Blood, water

Хонджун понятия не имел, что делал. Он знал, что конкретно делал, — надевал куртку и поправлял волосы. Но, в целом, он понятия не имел. Он поцеловал Сонхва. Не один раз, а много. Они поцеловались посреди серого кольца домов, в которых жил Хонджун, затем один или два раза у ворот комплекса, а ещё раз, возле машины Сонхва на улице. Пак выглядел таким счастливым, и Хонджуну казалось, что он светится, и Ким всю обратную дорогу к дому был в оцепенении. Всё казалось правильным. Но это было тогда, когда Хонджун был захвачен чувствами и слишком далеко зашёл, чтобы думать. Это было сейчас, три ночи спустя, и Хонджун снова собирался увидеть Сонхва. Если все чувства Хонджуна говорили ему, что это правильно, то вся его логика говорила ему, что это неправильно. Он всегда кричал о том, что встречаться с Уёном плохо, а теперь он делал то же самое с братом Уёна. Как долго он должен был обманывать, что ничего не происходило? Пока Сан и Уён не расстанутся? Что тогда будет с ним и Сонхва? Было логично, что Хонджун перестал бы встречаться с Сонхва, отправил ему короткое безличное сообщение, объяснив, что они не могут быть вместе, а всё это было ошибкой. И всё же он был здесь, пытаясь уложить волосы прямо перед тем, как уйти, чтобы снова встретиться с Сонхва. Хонджун не знал, что ему сказать. Какая бы неясная дружба у них ни была, она точно осталась у них позади. Теперь они определённо были не просто друзьями. Сана не было, Юнхо катался на кровати и разговаривал по телефону. Хонджун попрощался с ним, когда выходил, и Юнхо только помахал, возвращаясь к разговору, говоря что-то и смеясь. Хонджун был рад видеть его таким счастливым. Он понятия не имел, кто этот парень, который так нравился Юнхо, но было хорошо, что он заставил его улыбнуться. На улице было холодно. Хонджун подумал, стоило ли ему вернуться за шапочкой, но отказался. Сонхва, вероятно, ждал его. И это было правдой. Сонхва стоял на углу, где всегда ждал его, рядом с ним находилась припаркована машина. На нём была белая водолазка, руки покоились в карманах чёрного шерстяного плаща, и он стряхнул чёлку с глаз, когда увидел приближающегося Хонджуна. Живот Хонджуна скрутило при виде него, стоящего с улыбкой на лице. Он должен был сказать всё, что хотел. — Привет, — сказал Сонхва, когда Хонджун подошёл к нему. — Я здесь, чтобы отвезти тебя на работу, как и обещал. Но ты должен мне. Он выглядел таким расслабленным, таким счастливым. Хонджун почувствовал, как при виде него напряжение спало с его тела. — Перестань вести себя как ростовщик, — сказал он. — Я чувствую, что накапливаю долги, и мне нужно продать почку, чтобы расплатиться. Сонхва засмеялся. Он протянул руку, всё ещё улыбаясь, и поправил чёлку Хонджуна, в то время как он сам вздрогнул и застыл от удивления. — У тебя тёплая рука, — сказал он, не задумываясь. — Как? — У меня есть свои методы, — с ухмылкой сказал Сонхва. — У тебя руки теплее, чем у меня, — озадаченно сказал Хонджун, взяв руки Сонхва в свои, чтобы подтвердить это. — Да, на этот раз я планировал заранее, — сказал Сонхва, переставляя их руки так, чтобы его руки сложились поверх хонджуновых. Они были достаточно большими, чтобы легко уместить ручки Хонджуна. — Но как? — спросил Хонджун. Вампиры не были тёплыми, а Сонхва являлся вампиром. — Это секрет, — сказал Сонхва всё ещё с ухмылкой. — Пойдём, пойдём, а то на работу опоздаешь. Хонджун проворчал, забравшись в машину Сонхва, снова заставив его смеяться. Через несколько секунд они были на пути к J-Mart, где работал Хонджун. Он наблюдал, как Сонхва ехал в уютной тишине. Он был привлекателен во многих отношениях. Сонхва взглянул на него, улыбка растянулась в уголках его губ, и именно тогда Хонджун понял, что он тоже улыбался. — Мне нравится видеть тебя в таким, — сказал Сонхва. — Каким? — Хонджун снова попытался уложить волосы. — Полным жизни, — сказал Сонхва, не сводя глаз с дороги. — Лёгким. Когда я впервые встретил тебя, ты был таким… подавленным. Как будто ты несёшь на себе что-то