Белль

Мои пальцы коснулись легкого кружева, расправляя юбку белоснежного платья, доходящего до середины бедра. Сделав шаг назад, я оглянулась, акцентируя внимание на обнаженной спине и явственно проступающих, острых лопатках, взволнованно кусая губы. — Доченька, какая же ты у меня красивая, — дрогнувшим голосом произнесла мама, аккуратно добавляя к моему образу несколько шпилек, украшенных жемчугом, намертво фиксируя пучок. — Очень-очень красивая. — Мамуль, пожалуйста, — умоляюще протянула я. — Ты же обещала, что слез не будет. — Слез и нет, я просто не понимаю, когда ты успела так вырасти? Еще вчера ты бегала по дому в платьице в горошек, собираясь в первый класс, а сегодня…ты только посмотри, — аккуратно разворачивая мое лицо к зеркалу, добавила. — Такая взрослая. Совсем другая. — Мамуль, — нежно сжимая ее ладони, произнесла. — Пожалуйста. — Нет-нет, я совсем не плачу, — едва сдерживая слезы, отозвалась. — Просто все никак не могу в это поверить. Восемнадцать. До чего же быстро летит время. — Мамуль, я сама сейчас заплачу. — Ох, хочешь испортить такой чудесный макияж? — улыбаясь так мягко, добро, по-домашнему, той самой невероятной улыбкой, отпечатывающейся в памяти навсегда, сказала, обняла, положив голову на мое плечо и я словно растворилась, прогоняя прочь накопившееся внутри меня волнение. Мне это было нужно. Необходимо почувствовать ее поддержку, одобрение. В объятиях мамы всегда так безопасно и так невероятно хорошо. — Тебе нужно спускаться к гостям, пока они не смели все закуски, — выпуская меня из объятий, проговорила мама, мягко указывая в сторону двери. — Иди, Изабелль. Нельзя скрывать от них такую красоту. — Ма-ам! — Давай-давай, тебя только все ждут. Папа, небось, даже им не наливает, пока именинница не спустится. — Просто бережет их печень. — Иди уже, печень. Мама едва заметно покачала головой, а я поспешила вниз, мертвой хваткой цепляясь за перила, стараясь по пути не сломать себе обе ноги, облаченная в жутко неудобные, но невероятно потрясающие туфли. Если бы мои любимые конверсы были бы людьми, мне определенно не удалось бы избежать их осуждения, но сегодня был особенный день. Особенный день для особенной меня. Задний двор родительского дома утопал в нескончаемом количестве воздушных шариков, рассеивающих мерцающий свет от гирлянд. Под ногами шуршало, поблескивая разноцветное конфетти, хаотично разбросанное вдоль каменных тропинок. Ритмичная музыка разрывала колонки, вынуждая гостей двигаться в такт, наслаждаясь горячительными напитками, ненавязчивым общением, отсутствием контроля взрослых и полной свободой действий. Несколько ребят толпились у небольшой, организованной девочками фотозоны, позируя перед вспышками фотокамер. Пару мальчишек устроили набег на фуршетный стол, с интересом рассматривали праздничную пиньяту, при виде которой я ощутила беспокойство. Ее набивала Хлоя, с категорическим предупреждением не разбивать ее при родителях. Фантазия у нее работала отменно и я откровенно побаивалась того, что она могла засунуть внутрь, поэтому лишь недоверчиво покосилась в ее сторону и тут же стала искать глазами девчонок. — А-ху-еть, — по буквам протянула Макелла в микрофон, вынуждая всех гостей обернуться, а меня до кончиков волос покраснеть, от неимоверного количества обрушившегося враз внимания. — Приветствуем именинницу! Ну же, я плохо вас слышу! Ох, черт, если наши соседи до этого не вызвали полицию, то сейчас определенно стоило это сделать. Гул поднялся такой, что у меня заложило уши. В моей руке, каким-то едва-едва ли не магическим образом, оказался бокал с чем-то оранжево-красным и пьяной вишенкой на ободке. Тесса притянула меня за шею, сочно целуя в щеку. — Сегодня пьем только за тебя, любимка! — чокаясь со мной бокалом, громко выкрикнула, опрокидывая в себя шот с текилой. — ПЬЕМ, ПЬЕМ, ПЬЕМ! — подбадривая толпу, прокричала