Blood, water

Доходы от жилого дома на северо-восточной стороне немного упали, в основном из-за продолжающегося ремонта системы водоснабжения. Очевидно, проблема оказалась хуже, чем можно было предположить. Чья-то ванна была близка к тому, чтобы провалиться сквозь пол на нижний этаж. Это нужно будет проверить, чтобы убедиться, что с этим справятся быстро. Телефон Сонхва загорелся сообщением. Он отложил всё в сторону, чтобы открыть его. На нём была изображена пара кроссовок, закрашенных огненно-красными и оранжевыми цветами, усеянных искрами. Подпись представляла собой улыбающийся смайлик и текст «Наконец-то готово!» Сонхва улыбнулся. «Они выглядят невероятно», — ответил он. Джуни ❁ Спасибо, хе-хе Мои пальцы болят от кисти, но я счастлив «должно быть, они потрясающие, но тебе стоит делать перерывы (๑ • ̀ᵔ • ́๑)» Джуни ❁ Нет (๑ • ̀ᵔ • ́๑) Джуни ❁ : p Сонхва мог представить, как Хонджун хихикал над его вполне оправданной и искренней заботой, и подумал, что это несправедливо. V-знак и сияющие смайлики, его собственный уникальный способ сказать «хорошо», отправил ещё одно сообщение. Сонхва на мгновение улыбнулся, а затем заблокировал телефон и убрал его. Он только что вернулся к решению, какое устройство он лично проверит, когда Уён вошёл в гостиную и тут же бросился ему на плечи. — Мне скучно, — драматично объявил он. — Поиграй со мной. — Я занят, — сказал Сонхва, но всё равно закрыл планшет и положил его на стол. — В отличие от вас, я работаю. — Это так подло, — заскулил Уён, встряхнув Сонхва и чуть не сломав ему шею. — Это правда, — сказал Сонхва, протягивая руку позади него, чтобы схватить Уёна. Он прижал его к краю дивана и усадил к себе на колени. — Тебе повезло, что я не могу задохнуться, иначе я бы уже умер. — Тебе повезло, что ты не можешь задохнуться, — сказал Уён. — Мне всё равно. Сонхва ахнул от фальшивого возмущения и схватил Уёна за голову. Чон закричал и хлопнул его по руке, пока тот не отпустил. — Пойдёшь куда-нибудь сегодня вечером? — спросил Сонхва, когда Уён плюхнулся рядом с ним на диван. — Нет, Сан занят, — вздохнул Уён. — Он должен учиться. Ты можешь в это поверить? Учёба! Он будет учиться вместо того, чтобы быть со мной! — Ну да, — сказал Сонхва. — Ты же не хочешь, чтобы он потерпел неудачу в жизни, не так ли? — Конечно нет, — сказал Уён. — Я сказал ему, что он может принести сюда все свои книги и прочее, пока он учится, но он сказал «нет». Очевидно, он не будет со мной работать, — фыркнул он. Сонхва подумал о том, что, если вы не отвлекаете их, Уён и Сан имели тенденцию забывать обо всём, что находилось за пределами их маленького пузыря. — Я понимаю, почему он так подумал, — сказал он. — К твоему сведению, я был бы отличным напарником, — сказал Уён. — Я просто хороший парень, и точка. — Конечно, если ты так скажешь, — сказал Сонхва. — А что насчёт других? — Минги с кем-то переписывается или что-то в этом роде, — проворчал Уён. — Он всегда говорит по телефону. Иногда он даже выгоняет меня из комнаты, чтобы он мог поговорить. — Это тот же друг, с которым он познакомился в той игре, в которую играет? — спросил Сонхва. — Star что-то такое? — Ты такой старый, — хихикая, сказал Уён. — Star что-то такое, хах. — Просто ответь на вопрос, — сказал Сонхва, толкая его. Уён оттолкнулся, но ответил: — Да, я думаю, это тот же друг. Не знаю, он о нём мало говорит. Сонхва подумал об этом. Судя по тому, что он узнал, этот друг был немного большим, чем просто другом. Это было мило, но чем дольше продолжалось, темнее становилось всё. Сонхва подумал, следовало ли ему напрямую спросить об этом Минги или заставить Ёсана