Ключ, перо и самоцвет

Мало было Оису самого наличия гнили, так вредоносное пятно начало ещё и расползаться. Телепат понял это по стремительно увядающей траве. Ранее он планировал оставить спутников на безопасном расстоянии. Это уберегло бы их от риска, а его самого от лишних трат. Но не получилось. Граница поражения неумолимо росла, а значит, в скором времени товарищам понадобится защита. Оис мог обеспечить её лишь с натяжкой. Его ментальная энергия совсем не подходила для подобных дел. Потому орёл надеялся, что на подходе к зданию птиц встретит кто-то из жрецов. Заметит в окне и выбежит на помощь. Вот только до библиотеки нужно ещё дойти, ребята Илы забаррикадировали ту на совесть. Путь преграждали сети колючего кустарника и кривоватые деревянные ежи.       — Подготовьтесь, сейчас нырнём туда снова. Я постараюсь вас защитить, но лучше поторопиться. Нур серьёзно кивнул, Нар-ху поёжился. Птиц пугала неизвестность, но они держались. Оис сосредоточился, накрывая себя и спутников куполом. Он слегка изменил его структуру, сделав более обтекаемым. Такой щит не отличался прочностью, но при движении нагрузка на него снижалась, что значительно облегчало поддержание. Удобное преимущество, учитывая, что психическое воздействие гнили сбивало концентрацию. Собравшись с силами и получив от подопечных молчаливое согласие, орёл двинулся вперёд. Первую сотню метров птицы прошли без проблем. Затем пришлось пролезать между лозами кустарника и огибать частокол. Где-то на двух третях пути плотность гнили стала выше. Оис предполагал подобное, но не думал, что продвижение дастся так тяжело. Его тошнило, со лба струями лился пот, а в голову лезли скверные образы и мрачные предчувствия. Тут и там беспокоил зуд на коже, но телепат усилием воли заставил себя не отвлекаться. Нельзя тормозить, а то щит не выдержит. Нуру и Нар-ху пришлось в разы сложнее. Сыч замешкался, запутавшись в сетях, и его кокон дал слабину. Это вылилось в глубокий мокрый кашель, мешающий бежать. У Нар-ху же разнылись старые болячки. Зазевавшись, он споткнулся о камень и теперь еле волочил ноги, едва поспевая за дознавателем. Оис опасался, что сыч сам не дойдёт, потому повернул назад, чтобы подставить плечо. Ближе ко входу его обуяла лёгкая паника. Жгучей энергии было всё больше, и сопротивляться ей с каждой секундой становилось сложней. Воображение орла рисовало ужасные картинки. Будто в библиотеке уже никого живого не осталось. Лишь кровь, перья и обезображенные тела. Животный ужас холодил нутро, сковывал мышцы и мешал трезво мыслить. Хотелось лечь и помереть, прям не вставая с места, настолько всё казалось безнадёжным. Оис понимал, что его ощущения навязаны извне и, как мог, боролся с упадническими настроениями, но его донимали страхи и другого рода. Всё, что орёл знал о тёмной магии, умещалось в пару скудных абзацев исторического учебника. До сего момента никому в империи не доводилось сталкиваться с гнилью. В последний раз её упоминали чуть ли не в докатаклизменные времена. И то, лишь в качестве частных случаев, поскольку морайский культ до птичьих земель попросту не дошёл. И Оис не представлял чего ждать от этой зловещей энергии. В теории, её действие походило на магию жрецов, но что окажется на практике, и вообразить страшно. У гнили могли обнаружиться свои уникальные реакции и побочные эффекты. И не имелось никаких гарантий, что их удастся излечить. У порога нагрузка стала совсем невыносимой. Мелькнула мысль, что телепат не выдержит, и птицы бесславно слягут на ступеньках. Отогнать её сил не нашлось, но Оис стиснул зубы и двинулся вперед, свободной рукой подтолкнув Нар-ху. Когда уже, казалось бы, всякая надежда иссякла, на пороге библиотеки мелькнула светлая мантия рядового жреца. Оису почудилось, что на него обрушили лёгкий нежный водопад, сотканный из весенних радостных ожиданий. Ощущения от свежести, вытесняющей гниль, оказались просто фантастическими. Священник едва не сиял доброжелательным спокойствием. На его умиротворённом лице не промелькнуло ни тени тревоги. Лишь лёгкая растерянность, словно