Танцевали под дождем

      Так резко прилетевшее воспоминанье о вчерашнем вечере не давало ему покоя, руки сами тянулись к телефону. В голове по вискам больно била единственная спасительная мысль «Напиши Паше!», но почему то Юра боялся это сделать. Он целовался по-пьяни не раз, и с девушками и с парнями, но почему то именно этот поцелуй засел ему в голову, он был особенным, Юра плохо помнил все детали, но эмоции четко отпечатались где-то в подсознании. Решил поговорить с ним лично, в театре.       Еще ни разу Юра не снимал верхнюю одежду так быстро, мельком со всеми здороваясь он спешил в ту гримерку, которую он отдал на пользование Паше. Запыхавшись открывает дверь, пусто. Ничего не указывало на его нахождение в театре. Последняя надежда оставалась на репетиционный зал, может он, как примерный ученик уже ждет его, Юра аккуратно заглядывает в комнату и видит там знакомую спину в черной водолазке, приличной длины каштановые волосы были собраны в небольшой неаккуратный пучок на затылке. Паша был в наушниках, поэтому не заметил его. Он сидел на полу и очень забавно напевал какую-то незамысловатую мелодию себе под нос. Музыченко не смог сдержать глупой улыбки. — Ой, — Паша резко дернулся и удивленно посмотрел на Юру, — я тебя не заметил. Он попытался встать, но Юра его остановил. — Сиди, у меня к тебе разговор, — он сел так же как Паша, скрестив ноги, неловко погладил себя по коленке и продолжил, — я даже не знаю как начать, в общем то, что было вчера больше не повториться, я напился в хлам. Извини пожалуйста, надеюсь на наших взаимоотношениях это никак не отразиться. — он улыбнулся и наконец посмотрел на Пашу, тот побледнел и смотрел куда-то сквозь Юры. — Ты чего? Все хорошо? Может воды? — он слегка потряс Пашу за плечо. — Ничего не надо, я в туалет выйду. — поднялся тот и покачиваясь направился к двери. Опять у Юры появилось отвратное чувство, как будто он сделал что-то не то, только вот он не понимал в чем именно он опять проебался.              

***

                    С того разговора прошла неделя, в их отношениях ничего особо не поменялось, просто улыбки у Паши были не такие радостные, да и общался он сухо и коротко. Юра это все списывал на усталость и большую загруженность, у Пашки ж и институт, и театр, где же тут жизнерадостным быть, но проблема как оказалось крылась в другом.       Время шесть вечера. Зима, темнеет рано, так что уже в это время хоть глаз выколи, так еще и снег валит огромными хлопьями, вообще ничего не видно. Рабочий день подходит к концу, коллеги спешат домой к родным, новый год близко, хочется сидеть дома целыми днями и втихоря трескать колбасу, купленную на новогодний стол, украшать елку игрушками, сделанными еще в совке и радоваться наступлению праздника. А вот Юре не куда было ехать, точнее не к кому, конечно квартира у него была, но ее украшать даже не хотелось. Для кого? Для пауков сидящих на столетней паутине? Или для кота, нарисованного на шторке в ванной? Поэтому Юра шел покурить на задний двор театра, там было укромное местечко, тихое, спокойное, которое он оборудовал специально для себя, пепельницу поставил. Как только он вышел из здания, так сразу почуял запах сигарет «Покурить в одиночестве не удастся, жаль» — грустно подумал он. Но дальше все же пошел, увидел знакомое пальто и сразу понял кому тоже не охота ехать домой. — Пашка! А ты что это тут? Курить вредно вообще-то, — радостно сказал Юра. — Я смотрю ты своим советам не шибко то следуешь, — ехидно посмотрел на него тот. Он в очередной раз затянулся и Юра внимательно наблюдал как часть сигареты медленно сгорает, оставляя за собой горячий пепел. Паша полез в карман и достал зажигалку голубенького цвета. — Тебе надо? — Да давай, — наконец он тоже закурил. Так они и стояли, молча, думая каждый о своем. Снег перестал валить, небо прояснилось и стало возможным разглядеть луну и звезды. — Полнолуние сегодня — задумчиво произнес Юра. Паша все еще молчал и смотрел куда то в пол, наконец Музыченко не выдержал — Что случилось, Паш. Я же вижу что-то не так, — Юра попытался заглянуть ему в глаза, но Паша будто специально отводил взгляд, — ах так. Юра пихнул парня в бок, так что тот чуть не улетел с крыльца — Ах ты сука! — прокричал Паша и повалил Юру в снег. Тот был гораздо больше, поэтому с легкостью подмял Пашу под себя и навис сверху. — Пусти! — брыкался и пинался парень, — че мы как дети малые. — Это ты как дите, дуешься ходишь, пока не объяснишь что за хуйня творится я тебя не выпущу. — Пошли хоть в театр зайдем, я замерз пиздец, — Юра только с подозрением посмотрел на него, — да не убегу я, честно. Музыченко поднялся и пошел в сторону входа, постоянно оборачиваясь, на что Паша презрительно закатывал глаза. Они пошли в кабинет, Юра заварил чай и сел в кресло перед замерзшим Пашей. — Ну давай, поведай мне тайну вселенской обиды. — Юра закинул ногу на ногу. — Во-первых, это не обида, во-вторых, ты точно готов это услышать? — Как будто ты сейчас скажешь, что человека убил. Конечно готов. — Окей, — Паша выдохнул и продолжил, — после того самого вечера я себе места найти не мог, помнил все до мельчайшей подробности, сидел на полу у себя в комнате и прокручивал весь вечер у себя в голове. Я не понимал что делать, были даже мысли в театре не появляться, но все-таки решил пойти и поговорить, радостный сидел разминался, а потом пришел ты и сказал не совсем то, что я хотел услышать, — он проговорил это все на одном дыхании, нервно погладил подлокотники и хотел продолжить, но Юра его перебил. — Так о чем ты тогда поговорить хотел? Я думал ты не на что не надеешься? Так ты из этих… Он хотел было уже встать и уйти, но Паша схватил его за руку. — Блять, ну типо того, не уходи пожалуйста, — он вцепился мертвой хваткой в его запястье. — Да я нормально к этому отношусь, — он аккуратно освободился и продолжил, — просто мне нужно все обдумать, я не смогу сейчас дать тебе то, что ты хочешь. Я должен разобраться. — Да, хорошо, — он опустил руку и хотел еще что-то сказать, но не стал, не время.