сделать это. Сонхва мог быть слишком эмоциональным, когда дело касалось Минги. Ёсан справится с этим более спокойно. — А если серьёзно, — фыркнул Уён. — Star что-то. Просто скажи, что тебе тысяча лет, почему бы и нет? Сонхва проигнорировал это. — Где Ёсан? Улыбка соскользнула с лица Уёна. — Не знаю, — сказал он. Сонхва нахмурился. Это не было похоже на Уёна. — Он ушёл до того, как ты спустился, — сказал Уён, глядя в сторону. — Он, ммм, не сказал куда. — О, — сказал Сонхва. Он не знал, что ещё сказать. Уён всегда знал, где был Ёсан, и наоборот. Уён молчал, что было ещё меньше на него похоже. Он закусил нижнюю губу, очевидно, что-то задумал, и Сонхва был готов подождать. — Хён, — наконец сказал он. — Как ты думаешь, Ёсан в последнее время стал другим? — Другим? В смысле? — спросил Сонхва. — Просто другим, — сказал Уён. — Типа… он меньше говорит. Я имею в виду, он обычно не разговаривает, если ему нечего сказать, но сейчас всё по-другому. Как будто ему есть что сказать, но он не хочет. И это тоже не всегда. Иногда с ним всё в порядке, как всегда, но иногда… нет. — Я не заметил, — сказал Сонхва. Он не хотел, но должен был быть честным. Ёсан вёл себя с ним нормально за исключением нескольких остроумных взглядов, когда возникала тема про Хонджуна, но ничего неожиданного. — Нет, я думаю… я думаю, это только со мной, — сказал Уён. — Думаешь, Ёсан на тебя обиделся? — нахмурившись, спросил Сонхва. — Я не знаю, — сказал Уён. — Но он другой. Он выглядел несчастным. Он заламывал руки, плечи опущены, как будто он был осушён электрической искрой, которая обычно питала его. Это был первый раз, когда Сонхва видел его таким неуверенным и беспокойным, а он знал Уёна десятилетия. — Эй, — мягко сказал Сонхва, кладя руку на руку Уёна. — Это нормально. Скажи мне. — Я больше не чувствую его, — сказал Уён. Его руки двигались под рукой Сонхва, и Пак сжал их, чтобы они не двигались. — Что ты имеешь в виду, чувствовать его? — спросил он. — Ты не чувствуешь его присутствия? — у Уёна и Ёсана была одна из самых сильных связей, которые Сонхва когда-либо видел, даже сильнее, чем у него с Тэхи. Они могли чувствовать, где находился другой, иногда даже в точности, что они делали. Сила их связи граничила с телепатией. — Я не чувствую то, что он чувствует, — сказал Уён. — Он закрылся. От меня. — Я не знал, что вы можете это делать, — сказал Сонхва. Тэхи всегда остро осознавала чувства Сонхва, даже когда он пытался их скрыть. — Я не могу, — сказал Уён. — Он может. — Он делал это раньше? — спросил Сонхва. — Однажды, — сказал Уён. Он сглотнул. — Давным-давно. Это было через некоторое время после смерти Джисона. Знаешь, тогда всё было довольно плохо. Он не хотел, чтобы я пытался заставить его вернуться, но он остался. Сонхва обнял Уёна. Он выглядел таким обиженным, Пак не мог остановиться. Он и раньше слышал о том, что они перенесли на пике охоты на вампиров, но каждый раз это разбивало его сердце. Услышать, как Уён сказал это с такой острой болью, было похоже на то, как серебряный нож скользнул в его грудь. — Именно тогда я и сказал ему, — сказал Уён ровным и сухим голосом. — Мы собирались жить вместе и вместе умереть. Я не позволю ему бросить меня, — он снова сглотнул. — Но сейчас… — Эй, он никуда не пойдёт, — сказал Сонхва, отстраняясь, чтобы посмотреть в лицо Уёна. Он не плакал, и это было облегчением. — И он не в опасности. — Я знаю, — сказал Уён. — Но он что-то скрывает от меня, и мне это не нравится. Я всё время думаю об этом, хён. Я действительно боялся потерять его. — Я знаю, — сказал Сонхва. Он снова нашёл руки Уёна и сжал их. — Но ты не будешь этого