Сказка для Виктории

Мими, положив голову на колени Вики, в полудрёме рассказывала о произошедших событиях в резиденции правителя Ада, всё также находясь в гостиной на кожаном диване. Уокер же гладила демоницу по голове, будто маленькую девочку мама, стараясь забрать себе часть переживаний, что терзали душу дочери Мамона. — Повелитель разговаривал с отцом о делах. Из-за того, что когда-то давно папу предал Асмодей, выставив его виноватым в бунте против династии, за ним теперь больше контроля. А мы с мамой были свидетелями, а возможно и заложниками, на тот случай, если папа решит противиться воле Сатаны. Естественно, родители недовольны подобным отношением. — Мими, — осторожно начала Вики, стараясь не произнести возникший в голове вопрос в грубой форме — а что ты имела ввиду под словом «заложниками»? Сонливость, кой была одержима девушка, мгновенно прошла после вопроса подруги. Голова чуть приподнялась с колен, а стального цвета глаза посмотрели в медовые с подозрением и опаской, но быстро вернули привычную мягкость. — Если бы папа сделал какую-нибудь ошибку, то возможно, нам с мамой перерезали бы глотки, — вернув исходное положение головы, Мими, прикрыв зеницы, прислонилась щекой к животу Вики, пытаясь получить ещё больше тепла и поддержки этим жестом. Уокер стало не по себе из-за информации, что обрушилась на сознание тяжёлым грузом. Перед ней, по воле проснувшийся фантазии, появился страшный сценарий, рассказанный Мими. Секундный мираж мертвого тела подруги до дрожи испугал Вики, но она постаралась взять себя в руки, чтобы не ухудшать ментальное состояние демоницы ещё больше. Но сердце, забившееся быстрее, без стесния раскрывало все карты перед дочерью Мамона. Мими обняла Вики и тихо, едва слышно пробормотала: — Спасибо, что ты есть. Девушка ничего не ответила. Демоница лишь убрала несколько прядей с лица подруги, чтобы те не мешали ей отдыхать. Мими же быстро, незаметно даже для себя самой, провалилась в безмятежный сон, но всё также не расцепляя сомкнутых в замок рук, что обвили в объятие Уокер. Говорить о недавней гостье Вики не собиралась хозяевам дома, пока каждый из демонов не приведет в норму психическое состояние. Полагаться на удачу, будто бывшей смертной ничего не будет за нарушение покоя и за причастность к возникновению новой проблемы, было бы глупостью с её стороны. А Уокер ещё хотела жить в относительном покое, без врагов и ненужных приключений. Но также Вики понимала, что тянуть с оглашением произошедшей ситуации не стоит — станет только хуже, потому что девушка не знала наверняка, была ли та женщина той, за кого себя выдавала. А если слова некой Гремори окажутся правдой, и она действительно являлась советчицей жены Сатаны, то всё станет лишь сложнее. Ведь подобного рода гости не приходят просто так, без каких-либо намерений. Сколько Вики просидела на диване, служа подушкой для Мими, никто, кроме Шепфы, в мире не знал. Но из глубоких дум, которые окутали девичий разум, Уокер вырвали приближающиеся шаги, что издавали звонкий звук при соприкосновении с полом. Но поворачиваться к вошедшей, и тем самым будить подругу, она не собиралась. Вики притворившись задремавшей, постаралась избавить себя от очередного