила тренировки и большую часть времени проводила в кровати. Пару раз наставницу посещал Мин Фань, пытался разговорить, но та, потеряв всякий интерес, игнорировала ученика, отворачивалась спиной и зарывалась под простыни с головой. В скором времени раздражение Шэнь Цинцю достигло апогея: горная леди приходила в ярость даже из-за прихода лекаря, который опаивал страдалицу горькими травами. Она опрокидывала чашу, вскакивала на кровать с ногами, кричала, пиналась, пока на вопли не прибегал обеспокоенный брат, Юэ Цинъюань. Двое мужчин, схватив больную за руки, валили на кровать. Иногда привязывали. Но когда видели крокодильи слезы, развязывали. Цинцю временно сместили с поста учителя. С того самого дня, как девушка пришла в себя после искажения Ци, она носила только белые траурные одежды. У заклинательницы даже не осталось осколков меча Бинхэ, ничего, только память о нем. Многие ученики искренне сочувствовали Цинцю, даже Мин Фаню стало невыносимо видеть ее в таком упадническом состоянии.       В один дождливый вечер Шэнь Цинцю снова покинула покои и ушла за пределы жилых домов. Холодные капли дождя стали продолжением ее слез. Колени рухнули в размоченную водой почву, белые одежды мгновенно испачкались. Заклинательница рыдала навзрыд. Казалось, этой боли нет конца! Казалось, что время лечит, но это было не так. Шэнь не пыталась держать все в себе, она страдала как физически, так и душевно. Пусть Система знает, как ей тяжело! Пусть ее плач будет слышен вплоть до Царства демонов! Пусть все знают, насколько она любила своего ученика! Сильный дождь глушил звуки рыданий заклинательницы. Но сгорбленная, чуть утопленная в грязи фигура, не осталась незамеченной. Чужая рука легла на спину Шэнь, и та, не ожидая свидетелей, смолкла. Голова обернулась, глаза увидели Юэ Цинъюаня. Он пытался ободрить сестру грустной улыбкой, но это, конечно, не помогло. Горная леди так и осталась стоять на коленях. Глава клана оторвал заклинательницу с земли, но онемевшие ноги девы отказались слушаться. Ничуть не испытывая отвращение к грязи, Юэ подхватил сестру на руки и понес домой. Испытывая легкий стыд за свое истерическое поведение, Цинцю замолкла, утопая лицом в теплые ткани одежды главы. Ощущение чужого тепла напоминали девушке объятия Бинхэ. Это ненадолго успокаивало.       Юэ Цинъюань пригласил служанку помочь горной леди сменить одежду. Закончив все приготовления, глава клана присел напротив кровати шимэй. Его крепкая рука легла на кисть Цинцю, чуть сжав тонкие пальцы. Глаза, блестящие от влаги, взглянули на брата. Продолжительная болезнь приносила страдания не только ей одной, казалось, Юэ тоже заразился. С надрывом в голосе и надеждой в душе, он спросил:       – Шимэй, скажи, есть хоть что-то, что может поднять тебе настроение?       – Ло Бинхэ… Я хочу увидеть Ло Бинхэ!       Ответ главе не понравился. Он тяжело вздохнул, передавая небольшую порцию духовной энергии. Вся сила, которую получала девушка, уходила на слезы, истерики и ночные гулянки, которые обращались в безумные проделки. От душевной боли не было лекарств. Тяжелые думы Юэ приводили к пониманию, что в скором времени Цинцю может покончить с собой, не справившись с потерей. Однажды, когда глава предложил Шэнь взять другого ученика, она вспыхнула от ярости как свеча. То было еще шоу! Сестра едва не превратилась в дикую кошку! Духовная энергия разбрасывала все на своем пути: падали вазы, шатались шкафы, вспыхивали огнем свитки. Идея была отклонена. С каждым днем, по приказу главы, незаметно убирались острые предметы, веревки, вырывались крючки, на которых можно было повеситься. Лечение Му Цинфана едва приносило толк. Да, раны на теле после столкновения с северным демоном затянулись, и «Неизлечимый» сидел спокойно, но до полного выздоровления предстоял еще долгий путь, который мог растянуться на годы.       – Шимэй, – с нежностью в голосе прошептал Юэ, едва ли сам сдерживая слезы, – пожалуйста, что-то другое. Подумай хорошо, и я обязательно принесу это.       – Тогда… Тогда Лю Цингэ, – деловито ответила Шэнь Цинцю. Юэ не поверил услышанному. Это же было проще простого! Если ему получится увидеть улыбку шимэй, значит, усилия не напрасны.       – Я позову его, обязательно позову, – пообещал глава, поднимаясь и покидая покои. Вечерело. Дождь был некстати. Письмо отправлять долго. Но Юэ было все равно, он, не теряя и минуты, активировал талисман для срочной связи с горным лордом. Нахождение мужчины в покоях девушки поздно вечером было чем-то вопиющим, но главе пришлось закрыть на это глаза. Все ради душевного спокойствия шимэй.       Бог войны, Лю Цингэ, прилетел минут через пятнадцать. Слетев с меча, он в приветственном жесте сложил руки и тут же встревоженно поинтересовался:       – Глава клана, что-то случилось?       – Лю Цингэ, ты здесь, хорошо. Спасибо, что смог прилететь. Я не стал ждать до завтра. Дело не срочное, но обстоятельства требуют твоего вмешательства. Скорбь девы Шэнь продолжается, прошло столько времени, но она не оправилась от потери, – объяснялся глава. Мечник нахмурился и высказался:       – Глава, ну, а я здесь причем? Му Цинфан вам в помощь, напоит травами – и дело с концом!       – Если бы было так просто, как вы говорите, ах, если бы! Я прошу прощения за поздний вызов, но я больше не могу видеть, как она страдает. Дева Шэнь хочет видеть вас, пожалуйста, пойдите мне на встречу, – взмолился Юэ Цинъюань. Лю Цингэ, которому не понравилась роль няньки, тяжело выдохнул, но все же не смог отказать.       Тем временем Цинцю привела себя в порядок, заправила кровать, сделала приличную прическу и нанесла пудру, скрыв на лице припухлость. Она поднялась на ноги и приковала глаза к двери. Послышались шаги. Какая-то непонятная тревога сцепила сердце девушки. В горле пересохло. Фаланги пальцев захрустели. Чуть заскрипела дверь, и в комнату вошел горный лорд с пика Байчжань. После безмолвных приветствий, заклинатели замерли на месте, не зная, что делать. Повисла неловкая тишина. Лю Цингэ придумывал, как начать разговор, в то время как Шэнь просто была рада видеть его. Ей не были нужны слова. Взаимные шаги вперед, друг к другу. Дистанция сократилась. Цингэ взглянул на девушку и вежливо спросил:       – Как ты себя чувствуешь?       – Сейчас лучше.       – Глава сказал, что ты хотела меня увидеть. Зачем?       – А сам как думаешь? Меня поддерживали все близкие люди, но среди них не было тебя. За все месяцы ты и не нашел время, чтобы явиться на пик Цинцзин, – отчитывала мужчину Цинцю. Не так она хотела начать с ним разговор, ой, не так!       – Прости, – только и выдал мечник, понимая, что если начнет спорить, то буквально плюнет в лицо Юэ Цинъюаню. Эмоциональное состояние горной леди было на грани: любая необдуманная фраза могло стать фатальной ошибкой.       – Прощаю, – ответила Цинцю и столкнулась лбом в солнечное сплетение мужчины. Его руки интуитивно обняли хрупкую фигуру, прижав к себе в ответ. Хрупкие плечи горной леди стали подергиваться: она безмолвно плакала. Ладонь мужчины опустилась ей на спину, заскользила вверх-вниз, чуть прихлопывая. Цингэ взял ситуацию в свои руки, поднял тело и усадил на кровать, разместившись рядом. Шэнь Цинцю снова подалась вперед и положила голову на мощную грудь мечника. Ее пальцы заскользили по белоснежным прядям. Шиди Лю догадался распустить прическу. Слабая улыбка коснулась женских губ. Руки вновь заскользила по густым волосам. Цинцю напоминала мечнику ребенка, который нашел интересную игрушку. Она, не теряя интерес, продолжала гладить копну длинных волос, затем сжала прядь в пальцах и шумно вздохнула носом. Мечник покраснел: настолько это действие выглядело интимно. Но вырвать свои волосы из шаловливых рук он не мог, не мог снова увидеть эти слезы, поэтому просто сидел и терпел.       Шэнь Цинцю бросилась тому на шею и прошептала у самого уха:       – Спасибо, шиди Лю.       Ее холодный нос скользнул по крепкой шее лорда, и кожа того покрылась мурашками. Цингэ ощутил смущение. В объятиях девушки стало внезапно жарко. Лицо заклинательницы оказалось прямо перед ним. Мужчина чуть дернулся назад от такого напора, но, казалось, она и не заметила. Тонкие пальчики коснулись кожи на чуть шершавых щеках, приятно охлаждая кожу. Сглотнув, он произнес:       – Сейчас уже поздно. Отдыхай, я обязательно приду навестить тебя позже.       – Хорошо, – легко согласилась Цинцю, довольствуясь минутами в компании мужчины. Мечник облегченно выдохнул и сделал ноги. Улыбка горной леди провожала Цингэ до самых дверей.       Это было только начало их встреч.