и всегда думаешь об этом, в глубине своей души, даже когда разговаривал со мной, — он улыбнулся. — Теперь ты больше улыбаешься. Хонджун моргнул. Он не знал, как ответить. Сонхва не выглядел так, как будто ожидал ответа, только взглянул на него и улыбнулся. Он был прав. Хонджуну было странно думать об этом, но Сонхва был прав. Хонджуну не было и девятнадцати, когда он встретил Юнхо и Сана и внезапно оказался в роли опекуна. Он постоянно думал о них, их заботах, гонорарах, счетах и их безопасности. Когда он работал или вселился со своими друзьями, или в постели, пытаясь заснуть, что-то задерживалось в его голове, шептал ему, что ему нужно лучше, работать больше, усерднее. Единственный раз, когда он действительно забыл обо всём остальном, был, когда он рисовал. Или когда он находился с Сонхва. Хонджун вспомнил, как впервые вошёл в вампирское логово, когда впервые и в последний раз испытал укус вампира. Это дало ему чистое, невесомое блаженство, полностью освободило его от этих мыслей. Он боялся, что пристрастится к этому чувству, и это только усиливало его недоверие к вампирам. Но Сонхва был другим. Когда Хонджун был с ним, было так трудно думать о чём-либо, кроме их двоих. И Хонджун думал о том, чтобы отказаться от этого? Что с ним не так? «Не делай этого», — прошептала логическая сторона Хонджуна, и он недвусмысленно сказал ей заткнуться. Он устал думать, волноваться. Он хотел ни о чём не думать. Он хотел быть с Сонхва. — Эй, — сказал он, когда они подошли к рынку. — Ты помнишь тот магазин, в котором ты купил это кольцо? Тогда мы в первый раз… гуляли. — Конечно, — сказал Сонхва. — Неужели ты не мог туда войти? — спросил Хонджун. Сонхва не отрывал глаз от него. Он выглядел растерянным. — Не… не то чтобы не мог… это было не очень удобно. Хонджун уставился на его лицо, даже не пытаясь сдержать ухмылку. — Я тебе понравился. — О, боже мой, — сказал Сонхва, теперь определённо смущённый. — Молчи. — Значит, да, — хихикая, сказал Хонджун. — Ты придумал причину, чтобы мы могли узнать номера друг друга. Блять, я должен был знать с того момента, как ты убежал в свой дом, чтобы принести мне тот амулет, который был даже не моим… — Хорошо, мы приехали, — сказал Сонхва. — Ты можешь выйти сейчас. — Ты такой очевидный, Пак Сонхва, — поддразнил Хонджун. — Ну а ты? — парировал в ответ Сонхва. — Ты согласился пойти со мной. — Я не знал, что это была уловка, чтобы остаться наедине, — сказал Хонджун с драматическим вздохом. Это была лишь половина лжи. У него, конечно, было предчувствие, но он не знал наверняка. — Ты обманул меня, невинный цветок. — Невинный цветок, — повторил Сонхва, наполовину гримасничая, наполовину смеясь. Хонджун засмеялся и вышел из машины. — Между прочим, ты мне должен за это, — сказал он. — Увидимся. Спасибо за поездку, Пак Сонхва. Он был на полпути к двери магазина, когда Сонхва крикнул: — Хонджун, подожди! Его голова высунулась из окна со стороны водителя, и Хонджун усмехнулся про себя, прежде чем вернуться и наклониться. — Что? Сонхва протянул руку ладонью вверх, и Хонджун, естественно, вложил в неё свою. Было уже не тепло. Сонхва полез в карман пальто и достал горячий пакет, который положил в руку Хонджуну. Хонджун посмотрел на него, а затем снова на Сонхва и засмеялся. — Ты меня разыгрываешь. — На всякий случай, — сказал Сонхва. А затем он наклонился, чтобы поцеловать Хонджуна. — Напиши мне прямо перед тем, как уйти с работы, — сказал Сонхва. — Я буду здесь, чтобы забрать тебя. Хонджун хмыкнул и кивнул, не пытаясь протестовать. Сонхва улыбнулся на это. Затем Хонджун отошёл от машины, чтобы он мог дать задним ходом и уехать. — Так… это очередная дружеская прогулка? Голос Соён был прямо у уха Хонджуна, и он подпрыгнул. — Какого чёрта ты так подкрадываешься ко мне? — потребовал он. Она спокойно пожала плечами. — Я не подкралась, просто ты меня не услышал, — сказала она. — Это вы, ребята, всё ещё просто друзья? Хонджун посмотрел на горячий пакет в своих руках и улыбнулся. — Нет, — сказал