безобидная мошка на фоне, отвлекала его от дел. Вот и все следы гнили. Потрясающе. Похоже, постоянная практика и полный внутренний резерв, сослужили жрецу отличную службу. Благостная птица торопливо спустилась и помогла троице зайти в помещение. Судя по ощущениям, пропитанная светлой магией библиотека превратилась в настоящее укрытие для находящихся внутри. Насколько надёжное, пока не понятно, но выяснить это легко. Оис пустил вокруг волнистые круги энергии. Гниль заставила его оборвать сканирование местности, поэтому поиск живых людей пришлось начать по новой. Благо простая техника не требовала много сил. Орёл мог и не напрягаться, жрец несомненно бы рассказал о ситуации, но телепат хотел оценить обстановку сам и как можно скорее. К его облегчению, птицы в здании оказались живы, а вот их эмоции и настроения заставили напрячься. Навстречу дознавателю тут же вышла Релла.       — Я так рада, что вы вернулись в добром здравии, — соколиха выглядела встревоженной, она заметила Нар-ху, и взгляд её помрачнел, — вижу, вы привели губернатора, я распоряжусь, чтобы его заперли.       — Не стоит, — Оис поспешно её остановил. Нар-ху опасливо попятился. Совсем забыл, насколько у него теперь натянутые отношения со жрицей.       — Господин Отис помог нам выбраться из темницы и предупредил об опасности. Лучше ему пока остаться подле нас, — пояснил телепат.       — Об опасности? — Релла приподняла брови, — я как раз хотела спросить, не заметили ли вы ничего странного? У меня такое ощущение, что произошло что-то вопиющее, а я того в упор увидеть не могу. Тут пришёл черед Оиса удивляться. Он и подумать не мог, что жрецы пропустили вспышку гнили. Видимо, перенасыщение светлой энергией сыграло роль. Не смогли воспринять изменения из-за постоянного привычного им свежего фона. Оис набрал в грудь побольше воздуха, прикидывая, как лучше сообщить о ситуации, но его опередили.       — Релла, мне нужна помощь! Стража нас чем-то облила, мои птицы ранены! — Ила ворвалась в зал взъерошенным испуганным вихрем. Мертвецкая бледность залила её лицо, под глазами залегли глубокие синие тени. Сипуха тяжело дышала, её высокий голос приобрёл тонкий свистящий хрип. Увидев дознавателя, она изменилась в лице. Оис ощутил её облегчение. Птица переживала, что пленение телепата дорого обойдётся подполью. Теперь же она могла спокойно выдохнуть, выбросив из головы старые опасения. Приятно видеть союзника живым и здоровым. На Нура Ила посмотрела с заботливой чуть ли не сестринской любовью. Если о неприкосновенности орла она предполагала, то у сычика никакой дипломатической защиты и в помине не было, что заставляло бояться за него вдвойне. Присутствие Нар-ху девушка осознала не сразу. Но стоило различить знакомые черты, как её словно холодной водой окатили. И без того большие глаза сипухи расширились в тревоге и изумлении. Нар-ху обеспокоился не меньше, Оис не мог прочесть его мысли из-за ка-фелов, но эмоции различал. Чиновник не злился, но взгляд его говорил всё без слов. Он ведь искренне верил экономке и по простоте душевной делился опытом, посвящая в дела. Ила столь долго заботилась о поместье и городе… Он и представить не мог, что та хлопотала на два фронта. И так спокойно врала ему в лицо, неужели внутри ничего не ёкало? Хотя как она могла считать себя предательницей, если с самого начала определилась со стороной? Нар-ху молчал и будто спрашивал, поблёскивая печальными глазами: за что она его так ненавидит? Почему так жестока? И заслужил ли он в действительности всего того, что глава подполья собиралась сделать с ним? К удивлению Оиса, Илу проняло. Она тяжело вздохнула и покачала головой. Мол, чего спрашиваешь, ты и так знаешь ответ, и не надо строить из себя святую невинность. Впрочем, под конец её взгляд смягчился. Он утешал, безмолвно говоря: не принимай близко к сердцу, тут ничего личного, лишь борьба за социальную справедливость. Их молчаливый диалог продлился не больше трёх секунд, а сколько в нём было экспрессии. Оис невольно засмотрелся, но суровый взгляд Илы быстро вернул его к реальности. На телепата