разговора за день. — Удобно ли вам, Виктория? — раздался рядом с девушками саркастический голос Барбелы. Тяжело вздохнув, Вики слабо кивнула, лишь для того, чтобы не показаться некультурной. На самом деле, будь на месте мамы Мими кто-нибудь другой, менее знакомая и важная личность, то Уокер без зазрения совести проигнорировала бы неожиданного собеседника — но только не хозяйку особняка, в котором из-за милости подруги проживала. — Более чем, мадам, — спокойно ответила Вики, надеясь что на этом любопытство жены повелителя девятого круга Ада угаснет. Но в данном случае Уокер сильно ошибалась. Элегантная фигура присела с правой стороны от девушки, так как левую полностью оккупировало тело спящей дочери Верховной. На душе Вики разлилось мерзкое предчувствие страшно-неизбежного и непоправимого. Она бы с удовольствием исчезла сейчас из особняка, спряталась в каком-нибудь простом, но уютном домике, и проживала в нём бы в одиночестве и спокойствие отведенные ей Шепфой столетия, а возможно и года. Но позволить себе подобное равносильно навсегда поставить крест на дальнейшей жизни и мечте о встрече с друзьями из Небесного города. И поэтому спрятав все желания и эмоции — приказав себе успокоиться — девушка повернула голову к Падшему ангелу, показывая всю готовность к продолжению разговора. И оно не заставило долго ждать. — Вы, как я понимаю, уже в курсе о произошедшем? — приподняв левую бровь, Барбело выжидающе посмотрела на Вики. — В общих чертах, — произнесла Уокер, лавируя между ложью и правдой, стараясь не потопить себя и подругу сказанным, — Я знаю только то, что милорд Мамон говорил о важных делах с Повелителем и это вымотало всех вас. Верховная задумчиво кивнула, переведя взгляд на умиротворенное лицо дочки. С несколько минут Барбело изучала лик Мими, что Вики уже успело показаться, будто судьба смиловалась над ней и разговора, больше похожего на допрос, не будет. Но тишину, разбавленную мирным сопением демоницы, прервал очередной, но уже более неожиданный вопрос. — Вики, ты не предашь её? — с горечью спросила женщина, едва касаясь, проводя кончиками пальцев по щеке Мими. Уокер понимала к чему задан вопрос, почему именно ей и почему сейчас, но предпочла не подавать виду, а лишь спокойно и искренне ответила: — Я никогда не смогла бы и не смогу её предать. Верховная промолчала на высказывание девушки. Прикрыв глаза, она грустно усмехнулась. Что-то мучило женщину, но Вики не могла понять что именно, пока Барбело сама не приоткрыла занавес тайны. Тяжело вздохнув и смотря в глаза Уокер, жена Мамона начала повествование длинной истории, что чёрным пятном осталась навечно на сердцах членов семьи, в доме которой девушка находилась. — Когда-то давно жили два верных друга. Они считали себя братьями, теми, у кого души созданы из одного сгустка энергии. Никто не мог разрушить эту связь и понять их привязанность. Но однажды, когда были тёмные времена во всём мире, одному из них захотелось заполучить власть, сделать всё возможное для достижения цели. Эта черта была и есть главной составляющей каждого демона, но у первого друга она была наиболее сильна. Он предложил второму свергнуть всех, кто, по его мнению, не достоин высоких постов.

