Десятая

      На легке уйти не получилось. Боромир забрал с собой людей, останавливая отряд не так далеко от Минас Тирита. За горой, возле поселения. Маленькие, аккуратные домики, на возвышенности. Конюшня, и оружейные комнаты. Все, чтобы спокойно жить на землях Гондора.       Фарамир разбил лагерь, отдавая последние указания. Алира была рядом. Ходила вокруг своего жеребца, проверяя седельные сумки. Все на месте. Оставалось только выстроить маршрут и уехать. Арагорн их видел. Почему-то даже не собираясь останавливать. Он поймет, не сейчас, так позже. Она это прекрасно знала. — Простите, — послышался голос старушки. Алира подняла голову. — Вы Алирия, верно? Дочь Араторна. — Девушка кивнула. — Мое имя Муфальда. Вы не так давно подарили моей внучке украшение. — Она улыбнулась. — Доброе утро, да, да, конечно, я…- Алира подняла руку стражнику, давая понять, что все в порядке. — Все хорошо, не беспокойтесь, — поправила её женщина. — Просто, хотела поговорить с вами. Убедиться, что это вы. Знаете, дети, они бывает придумывают историй.       Алирия улыбнулась, на удивление расслабляясь от разговора. Таких простых, и добрых людей, она видела очень редко. Не было возможности, поговорить о жизни. — Куда вы идете, миледи? — Спросила старушка, показывая на отряд. — Неужели что-то случилось? — Не переживайте, — поправила Алирия. — Уходим на Север. Меня ждут в моем городе. — Старушка улыбнулась в ответ.       Их разговор закончился. Почему-то Муфальда только убрала улыбку, недоверчиво осматривая огромного коня рядом с Алирией. — Я умираю, — говорит старушка, выдавливая еле заметную улыбку. — Осталась добрая пара месяцев. — Она облакотилась на свою опору, продолжая смотреть на животное. — Мия останется одна. — Алирия тяжело вздохнула. Она терпеть не могла подобные разговоры, потому что сама осталась без родителей. — Не стану умолять, но все же…       Разболелась голова. Алирия слышала только удары собственного сердца. Ничего больше. Даже звуки вокруг, казались комаринным писком. Который едва слышно. — Вы потеряли ребенка, — произносит Муфальда. Алира даже не задает вопросов, откуда она это знает. — Возьмите её с собой. Она вырастет хорошей девочкой. — Я не мо… — Прошу вас, подумайте, — говорит старушка. — Мы живем в старом доме, возле конюшни. Вы узнаете. У нас совсем провалилась крыша.       Проходит пара минут, может чуть больше. Алирия поднимает голову, глядя на удаляющуюся спину старушки. Она настолько сгорбилась, что кажется скоро достанет до земли носом. Так не шутят, но выглядело это очень страшно.       Этой же ночью, Алирия входит в палатку Боромира, застав его с двумя своими советниками, и братом. Мужчины смеются, явно обсуждая какие-то только им понятные новости. Они поклонились, очень быстро убирая улыбки. Боромир прокашлялся, кивая им на выход. Фарамир улыбнулся Алире, а потом вышел следом, оставляя их наедине друг с другом. — Все в порядке? Ты бледная совсем, — обеспокоенно спрашивает Боромир, закидывая ногу на ногу. Сейчас он другой. Совсем не тот, кем был раньше. Словно рыба в воде, когда стоит посреди поля, со своим отрядом. — Хотела поговорить, — тихо начинает Алирия, перекручивая в руках ту самую красную ленту. Боромир не ответил. Только сделал глоток из кубка, глядя в её сторону. — Девочка, которую я приводила в замок. Они живут здесь, в этом лагере. — Алира от волнения роняет карту, тут же наклоняясь, чтобы поднять её.       