Хлоя, оставляя импровизированную сцену позади, направляясь прямо к нам. — Девочки, я вас так люблю! — едва сдерживая слезы, дрогнувшим голосом, произнесла я, утопая в их объятиях. — Вы такие красивые-красивые! — Мы красивые? — наигранно возмутилась Тесса. — Черт, да ты просто, у меня слов нет! — У меня есть, но только неприличные, — пожав плечами, поддержала Хлоя, и мы не сговариваясь засмеялись. Бокалы сменяются один за другим, выжигая дискомфорт, расслабляя мышцы, вынуждая погрузиться в удивительный мир танца, четко соблюдая ритм. Я почувствовала, как на моей коже проступает испарина, а движения с каждой неумолимой секундой становятся все раскованнее. Жарко, мне было чертовски жарко и невероятно хорошо. — Ох, мать моя женщина! — едва не сбивая меня с ног, восторженно запищала Тесс, насильно разворачивая мою голову, вынуждая проследить за ее взглядом. — Девочки, кто-то провел ритуал и вызвал дьявола из преисподни? — взволнованно хихикнула Хлоя. — Как думаете, я достаточно нагрешила? — Эй, дорогу имениннице, Макелла, — шутливо притормозила ее Тесса. — Кто это черт возьми? — Я… я понятия не имею, — запинаясь, совсем неуверенно отозвалась, концентрируясь взглядом на молодом мужчине, о чем-то беседующим с моими родителями. Он на голову был выше моего отца, грея в руке бокал с виски. Широкий разворот плеч и узкая талия, выдавали его атлетическую форму, которую совершенно не в силах был скрыть черный костюм и белая футболка, немного на выпуск. Это должно было придавать ему какую-то толику неряшливости, но явно не в его случае. Я даже смогла отметить его начищенные туфли и массивный циферблат часов на его руке, стоило ему лишь поднести бокал к своему рту. — Если не хочешь, то и я могу, — демонстративно поправляя грудь, поиграв бровями, добавила Хлоя, а я пропустила мимо ушей все, что они наговорили, бесстыдно рассматривая незнакомца. — Я тоже непротив с ним смочь, — вторила ей Тесса, склонив голову на бок, силясь оценить его с разных углов, а меня словно током прошибло. Я не могла, просто не могла ошибиться. “Ты была в хлам” — шепнуло подсознание, но я отмахнулась от него как от назойливой мухи. Что за ложные обвинения? Это был он, тот самый вчерашний незнакомец, куривший возле моего дома. Кажется, я слишком долго сверлила его профиль недоверчивым взглядом, стараясь убить в себе последние остатки сомнений, когда он будто что-то почувствовал, развернулся, встречаясь со мной глазами и мир сузился до размера его зрачков. Уголки его губ дрогнули и опустились вниз, прямой взгляд сузился, не предвещая ничего хорошего. В горле пересохло и я едва слышно прокашлялась, поперхнувшись собственной слюной. Неприятный холодок лизнул между обнаженных лопаток, подталкивая вперед, вызывая стайку обезумевших мурашек и я поежилась, ощущая, как участилось мое сердцебиением, словно что-то предчувствуя. Шаг, за ним еще один и еще. В моих ушах белый шум и я едва держусь на ногах, приближаясь к тому, от кого у меня судорогой сводит внутренности. Еще никто и никогда не вызывал во мне столько противоречивых чувств, одним своим видом. А он… Я едва ли не ощущала горечь паники и страха на кончике своего языка, стыдливо признавая, как потеют мои ладошки. Этот странный незнакомец, которого еще вчера я окрестила жутко красивым. Охгосподибоже. Я готова повторить “красив” — этого недостаточно. Совсем ему не подходит. Тесс подобрала ему идеальное сравнение — дьявол из преисподни. С этим я бы с удовольствием согласилась, вот только внутри все сжалось и перевернулось, словно он пришел по мою душу. — Изабель, доченька, настоящая красавица, — по-отцовски приобняв меня, проговорил папа, в то время как мама заправила пару выбившихся прядок волос в прическу. Мои щеки зарделись и я отчетливо ощутила стыд, и потребность как можно скорее отсюда ретироваться. Чувства были такие, словно