Молчаливая система: Особая техника Шэнь Цинцю

      Первое, что видит Шэнь Цинцю – это языки пламени, обхватывающие весь пик Цинцзин. Глаза расширяются от накатывающегося ужаса и непонимания, в ноздри ударяет запах гари. Как так получилось? Девушка стоит на коленях, руки испачканы кровью – собственной или чужой – неизвестно. Вдалеке, под покрывалом дыма, мелькают адепты одежды собственного пика и соседей Цан Цюн. Ветер доносит звон мечей и крики, от которых внутри все леденеет. Как только горная леди предпринимает попытку подняться, к горлу подставляют меч, пульсирующий темной энергией.       «Система, мать твою, что происходит?!»       Вопрос остается открытым. Взгляд Цинцю опасливо касается нападающего. Живот скручивается узлом, узнавание приносит боль и еще больше вопросов.       – Твои последние слова, учитель, – с ядовитой усмешкой произносит демон с лицом Ло Бинхэ. Полыхающая метка и темные глаза, усыпанные сосудами, угрожающе намекают о бедственном положении. Шестеренки в голове леди Цинцзин крутятся, адреналин, хлынувший под страхом смерти, ускоряет поток мыслей. Неужели, перед ней сам Ло Бингэ? Оригинальный персонаж?       В новелле полудемон, набравший сил, вместе с подручными напал на Цинцзин, уничтожил пик до основания, не забыв, конечно, захватить в плен учителя, которого долго и мучительно пытал, пока тот не испустил дух. Главу школы ждала не менее мучительная смерть под сотней стрел… Самый светлый персонаж, всегда оберегающий Цинцю, абсолютно незаслуженно превратился в игольницу. Боже, перед Шэнь разворачивалась худшая для нее, оригинальная, версия романа «Путь гордого бессмертного демона»!       От красочных воспоминаний девушку пробивает крупная дрожь.       – Ло Бинхэ, – сглатывает горная леди, ощущая кожей обжигающий холодом металл, – мой мальчик, прости меня… Я так… Так виновата…       Слезы перекрывают взор – Цинцю не видит ответное выражение лица. Синьмо убирают от шеи, и тело горной леди предательски схлопывается пополам от накатывающейся истерики. Голова ударяется об колени, а из груди вырываются громкие всхлипы, превращающиеся в надрывные рыдания. Можно сколько угодно храбриться, казаться сильной и неуязвимой заклинательницей, но есть ли от этого фальшивого фарса толк? Разворачивающаяся картина становится неожиданностью для Ло Бингэ. В его памяти наставница осталась гордой и хладнокровной мразью, для которой слезы были чем-то противоестественным. Повелитель демонов не верит в искренность этих рыданий и никогда не поверит: так просто она не отделается!       Крепкая рука до полуобморочного состояния сжимает не лишённое изящества горло. Цинцю знает, что противостоять главному герою бесполезно, поэтому ей ничего не остается делать, как доверить жизнь воле случая. Единственное, что она может сделать, дабы избежать судьбу оригинального злодея – это действовать наоборот. Шэнь Цзю сопротивлялся, Цинцю – подчинится, Шэнь Цзю плевался оскорблениями, Цинцю же будет льстить, Шэнь Цзю ненавидел, презирал всей душой, а Цинцю… Соберет по крупицам все осколки чувств, подарив хотя бы иллюзию любви. Если потребуется, она снесет унижения, ах, лишь бы отделаться только ими, и, как только ярость зверя будет погашена, проявит себя во всей красе, явив истинную натуру горной леди.       – Думаешь, что сможешь отделаться извинениями? – шипит на ухо, охваченный яростью, мужчина. Из горла слышится сдавленный кашель заклинательницы. Хватка ослабевает – Ло Бингэ ждет ответа. Внимание переходит на побледневшее лицо, которое тот не видел лет пять. Взгляд пробегается по каждой детали и останавливается на блестящих от влаги глазах, обрамленных длинными ресницами. Эстетическая картина приносит полудемону полоумное удовольствие. Он не будет портить такое красивое личико.       – Я знаю, что не могу. Но прошу, подожди и дай мне шанс все исправить, – наконец-то, отвечает горная леди, выдавая козырные карты. Колени девушки сталкиваются с землей, а из груди императора трех Царств вырывается громкий смех. Леди Шэнь впервые вздыхает полной грудью вплоть до головокружения. Запах гари отвратителен. Цинцю пытается успокоить себя, чтобы начать трезво мыслить. Очевидно, продуктивного разговора не случится, не здесь, не в этой мясорубке! Для начала заклинательнице необходимо успокоить бывшего ученика. Его ярость наполняет Синьмо, погружает в безумство и жажду крови с головой. Она уже это проходила.       Шэнь Цинцю отрывается с колен и обхватывает руками Ло Бингэ, прижимаясь к нему головой. Духовная энергия, лизнув, мягко врывается в каналы демона. На секунду замерев, мужчина наносит ответный энергетический удар: темная энергия поглощает светлую Ци, встречаясь в меридианах. Эта тьма едва не касается ядра Цинцю, иначе бы его ждало разрушение, спасает ударная волна. Повелитель демонов сровняет несчастную с землей.       – Что это делает наставница? – с подозрением интересуется тот, не понимая логику действий заклинательницы. Девушка, стирая с губ струйку крови, поднимается на дрожащие от усталости ноги.       – Я хочу позаботиться о тебе, Ло Бинхэ, – самоотверженно отвечает Цинцю, встречаясь с чуть прояснившимся взглядом обладателя Синьмо. – Позволь мне вернуть долг и помочь тебе.       – Помочь? – Лицо Ло Бингэ искажается только от одного представления подобного – полудемон не скрывает презрение, и Цинцю рискует, выдавая:       – Ты не пожалеешь.       Уверенность наставницы поднимает волну интереса у полудемона: тонкие губы изгибаются в хищную улыбку. До ума Шэнь доходит толкование этого выражение, и оно не сулит чего-то хорошего и светлого. Бингэ в паре уверенных шагов уничтожает дистанцию между ними, ментально давя своим статусом хозяина положения.       – Пока не попробуешь, не узнаешь. Ты все равно можешь убить меня в любой момент, – деловито добавляет Шэнь, бегая глазами вокруг.       – Что ж, это любопытно, – ухмыляется тот, грубо подхватывая подбородок девушки, вынуждая ее встретиться взглядом.       – Спасибо, – только и выдает Цинцю, облегченно выдыхая. – Теперь, раз ты пришел за мной и добился желаемого, отзови, пожалуйста, своих приспешников.       Рот Бингэ в очередной раз искажается садисткой улыбкой. Руки складываются на груди в защитном жесте. Шэнь Цинцю понимает, что бывший ученик мстит не только ей, но и тем, кто причастен к издевательствам. Место, где били и унижали, следует стереть с лица земли. Мотивы Бингэ девушке кристально понятны.       – Наставнице придется умолять этого демонического ублюдка, – наслаждаясь, отвечает Ло Бингэ, представляя, как истинные эмоции, а именно ненависть и презрение, проявят себя во всей красе, разрушив неплохую актерскую игру.       Шэнь Цинцю без раздумий падает на колени и, склонив голову в поклоне, взмаливается:       – Пожалуйста, прошу!       Очередная нелогичная выходка бывшей наставницы отбивает настрой, окончательно испортив полудемону настроение.       – Нет, – отказывается тот, предугадывая дальнейшую тактику потерявшей всякую гордость леди. Шэнь медленно выдыхает, задумывается на секунду, а затем ползет на коленях к демону. Поднявшаяся волна удивления постепенно сменяется удовольствием: Ло Бинхэ не один год жаждал растоптать высокомерие и спесь наставницы в пух и прах. Цинцю повторяет попытку, по щекам стекает новая порция слез. Школа Цан Цюн не заслужила участи быть уничтоженной. В той реальности или этой никто, особенно Юэ Цинъюань, не падет жертвой обстоятельств. И если цена, позволяющая избежать это – гордость, леди пика Цинцзин готова заплатить.       Сердце Ло Бингэ обжигает полыхающий трепет, чувство, доколе ему незнакомое. С недовольством он взмахивает рукой, всматриваясь куда-то в небо. Осознавая смысла жеста, Цинцю шепчет слова благодарности.       – Ты мне отвратительна, – плюется ядом лорд Ло, не скрывая презрения.       – Прости, – робко отвечает та, чуть улыбнувшись. Недооценивать силу Ло Бингэ – значит, быть глупцом. Противостоять ему – сыскать смерть. Цинцю не противник главному герою, она это прекрасно понимает. В девушке теплилась надежда, что у Бингэ есть достоинство не издеваться над слабыми и немощными, и месть полудемона обойдет ее стороной.       Заклинательница лебединой походкой по водной глади пристраивается к мужчине, бросая чуть смущенный взгляд, касается в попытке обхватить чужие пальцы. Ло Бингэ не разделяет примирительную попытку, очевидно, замечая в этом злой умысел, и отталкивает девушку. Наставница, больше не испытывая судьбу и не рискуя, затихает. Не следует лишний раз провоцировать и злить Императора – такова ее тактика.       – Мы уходим, – командует повелитель демонов, рассекая пространство Синьмо.       Через мгновение заклинательница Цан Цюн оказывается в логове демона. От перемещения начинает мутить, горная леди, пошатываясь, хватается за голову. Этот человеческий жест, полный слабости, заставляет Бингэ уделить внимание пленнице и дернуть на себя. Он ожидает от подобной грубости оскорблений, сопротивления или хотя бы злого взгляда, но наставница, тряпичной куклой столкнувшись с твердым торсом, лишь молча делает шаг назад. На лице отражается непонимание.       – Что-то ты сегодня тихая, наставница, но не волнуйся, твой ученик еще вырвет из тебя голос, – с насмешкой комментирует Ло Бингэ. Оглядываясь, Цинцю приходит к выводу, что лучше не закатывать сцену в присутствии других демонов. Они могли обсудить все дела без свидетелей. Словно под тяжестью свинца глаза заклинательницы закрываются, а из губ вырывается чуть судорожный вздох. Девушке совсем не хочется представлять, каким способом Ло Бингэ собирается вырвать из нее голос. Жуткие картинки начинают плясать в голове. Подступающее чувство страха скручивает каждую клеточку существа: горная леди с трудом сдерживает рыдания. В этой реальности нет Лю Цингэ, Бога войны с платиновыми волосами. Если глава Юэ решит спасти шкуру Цинцю – это приведет к неминуемой гибели. Самообладание трещит по швам. Кажется, что деву Шэнь отправляют на собственную казнь. В этом мире у нее не осталось ни поддержки, ни защиты.       «Система, ты здесь? Отзовись!» – мысленно кричит заклинательница. Система молчит, будто ее и вовсе никогда не существовало. Цинцю нервно хрустит пальцами: веера нет, очевидно, потерялся на хребте в огненной мясорубке. Дикая жажда. Гул шагов угрожающе раздается эхом по темным коридорам.       – Мобей, проводи леди Шэнь до темницы, мне нужно разобраться с делами… И не смейте до моего прихода что-то предпринимать, – предупреждает повелитель демонов. Северный лорд кивает и, бросая ледяной взгляд на девушку, сворачивает в сторону. По дороге пленница украдкой смотрит на демона. Она встречалась с ним однажды при крайне опасных обстоятельствах. Его белоснежные волосы растекаются стеклом по пушистому меху воротника, от острых, но при этом аккуратных черт лица сложно оторваться. От сущности демона несет возвышенной и ледяной красотой. Если Ло Бингэ был тем, кто прыгнул из грязи в князи, то статус Мобея совсем не удивлял.       Северный демон, замечая слишком долгое разглядывание, разворачивается с вопросом в глазах. Не менее острый, но завораживающий взгляд молнией впечатывается в память Цинцю. Если Ло Бингэ олицетворяет собой пламя, то Мобэй-цзюнь – настоящий лед. Заливаясь краской от смущения, как тринадцатилетняя девица, Цинцю находит безумно интересной соседнюю стену замка. По красоте ледяной лорд переплюнул Лю Цингэ. Идея найти поддержку в демоне отброшена: очевидно, в его сердце вбит лед, он ни за что не пойдет против воли Императора.       – Почему леди Шэнь на меня так смотрит?       – Я… – чуть испуганно выдает девушка, – Воды… Я очень хочу пить.       