делать сейчас. Вы, ребята, здесь в безопасности и счастливы, и он не собирается уходить. Уён закусил нижнюю губу, переводя взгляд на их сцепленные руки. — Тебе нужно поговорить с ним, — сказал Сонхва. — Спроси его, что его беспокоит. — А? — Уён поднял глаза. — Мы этого не делаем. — Что не делаете? — Сонхва не понял. — Не говорим, — сказал Уён, как будто это было очевидно. — Мы не разговариваем. Нам не нужно. Мне никогда не приходилось спрашивать его, что случилось. Я просто знаю, а потом исправляю. — Очевидно, что сейчас это не работает, — сказал Сонхва. — Поговори с ним напрямую, У. Если что-то его действительно беспокоит, знай. Если хочешь, я тоже могу быть там, но тебе нужно поговорить. Уён какое-то время молчал, обдумывая это. — Ты можешь спросить его? — сказал он наконец. Сонхва вздохнул. — Уён, ты должен… — Я сделаю это, — сказал Уён, прерывая его. — Обещаю, но можешь… можешь сначала спросить его? Просто… просто чтобы я знал, что он меня не ненавидит. — Он никогда не возненавидел бы тебя, — сказал Сонхва. Ёсан возненавидел бы всё остальное в мире, прежде чем возненавидел бы Уёна. — Просто пожалуйста, — сказал Уён, крепко схватив Сонхва за руки. — Пожалуйста, хён. Он выглядел таким серьёзным, таким расстроенным, что Сонхва не мог отказаться. — Хорошо, я спрошу, — сказал он. — Но я уверен, Ёсан не ненавидит тебя. Я не думаю, что он может физически ненавидеть тебя. Это должно сказать тебе, насколько ты действительно раздражает его, потому что иногда ты действительно раздражаешь. Это была неудачная попытка поднять настроение, но Уён всё равно слабо улыбнулся. — Это не только означает, что это полная ложь, — сказал он. — Я идеален. Сонхва засмеялся и взъерошил волосы Уёна, а Уён возмущённо вскрикнул и попытаться это исправить. — Тебе так повезло, что я не могу задушить тебя до смерти, — фыркнул он. — Тебе повезло, — парировал Сонхва. — Если ты убьёшь меня, Чонхо отомстит за меня. Уён фыркнул и ухмыльнулся, более расслабленно, чем раньше. Когда Сонхва пришлось встать, чтобы собраться, Уён только проворчал и отпустил его. Он выбрал чёрный свитер, сочетая его с шерстяным пальто карамельного цвета и клетчатым шарфом. Предполагалось, что сегодня вечером будет немного теплее, возможно, слишком тепло для этого образа, но Сонхва хотел надеть его, и он так и сделал. Он, как всегда, накрасился полностью базовым макияжем, на случай, если они пойдут куда-нибудь с ярким освещением. Впервые за долгое время Хонджун выбрал, куда они пойдут на свидание, и настоял на том, чтобы сохранить это в секрете. При этой мысли Сонхва охватил трепет. Он собирался на свидание с Хонджуном. Иногда это не казалось реальным, но это было правдой. Сонхва и Хонджун встречались. Хонджун позволял Сонхва поцеловать его, а иногда даже инициировал, когда знал, что никто не смотрел. Сонхва держал его за руку, ощущая шероховатость его кожи на своей. Хонджун улыбался, глядя на Сонхва, настоящей, счастливой улыбкой, и всякий раз, когда он это делал, Сонхва чувствовал, как пузыри поднимались и лопались в его груди. Они встречались, и Хонджун был счастлив с Сонхва. Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Когда он спустился, увидел, что Уён ушёл, но Чонхо был там и нажимал на телефон. Он отложил его, когда заметил Сонхва. — Куда ты идёшь? — спросил он. — Я ещё не знаю, — с улыбкой сказал Сонхва. — Я вернусь до восхода солнца, не волнуйся. Чонхо помолчал, что-то обдумывая. А затем он спросил: — Какой он? — Он потрясающий, — сказал Сонхва. Он знал, о ком спрашивал Чонхо. — Так когда я смогу с ним встретиться? — спросил Чонхо. Он нервничал. Другие люди не смогли бы сказать, но Сонхва слишком хорошо знал Чонхо. — Скоро, — сказал он, и это не было похоже на ложь. Хонджуну явно нравился Сонхва, и их отношения складывались хорошо. Он готов познакомить их с Чонхо в ближайшее время, чёрт возьми, первые впечатления важны. — Он знает, что ты вампир, — сказал Чонхо. — Что плохого в моей встрече с ним? — Есть просто много проблем, — сказал Сонхва. Но ты встретишься с ним, я обещаю. Он тебе понравится. Чонхо приподнял бровь. — Сомневаюсь, — ему не нравился ни один из предыдущих парней Сонхва, но, опять же, он не любил многих людей за пределами своего клана. Ему даже не нравился весь их клан в половине случаев. — Я уверен, — сказал Сонхва. — Теперь мне нужно идти. Я рассчитываю на тебя, что ты про следишь, чтобы дом не сгорел. Чонхо улыбнулся. — Ладно. Удачи, хён. Он выглядел таким искренним, что Сонхва был охвачен взрывом привязанности и бросился обнять его. Чонхо заскулил и ворчал слишком громко, но не отстранился. Сонхва подумал о том, чтобы поцеловать его в щеку, по максимуму изобразить неприятного хёна, но проявил милосердие и только провёл рукой по волосам. Чонхо улыбался, когда Сонхва выходил из дома. Поездка до квартиры Хонджуна была долгой, и когда он добрался до их обычного угла, то опоздал всего на минуту. Хонджун ещё не появился, что неудивительно. Он понятия не имел о пунктуальности. Сонхва вытащил свой телефон, готовый придираться к Хонджуну и, возможно, выманивать у него услугу, когда увидел, что кто-то приближался в свете уличных фонарей. Его рот открылся. Это был Хонджун, и его волосы были белоснежными. Они падали ему на лоб и в глаза, сияя ярко, как нимб, и придавая сияние его и без того неземным чертам. Белый свет ламп наверху создавал впечатление, будто он носил корону из звёзд на голове. Он был похож на фею. Сонхва вышел из машины, заворожённый. Хонджун улыбался, сиял так же ярко, как его волосы, и когда он подошёл к Сонхва, он выглядел так красиво, что почти ослеплял. — Что… когда ты?.. — Сонхва не мог говорить. — Что? — спросил Хонджун с широкой улыбкой на лице. Сонхва неопределённо указал на него. — Да, думал, что пойду на это, — сказал Хонджун. Он провёл рукой по волосам. — Тебе нравится? Он, должно быть, знал, что Сонхва это нравилось, судя по возбуждённой улыбке, которая была на его лице, но Сонхва всё же сказал с полной искренностью: — Да. Хонджун улыбнулся, озарившись изнутри. Когда он так улыбнулся ему, Сонхва действительно почувствовал, что смотрел прямо на восход солнца. Он подошёл ближе и, не раздумывая, запустил руки в волосы Хонджуна. Ким наклонился к прикосновению. Сонхва чувствовал тот же прилив счастья, который он чувствовал каждый раз, когда Ким был с ним вот так, расслабленным, комфортным и желающим контакта. Он наклонился вперёд и поцеловал Хонджуна. Это был романтичный поцелуй при лунном свете. — Пойдём, — сказал Хонджун. — Не хочу опаздывать. — Давайте просто не пойдём никуда, — пробормотал Сонхва. Он был бы не против сидеть в машине с Хонджуном и целовать его всю ночь. Хонджун засмеялся и толкнул его. — Не тогда, когда я решаю, куда мы идём, персик, — сказал он. — Давай, пошли. Он начал так называть Сонхва с момента их свидания в парке развлечений, и Пак не мог отрицать, что это делало его счастливым каждый раз, когда он это слышал. Он даже не ворчал, когда вернулся в машину. Хонджун сказал ему, в какую сторону ехать, когда они достигли конца улицы, а затем они оказались на оживлённой дороге, направляясь на север. Они ехали в уютной тишине. Сонхва привык к этому с тех ночей, когда Хонджун позволял ему отвезти его домой, когда его смена