***

— Остановись, Асмодей! Ты безумец, не иначе! Молодой мужчина стоял на безжизненной почве у обрыва. Его длинные, цвета вороньего крыла, волосы трепал ветер, а в чёрных, словно ночь, глазах горел огонь бешенства и досады. Мамон смотрел на названного брата и не узнавал его. Добрый и отзывчивый лучший друг сейчас был похож на одного из пленных тюрьмы, что сошёл с ума из-за пыток и одиночества. Пугающая улыбка красовалась на губах Асмодея. — Это ты глупец, раз не понимаешь, какие перспективы открываются! Мамон, брат, прошу, присоединись ко мне. Но юный Верховный не стал слушать глупые и опасные замыслы Асмодея, он лишь со всей силы ударил ногой по небольшому камню и, развернувшись и расправив крылья, спрыгнул в ущелье, к бурлящей реке Мертвых, оставляя друга, что от досады упал на колени, позади.

***

Но получил жесткий отказ. Это было началом конца. Первый шёл к мечте, а второй, не знаю что делать и как образумить друга, пытался всеми силами помешать и спасти его.

***

Мамон в доспехах и с мечом стоял напротив многотысячной армии бывшего друга, которого рассчитывал всё ещё вернуть и образумить. И вновь тоже место, и вновь они напротив друг друга, вот только теперь оба готовые к бою. Тонкие губы мужчины напоминали одну полосу. Тело била мелкая дрожь, которую, к счастью, невозможно было заметить за огромным количеством одежды. Но никто из живущих не мог знать, как ему больно держать меч, зная что сегодня острее металла может пронзить плоть того, кого он считал родственной душой — братом. Хоть мужчины не плачут, но Мамон был готов нарушить это глупое негласное правило. — Уйди с дороги! — грозный голос Асмодея пронесся по пустынной местности, возвращаясь отдаленным эхом из ущелья. — Нет, пока ты не поймёшь свою ошибку! И два друга сошлись в ожесточенной схватке. Звон металла без устали звучал в радиусе нескольких метров от сражавшихся. Каждый старался доказать свою правду новым ударом. И неизвестно сколько бы продолжалось сражение двух мировоззрений, если бы не случайно соскользнувшее и не отлетевшее в сторону оружие Асмодея. — Сегодня я пощажу тебя, но не в следующий раз, Дей.

***

И вот, когда Правитель узнал о ситуации, то всё обернулось в прах — первый получил высокое звание, а второго обвинили в произошедшем, будто он убивал безжалостно демонов.

***

Мамон стоял на коленях, склонив голову перед Сатаной. Правитель Ада смотрел на названного предателя с омерзением и с хорошо скрытой досадой. Мужчина был хорошим соратником и обладателем отменного ума — тому, кто являлся воплощением всеобщего зла на Земле, не хотелось терять выдающегося демона из рядов приближенных. Но предательство стерпеть он не мог и не хотел. — Заточить его в тюрьму на триста восемьдесят шесть лет, без права досрочного освобождения, — стальной голос Сатаны заставил вздрогнуть каждого присутствующего. Но бывшему правителю девятого круга Ада было уже плевать на приговор и на свою жизнь в целом. Он сам встал и подошёл к страже, не обращая внимания на осуждающий шепот. И только мужская фигура, что стояла отдаленно и в тени, с грустью взирала на происходящее. Асмодей не желал такой судьбы другу, но тот не оставил никаких других вариантов.