Мобей-цзюнь ухмыляется, изгибая бровь, но никак не комментирует просьбу. Наколдовав кусочек льда, протягивает новой гостье. Холод касается чувствительной кожи. Цинцю подмечает тонкие изящные пальцы с длинными когтями. Девушка едва сдерживается, чтобы не схватить ладонь и не провести по этой меловой коже пальцем. Она лишь бережно принимает лед, будто тот представляет собой драгоценность. Впрочем, когда душит жажда, будешь искать влагу повсюду. Под горячей кожей кусочек плавится, и Цинцю, спрятав лицо рукавом ханьфу, принимается за трапезу. Заклинательница в этом мире представляет собой не то что клубок нервов, а скорее пучок оголенных проводов.       Как только Цинцю запирают в темницу, у нее появляется время для размышлений. Оценивая скромное убранство без окон, с одной металлической дверью, поцарапанные сцены, грязный, никем не убранный, холодный пол, Цинцю, вздыхая, принимается за медитацию, наплевав на чистоту одежд. Это необходимая мера. Прислушиваясь к внутренним ощущениям, обилие непонятных чувств и эмоций накрывают наставницу с головой, – и та цокает, зная, что в плачевном состоянии ничего не добьется, разве что только навредит себе. Задумчиво пошатываясь вперед-назад, в попытке заснуть хрупкое тело скручивается в позу эмбриона. В конце концов, горной леди удавалось вздремнуть даже в Водной тюрьме, а силы надо беречь.       Раздается звон ключей, и девушка, растирая веки, вскакивает и отряхивается, приводя себя хоть какой-то приличный вид. Дверь распахивается, и в проеме возникает силуэт, который она узнала бы из тысячи. Характерной чертой тени являются непослушные волнистые волосы, которые будто кричат о связи полукровки с человеческим миром. Шэнь Цинцю решается начать первой, чтобы воспользоваться возможностью задать настрой предстоящего разговора:       – Благодарю, Ло Бинхэ, что не заставил эту горную леди долго ждать.       – А что, наставница, скучала по мне? – провокационно интересуется полудемон, вальяжно преступая порог темницы. Даже здесь заклинательница замечает отблеск хищной улыбки. В животе предостерегающе что-то переворачивается.       – Немного, – негромко отвечает наставница, даже не понимая, правда это или наглая ложь. Шэнь Цинцю не может определиться, как относиться к Ло Бингэ. Пока тот ничего дурного не предпринял, она не будет испытывать ненависть к его персоне. В конце концов, главный герой пал жертвой обстоятельств, жертвой, которой пришлось стать хищником, душегубом, чтобы вырваться из бедственного положения.       – Ну, и что мне делать с тобой, наставница? Отрубить тебе руку, которой ты пролила на меня чай, или твой лживый язык, при помощи которого густо сыпала оскорбления в мою сторону? А, может, отрубить по пальцу за каждое личное наказание? Что ж, думаю, столько пальцев у наставницы нет. Или, может, лучше трахнуть тебя, а затем пустить по кругу демонам, которых ты так ненавидишь? М-м-м, наставница, что тебе больше нравится?       От каждого предложения Ло Бингэ внутри что-то обрывается, и это что-то мерзко расплескивается по внутренностям. Хочется кричать от ужаса, биться в слезах, что угодно, но только не находится здесь, не играть роль главной злодейки, не испытывать предстоящие пытки на собственной шкуре. Если в этой реальности ей принадлежало то же самое тело, значит, Цинцю оставалась девственной. Хоть они и делила ложе с Лю Цингэ, но до близости так дело и не дошло, как и до брачной ночи. Вспоминая любовные похождения оригинального героя, до ума приходит осознание, что одним только разрывом промежности несчастная не отделается… Тем более после злосчастного круга из демонов. Новелла новеллой, но дырок в сюжете достаточно, чтобы не иметь догадок о всевозможных поступках главного героя. Проще говоря, остается только идти на риск и надеяться на лучшее.       