он. Уён выглядел нервным. Хонджун пытался не допустить, чтобы это до него дошло. Они были в закусочной рядом с квартирой Хонджуна, он сидел с одной стороны стола, Уён — с другой. Сан прижимался к Уёну, как счастливая коала. Это не то, чего ожидал Хонджун. Он позвонил Сану, чтобы спросить о вампирах, желая получить ответы на несколько простых вопросов. Если что-то вроде инцидента на рассвете случится с Сонхва снова, Хонджун хотел быть готовым. Вместо этого Сан ухватился за возможность устроить эту неловкую встречу, настаивая на том, чтобы спросить напрямую Уёна было бы лучше, и они были готовы ответить на все его вопросы. И вот они сидели все вместе. — Итак, эм, что ты хотел знать? — спросил Уён. Он сидел с совершенно прямой спиной, как школьник перед страшным директором. — У меня всего несколько вопросов, — сказал Хонджун. — Могу ли я случайно навредить вампиру? Сан бросил на Хонджуна искоса взгляд, но тот проигнорировал это. Уён, похоже, не заметил. — Мол, не специально? — спросил он. — Я думаю, если у тебя есть что-то, чего ты не знаешь, это серебро. У Хонджуна не было ничего серебряного, кроме амулета Сонхва, так что это не было проблемой. — Что-нибудь ещё? — Не совсем, — сказал Уён. — Я имею в виду, я думаю, ты можешь сбить меня на машине, это будет больно. Но это не совсем случайно… — Никто не собирается сбивать тебя на машине, — сказал Сан, предупреждающе взглянув на Хонджуна. Он прижался к Уёну ещё ближе, если это было возможно. — У меня нет машины, — сказал Хонджун. — Так что всё про чеснок и всё такое, это неправда? — Мы даже не можем почувствовать вкус или запах чеснока, — сказал Уён. — Сан говорит, что он мерзко пахнет. — Он правда плохо пахнет, — скривившись, сказал Сан. Уён улыбнулся ему, и на его лице расцвела нежность. — Это напомнило мне, — сказал Хонджун. Теперь, когда здесь был Уён, он мог бы тоже спросить про это. — Значит, вы чувствуете запах только живых существ, не так ли? — Сонхва сказал ему это, когда они пошли за одеколоном. Уён кивнул, и Хонджун продолжил: — Так что, если я съем что-нибудь отвратительное, ты почувствуешь это? Как, в моём дыхании? — Гм, нет, — сказал Уён. Он повернулся к Сану и спросил, тихо пробормотав. — Он ел что-нибудь отвратительное? Сан, который был занят, бросив на Хонджуна подозрительный взгляд, а потом сказал: — Нет. Понятия не имею, почему он спрашивает. — Просто любопытно, — сказал Хонджун. Он указал на Сана и Уёна, сидящих рядом. — Разве ты не проголодаешься в таком окружении с ним? — О, боже мой, хён, — воскликнул Сан. — Это так грубо! Как ты мог такое сказать? — Не совсем, — спокойно ответил Уён. — Это как… у людей есть ароматические свечи, верно? И некоторые из них пахнут едой. Это заставляет тебя хотеть есть? Честно говоря, иногда так и было, но Хонджун понимал аналогию. — Итак, мы как ароматические свечи. — Да, в степени, — сказал Уён. — И я получаю столько крови, что мне действительно не нужно кормиться от Сана… — он внезапно остановился, его глаза расширились, как будто он сказал что-то не то. Но Хонджун был занят другой мыслью. — Как ты чувствуешь мой запах? — А? — Уён взволнованно вздрогнул. — Я хорошо пахну? — спросил Хонджун. С тех пор, как Юнхо высказал предположение о том, что его кровь плохо пахла, эта мысль осталась в глубине души Хонджуна. Что, если Сонхва просто терпел его запах? Хонджун не сможет жить, узнав это. — Гм, конечно, — сказал Уён, очень смущённо. — Скажи мне правду, — настаивал Хонджун. — Я не буду возражать, обещаю. — Я… я, клянусь, — быстро сказал Уён, откидываясь назад. — Ты хорошо пахнешь. Неплохо, но не очень хорошо. Не так хорошо, как Сан. Хонджун удовлетворённо откинулся назад. Он мог жить нормально. — Ооо, спасибо, детка, — сказал Сан, сияя, когда поцеловал Уёна в щёку. — Это просто правда, — сказал Уён. Он чмокнул Сана в губы, и они продолжили поцелуй. Хонджун очень любезно сказал им остановиться, пока не стало очевидно, что они не собирались останавливаться в ближайшее время, а затем, может быть, слишком