заканчивалась слишком поздно, и он просто откидывался на спинку сиденья и отдыхал. Иногда Сонхва говорил и шутил, но по ночам он позволял им ехать в тишине и спокойствие. Сонхва не только был рад облегчить своё бремя и провести с ним время, но и Хонджун всегда целовал его, прежде чем он выходил из машины, так что это стоило того. Они ехали по ярко освещённым улицам, и теперь Сонхва увидел, что волосы Хонджуна были не чисто-белыми, а серебристыми. Это подходило ему, добавляло другой таинственной красоты, отличной от огненно-красного. Сонхва пожалел, что он не сделал больше снимков Хонджуна, пока у него были красные волосы. Он задавался вопросом, как долго ему придется любоваться серебряными. — Думаю, я найду другую работу, — сказал Хонджун. Это застало Сонхва врасплох. — Что? Зачем? — Знаешь, чтобы сделать немного сбережений, — сказал Хонджун. — И у меня есть немного свободного времени. — Нет, — сказал Сонхва. — Ты всегда работаешь. — Не всегда, — сказал Хонджун со смехом. — Я не понимаю, почему тебе нужно так много работать, — сказал Сонхва. Он чувствовал на себе взгляд Хонджуна, но не спускал глаз с дороги. Он знал, что звучал как раздражённый ребёнок, но ничего не мог с собой поделать. Как будто Хонджун намеренно пытался усложнить себе жизнь. — У нас почти нулевая экономия, — сказал Хонджун. Его тон был беззаботным, почти шутливым. — Раковина издаёт странные звуки, и я не хочу, чтобы она взорвалась при мне. Было бы неплохо иметь под рукой дополнительные деньги. Знаешь, на случай чрезвычайной ситуации. — У тебя есть я, — не задумываясь, сказал Сонхва. Пауза. — Сонхва, — тихо сказал Хонджун. Это была опасная территория. Сонхва пытался ориентироваться как можно осторожнее. — Если тебе что-нибудь понадобится, ты всегда можешь попросить у меня, — сказал он. — Я имею в виду не только деньги, но если они тебе понадобятся, ты можешь занять у меня. — Как будто ты когда-нибудь позволишь мне отплатить тебе, — сказал Хонджун. Он был прав, но Сонхва не признавал этого. — Тебе не нужна другая работа, — настаивал он. — Мне очень жаль, но это не тебе решать, — сказал Хонджун. Его решение было принято. Сонхва барабанил пальцами по рулю, борясь с неудовольствием в груди. Он не знал, почему Хонджун так не хотел, чтобы Сонхва помог ему, даже немного. Потребовалось так много времени, чтобы убедить его, чтобы Сонхва отвёз его домой после работы. Сонхва хотел облегчить жизнь Хонджуну, он не был чужим и так сильно заботился о нём, почему Хонджун не мог просто согласиться? — Ты расстроен, — сказал Хонджун. Сонхва не ответил. Это было так. — Я буду в порядке, — сказал Хонджун. Он наклонился и положил руку на руку Сонхва, что было несправедливо. Он знал, насколько слабым Пак был к его прикосновениям. — Раньше я брал на себя гораздо больше. — Но в этом нет необходимости, — сказал Сонхва. — Да, я знаю, — сказал Хонджун. — Но я ведь такой тупой, понимаешь? Я хочу сделать это. Сонхва взглянул на него, на его улыбку и его новые серебряные волосы, и вздохнул. Хонджун засмеялся и нежно взъерошил волосы. — Не делай этого, — проворчал Сонхва. — Ты портишь мне волосы. — Не сожалею, — сказал Хонджун, высунув язык. — Я ношу туфли, которые купил на прошлой неделе, ты видел? — он соскользнул со своего сиденья, насколько мог, чтобы поднять одну ногу. — Посмотри. — Перестань пытаться привлечь моё внимание, — сказал Сонхва, махнув ему рукой. — Я разобью машину и убью нас обоих. Они выглядят потрясающе. Я лучше посмотрю, когда мы доберёмся до места назначения, хорошо? Хонджун был удовлетворён этим и снова сел на своё место. Только недавно он начал делиться