Боромир встает с места, поднимая карту за девушку. Потом просто останавливает её трясущиеся руки, и смотрит в глаза. — Им нужна помощь? Золото? Еда? Что? — Он снова смотрит в глаза, не понимая, что происходит. — Её бабушка умирает, — говорит Алирия. — Девочка совсем маленькая. Она просила чтобы я…       Он понимает в чем дело. Сразу же. Хочется кричать, но он так и не решается. Стоит, и тяжело дышит. — Хочет чтобы ты забрала её на север, да? Алира, — он расправляет плечи, разворачиваясь в сторону выхода из палатки. — Я занят! — Грубовато кричит Боромир, глядя на стражника. — Ты настолько не хочешь пытаться, что готова взять ребенка у первой попавшейся женщины? — Что? — Прошептала Алирия, непонимающе глядя на мужчину. Это звучало оскорбительно. Да, они давно не занимались любовью, но на то, была причина. Которую Боромир решил озвучить. — Как ты можешь так говорить? — А что ты хотела услышать? — Спрашивает мужчина. — Я не приму чужого ребенка. На Север. Черт, что за безумие в голове? — Что если я никогда не рожу тебе ребенка? — Дрогнувшим голосом прошептала Алирия, поднимая глаза. — Что тогда? Найдешь себе другую? Что? Что ты будешь делать тогда?       Боромир промолчал. Он видел как сильно она переживала, но рамки в голове, так и не получилось сдвинуть в другую сторону. Просто стоял и молчал, слушая все, что говорила Алирия. — Дай мне хоть так почувствовать себя матерью! — Крикнула девушка, краснея от громкого голоса. — Неужели ты… Неужели ты думаешь, я не хочу от тебя ребенка? — Она вытерла слезы, мотая головой в стороны. Их слышал должно быть весь лагерь. Правда, никто никогда не станет осуждать разборки. Это никого не касалось. — Да, — кивнул мужчина. — Я имею право так думать. Мы не спали вместе уже…Да к черту. Какая разница? Хочешь взять её с собой? Бери. Я не одобряю, просто будь в курсе.       Она вылетела из палатки так быстро, что чуть не снесла Фарамира. Он как раз прохаживался поблизости, каким-то чудом не услышав даже половины разговора.       И она взяла. Взяла малышку с собой, даже не смотря на запреты мужчины. Боромир на все это не отреагировал. Сделал вид, что не знал, про то, что задумала Алирия. Какие-то семь или восемь дней долгой дороги, прошли спокойно. Они просто не разговаривали. Даже не смотрели в сторону друг друга. Ехали в тишине.       Когда отряд пересек Рохан, вьезжая в пустынные земли, пришлось разбить лагерь, не далеко от Фангорна. Дальше дорога уходила в болота. Ночью, идти было чистым безумием. Да и утром, туман стоял такой, что ничего не видно. Все было покрыто белым одеялом.       Мия не мешалась. Она бродила мимо солдат, собирая листочки. Маленькая, хрупкая девочка, которая почти ни с кем не разговаривала. Боромир раздал указания, краем глаза замечая, как мылышка споткнулась о корни, расцарапывая коленку. Тихо, как маленькая мышка она присела у костра, потирая свою ушибленную ножку. — Давай я посмотрю, — произносит грубый громкий голос Боромира. Она вздрогнула, но не отбежала. Позволила посмотреть. — Ничего страшного. Просто царапина. — Он улыбнулся, присаживаясь рядом с ней на корточки. — Ты уже большая девочка, чтобы плакать, правда? Вот и умница. Вытирай-ка слезы, и беги в палатку. Ночи здесь холодные.       Он выпрямил спину, тут же встречаясь взглядом с Алирией. Которая, была в полном шоке, от всего, что видела. Она присела рядом с Мией, помогая ей избавиться от грязи на коленках. — Что же ты такая не аккуратная, — тихо произносит девушка, закрывая малышку от ветра. — Иди в палатку. Я скоро приду. — Она только кивнула, перебираясь через бревно, на котором сидела. Алирия стояла на месте. Дожидалась, пока Мия уйдет внутрь палатки. — Почему ты раздетая? — Спрашивает Боромир, накидывая на её плечи, свои меховой плащь. — Не нужно, спасибо, — она хотела все сбросить, но он не позволил. Встал сзади, укладывая руки на её плечи. Их никто не видел. — Прости, меня, — тихо прошептал мужчина, наклоняя голову к шее Алирий. Та отпустила руки, чувствуя его тело сзади. — Слышишь? — Она кивнула, позволяя укрыть себя плащем еще сильнее. — Такая же неловкая, как и ты.       Алирия еле заметно улыбнулась, слушая тяжелое дыхание Боромира над ухом. — Мне нужно идти, — так же тихо произнесла девушка. — Она не остается одна в палатке. — Приходи, после, — просит Боромир, отпуская руки. Только сейчас, оказываясь напротив.       Она ничего не ответила. Просто отпустила глаза, шагая в сторону палатки. Мия уже улеглась на овечьи шкуры, рассматривая прутья, которые подобрала по дороге. Алирия улыбнулась, прикладываясь рядом, чтобы уложить её как полагается.