громко: — Правда? Они отстранились скачком. — Извини, — сказал Сан. Как будто они действительно забыли, что Хонджун сидел прямо напротив них. Это было немного мило, но Ким предпочёл бы не получать ещё один билет в первом ряду. — Только не делай этого снова, — сказал он. — Не передо мной. — Не будем, — серьёзно сказал Сан. — У меня есть ещё пара вопросов, тогда вы можете идти, — сказал Хонджун. — Ты сказал, что на самом деле не голоден, потому что у тебя достаточно крови. Как я могу узнаю, что тебе скоро понадобится кровь? Я имею в виду, прежде чем это станет слишком серьёзным. Есть какие-нибудь признаки? — Ну, у всех по-разному, — сказал Уён. — Ёсани устаёт и становится медлительным. Я становлюсь гиперактивным. — А… другие члены вашей семьи? — осторожно спросил Хонджун. — Сонхва-хён становится навязчивым, Чонхо превращается в стерву, — легко сказал Уён. — Минги… ну, он вроде всегда голоден? Так что я не знаю. Сан подал Уёну сигнал рукой, чтобы тот заткнулся, но Хонджун не обратил на него внимания. Сонхва так мило говорил о своей семье, но единственным из них, кого встретил Хонджун, был Уён. Он хотел спросить больше подробностей, но в то же время чувствовал себя не так, собирался выяснить это за спиной Сонхва. — Что-нибудь ещё? — спросил Сан. Было ещё кое-что, и это заставило Хонджуна колебаться. Но в конце концов его любопытство победило. Он должен был знать. — Что такое узы крови? — спросил он. Уён моргнул, застигнутый врасплох. — А? — У тебя есть брат, верно? — сказал Хонджун. — Вы… связаны кровью. На что это похоже? Как далеко заходит связь? — Откуда ты обо всём этом знаешь? — спросил Сан. — Где-то слышал, — снисходительно сказал Хонджун. — Ну? — Я думаю, довольно далеко, — сказал Уён. — Один и тот же парень обратил меня и Ёсана, и мы знаем друг друга десятилетия. Я могу сказать, когда он рядом? Или почувствовать то, что он чувствует. Как будто, если он расстроен, ему не нужно говорить мне, я могу… я просто могу это понять… — он замолчал, глядя на стол. — У? — голос Сана был мягким, когда он обнял Уёна. — Я в порядке, — сказал Уён. Он улыбнулся, но улыбка выглядела не такой яркой, как раньше. Он повернулся к Хонджуну и сказал: — Это я и Ёсан. — А как насчёт связи с вампиром, который… сделал вас? — спросил Хонджун. — О, это может быть безумно сильным, — сказал Уён. — На самом деле, это зависит от создателя. Когда вампир обращает кого-то, он контролирует человека. Они могут настолько сильно повлиять на эмоции и личность, что буквально промывают мозги. Наш создатель Джисон этого не делал, он был хорошим, но некоторые дерьмовые вампиры так делают. Как у Чонхо. — Чонхо? — Хонджун знал, что ему не следовало спрашивать, но ему было любопытно. Сонхва много говорил о Чонхо с таким обожанием. Судя по тому, что понял Хонджун, они много времени проводили вместе. Хонджуну не нужно было спрашивать напрямую, Уён очень хотел поделиться. — Создатель заставила его поклоняться ей, — сказал он. — Буквально. Ужас скрутил внутренности Хонджуна. — Она могла это сделать? Уён кивнул. — Она сделала это через пару месяцев после того, как он обратился. — Что случилось? — спросил Хонджун. — Что заставило её остановиться? — Мы действительно не знаем, — сказал Уён. — Чонхо говорит, что она просто устала от него и бросила его. Она внезапно перестала контролировать его эмоции. Это его очень сильно испортило. — Не могу даже представить, — пробормотал Хонджун. — Быть настолько преданным кому-то, а затем осознать, что тебе всё время промывали мозги… — Но теперь он действительно хороший, — сказал Сан, всё ещё обнимая Уёна, теперь скрестив пальцы под столом. — И он совсем не под её контролем. — Потому что она не вернулась, — тихо сказал Уён. Это было самое серьёзное, что Хонджун когда-либо слышал. — Что для него хорошо. Сонхва-хён избавится от неё, если она попытается вернуть Чонхо. — Он хочет отпугнуть её, — быстро сказал Сан. — Хён никогда никому не причинит вреда. — Но если бы она действительно умерла, никто бы ни грустил, — вставил