своим искусством с Сонхва. В основном он модифицировал одежду и аксессуары, хотя иногда он отправлял фотографии карандашных набросков на страницах блокнота. Сонхва ценил их все. Мало того, что они были красивыми, яркими, полными жизни и уникальными для Хонджуна, но это значило поделиться чем-то, что он явно ценил. Его искусство было ещё одной частью Кима, которой Сонхва восхищались без слов. — Хонджун, — сказал он. — Ты бы мне что-нибудь нарисовал? Хонджун начал. — Что? — Если тебе это удобно, — сказал Сонхва, рискнув взглянуть на его лицо. Там было удивление и лёгкий оттенок розового. — Я… конечно да, — сказал Хонджун. — Я имею в виду… хорошо. Чего ты хочешь? — Тебе решать, — сказал Сонхва. — И это не просьба. Я хочу поручить тебе это сделать. Изменение настроения было мгновенным. — Ты не можешь быть серьёзным, — сказал Хонджун. — Я, — сказал Сонхва. Он снова взглянул на него. — Так это да? — Ты не можешь продолжать пытаться заставить меня забрать твои деньги, — сказал Хонджун. — Я не… я не занимаюсь благотворительностью. — Конечно нет! — Сонхва повернулся к нему. — Как ты мог подумать, что я так думаю? — Тогда что ты пытаешься сделать? — спросил Хонджун. — Я просто хочу, чтобы ты нарисовал что-нибудь для меня, — сказал Сонхва. — И я знаю, насколько ты занят, поэтому мне было бы плохо, зная, что я зря трачу твоё время. — Делать что-то для тебе это не зря потратить время, — сказал Хонджун. Он сказал это так ясно, так прямо, но его слова ударили что-то в грудь Сонхва, почти подавив его. — Спасибо, — сказал он. — Но я серьёзно. Пожалуйста, Хонджун. Для моего душевного спокойствия. На мгновение он подумал, что Хонджун мог отказаться. Но потом он вздохнул и сказал: — Только потому, что ты попросил. — Да, спасибо, — сказал Сонхва, он был так счастлив, что мог подпрыгнуть на своем месте. — Ты можешь рисовать всё, что хочешь, если ты думаешь обо мне, пока делаешь это. — Это не должно быть слишком сложно, — сказал Хонджун, ленивая ухмылка проскользнула по его лицу. — Персик, — Сонхва улыбнулся на это, и ему показалось, что он увидел, как Хонджун улыбнулся ещё шире. Хонджун провёл его через ещё больше перекрестков и поворотов, иногда проверяя дорогу в телефоне. Это была часть города, в которой Сонхва не помнил, чтобы был раньше. Одноэтажные здания поменьше, меньше сетевых магазинов с ярким неоновым освещением и больше семейных предприятий. — Вот, — сказал Хонджун. — Подъезжай к обочине здесь. Это было похоже на типичную улицу со скучными магазинами, но Сонхва сделал, как его просили. Отстегнув ремень безопасности, он сказал: — Если ты не знаешь, что с водопроводом на твоей кухне, и ты не сломал его напрямую, то ответственность за ремонт возлагается на домовладельца. Это записано в законах о собственности Сеула. — Что? Откуда ты это знаешь? — Хонджун засмеялся. — Ты говоришь как домовладелец. Сонхва поджал губы. — О, боже, фу, — скривился и сказал Хонджун. — Ты и есть домовладелец. — Не надо говорить об этом с отвращением, — сказал Сонхва. — Я виноват, что владею вещами? — Ты домовладелец, Сонхва, — сказал Хонджун со всё ещё фальшивым возмущением. — Я понятия не имел, что встречаюсь с домовладельцем! Ты должен был сказать мне раньше. Теперь я чувствую себя нечистым. Сонхва рассмеялся, тоже нахмурившись, а Хонджун удовлетворённо хмыкнул, прежде чем вылезти из машины. Они припарковались перед магазином, ничего особенного. Хонджун повёл их вперёд пешком, а затем по узкой тропинке между двумя зданиями. Они вышли на другую улицу, а в нескольких футах ниже находился участок земли. Зданий не было, только зелень. Сонхва посмотрел на