Белль

Шумно вздохнув, я попыталась набраться сил, чтобы пережить предстоящий разговор. Я не была готова сейчас рассказать ему всю правду, но мне нужно было хоть как-то объяснить, что я делала в машине постороннего мужчины. Почему он привез меня домой в такое время и почему так сильно бьется мое сердце, пусть он даже не слышит этого грохота, но у меня такое чувство, что я скоро оглохну.   Мне тяжело выдержать его прямой взгляд, который кричит, умоляет о помощи. В нем так много разочарования, злости и сокрушающей боли. Прости, прости, прости… Я готова встать на колени, если это поможет, но поможет ли?   — Какого черта?   Голос Мэтта звучит так глухо, словно ему впервые тяжело со мной говорить, а меня будто кто-то полоснул внутри.   Я облажалась.   — Это ведь он, да? Тот, кто подарил тебе эту побрякушку?! — указывая на мою руку, где был надет подарок Кристофера, повышая децибелы, прямо спрашивает парень, а я отвожу взгляд в сторону.   Я даже не поняла, когда надела этот чертов браслет.   — Блять, да поговори же ты со мной?! — в догонку бросает Мэтт и его голос звучит особенно громко.   Я опасливо бросаю взгляд на окна родительской спальни. Сейчас еще не особо поздно, они вполне могут быть в гостиной и пересматривать что-то из коллекции черно-белых фильмов, стараясь осмыслить все, что свалилось на нашу семью, но если это не так, то мы устраиваем сцену прямо под их окнами и я определенно точно этого не хочу.   — Мы можем отойти от моего дома? Родители наверху. Я не хочу чтобы они это слышали, — прошу, складывая ладони перед собой.   Мэтт хмурится, качает головой и кивком указывает в сторону припаркованного вблизи пикапа. Мне не нравится мысль о том, что он вел машину после того, как выпил, но я покорно следую за ним, выбирая из двух зол меньшее, как мне кажется. По пути расстегиваю браслет и прячу его в кармане куртки, не хочу, чтобы украшение продолжало мозолить ему глаза. Кажется, это едва ли не первое правильное решение за сегодня.   Я все еще не могу смотреть прямо на него, поэтому цепляюсь взглядом за массивную торпеду, думая, с чего правильнее было бы начать и как такое вообще можно объяснить, но на ум совершенно ничего не приходит, поэтому я тянусь к проигрывателю, но Мэтт перехватывает мою руку, и подносит к своему лицу. Он запечатлевает поцелуй в центре моей ладони, а после, безумно крепко, прижимает ее к своему сердцу, запрокидывая голову назад. Он сжимает губы с той же силой, как и мои пальцы, а внутри меня будто лопается какая-то струна, сдерживающая эмоции, которые мне бы хотелось никогда не испытывать. Неприятное, но такое знакомое чувство вины, постепенно наполняет меня до краев, отчего плечи безвольно опускаются.   Я ощущала себя так отвратительно. Мерзко. Что меня подташнивало от самой себя.   — Я не понимаю, что происходит. Я чувствую, что что-то случилось. Но что..? Между нами что-то не так, да? Когда это произошло? Мы ведь были счастливы или это только мои чувства? Помоги мне разобраться…   Шумно сглотнув вязкую слюну, я попыталась удержать слезы, чуть задрала подбородок, но это не помогло. Соленые дорожки обожгли щеки и я шмыгнула носом, чувствуя, как в груди проворачивается невидимый кинжал.   — Я влюблена в тебя, — едва слышно, прошептала я. — Ты не представляешь на сколько ты мне дорог. И как я счастлива рядом с тобой…   — И сейчас последует “но”, верно? — прервал меня Мэтт и я так отчетливо ощутила, как потяжелело его дыхание, словно ему на грудь положили булыжник, под весом которого сейчас разрушатся все его кости.   — Всегда есть какое-то “но”, тебе так не кажется? — довольно громко шмыгнув носом, ответила вопросом на вопрос я, пряча отчаяние за улыбкой.   — Если ты совершила преступление и тебя преследуют головорезы. Мне нужно пять минут, чтобы собрать сумку и я весь твой. Буду защищать тебя до последнего, — попытался пошутить Мэтт, хоть я и видела, как ему это дается тяжело, ведь я по-прежнему не давала ему никаких объяснений той тревоге, которая поселилась между нами. — Но перед этим, я хочу знать кто это был?   Едва уловимо покачав головой, я набрала в легкие как можно больше воздуха, чтобы успокоить свое сердце, сгорающее в агонии.   — Кристофер Вуд. Сын Гидеона и Грейс Вуд — близких друзей моих родителей. Он держит антикризисную компанию или что-то в этом духе, — едва не задыхаясь, проговорила я, пряча взгляд. — У отца серьезные проблемы с бизнесом и младший мистер Вуд предложил ему свою помощь, но…   Я словно язык проглотила, как это сказать? Как я должна ему это сказать?!   — Вот это чертово “но”, да? — понимающе, спросил Мэтт, отпуская мою руку, словно каким-то образом понял, о чем дальше пойдет речь. — Что ему нужно от тебя?   — Ему нужна фиктивная жена, — вобрав как можно больше воздуха, вымолвила я. — Только для камер, прессы. Он публичная личность и ему зачем-то понадобился статус женатого человека. Я мало что в этом понимаю. Он очень состоятельный и наверняка в его обществе это значит что-то особенное, а с его графиком работы, характером или еще чем. Может он в принципе не сторонник отношений и ему проще все оформить на бумаге, по договоренности. Я ничего в этом не смыслю, но этот брак спасет мою семью от банкротства…и я обязана…   Мэтт посмотрел на меня так, будто впервые меня видел. В его глазах легко читались: растерянность, разочарование и бессильная ярость. Внутри меня же, кровью захлебывалось сердце, будто в него выстрелили в упор, не оставляя шанса.   — Два года назад я был на свадьбе моей кузины Сьюзи. Семья знала, что это был договорной брак. Он старше ее на десять лет. Какой-то бизнесмен, угрожающий поглотить компанию ее отца, если она не выйдет за него. Хотя это больше смахивало на принуждение, чем на договор, — признался Мэтт, а я не заметила, как сжала обивку сидения, чувствуя, как мелкая, противная дрожь, вдруг охватила все мое тело. — До того момента, я думал, что такое случается только в фильмах и девчачьих романах. Торжество было прекрасным, на тысячу персон, с фонтанами из шампанского и прочей ебулдой. Он даже прислал за нами частный самолет. А потом, дела моих родителей как-то очень быстро пошли в гору и я так радовался, что у нас стало так много средств. Я совершенно не думал о том, чем за все это платит моя кузина, и что ей приходится переживать каждый день. Это ведь был ее выбор. Она согласилась, когда могла отказаться. Не знаю, что ждало бы семью после этого, и мы уже никогда не узнаем, но если бы кто-то был на ее стороне и поддержал бы ее. Сказал, что она может отказаться, что она не обязана отдавать себя во благо другим. Думаю, она могла бы принять другое решение. — Прикусив нижнюю губу, Мэтт несколько раз ударил ладонью по рулю, чудом не попадая на сигнал. — Я это к тому, что ты не обязана этого делать. Не так…я не позволю тебе это сделать. Я просто не смогу с этим жить.   — Мэтт…   — Подожди. Я не договорил. В девятнадцать я получу доступ к своему трастовому фонду. Нам просто нужно немного подождать. Я помогу твоему отцу. Все наладится. Мы могли бы пожениться. Как тебе такая идея? Кажется, это звучит отлично, да?   Он был так вдохновлен пришедшей ему на ум идеей, и его словно переполнила радость, будто он действительно нашел выход, но это было не так. И я это прекрасно понимала.   — Нет, Мэтт, ты не понимаешь, — вполголоса отозвалась я. — Мы не можем.   Он посмотрел на меня таким неверящим, полным непонимания взглядом, словно видел впервые, а я отчетливо ощутила, как наш маленький мир рухнул, а вместо него образовалась пустота, как в огромном, сыром, мрачном подземелье.   — Ты готова выйти за него, но не готова немного подождать и выйти за меня?!   Его гнев был целиком понятен, так же, как и степень его отчаяния. Но я не хотела рушить его жизнь во благо своей. Тем более, что это благо было таким скользким, сомнительным, и едва ли реальным.   — Я не хочу, чтобы меня возненавидела вся твоя семья, потому что ты потратил деньги, которые были предназначены на твое будущее, на мою семью!   — Мое будущее не имеет смысла без тебя!   Его голос был подобен раскату грома. Даже стекла в салоне задрожали, а я всхлипнула навзрыд, глотая слезы. Мне так хотелось кричать, вопить во все горло от эмоций, которые рвали меня на куски, словно свора голодных собак, но все что я могла — это давиться ими, проглатывая, заставляя застревать где-то глубоко внутри.   — Но похоже, перспектива брака со мной не так привлекательна, как с тем кто ездит за рулем тачки стоимостью в полмиллиона долларов. Судьба его денег тебя не особо волнует? Мы ведь все еще о деньгах говорим, а может вопрос в принципе не в этом? — Слова вылетают из его рта, как автоматная очередь, а я не нахожу в себе силы, чтобы остановить и переубедить его. Он тянется за телефоном, что-то вбивает в поисковик, и в одно мгновения я забываю, как дышать. — Ах, ну да. Теперь все понятно, — добивает, а из его горла вырывается нервный смешок. Перед ним профиль Кристофера Вуда и он листает одну фотографию за другой. — Такому и бесплатно дать не грех. Поздравляю, Бэмби, ты вытащила карт-бланш, — едко комментирует он. — Твой женишок занимает четвертое место в списке самых завидных холостяков. Не особо твой уровень. Ты ведь у нас отличница. Тебе нужен тот, кто на первом месте, а тут у нас Эрик Морган. Хм-м, они кстати друзья. Значит, есть шанс взять первое место…   — Не надо, ты ведь не такой, — слезно прошу я.   Мне только что вырезали сердце и подали на блюдечке, нарисовав на нем жуткую, насмешливую гримасу. Он так не думал. Я это знала. Ему просто было больно. Безумно больно. Его трясло, как бы он не сжимал в кулаки свои пальцы, как бы не пытался брать эмоции под контроль, сейчас его тело было ему неподвластно, так же, как и слезы, проступившие на его глазах.   — Уйди, — сглотнув, сухо бросил парень, отворачиваясь от меня.   — Мэтт…   — Убирайся!   И я ушла.   Мои легкие сдавил невырвавшийся наружу крик отчаяния. Мне было так больно, что я сжала зубы и дышала, втягивая сквозь них воздух. Часто-часто оборачиваюсь в сторону пикапа, но больше ни разу не столкнулась с его глазами. Я видела лишь то, что он согнулся над рулем, будто обнял его, и мне казалось, что его плечи содрогаются, дрожат. Я ненавидела себя за то, что сделала. За то, что собиралась сделать.   Я обняла себя за плечи, только сейчас почувствовав, с какой силой меня сотрясает крупная дрожь. Замерла, запрокидывая голову к небу, ощущая, как злые слезы жгут глаза и щеки. Мое сердце разбилось на тысячу осколков, каждый из которых ранил, стараясь побольнее вонзиться в юную плоть. Впервые я ощутила такую сильную степень отчаяния, что мир вокруг меня окрасился черным, теряя какие-либо очертания.   Резкий звук мотора, и скрип шин, вынудили меня обернуться. Мэтт выжал педаль газа на полную и за мгновение, я могла лишь разглядеть стремительно удаляющие мелкие красные точки света. Наши отношения, наши чувства, наши сердца, казавшиеся бьющимися в унисон — умирали, а мы ничего не могли с этим сделать.   Я сорвалась. Сорвалась вслед за ним. Плевать, что будет завтра, но сегодня, сейчас, я хочу быть только с ним. И больше ни с кем другим. Эти все предательские мысли. Противоречивые чувства к Кристоферу, это все пустое. Чья-то злая, отвратительная шутка.   