меня вновь поставили перед всеми родственниками на табуретку, вынуждая рассказываться десятки стихов им на радость, навсегда руша мою детскую психику. Ты больше не ребенок, тут же отозвалось мое подсознание. Ты можешь уйти. Ты могла бы уйти, но ты не хочешь. Это откровение бьет меня под дых, высасывая последние остатки кислорода, вынуждая замереть, как испуганного зверька, под его тяжестью его изучающего взгляда, обтекающего изгибы моего тела. Он с интересом рассматривал меня, будто я книга, содержание которой он хочет понять, получая неистовое удовольствие от произведенного эффекта, едва сдерживая кривой оскал, искажающий уголки красивого рта. — Милая, ты наверное не помнишь. Это было так давно, — взволнованно начала было мама, запнувшись. — Все в порядке, миссис Хейз. Я в состоянии представиться сам, — протягивая в мою сторону раскрытую ладонь, проговорил незнакомец, а от хрипоты в его голосе у меня подогнулись коленки. — Кристофер Вуд. Шум в ушах усилился. Его имя, словно заезженная пластинка, заиграла в моей голове, выбрасывая из памяти тысячи воспоминаний детства, когда в моей жизни был мальчик по имени Кристофер. Кажется, я даже была влюблена в него большую часть своей сознательной жизни, лет так до четырнадцати, хоть он и исчез из нее тремя годами ранее. Я даже хранила его фотографии, оплакивая свою несчастную судьбу, ведь он с рождения был рядом, пока не поступил в колледж, разорвав мою жизнь на до и после. С ним и без него. — Здравствуй-те, — сбиваясь на последнем слоге, отозвалась я, неуверенная в том, как мне следует к нему обращаться и что вообще он тут делает. — Здравствуй, Изабелль, — выделяя и протягивая гласные моего имени, проговорил Кристофер, словно пробуя его на вкус, вынуждая вновь посмотреть на него, ощущая, как внутри меня образовался нервный комок, застрявший поперек глотки. — Когда вы в последний раз виделись? Кажется, тебе тогда было семнадцать? — добродушно начал отец, стараясь разрядить эту нездоровую атмосферу, с выжженным воздухом, образовавшимся между нами. — Семь лет назад, если меня не подводит память, — ответил мужчина, вновь обрушивая на меня один из своих изучающе-тяжелых взглядов. — Мне было восемнадцать, а Белль около одиннадцати. — Да, все верно. Это ведь было лето перед твоим поступлением, — поддержала беседу мама. — У Белль в этом году поступление, — добавила, приобняв меня за плечи. — Правда? И куда же? Он не казался удивленным или заинтересованным, это было проявление вежливости, нужда поддержать диалог, вот только совсем непонятно для чего. — В Ричмонд. У них прекрасная учебная программа и очень хорошая поддержка студентов, — поделилась я, скосив взгляд на столик, полный бокалов холодного шампанского. Мне бы сейчас точно не помешало влить в себя парочку. — Далеко, — неотрывно изучая меня, констатировал Кристофер, на что мама как-то судорожно выдохнула, а я нахмурила брови. — Не особо. Я смогу приезжать на длительные выходные и во время каникул. На самолете это всего пару часов, на поезде немного больше, конечно, но мне там понравилось больше всего. Я долго выбирала, — поделилась я, неуверенная в том, было ли ему вообще до этого какое-то дело. — Как на счет Элликсона? — вытягивая портсигар из внутреннего кармана пиджака, задал вопрос Кристофер, предлагая сигарету моему отцу. — В Элликсоне нет стипендий, — проследив, как он щелкает зажигалкой, ответила я, пораженная тем, что он собирается курить при моих родителях. Ему двадцать пять, дуреха. И? Разве это что-то меняет? Почему мой папа курит с ним? Черт, как же странно это выглядит, ведь мой отец при мне курил всего пару раз, а мама и вовсе не переваривала запах никотинового дыма. — Это не проблема. — Что? — растерянно переспросила я, пытаясь правильно расценить его слова. — Я говорю, что это не проблема, — повторил он, неотрывно изучая меня, затянулся, а