***

— Эль, вино? — Спрашивает Боромир, стоя возле стола.       Алира снимает его плащь, укладывая рядом с какими-то ящиками. Должно быть Фарамир принес сюда оружие, оставляя брату на хранение. — Вино, — произносит девушка, принимая бокал из рук Боромира. — Спасибо.       Он присаживается напротив, закидывая ногу на ногу. Сам бокал не взял. Вылил для неё последнее. Боромир не сводит глаз. Смотрит на Алирию, словно старается запомнить каждый сантиметр её тела. — Пришло письмо, от Эни, — начинает Алирия. — Они двигаются в сторону Эстельдина. Разбили лагерь, на Комаринных болотах. — Боромир кивнул. — У меня есть проблемы. Большие. Хочу чтобы ты знал это до того, как мы перейдем мост.       Ответил не сразу. Долго сидел молча, напрягая скулы. — У нас человек сто, может чуть больше, — говорит мужчина. — Нужно еще, будет. — Он отвернулся в сторону, почему-то совершенно спокойно реагируя на все, что она говорила. — Не понимаю. — Боромир усмехнулся. — Мы обручены, а ты до сих пор говоришь о помощи, как будто это что-то постыдное.       Алирия отпускает голову, делая глоток вина из бокала. У нее нет настроения, на такие шутки. Чем ближе они к Северу, тем хуже становится.

***

— Не люблю прощаться, — с улыбкой произносит Трандуил, глядя на отряд следопытов и дочь. Они ему не особо-то нравились, но потерпеть он готов был кого угодно. — Мы увидимся, — говорит Эния, снизу вверх глядя на эльфа.       Трандуил только кивает ей в знак согласия. Не ответил. Он знал, что сделать это очень трудно. Леголас остался дома. Нужно было доделать дела, которые отец просил решить еще до того, как он уехал.       Эни вдруг стало грустно. Почему сейчас? Почему когда все хорошо, это длится ровно неделю? Снова Север. Они опять должны сломя голову бежать в родные края, чтобы помогать с проблемами.       Отряд небольшой. Велнор и Галахад выезжают первыми. Они хорошо знают дорогу. Найти короткую, никакого труда не составит. Двалин решился пройти только до первого перевала. На Север он не поехал. Обещал, но все прекрасно знали, что обещание не выполнимо. У него и без того, хватает забот у себя на родине.       Прощание было долгим. До границ Лихолесья, они вышли только в полночь, выезжая на ровную землю. Даже лошади вздохнули с облегчением. Теперь им не придется спотыкаться о корни. Лагерь не разбивали. Просто остановились, на небольшую передышку. — Вот так просто уедите? — Спрашивает Эни, у Двалина, пока они привязывают лошадей к деревьям. — Алира была бы огорчена, узнать о том, что вы больше не с нами. — Есть дела в Эреборе, — равнодушно произносит гном, укладывая свои топор к каменной возвышенности. — Я не обещал, что буду с вами вечно. — У неё проблемы на Севере, — зачем-то говорит девушка. — Нам понадобиться помощь. — Какие еще проблемы?       Эни не хочет об этом рассказывать, но пытливый взгляд Двалина все-таки мигом решает вопрос с её нерешительностью. Девушка хлопает лошадь по шее, а потом снова разворачивается к гному. Ему не безразлично, она это прекрасно знает. — Она сторонник черных ритуалов, — прошептала Эни, чтобы её никто не услышал. Хотя, здесь нет тех, кто бы об этом не знал изначально. — На Севере это никому не нравится. Они считают, будто бы из-за неё начались проблемы с призраками. — Двалин усмехнулся. — Ей запрещенно входит на территорию Северного нагорья. Хотя бы какое-то время. — И она оправляется именно туда, да? — Спрашивает Двалин. Эни кивает. — Жить надоело? Боюсь представить, какие порядки у ваших отбитых. — В том и дело, что никаких у них порядков. Есть законы по которым они существуют, — пояснила девушка. — Черная магия запрещана еще с того момента, как было последнее захоронение в Рудауре. — Да, да, да, знаем мы эту историю, — говорит Двалин, мотая головой в стороны. — Алирия учавствовала в третьем походе в горы. На сколько я помню, за это её тоже по головке не погладили. — Эни кивнула. — Что за чертовщина творилась в тех холмах?       Эни стояла без движения. Она не могла ответить на его вопрос. Просто потому что, не знала, что именно ответить. Никто никогда не рассказывал, что там было. А она не спрашивала, потому что знала, как больно было вспоминать то тяжелое время. — Что молчишь? — Хмыкнул гном. — Что за твари там обитают? Это место даже на карте не указано. — Темное место, — послышался голос Галахада, который опять подошел слишком неожиданно. Словно следил за Эни, чтобы она никуда не убежала. — Территория охраняется. Почему вы хотите знать именно об этом? Научный интерес? Или… — Нет никаких или, умник, — пробурчал Двалин, глядя на следопыта. — Я должен знать, ради кого отдавать свою жизнь. Этого недостаточно?       