Глаза цвета цин расширяются от ужаса, тело инстинктивно сталкивается с мертвым холодом стен темницы. Подавляя крик, что есть мочи, горная леди пытается совладать с эмоциями и парализующей паникой. Не плакать. Не плакать! Она не станет жертвой. Ни за что! Впиваясь ногтями в ладонь, Шэнь переводит угрозу мужчины в спасительную для психики шутку. На посеревшем лице возникает болезненная улыбка.       – Этот ученик приложил столько сил, чтобы поймать наставницу, зачем отдавать свой трофей каким-то там демонам, м-м-м? – Цинцю дублирует интонацию гостя и вызывает этим беззлобный смех. С сердца падает камень.       – Наставница Шэнь так изменилась, – изучающе, наклонив голову, подмечает Ло Бингэ.       – Это хорошо или плохо? – боясь ответа, спрашивает девушка.       – Это несколько меняет мои планы, – загадочно отвечает полукровка. Значит ли это, что Цинцю сможет избежать чудовищные пытки? Горная леди тут же переходит к делу:       – Ло Бинхэ, мой мальчик, я знаю, как ты ненавидишь меня всеми фибрами души. Я понимаю, что ты хочешь мне отомстить, чтобы я ощутила все муки, что тебе пришлось перенести на Цинцзин и после падения в Бездну, – наблюдая за реакцией, продолжает пленница, а затем подходит и легко касается чужой ладони, – Понимаю, каким человеком выгляжу в твоих глазах, но сейчас все изменилось. Когда ты был юн, я болела, мой дух и моя душа находились в смятении, поэтому произошло все то, что произошло. Мне очень жаль, что ты пострадал, и я постараюсь сделать все возможное, чтобы залечить твои раны, отплатить за все. Ты можешь меня пытать, да, утопиться в душераздирающих криках и мольбе о пощаде, но Ло Бинхэ, подумай, что будет дальше?! В конце концов, я погибну: тронусь умом или физически не выдержу. А потом? Твоя ненависть, твое презрение, подпитываемая пытками, моими страданиями, никуда не денется. Ты останешься жить с этой болью навсегда! Я знаю, ты не монстр и не чудовище! Так дай нам шанс исправить все вместе…       Заканчивая словестную тираду, Шэнь Цинцю находит свое отражение в горящих во тьме глазах. В этой новой реальности наставница и ученик преступно близки друг другу. Отрицать, что Ло Бингэ после ее слов впал когнитивный диссонанс, значит, стать лжецом. Шаблон личности наставницы разрывается. Общее у «старой» и «новой» Шэнь только лицо. Долгие секунды превращаются в минуты, а Бингэ продолжает размышлять о чем-то своем. Тревога Цинцю нарастает с новой силой. Наконец, губ мужчины касается улыбка, которую девушка отзеркаливает в ответ. Вместе с резкой болью раздается хруст.       – Наглая ложь, – делает вердикт Ло Бингэ, протаранив хрупкое тело рукой. Болевой шок не дает вырваться и слову в защиту, только губы, как лепестки, раскрываются в попытке что-то ответить. Под грудью расплескивается агония. Снова! Девушке приходит мысль, что демон решил не церемониться и просто вырвать сердце, покончив с ней здесь и сейчас. Цинцю, вяло обхватывая пальцами мужчину, утыкается лицом в чужую грудь. Ощутить хоть какое-то тепло всяко лучше, чем грязь и холод пола темницы. Даже в последние предсмертные мгновения наставница не отталкивает грязнокровку, наоборот, прижимается, смиренно отдавая себя победителю. Уверенность Ло Бингэ перетекает в сомнения.       Мощная рука отрывается от плоти и подхватывает едва живую фигурку, окропляя кровью зеленые одежды. В темнице раздается дыхание, в котором не скрывается мучительная боль. Полудемон безотрывно вглядывается в знакомые черты. На его руках покоится наставница, к которой когда-то не смел и коснуться. Ненависть отступает на второй план, распуская цветок извращенной нежности. Окровавленный палец скользит по бледной коже, пробуя на ощупь. Глаза заклинательницы закатываются, являя внешнему миру мертвецки-серый белок.       «Ло Бинхэ, мой мальчик, прости меня… Я так… Так виновата», – всплывает недавнее признание в голове Императора. Получив желаемое так быстро и легко, мужчина жаждет большего. Решение приходит незамедлительно: следующей проливается кровь священного полудемона.