Бег впервые давался мне так легко. И я ощущала себя словно парящей. Я не чувствовала усталости или боли, как это часто бывает со мной, после жалкой стометровки, но сейчас все было иначе. Словно меня в спину подгоняла великая цель. И она же придавала мне такую уверенность, что я смогу все исправить, точно смогу.   Название улиц сменялись одно за другим. Я их не замечала. Нужный мне дом я бы узнала из тысячи, даже в кромешной темноте. Загадка была лишь в том, как мне взобраться на второй этаж. Возле моего окна было роскошное, ветвистое дерево, а вот к окну Мэтта ничего не вело, кроме живой изгороди. Что ж, это препятствие как раз для капитана группы поддержки с бараньим весом.   Аккуратно, я стала карабкаться вверх, надеясь, что никто из соседей меня не увидит и не вызовет полицию. Картина откровенно была так себе, я бы наверняка подумала, что крадется какой-то домушник, таким странным способом. Кое-как, максимально стараясь занять устойчивое положение, я добралась до нужного мне окна, отмечая, что Фостер домушников не только не боялся, а даже доброжелательно оставил для них открытым свое окно. Едва не потеряв равновесие, я сумела открыть его немного больше, чтобы я могла пролезть и с грохотом ввалилась внутрь. Тут же закрывая лицо руками, вскрикнув от вида наставленной на меня биты.   — Белль, какого хера?! — возмущенно выругался Мэтт, отбрасывая деревяшку в сторону. — Ты как здесь? Не ушиблась?   Я не смогла сдержать улыбку, ведь его голос в какой-то момент так потеплел, и ему пришлось прокашляться, чтобы снова напустить на себя весь свой зловещий вид.   — Ты один? — спросила, немного переволновавшись из-за того, что Тесса уже могла вернуться, а значит, могла услышать нас, а еще один конфликт я бы точно не вывезла.   — Да. Тесса веселится на вечеринке, думаю, вернется не скоро. Родители, как обычно, в отъезде. Ты выбрала удачное время, чтобы вломиться. Но я все еще не понимаю зачем.   Давая мне немного пространства, он отошел вглубь комнаты и уперся об письменный стол, выжидающе посмотрев на меня. Горло его футболки было мокрым, словно он только что умывался, но это не помогло убрать красноту из его глаз.   — Кажется, это была наша первая ссора, — собираясь с мыслями, пытаясь выдавить из себя улыбку, произнесла я.   — Белль, я не хочу с тобой говорить, — качая головой, отозвался Мэтт. — Нам просто не о чем говорить.   — Я знаю, но ради всего, что между нами было, я прошу дать мне шанс, — выставляя открытые ладони перед собой, будто это каким-то образом могло его успокоить, ответила я, все еще пытаясь выстроить в своей голове мало-мальски понятный нам обоим диалог. Я расценила его кивок головы, как согласие, и шумно выдохнула, не теряя надежду на то, что я еще способна что-то исправить. — Я не готова с тобой расстаться.   — Будем тянуть, будет только хуже, — складывая руки на массивной груди, ответил парень, прямо посмотрев на меня. — У меня нет других вариантов. Я предложил тебе все, что у меня есть…   — Мэтт…я не хочу быть самой большой ошибкой в твоей жизни.   — Девушкой, которая разбила мне сердце, ты уже являешься, так что не знаю, будет ли это хуже того, что я чувствую сейчас.   Собрав всю свою смелость, я приблизилась к нему, замечая, как он невольно отклонился назад, шумно сглотнув. Его взгляд был таким, словно я загнала его в ловушку и у него не осталось шанса выбраться, впрочем, я ощущала себя точно так же.   — Я хочу, чтобы ты стал моим первым мужчиной и это не изменилось, — робко прошептала я, чувствуя, как мурашки ползут по моей коже оттого, как сильно я нервничаю.   — Сегодня не вечер выпускного, — подметил Мэтт, выгнув брови от неожиданности.   — Я знаю, но лучшей возможности может не быть.   