Уён. — Никто из нас даже не встречал её, кроме Чонхо, и она ему определённо не нравится. И если она умрёт, это будет означать, что он будет вне её контроля навсегда. Контроль длится только до тех пор, пока создатель жив. Чёрт, она могла быть уже мертва. Хонджун усвоил эту информацию. Сонхва всегда отзывался о Чонхо с нежностью и, возможно, немного защищал его. Это объяснило бы почему. Хонджун почувствовал себя виноватым за то, что узнал об этом без ведома Сонхва, и попытался отбросить это чувство. Уён охотно сказал ему. Он даже не спросил о Чонхо. Он просто хотел узнать о кровных узах. Контроль над разумом не выходил за рамки смерти, что означало, что Сонхва искренне восхищался своим создателем Тэхи. В некотором смысле это утешало. По крайней мере, она не была сучкой-социопатом, как у Чонхо. Но по какой-то причине это всё ещё беспокоило Хонджуна, всего лишь небольшая царапина на глубине его мозга. — Ты хочешь узнать что-нибудь ещё? — спросил Уён. Хонджун закусил нижнюю губу. — Это просто естественное любопытство, — сказал он себе. Он не спрашивал о какой-либо причине, он просто хотел знать… — Могут ли вампиры, у которых есть кровная связь, нравиться друг другу? Романтично? Сан рассмеялся. — Мой Боже, хён, это мерзко, — крикнул он. — У и Ёсан — братья! Но Хонджун заметил, что Уён не ответил. Он тоже не засмеялся и очень демонстративно заставлял себя смотреть в никуда. — Уён? — он сказал. — Эээ… — Уён извивался. — Нет… это не совсем так… эээ… Сан перестал смеяться. — Что? — Я просто говорю, — сказал Уён. Он снова выглядел растерянным. — Я слышал о множестве вампиров, которые были в отношениях со своими создателями или с вампирами, обращёнными одним и тем же создателем. Это не мерзко. — Ты мне этого не говорил, — внезапно серьёзно сказал Сан. — Ты всегда говорил, что Ёсан был твоим братом. — Я просто подумал, что тебе будет легче понять, если я скажу это, — сказал Уён. — Это похоже на тебя и Юнхо. Вы ведь не братья, правда? — Но я бы никогда не стал встречаться с Юнхо, — сказал Сан. Он убрал руку с Уёна и сел прямо. — Почему мы говорим о том, что я встречаюсь с Ёсаном? — недоумевающе спросил Уён. — Мы не говорили об этом, это ты говоришь об этом… — Хорошо, мы можем остановиться? — сказал Хонджун, напомнив им, что с ними был ещё кто-то. — Спасибо, Уён. Вот и всё. — Хорошо, — сказал Уён. Он расслабился либо от того, что смог сбежать от Хонджуна, либо от того, что отвлёкся от разговора с Саном. — Пожалуйста. Надеюсь, я помог. — Ты правда помог, — сказал Хонджун. Он улыбнулся ему, и Уён уставился на него в полном шоке, слишком ошеломлённый, чтобы улыбнуться в ответ. Трое из них вместе вышли из закусочной. Хонджун и Сан отправятся домой вместе, и Хонджун должен был идти поблизости, пока Сан и Уён прощались, какой бы спор они ни собирались уже забыть. Сан держал руки вокруг талии Уёна, в то время как Уён обсыпал его поцелуями на его шее, заставляя его хихикать. Когда они, наконец, закончили, Сан вернулся к Хонджуну, смущённый. — Извини, — сказал он. — Ты, наверное, думаешь, что мы мерзкие. Хонджун ничего не сказал, просто пожал плечами и пошёл дальше. Он не был очень ласковым физически, особенно на публике, так что он это ненавидел. Странно было то, что он думал только о том, чтобы задаться вопросом, хотел ли Сонхва сделать это с ним. Сонхва подобрал его на стороне возле жилого комплекса. У него не было с собой машины, но это было нормально. Они пошли пешком, а затем сели на автобус до парка развлечений. В парке вспыхнули сверкающие огни, но ни один из них не мог сравниться с Сонхва. Он был весёлым, подпрыгивал, как маленький ребёнок. Хонджун только смотрел на него с улыбкой на лице. — Это просто тематический парк, — сказал он, когда они вошли. Сонхва выглядела очень обиженным. — Я люблю тематические парки, — сказал он. — Да, я могу это сказать, — усмехнулся Хонджун. — Что ты хочешь сделать в первую очередь? Сонхва хотел купить Хонджуну невероятное количество закусок, а затем наблюдать, как он изо