***

Поплатился он жестоко — едва не потерял рассудок, обретая новые шрамы. А на восстановление статуса и прежней жизни ушло не одно столетие. Вики, сидя на диване и представляя произошедшую задолго до её рождения ситуацию, еле сдерживала слёзы. Теперь вечно замкнутый и отстраненный отец Мими открылся ей с другой стороны. А Уокер точно была уверена, что в рассказе, больше похожем на сказку, говорилось именно о Мамоне и Асмодее, демоне, что предал своего друга в угоду своим желаниям. Демоница, на секунду, лишь на секунду, представила себя и подругу на месте названных братьев, и её бросило в жар, а следом и в холод. «Такого с нами не произойдет. Лучше учиться на ошибках чужих, чем на своих, » — подумала Вики, перед тем как тихо, боясь что хозяин дома услышит произнесенное устами гостьи имя, уточнить у Барбелы: — Вы рассказали эту историю мне, чтобы я не повторила судьбу Асмодея? — Всё верно. Не прими на свой счёт, но любая, будь она хоть самая чистейшая душа поддаётся тьме. Запомни две истины, что помогут тебе остаться собой: не ври, особенно себе, и не предавай. Уокер понимала, что мама Мими говорит верные суждения, но всё же оставался один вопрос: — А как можно вообще не врать, являясь демоном, среди демонов? Но он так и не сорвался с уст девушки, так как нёс в себе субъективное мнение на ту или иную ситуацию. Но всё же, по мере возможности, Вики приняла решение послушать женщину, что прожила достаточно, для того, чтобы давать действующие советы. Лучше перестраховаться, чем потом страдать в агонии вины. — Можно у вас кое-что попросить. Я понимаю, что и так достаточно принесла вам неудобств, но всё же. — Конечно, Виктория, я тебя слушаю. И перестань считать, что ты кому-то что-то должна, прошу, — мягко улыбнувшись, произнесла немного строго женщина. Подобная манера поведения была знакома Вики с детства — мама ругала её именно так. Ребекка всегда старалась общаться с единственной, на тот момент, дочкой на равных, без криков и ремня. Уокер безумно скучала по семейным женским вечерам, когда она, мама, а потом и младшая сестра собирались за кухонным столом и разговаривали обо всём, что накопилось на душе. Девушка привыкла за недолгую земную жизнь, что ей всегда есть с кем поделиться самым сокровенным, вот только после смерти об этом пришлось забыть. В школе и в Аду не было не одного существа, которому Вики смогла бы безоговорочно довериться, кроме одного — дочери Мамона и Барбелы. Только Мими смогла ей облегчить страдания от нехватки откровенных разговоров, клятвенно пообещав никогда и никому не рассказывать о том, что ей поведала бывшая смертная. — Мне не хочется быть бесполезной. Не могли бы вы мне помочь с тем, чтобы меня хоть куда-нибудь определили, пусть это и будет самая мерзкая работа, но я хотя бы не буду скучать в стенах этого дома. — Рвение к работе — это всегда хорошо и похвально, — на несколько секунд задумавшись, Барбело продолжила, — И кажется я знаю, где ты бы смотрелась прекрасно. Мими сморщила носик и перевернулась на другой бок, пробормотав что-то непонятное. Вики тихо захихикала из-за милого поведения подруги. Настроение, что было ужасным после встречи с Гремори, начало постепенно улучшаться. Хорошая беседа, которую Уокер изначально избегала, сделала своё дело. Жена Мамона погладила дочку по голове, пригладив взлохмаченные волосы. В душе у Вики появились зерна белой зависти — её мама больше никогда не сможет так сделать, проявить свою любовь. Но она была рада, что у подруги есть та, к кому всегда можно обратиться и где тебя никогда не осудят. Это истинное счастье, без каких-либо обязательств. — Мне кажется ей будет удобнее в кровати, как думаешь? — сейчас женщина была похожа на истинного ангела, каким и являлась до того, как поклялась в верности Сатане. Уокер прошлась взглядом карих глаз по телу девушки и улыбнулась. Мими была похожа на маленького котенка, которого забрали домой, накормили, отогрели, а он в благодарность ластится. — Полагая, что да, вы правы, — ответила Вики, посмотрев в алые глаза Барбелы. — Ох, тогда я сейчас позову Мамона, а то мне кажется мы не сможем её донести до комнаты не разбудив при этом, — чуть уставше произнесла демоница. Плавно и аккуратно, чтобы не потревожить спящую девушку, женщина поднялась с дивана. И не оборачиваясь, быстро двинула к выходу из комнаты. Но это было похоже не на спешку, а на походку модели, модели, которой в кратчайшие сроки нужно пройти заданный путь. — И да, тебе тоже стоит хорошо отдохнуть, так как встреча с Гремори, чьей будущей гувернанткой ты вероятно станешь, обещает быть интересной завтра, когда я ей назначу встречу, — неожиданно добавила мама Мими, когда её нога ступила за пределы гостиной. «Гремори? Какого шансы, что в Аду много существ с таким именем?» — пронеслось в голове Вики, когда кровь от лица отлила, превращая его в белое полотно. Уокер отказывалась верить в то, что ей придется работать на ту, кто вселяет неподдельный страх в душу, но при этом приковывает взгляд, будто издевательски заставляет изучать каждый миллиметр своего внешнего вида. Вики лучше предпочла быть палачом, чем хоть ещё раз видеть пугающую гостью.