него, на пышные растения спереди, на ряды подвесных горшков с лианами, выступающими наверху, и на более крупные деревья сзади. Впереди была небольшая вывеска, освещённая жёлтым. — Та-да, — сказал Хонджун, раскинув руки. — Это небольшой садик. — Вау, — удивился Сонхва. — Тебе нравятся растения и всё такое, правда? — сказал Хонджун. — Сначала я подумал, что мы можем пойти в ботанический сад или что-то в этом роде, но все они уже закрываются ближе к закату. Итак, я нашёл это место. Это самый большой сад, которая работает ночью. Ты можешь выбрать всё, что хочешь, и я куплю это для тебя, — он говорил это и светился от счастья. Сонхва моргнул. — Я не думал, что ты вспомнишь. — Ауч, — сказал Хонджун, схватившись за грудь. — Это значит. Я не слушаю то, что ты мне говоришь. — Нет, я просто… — Сонхва искал слова. — Я не знал, что ты это сделаешь. Я даже не помню, чтобы тебе говорил. — Да, ну, я вспомнил, вот что важно, — сказал Хонджун. — Давай. Внутри он был построен как сад, мощёные дорожки окружённые растениями в простых горшках. Сотрудница у ворот сказала им, что они могут свободно гулять, а если они найдут что-то, что хотят купить, могут покричать её или подойти к ней. И вот они бродили по зелени, только вдвоём. Сонхва всё ещё был ошеломлён. Не то чтобы он считал Хонджуна легкомысленным или невнимательным, конечно, нет, но он всё же был застигнут врасплох. Когда он вообще рассказал Киму о своём хобби в качестве садовода? Он только что повернул за угол, как Хонджун без предупреждения скользнул рядом с ним и обнял его за талию. Сонхва вздрогнул, опешив. Он посмотрел на Хонджуна широко раскрытыми глазами. — Не нужно выглядеть так удивлённо, — сказал Хонджун. — Я думал, тебе не нравятся такие вещи, — сказал Сонхва. — Но ты знаешь, — сказал Хонджун, пожав плечами. — Что мне не не нравится… — его уши и щёки были розовыми. Было удивительно, как Хонджун смог заставить Сонхва так ярко представить тепло. Теперь он почти чувствовал это, расцветая внутри, от груди до кончиков пальцев. Он обнял Хонджуна за плечи, коротко притянув его к себе. Хонджун идеально подошёл к телу Сонхва. Они шли близко друг к другу, сцепив руки. Сонхва с трудом мог поверить, что это было на самом деле. Ему казалось, что он шёл в фантазии, среди яркой зелёной листвы и золотого сияния натриевых ламп, с Хонджуном рядом с ним и их сцепленными пальцами. Хонджун выглядел неземным. Как живой лунный свет, идущий среди листьев. Как фея или эльф, очаровательный, опасный в том, как он втянул Сонхва. Сонхва был полностью в его власти. Сонхва подумал, знал ли Хонджун. Он подумал, не бросался ли он во что-то слишком глубокое, чтобы из него вылезать. Хонджун заметил, что Сонхва смотрел на него, и повернулся, чтобы посмотреть на него с улыбкой на губах, глаза сияли, как свет звёзд. — Что? — спросил он, сияя. «Я люблю тебя». Слова почти соскользнули с языка Сонхва, прежде чем он остановил их. Он покачал головой. — Ты прекрасно выглядишь, — сказал он. Хонджун запрокинул голову и рассмеялся, когда его взбесил комплимент. — Спасибо, персик. Ты тоже сегодня хорошо выглядишь. Сонхва улыбнулся ему, пытаясь подавить нарастающие внутри переполняющие чувства. Он провёл свободной рукой по волосам Хонджуна, наслаждаясь мягкими волосами и гладя кожу головы кончиками пальцев, он наслаждался, тем, как Хонджун моргнул и посмотрел на него мягким взглядом. Он наклонился и поцеловал его в губы. — Спасибо, Хонджун, — сказал Сонхва. Он улыбнулся. — А теперь давайте найдём здесь самое дорогое растение и сделаем тебя ещё беднее. Хонджун засмеялся ярче полной луны. Сонхва сжал его руку и пошёл с ним.