всех сил пытался унести их все. Хонджун сначала попытался съесть их, но в конце концов стал ходить с нагруженными руками, в то время как Сонхва сунул маленькие коробки в карманы его куртки. — Тебе это нравится, — сказал Хонджун, просыпав половину конфетного попкорна. — Конечно нет, — невинно сказал Сонхва. Он выглядел мило, с распущенными и выпрямленными волосами, естественно изгибающимися в идеальную чашу. На нём не было пальто, только водолазка красивого бирюзового цвета, заправленная спереди в белые джинсы. — Обычно ты так не причёсываешься, — сказал Хонджун, пытаясь пошевелиться и почти уронив пачку кислых жевательных конфет. — Я подумал, что попробую, — сказал Сонхва. Он нежно коснулся кончиков своей челки. — Как я выгляжу? Как гриб? Хонджун фыркнул. Он мог это видеть. — Ты действительно немного похож на Жаба, — поддразнил он. — Жаба? Животное? — Сонхва нахмурился. — Нет, как маленький чувак из Марио, — сказал Хонджун. — Я не знаю, кто это, — сказал Сонхва. — Это комплимент? Это не похоже на комплимент. — Это комплимент, — сказал Хонджун с ухмылкой. Он прошёл несколько шагов, чтобы посмотреть на детский карнавал, но, на самом деле, посмотреть, как Сонхва не так незаметно достал телефон. Крик возмущения, который он услышал через пару секунд, был великолепен. — Я не похож на Жаба, — рассердился Сонхва, подходя к нему. — Как ты мог такое сказать? У него нет волос! — Хорошо, хорошо, мне очень жаль, — сказал Хонджун, пытаясь не рассмеяться, но безуспешно. — Если бы ты был кем-нибудь в Марио, это была бы Пич. Сонхва бросил на Хонджуна взгляд, а затем нашёл персонажа. На этот раз он был довольнее. — Хорошо, — признал он, рассмешив Хонджуна. — Пич нормальная. Они сыграли пару карнавальных игр. Он ударил в колокол в игре на силу молота, что было ожидаемо, учитывая его силу вампира, но у него также была хорошая цель. Он выиграл двух мягких игрушек, одну из которых оставил себе, а другой предоставил Хонджуну на выбор. — Что-то маленькое, — сказал Хонджун. — Я не ношу ничего большого, — он только что съел все закуски, которые таскал с собой. Был выбран маленький плюшевый динозавр. Он был размером с бейсбольный мяч с зелёно-синей полосой и поместился в карман куртки Хонджуна. — Тебе следовало выбрать что-то побольше, — сказал Сонхва, пока Хонджун пил из чашки с содовой, которую только что купил. У него под мышкой был серый енот. — Ты его потеряешь. — Нет, — настаивал Хонджун. — Я ничего не теряю. Он протянул чашку Сонхва, безмолвно предложил и был ошеломлён, когда тот пожал плечами и наклонился, чтобы сделать глоток его напитка. — Ты никогда не говорил мне, что можешь пить, — сказал Хонджун. Он быстро добавил: — Я имею в виду другие вещи. — Она не имеет вкуса и ничего не делает для меня, но да, я могу, — сказал Сонхва с лёгкой улыбкой. А затем, чтобы доказать это, он выпил ещё газировки Хонджуна. — Стой, оно закончится, — проворчал Хонджун, отталкивая его. Сонхва засмеялся. Они подошли к карусели, украшенной сверкающими электрическими звёздами и разноцветными огнями. Сонхва хотел кататься, но он был выше отметки предела роста. Хонджун, к сожалению, не был. — Давай займёмся чем-нибудь ещё, — сказал он, дёргая его за рукав. Но Сонхва посмотрел на Хонджуна большими блестящими глазами. — Пожалуйста, продолжай, — сказал он. — Пожалуйста, пожалуйста. Я тебе буду должен. Хонджун хотел отказаться, но обнаружил, что не мог отказать этому выражению лица Сонхва. Он сдался, смущённо рассмеявшись, и воскликнул: — Хорошо, — и его тут же схватили и поцеловали в губы. — Извини, — сказал Сонхва, выглядя слишком счастливым, чтобы искренне сожалеть. — Спасибо. Хонджун встал, почти умирая от смущения. Девушка у ворот бросила на него странный взгляд, и всё, что он мог сделать, это пожал плечами и слабо улыбнулся в ответ. Он нашёл лошадь и осторожно сел на неё. Она выглядела крепкой, но он не хотел, чтобы его обременяли гонорарами. Карусель завелась, когда из динамиков заиграл старый детский стишок. Хонджун обернулся, пока