затем медленно выдохнул дым в противоположную от меня сторону. — Кристофер,… она…мы еще, ничего ей не сказали, — аккуратно переплетая свои пальцы с моими, вставая впереди меня, словно прикрывая, нерешительно проговорила мама. — Не сказали чего? Кажется я совсем запуталась и теперь совершенно ничего не понимала. О чем они говорят? Почему папа едва не подавился горечью никотинового дыма, а мама очевидно разволновалась? Почему он смотрит на меня так, будто подсознательно меня жалеет. Что черт побери происходит? — Ох, неужели это наша прекрасная именинница! — восторженно проговорила лучшая подруга моей мамы, заключая меня в крепких объятиях. — Ты невероятно чудесна, — добавила, взяв меня за руки. — Дай же на тебя посмотреть. Такая взрослая. Как же быстро идет время. — Грейс, ну что ты, сейчас совсем ее засмущаешь, — раздался мужской голос за ее спиной и я искренне улыбнулась, при виде мистера Вуда. Он был просто замечательным человеком. Очень добрым, сочувствующим и всегда дарил мне массу сладостей на праздники, от чего меня потом часто высыпало на лице, но не нужно же сразу съедать несколько килограммов за раз. С другой стороны, как это объяснить ребенку? — Кристофер, удивлен, — протягивая и пожимая руку своему сыну, проговорил мужчина, на что младший Вуд, сцепил челюсть. — Неужели? — пропитывая иронией свой голос, процедил в ответ. — Вы можете поговорить об этом завтра. Зачем портить праздник? — едва слышно проговорил мистер Гидеон, не оставляя и тени улыбки на своем лице. — Отец, мое время стоит дорого. — Как обычно, думаешь только о себе, — подметил старший Вуд. — Сколько раз в твоей жизни тебе было восемнадцать? — Так, самые важные мужчины в моей жизни, — перебила их Грейс. — Если вы хотите повыяснять отношения, то вам лучше сделать это в другом месте. Извини их за это, Белль. Мужчины, что с них взять, — махнув в их сторону рукой, обратилась миссис Вуд ко мне. — Так, в этом доме наливают? Сегодня я планирую как следует оторваться с молодежью, — воодушевленно добавила, с намеком указывая на столик с шампанским. — Хо-х, еще как наливают. Оставь это детям, самым красивым дамам только лучшие напитки, — оживился мой отец, жестом указывая в сторону беседки, где был накрыт отдельный столик для “взрослых”. Я осталась стоять, незаметно для себя рассматривая точеный профиль Кристофера, зажавшего сигарету между зубов, словно это было единственное средство, способное остудить его пыл. У него были красивые губы: в меру пухлые и очерченные, соблазнительные. Прямой нос и ямочка на подбородке. Квадратная челюсть и сильная шея, заставляющая фантазировать о том, какой он без футболки. Я встряхнула головой, тут же спотыкаясь об его прямой взгляд, расценивающий все за и против. Мои щеки зарделись и я, в каком-то странном порыве инстинкта, прикусила внутреннюю сторону щеки, прокручивая в голове явственно недосказанный диалог. — Что ты имел в виду? Что мне не сказали? — осмелилась спросить я, когда родители отошли в сторону, словно специально давая нам больше пространства. — Поговорим об этом завтра. В любом случае, я приехал сюда не за этим. — Завтра? Мы увидимся завтра? Почему? — Слишком много вопросов, Изабелль. Обещаю, я на все отвечу позже, а сейчас тебе лучше присоединиться к своим подругам, — кивком головы указывая на Тессу и Хлою, расплывшихся в какой-то невероятно-глуповатой улыбке на пол их лица. — Это все так странно, — произнесла я вслух, опасливо покосившись на него. — Я имею в виду, мы не виделись семь лет и теперь ты тут. Я просто… — Знаю, мне тоже странно, — снимая с себя маску безразличия, отозвался Кристофер и я впервые увидела на его лице что-то искреннее и человеческое. — Но отец прав, сегодня твой день и я здесь только для того, чтобы тебя поздравить. — Это совсем не обязательно, — заламывая пальцы, отозвалась я, чувствуя себя абсолютно