птица посмотрела уже с подозрением, если не с претензией. Оису почудился запах палёных перьев, и он поспешил прочесть мысли экономки. Надо же знать, к какому скандалу готовиться. Ила тем временем лихорадочно оценивала ситуацию. Она хотела понять, в каком статусе вернулся губернатор. Судьба подполья зависела от их отношений с дознавателем. Бывший начальник не был связан, и признаков контроля разума за ним не наблюдалось. Ка-фелы всё так же сияли в изящной оправе. Значит, чиновник с телепатом пришли к согласию. Но в чём? Что такого могли обсудить дворянин и имперец? У Илы засосало под ложечкой. Горечь предательства противной волной расползлась по груди. Похоже, дознаватель счёл губернатора более влиятельным союзником, чем главу подполья. Неожиданно, но неудивительно. Сипуха моргнула и подумала, как же это лицемерно, печься о благополучии народа, договариваясь с тем, кто его обирает. И что теперь? Империя и знатные рода разделят земли, а бунтовщиков, как возмутителей спокойствия, сделают крайними и сошлют? Бедные, бедные жители Нуттила. Девушка направила на телепата пристальный, пронизывающий взгляд. Тот чуть не поёжился, поскольку Ила позволила боли и обиде затопить с головой. Она догадалась, что орёл читает её мысли, и специально вылила на наглеца ворох неприятных ощущений. Оис смолчал. Он понимал, что в сипухе говорила гниль, подобный тон слишком драматичен для столь смышленой девушки. Видать, успела заразиться, пока была снаружи. Но телепату всё равно стало немного стыдно. Он ведь фактически сговорился с дворянами за спиной у подполья. А мог бы изначально предупредить о планах. Чем не предательство? С другой стороны, простой люд никто обделять не собирался. Они бы получили причитающееся, прикрой империя возможности скрывать коррупцию и воровство. Так что и обмана никакого нет. Оис хотел объясниться и успокоить девушку, но тут к Иле вернулось здравомыслие. Она взяла себя в руки и сухо отчеканила.       — Сейчас не время для разборок. Моим людям нужна помощь, поэтому я проглочу ваш сговор. А теперь, либо помогайте, либо не мешайте! Гнетущая ситуация заставила Нура понервничать, отчего он закашлялся, прервав сипуху. Та обеспокоенно кинулась к нему, помогая удержаться на ногах. Нар-ху тоже как-то стремительно побледнел и оправил воротник, хватая воздух. Оис заметил на его руках обильную чёрную сыпь. Он бросил на жреца требовательный взгляд, тот понял, что с птицами что-то не так, и незамедлительно приступил к лечению.       — Это всё гнилые флаконы, — Оис кивнул Релле, — Залы, что вы пропитали энергией, сейчас безопасны. Нужно собрать в них пострадавших и как можно быстрее пролечить.       — Ох, вот только морайской чумы мне на старости лет не хватало! — Верховная жрица тяжко вздохнула. Схватилась за голову и подозвала священников, чтобы раздать указания. Оис повернулся к Иле.       — Птиц, что застали заражение на улице, лучше отдать жрецам первыми. Также надо обыскать окрестности, кто-то из раненых может оказаться не в состоянии двигаться сам. Ещё я бы позвал лекаря, у гнили сложный эффект, вдруг понадобятся специальные знания.       — Поняла, — сипуха кивнула полная решимости.       — Вы не смотрели, сколько земли отравлено? — Релла вернулась к разговору.       — По ощущениям вся библиотека и прилегающие территории.       — И всё? Звучит не так страшно, как я думала.       — Позвольте, но пятно ведь расползается, — напомнил Нар-ху, подав голос.       — Расползается? Куда? Как быстро? — Ила насторожилась, перья в её волосах приподнялись.       — Точно не скажешь, но оно слабело, так что какая разница? — Оис пожал плечами.       — А если у гнили накопительный эффект? Там дальше жилые кварталы, — губернатор нервно сцепил пальцы.       — Я думал, их жильцы перебрались поближе к окраинам, — телепат вспомнил, как сканировал местность по пути в библиотеку.       — Да, но там ещё прячется пара семей, — В глазах сипухи отразился ужас. Ладно, подпольщики, они защищены и окружены жрецами, но что станет с горожанами, брошенными без помощи?       — Ох, нельзя их так оставлять, я пошлю людей, — Релла покачала головой, переводя взгляд с губернатора на экономку. Птицы принялись за дело. Оис помогал Иле и остальным перемещать раненых. Успокаивал их страх и панику, некоторых отправлял в сон. К счастью, в способностях телепата особо не нуждались, жрецы и без того прекрасно справлялись со своей работой. Обезболивали, очищали организм и залечивали язвы тех, кого задело сильнее остальных. Приподнятое настроение церковников в таких обстоятельствах выглядело довольно сюрреалистично. Ничего не поделаешь, свежесть позволяла жрецам с лёгкостью верить в лучшее, что бы ни случилось. Кого-то из больных это раздражало, в кого-то же, напротив, вселяло надежду. Пока другие трудились, Нар-ху растерянно топтался неподалёку, не решаясь подойти. Его что-то беспокоило, настолько сильно, что он не мог выкинуть это из головы. Оис не обращал на него особого внимания, не до того, забота о людях важнее. В конце концов, губернатор не выдержал и осторожно присел рядом с телепатом.       — Вы простите, что отвлекаю, но я должен предупредить. С Тон-халла станется послать сюда отряд бойцов, чтобы добить церковь и подполье. Оис замер. Он бы хлопнул себя по лбу, если бы не маска. Какой же он дурак! И почему он сразу об этом не подумал? Не предупреди губернатор об опасности, телепат бы и не вспомнил об угрозе. В умственных способностях Тон-халла Оис не сомневался. С него и правда станется. Вряд ли генерал осведомлен о тонкостях тёмной магии, иначе бы не подверг город влиянию гнилой энергии. Максимум, с чем сталкивалась местная военная наука, так это порох. Тон-халлу и в голову может не прийти, что смертоносная гниль — это надолго.       — Он прав, — Ила словно из ниоткуда возникла за спиной. Передала жрецам коробки с бинтами и лекарствами, — Я послала разведчиков к темнице. Пока что там тихо, но вскоре это может измениться. Девушка наклонилась, оказавшись аккурат между телепатом и губернатором, и перешла на шёпот.       — Я не уверена, что мы сможем отбить атаку. Моих людей сильно потрепало, жрецы же заняты лечением и очисткой территории. Я не знаю, что делать, если стена гнили не остановит стражу. Голос её дрогнул. Лицо сипухи уже не было таким бледным, жрецы подлечили, но в движениях по-прежнему чувствовалась заторможенная усталость.       — Вы могли бы спрятаться в туннелях. Рядом с библиотекой должен быть вход. А уж за переключателями дело не встанет, — предложил Нар-ху. Ила знала о ходах, но про другие пути ей ещё не рассказали, потому она вопросительно посмотрела на Оиса. Тот хотел объяснить, как они втроём выбрались из плена, но за окном внезапно раздался крик. Источник его находился не близко, где-то в жилых районах, куда Релла послала группу жрецов. Пусть голос приглушало расстояние, но этот человечески птичий вой оказался столь душераздирающим, что собеседники невольно поёжились. Не успел орёл, как следует испугаться и осознать чужое горе, как мир вокруг начал резко густеть и концентрироваться. Он словно ожил, стал осязаем изнутри, обрёл разум на кончике его самого Оиса сознания. Телепат почувствовал, как неуловимо родственная сущность фокусирует внимание на его нутре, на его страхах, боли, сомнениях, стремлениях и надеждах. На всём том, что способно ютиться в его крошечной душе. Он знал, что она прощупывает и других птиц. И не только птиц: траву, деревья, воздух, насекомых. Всё живое и неживое в пределах захолустного городка. Откликается на людскую боль, проверяя случившееся, чтобы потом снова отвернуться. Так реагируют на внезапный ожог во время готовки. Одергивают руку, мельком осматривают ранку, обрабатывают, если необходимо, а потом снова возвращаются к плите. Но в случае Нуттила боли и странностей слишком много. Так не бывает при обычных житейских трагедиях. Поэтому внимание реальности становится всё более чётким и осязаемым. Оис ощущает что-то колоссально огромное, ослепительно яркое и оглушающе громкое. Осознание, изумление, понимание и раздражение. Ясная решимость в том, что нужно сделать. Чужое присутствие покидает его резко и бесповоротно. Буря ощущений уместилась буквально в пару секунд. Всё-таки телепаты, как и пограничные мастера, крайне чувствительны к прикосновениям Арты. Оису захотелось встряхнуться, неприятный выдался опыт. Ила и Нар-ху смотрели на него с недоумением. Сипуха выглядела озадаченной и растерянной, наваждение её слабо коснулось, так прошлось по загривку, как прохладный летний ветерок. Губернатор же и вовсе ничего не заметил. Оис завистливо вздохнул. Счастливые толстокожие создания. Вот бы и ему также, ничего не ощущать.       — Ну, что ж, поздравляю, мы привлекли внимание богини! — Орёл не сдержался, ему вдруг стало так грустно и смешно. Бояться или переживать сил не осталось. Его словно осушили, оставив возможность лишь дивиться происходящему. Немудрено. Ночь получилась насыщенной и напряжённой, а утро и день прошли ничуть не легче. Сначала он прятал толпу людей от чужих глаз, вызволяя бунтовщиков из тюрьмы, потом ломал голову над дипломатическими аргументами, что переманят знать на сторону империи. Провёл несколько часов в плену, запугивая пытающихся допросить его стражей. Под конец и сам сбежал из темницы, чуть не завязнув в гнилом пятне. Оис вдруг осознал, что ему дико хочется спать. Он хлопнул себя по ногам и попытался встать. Не вышло. Мир снова тряхнуло, правда, не физически. От неожиданности Оис плюхнулся обратно на пол. Что-то происходило, но он пока не понимал что.       — И чем это грозит? Что теперь будет? — ошарашенная Ила навострила уши.       — Не знаю, она ещё не закончила, — Оис неопределённо махнул рукой.       — В каком смысле? — Нар-ху нахмурился. Сидящие рядом жрецы и раненые подпольщики смотрели на троицу во все глаза.       — В прямом, она что-то делает, прямо сейчас. Что именно происходит, гадать не пришлось. В дальней части читального зала послышались встревоженные возгласы. Священников что-то напугало. Плохой знак, учитывая, что страх они испытывали лишь в крайних случаях. Три птицы переглянулись и поспешили влиться в собирающуюся толпу. Из соседнего коридора прибежала ещё пара жрецов, желая узнать, столкнулись ли собратья с той же проблемой.       — Что случилось? — Оис приблизился к верховной жрице.       — Мы утратили силы. Не единой конструкции не сплести. Энергия просто распадается. — Релла поражённо развела руками. В её глазах явственно читался страх, ведь как они будут лечить людей, если не могут повелевать свежестью? Жрецы вокруг беспорядочно засуетились. Помимо бессилия их пугало и опустошение внутренних резервов, ведь без защиты птицы и сами окажутся подвержены гнили. Кроме того, с исчезновением светлой энергии, пропало и её обнадёживающее влияние. Священники постепенно приходили в себя, что делало их раздражительными и уязвимыми к тревоге и унынию. Оис вздохнул и прислушался к себе. Его резервы медленно таяли. Он попытался сплести успокаивающее покрывало, однако конструкция не пожелала складываться в целостную структуру. Сосредоточившись, телепат понял, что энергия не просто распадается, она перестаёт существовать. Как ни странно, открытие Оиса обнадёжило. Осталось лишь проверить догадку.       — Все замерли! Отставить панику! — Дознаватель повысил голос, перекрикивая клекот толпы, а затем обратился к одной из священниц, — Будьте добры, проверьте ауру вон того бедолаги. Девушка недоумённо моргнула, но просьбу выполнила. Человек, о котором говорил Оис, получил большую дозу гнили и всё ещё нуждался в лечении. Однако осмотр показал, что губительной энергии в нём больше не осталось. Ошарашенные жрецы бросились проверять и других больных. К их радости, все несчастные очистились. Тогда Релла выглянула в окно и окликнула птиц снаружи. Те доложили, что опасное пятно почти распалось. Соколиха повернулась к телепату полная надежды и облегчения.       — Как вы догадались? И как это вообще возможно?       — Кажется, Арта решила убрать весь тот бардак, что мы устроили, — Оис не стал вдаваться в подробности, выразив самую суть. Когда-то Шарзель рассказывала ему об устройстве мира. Концепция, придуманная пограничными мастерами, считалась весьма условной, но она позволяла хотя бы приблизительно представить, как работает реальность. Учёные разделяли мир на две части. Технический уровень, состоящий из множества слоев, и его проекция, в которой и жили народы оборотней. Обе сферы так тесно связаны, что изменения в структуре первой отражались на состоянии второй. Слои же в свою очередь отвечали за различные аспекты мироздания. Одни обеспечивали работу физических законов, другие определяли химические взаимодействия. Имелись слои, регулирующие духовную сферу, а также несущие всякие приятные бонусы в виде постоянной урожайности или блокировки опасных болезней. Некоторые участки противоречили друг другу, что требовало периодической починки. И, конечно же, имелся слой, ответственный за магию. Вот тут уже Оис кое-что да понимал. Сфера эта в империи хорошо изучена, ведь вся жизнь церкви только на ней и строилась. Самой важной в магической практике была энергия. Волшебники окрашивали её в условные цвета, получая соответственно гниль и свежесть. Телепаты же не нуждались ни в каких дополнительных подготовках, для них имели значение лишь сноровка и мастерство. Оис предполагал, что богиня очищает Нуттил, изолируя магический слой. Просто выкачивает всю губительную энергию за пределы зоны, где та могла бы существовать. Вот только невозможно убрать одну часть, не задев другую. Потому-то жрецы и утратили целебные способности.       — Всё-таки хорошо порой, когда за тобой есть, кому присмотреть, — Релла вздохнула. Обычно ей не нравилось, когда богиня напрямую вмешивалась в дела империи, но сейчас явно не тот случай. Оис повёл плечами, его снова захлестнуло неприятное наваждение. А потом ещё одно, куда сильнее предыдущего. Не успел орёл удивиться новым изменениям, как библиотеку огласили радостные возгласы жрецов. Магия вернулась. Оиса замутило, и в этот раз он не знал, головная ли то боль или вмешательство в структуру мироздания. Мужчина извинился и поспешил выйти под открытое небо, ему захотелось на воздух. На улице оказалось пасмурно, но это не мешало лучам проникать сквозь тонкие облака. Солнца всё так же неизменно освещали библиотечную площадь. Орлу стало легче от этой безмятежной картины. Он спустился по ступенькам и сел на землю у ближайшей клумбы. Через какое-то время на порог вышла Иллариль. Вид у неё был встревоженный.       — Губернатор пожелал вернуться к собратьям, хочет уговорить их на перемирие. Мне это не нравится, но я не стала его держать, — она поспешно спрыгнула вниз и присела возле дознавателя.       — Может, это и правильно, — телепат кивнул, — он не оставил план туннелей?       — Оставил. Вот только до дворян он не дойдёт, — сипуха нервно скомкала подол мантии, — разведчики вернулись с облёта. Город что-то изолировало по периметру, а ещё нас отрезало от вражеских сил. Какое-то силовое поле, сколько не двигайся — с места не сдвинутся и черту не пересечь. Радует лишь, что эффект двусторонний. Оис нахмурился и повернулся к девушке, поймал её испуганный взгляд и отвёл глаза. С минуту задумчиво рассматривал травинку, а потом заговорил.       — Она разделила нас, чтобы мы не передрались. Ила ничего не ответила, но она поняла о ком и о чём речь. Оису очень хотелось, чтобы его оставили в покое, он нуждался в отдыхе.       — Мне надо идти, — сипуха встала на ноги и отряхнулась, — встречу Нар-ху и проверю раненых. Если будет что-то важное, сообщу. Оис кивнул и облокотился спиной о каменный заборчик. Сил не было никаких, он даже не заметил, как уснул под мерный стрёкот насекомых. К счастью, из жизни телепат выпал ненадолго. Разбудил его прибывший на зов сипухи лекарь. Он отдал Оису целебный отвар для головы. Орёл ещё никому не был так благодарен. Старый врачеватель, лишь приветливо улыбнулся. Выпив эликсир, Оис решил, что пора возвращаться. Не успел он подняться по лестнице, как мир снова начал густеть. Телепат поморщился. На этот раз божественная воля оказалась конкретнее некуда. Нужно найти Илу, Реллу и Нар-ху. Сегодня ночью их будут ждать в особняке губернатора. Арта на переговорах хочет видеть обе стороны.