не обнаружил Сонхва, стоящего там, где он оставил его, с телефоном в руке и самой широкой, самой красивой улыбкой на лице. Хонджун понял, что он снимал. Он вскрикнул и спрятал лицо за руками. Он украдкой взглянул, когда начал уходить из поля зрения, и увидел, что Сонхва всё ещё держал свой телефон и теперь смеялся. Хонджун бросил на него взгляд, а затем запрокинул голову и засмеялся, всё ещё застенчиво, но ярче. Когда он вернулся на второй повороте, он сделал дурацкие позы для Сонхва, заставив его съёжиться, но всё ещё смеяться. — Ты выглядел так мило, — сказал Сонхва, когда поездка, наконец, была завершена. — Поделишься этим видео с кем угодно — умрёшь, — сказал Хонджун. — Я уже мёртв, но я понимаю, — сказал Сонхва с ухмылкой. — Что бы ты хотел сделать сейчас? Можешь выбирать. Хонджун огляделся, пока что-то не привлекло его внимание. — Колесо обозрения, — сказал он. Сонхва остановился. — Ты уверен? — нервно сказал он. — Разве это не опасно? — Нет, это не так, — сказал Хонджун, смеясь, когда начал тянуть Сонхва к себе. Сонхва пошёл с ним. — Здесь это самая медленная вещь. Думаю, даже карусель двигалась быстрее. — Да, но карусель стоит на земле, — настаивал Сонхва. Хонджун искоса ухмыльнулся. — Ты боишься? — Нет, — сказал Сонхва. Очевидная ложь. — Хорошо, потому что мы уже взялись за дело, — сказал Хонджун. Сонхва всё время стоял в очереди в тревоге и не мог стоять на месте. Хонджун подумал, что это показалось забавным, потому что он знал, что это совершенно безопасно. Тем не менее он наблюдал за Сонхва, готовый отступить, если он действительно так напуган. Сонхва без проблем сел в кабину, и Хонджун забрался вслед за ним. Они сели по одну сторону. — Тебе следует сесть с противоположной стороны, — сказал Хонджун, пытаясь скрыть ухмылку. — Ты нарушишь баланс, и всё это может опрокинуться. — Перестань пугать, я знаю, что это неправда, — сказал Сонхва. Хонджун пожал плечами, а затем сделал вид, что замёрз. — Ты это чувствуешь? — спросил он. — Она трясётся? — Хонджун! — Нет, серьёзно, — сказал Хонджун. Он ухватился за сиденье. — Вот оно снова, как будто что-то не так… Сонхва бросился к нему. На мгновение Хонджун подумал, что задушит его, что он мог признать, он как бы заслужил, но он просто схватился за руку, свернувшись калачиком на боку. Хонджун захихикал и притянул Сонхва к себе. — Ты ужасен, — сказал Сонхва, всё ещё крепко обнимая его. — Если оно действительно выйдет из строя… — Не волнуйся, с ним всё в порядке, — сказал Хонджун. — У нас всё будет хорошо. Он сказал это со смехом, но чувствовал себя виноватым за то, что так напугал Сонхва. Не помогло то, что Сонхва не ответил, даже не скулил или назвал его злым, просто держался за Хонджуна, как будто у него были магические силы, и он защитил его, если колесо обозрения действительно развалится. — Эй, извини, — тихо сказал он. — Я не знал, что это было так плохо. Я не должен был тебя пугать. — Не извиняйся, — пробормотал Сонхва. — Я думаю, что всё будет в порядке. Всё, что Хонджун мог видеть у него, это макушка его головы напротив его груди. Он помедлил, а затем начал пробегать пальцами по его мягким чёрным волосам. Он не знал, помогло ли это, но когда это делал Сан, это помогало ему, когда он был в стрессе, и от этого ему всегда становилось лучше. — Мне было очень весело, — сказал Хонджун, пытаясь заполнить тишину. — Спасибо за закуски и за динозавра. И вообще за всё. — Правда? — голос Сонхва был тихим. — Ага, — сказал Хонджун. — Это не просто парк развлечений. Сегодня вечером было действительно здорово. Спасибо, что пригласил меня на свидание. Сонхва поднял голову, чтобы посмотреть на него, а Хонджун наклонился, чтобы поцеловать его. Он не думал, что когда-нибудь привыкнет к поцелуям Сонхва, но был готов узнать это. Это было ещё более странно, когда он наклонился, как будто Сонхва был даже ниже его, и эта мысль заставила Хонджуна улыбнуться. — Что? — спросил Сонхва, немного выпрямляясь. — Почему ты улыбаешься? — Нет причин, — сказал Хонджун. Он