Галахад замолчал. Он сжал скулы, а потом все-таки начал рассказывать, получая одобрение со стороны Эни. Она хотела знать не меньше, чем все остальные. Разговор был у костра, когда все нужные люди в сборе. Эни возле Галахада, укрытая его плащем. Напротив Велнор. Еще парочка следопытов, и два разведчика из отряда Галахада. Остальные на отдых не присели. Ушли к лошадям. — Когда Ангмар пал, — начал Галахад. — Наши люди захоронили Короля Призрака в гробницы. Оскверненные холмы приобрели плохую славу. Каждый хотел увидеть, что же там случилось. — Велнор сделал глоток из фляжки. Эни замерла. — Первая группа, не вернулась. Сгинули еще до того, как перешли границы. Вторая группа, была убита с другой стороны. Кто-то говорит медведи, кто-то слышал о волках. Как было на самом деле, неизвестно.       Какое-то время, стояла глухая тишина. Галахад долго не продолжал, слушая удары собственного сердца. Потом, начал дальше. — Третья, группа, в составе которой была Алирия, дошла до самого конца, — произнес следопыт. — Благодаря знаниям черного наречия, проводник с легкостью вывела ребят к воротам. Началась буря. Призраки так и не позволили им пройти дальше. — Эн подняла голову. — Никому. Кроме Алирий. — Двалин отпустил взгляд. — Она дошла до гробницы. Но вот незадача, — он усмехнулся. — Тела там не было.       Эни дышала так тяжело, что сжималось горло. Она никогда этого не слышала. Никто просто не рассказывал, сохраняя тайну. — Ходили толки, будто бы это она выпустила призрака, — улыбнулся Велнор. — Все мы понимали, какая это чушь. Мертвые не ходят. Так говорили люди, пока не пришли в Могильники. — Он закинул ногу на ногу. — Был совет, на котором они решили отправить Алиру в Могильники. Она снова выжила. — Двалин усмехнулся. — Это добавило вопросов. — У неё есть дар, — произнесла Эния. — Именно поэтому они подумали, что она с ними связана. — Велнор кивнул. — Она никого не выпускала. Жертвовала собой, чтобы доказать, что не виновата. — Так и что её ждет? На Севере, — спрашивает гном, не до конца понимая ситуацию. — В лучшем случае суд, в худшем, публичная казнь, — говорит Велнор, которому от этого куда хуже, чем остальным. — Мы вступимся, да, но есть главный совет. Они решают. Скажут, так, будет так. Поменяют решение, мы подчинимся. — Убивать за то, что она помогает им? Какие же это глупости, черт бы их побрал, — возмутилась Эни, краснея от собственного голоса. — Ты же мудрый человек, почему ты ничего не можешь сделать? Велнор. — Эн, мой голос силен в Ангмаре, — говорит следопыт. — В Северном нагорье, никто не станет его слушать. Можно кричать, размахивать руками, но есть правила. Мы соблюдаем их несколько столетий. Да, нам не нравится. Да. Но, мы сами это выбрали. Мы знали, что происходит по ту сторону карты. — Крикнул Велнор. — И Алира знала, что её ждет. Знала, когда читала клятву. Она нарушала правила. За нарушение, наказание. — И ты позволишь этому случится? — Громко спрашивает девушка, заставляя остальных сидеть молча.       Что говорить, Велнор тоже замер от её вопросов. Быть может пытался ответить сам для себя, а может, просто успокаивался, чтобы не разругаться. — Время покажет Эн, — вздохнул мужчина, подводя черту под их диалогом.       Разговоров не продолжилось. Следопыты сидели молча. Каждый о чем-то думал. Взвешивал. Задавал себе вопросы. Бегали только взгляды. От одного человека, к другому. Эни успокоилась, облакачиваясь на плечо Галахада. — Мне это все не нравится, — произносит Эния, когда следопыты оставили их в одиночестве. — Я знала о законах, но неужели ничего нельзя сделать? — Я не знаю, — честно признается Галахад, вздыхая в сторону. Ему так же стало неприятно от всего, что происходит. — Мы постараемся смягчить, но люди в Северном нагорье своеобразные. Может быть что угодно.       Эни промолчала. Смотрела на огонь, и не находила ответа. Галахад не настаивал. Сидел, и ждал, когда она успокоится. — Иди спать, — прошептал мужчина, уткнувшись в её волосы. — Через пару часов выходим. Тебе нужно отдохнуть. — Я не устала, — ответила Эния, поднимая глаза. Не послушал. Слишком сильно его заботило её состояние. Он сжал скулы, сверкая голубыми глазами. — Хорошо, хорошо, я иду спать. — Улыбнувшись, она прижалась еще ближе, прикрывая глаза от долгой дороги.