неловко потерянной. — Ошибаешься, — выуживая из кармана брюк небольшую коробку, ответил Кристофер, протягивая ее мне. — Мне кажется, он идеально дополнит любой твой образ, позволишь? — Да, — с задержкой отозвалась я, не в силах оторвать своих глаз от со вкусом подобранного украшения, стоило лишь ему открыть коробочку. Когда его пальцы коснулись моей кожи, я невольно вздрогнула. Рваный выдох сорвался с моих губ и я испуганно уставилась на него. Его пальцы были такими горячими, так отчетливо контрастирующими с вечным холодом во мне. И это прикосновение было ни на что не похожее, а он так близко, с невероятным ароматом своего древесного одеколона. В голове все перемешалось и расплылось, не позволяя сосредоточиться. — Спасибо, — поджав губы, невнятно отозвалась я, смущенная тем, что он задержал подушечки пальцев на моем запястье дольше, чем это было необходимо, вынуждая мое сердце замереть и вновь быстро-быстро забиться. — Не стоит, — выпрямившись во весь свой немалый рост, отозвался. — В любом случае, этот браслет ни на ком не смотрелся бы так хорошо, как на тебе. Хорошего вечера, Изабелль. Надеюсь, наша следующая встреча не будет такой сумбурной. — Я все еще не понимаю, — искренне проговорила я, прижимая к себе руку с украшением. — Всему свое время, — он едва заметно поклонился, словно в каком-то старом фильме и направился к выходу, не удостоив больше никого своим вниманием, оставляя после себя особое послевкусие и кромешную недосказанность. Я развернулась, чтобы вернуться к девочкам, но они меня опередили и я едва не оглохла от восторженного крика Макеллы. — О боже мой! — заверещала Хлоя, уставившись на мою руку, с поблескивающим на ней браслетом. — Это же “Картье”! Он подарил тебе Картье?! — Хлоя, тише, пжлс, — фыркнула на нее Тесс, но и она поддалась чарам украшения, рассматривая его с интересом. — Тише? Да он стоит целое состояние, смотри! — фактически впихнув в мордочку фостер телефон, прошипела Хлоя. — Шестьдесят девять кусков за браслет! Кто он? У него есть девушка? Я на все согласна. — Сколько? — прочистив горло, переспросила я, не веря взирая в экран. — Шестьдесят девять! — как для умалишенной повторила Хлоя. — Кто дарит такие подарки на восемнадцатилетие? — растерянно спросила Тесс, оборачиваясь ко мне. — Я…в общем-то, он сын лучших друзей моих родителей, но мы очень долго не общались. Я не совсем поняла, что тут произошло, — откровенно проговорила я, накрывая браслет ладонью. — Классно, — изрекла Тесс. — Предлагаю за это выпить. Если нам понадобятся деньги на бизнес, мы будем знать где их взять, — скосив хитрый взгляд на подарок, в шутливой манере добавила. Вечер продолжился как ни в чем не бывало. Бокалы с алкоголем сменялись один за другим, позволяя наконец-то расслабиться и отпустить ситуацию. Я танцевала, смеялась, обнималась с друзьями, фоторафировалась на фоне причудливой фотозоны и даже разбила ненавистную мне пиньяту, из которой нам на головы фактически полился водопад из презервативов, сладостей, праздничной мишуры и милых пушистых игрушек с весьма интересными достоинствами. Разумеется, весь этот ужас тут же был заснят на камеру, а мальчишки даже умудрились облить нас пеной от шампанского, из-за чего получились очень яркие, живые снимки. — А теперь план Б, пора сваливать, — подтолкнув меня в сторону дома, едва ли не нараспев произнесла Тесс. — Переодеваемся и едем отрываться по-взрослому! — выкрикнула Хлоя, привлекая внимание моих родителей, все еще выпивающих в компании старших Вудов. — Девочки, все хорошо? — подал голос мой папа, а мы дружно закивали головами, как болванчиками. — Да, папуль. Идем охладиться, — стараясь как можно искренне улыбаться, отозвалась я, пропуская в дом девчонок. Папа показал мне два пальца вверх и в вернулся к оживленной беседе, а мы приступили к выполнению плана Б. Ведь этот вечер только начинался.