высвободил руку из хватки Сонхва, чтобы обхватить ею себя и притянуть обратно. Как и тогда, Сонхва почти казался меньше его. — В следующий раз, ты будешь кататься на карусели. — Я слишком высокий, — пожаловался Сонхва. — Это несправедливо, потому что они даже не изобрели их, когда я был ребёнком, поэтому мне никогда не приходилось на них кататься. — Ой, извини, — сказал Хонджун, взъерошивая его идеальные грибовидные волосы. — Это так грустно, — Сонхва проворчал и слегка толкнул Хонджуна в грудь, но успокоился. Хонджун выглянул в окно, пока машина медленно продолжала спуск с самой высокой точки. Город раскинулся под ними, как карта из драгоценных камней, красного, золотого и белого, и было успокаивающе видеть его таким тихим и спокойным. Он не мог вспомнить, когда в последний раз выходил в такой парк развлечений. Он был рад, что был здесь с Сонхва. Сонхва начал нервничать, когда они подъехали к земле. Когда они были у основания колеса и открылась дверь машины, он выбежал, как ракета. Хонджун был тронут, увидев, что как только он благополучно оказался на земле, Сонхва повернулся к нему и поднял его. — Я в порядке, — сказал Хонджун, смеясь, держась за руки Сонхва. — Верно, — сказал Сонхва. — Теперь, когда мы на земле, мы оба в порядке. Хонджун засмеялся и остановился, когда понял, что чего-то не хватало. Ему потребовалось мгновение, чтобы понять, что именно. — Сонхва, ты оставил своего енота в кабине, — сказал он. — Что? — Сонхва посмотрел на машину с подъёмным колесом, почти опустошённый. — Мой енот… — Ничего страшного, мы просто подождём, пока оно снова не коснётся земли, — сказал Хонджун. — Тот, кто вошёл, вернёт его. Так они ждали. Сонхва нетерпеливо барабанил пальцами по бедру, привлекая внимание Хонджуна. Ким на мгновение посмотрел на его руку, а затем взял её в свою. Сонхва удивлённо вздрогнул. — Просто проверяю, тёплые ли они, — небрежно сказал Хонджун. Сонхва выглядел таким измученным, что это было восхитительно. — Ты не использовали сегодня свои методы. — Нет, я не думал… — Сонхва замолчал, растерявшись. — В следующий раз. — Хорошо, я не против, — сказал Хонджун. Он потёр руку Сонхва, а затем отпустил. Сонхва улыбнулся, светясь, как огни на колесе обозрения. Кабина, в которой они ехали, наконец, достигла земли, и Хонджун попросил новых пассажиров, пару девушек, передать ему игрушку. Одна из них беззастенчиво уставился на Сонхва, и Хонджун усмехнулся. Сонхва был слишком красив, чтобы не привлекать внимание. — Вот он, в целости и сохранности, — сказал Хонджун, передавая енота. — Спасибо, — сказал Сонхва, прижимая его к себе. — И он. Его зовут Джун. Хонджун ахнул, изображая обиду. — Ты назвал свою мусорную панду в честь меня? — Он не мусорная панда, он енот, — сказал Сонхва. — И он очень милый, как и ты. — Хорошо, хорошо, если ты так говоришь, — сказал Хонджун. — Только убедись, что не потеряешь его. — Никогда, — серьёзно сказал Сонхва. Некоторое время они провели в парке, играя в игры, катаясь на аттракционах. Как и обещал, Сонхва сохранил своего енота в безопасности, и, когда они сели в автобус до квартиры Хонджуна, он уютно устроился у него на коленях. Сонхва вышел на остановке вместе с Хонджуном. Ким почувствовал себя плохо, зная, что дом Пака находился на другом конце города, но он знал, что нет смысла пытаться убедить Сонхва позволить ему вернуться домой одному. — Спасибо, что пошёл со мной, — сказал Сонхва, обхватив лицо Хонджуна холодными руками. — Мне было весело. — Мне тоже, — сказал Хонджун серьёзно. Он чувствовал себя легче и свободнее, чем прежде. Сонхва улыбнулся и поцеловал его. — Увидимся позже. Хонджун хмыкнул и кивнул. Он на мгновение положил свои руки на руки Сонхва, и тот убрал руки с лица, чтобы они могли взяться за руки. Затем Пак отпустил, а Хонджун повернулся, чтобы идти домой. Холодный воздух щекотал его кожу, но он чувствовал тепло. Он засунул руки в карманы и сжал пальцы вокруг толстого динозавра Сонхва, которого он выиграл. Хонджун улыбнулся про себя и пошёл дальше.