Стараясь унять охватившую меня дрожь, я впилась пальцами в запястье, не думая о том, что завтра, скорее всего, на этом месте появятся синяки.   — Нет, — глухо выдыхая, сдвигаясь от меня, словно боясь ошпариться, ответил Мэтт. — Я не стану спать с тобой, а потом представлять тебя в постели с другим мужчиной. Тебе кажется, что ты сделала мне недостаточно больно? Решила добить?   — Нет, я…   — Блять, пиздец просто! Я в ахуе!   Мэтт сжал кулаки и приложил их к своему лицу, выплескивая все свои эмоции в яростном возгласе, а после с такой силой ударил по книжному шкафу, что он едва не сложился, а я в ужасе отшатнулась.   — У меня было столько девушек, но мне нужно было вмазаться в тебя! Какой же я идиот! Сука, каждая ноги с удовольствием раздвигала бы, но нет, блять, мне нужна была ты! Ты и никакая другая! Ходила тут перед моим носом в своей короткой юбке, до рези в глазах из-за боли от стояка! Мило улыбалась, вся такая нежная, не тронутая. Ни капли в рот, ни сантиметра в жопу! И что? Блять, да я в дерьме, потому что хуй кто мне после тебя будет нужен! Ты это понимаешь? Понимаешь, Бемби?! Я тебя хочу, только тебя! — Под конец своей эмоциональной речи, он так крепко сжал мое лицо, что казалось, еще чуть-чуть и он его раздавит. — Я так тебя люблю. Если бы я мог отдать тебе свое сердце, я бы вырезал его для тебя без анестезии, веришь? Если бы я только мог…   — Это что, сопливые цитатки? — шмыгая носом, переспросила я, давясь слезами.   Эмоций было так много, что мы буквально захлебывались в них. Они лишили нас способности здраво мыслить и принимать решения, поэтому я даже не сразу осознала, как оказалась верхом на Мэтте, настойчивым поцелуем врезаясь в его губы. Он так крепко прижимал меня к себе, что я чувствовала, как бьется в груди его сердце. Тяжело, размеренно, гулко, громко. Каждое ласковое, неторопливое, испытывающее прикосновение. Смелые, чуткие движения губ. Скольжение теплых пальцев. Это все отзывалось где-то глубоко внутри настоящим безумием, сумасшествием.   На меня словно вылили бочонок с медом, разогретым до едва ли не обжигающей температуры. Тело мгновенно стало липким и особенно жаждущим, чувственным. Его пальцы заскользили вдоль острых скул. Он заправил прядь моих волос за ухо и неумолимо углубил поцелуй, позволяя своему языку переплетаться с моим, смешивая наши вкусы. Мэтт прижал меня к себе так сильно, до хруста ребер. Выдыхая в губы жарко, шумно сглатывая, рассматривая меня снизу вверх глазами, в которых я могла увидеть свое отражение, словно я действительно его мир. Зарывшись кончиками пальцев в его вьющиеся волосы на затылке, я притянула его к себе, углубляя поцелуй, стыдливо ерзая на нем сверху. Внизу тянуло с такой силой, что я готова была умолять сделать его хоть что-нибудь, чтобы облегчить мои страдания, но в ответ услышала лишь глухой стон.   — Тише, Бэмби, не хочу кончить себе в штаны, — на выдохе произносит Мэтт, отпуская одну руку между нами, поправляя себя.   Я подавилась глупой улыбкой, и в ответ накрыла его ладонь своей, но он перехватил мою руку, и убирал от себя подальше, на что я обиженно закатыла глаза.   — Смелая, да?   — Пока ты в штанах, — уверенно заявила я, громко ахая от ощутимо шлепка, который прилетел по моей оттопыренной заднице.   Мэтт немного поддался вперед, убирая мои волосы в сторону. Он коснулся основания шеи губами, аккуратно покусывая кожу. Его движения были смелыми, бьющими по нервам смесью удовольствия и сладкой боли. Он выкладывал дорожку из укусов, тут же зализывая их языком, спускаясь ниже, вынуждая меня как следует прогнуться в пояснице, целиком отдаваясь во власть его умелых ласк.   — У нас сегодня ничего не будет, — зачем-то роняет Мэтт, на мгновение прекращая эти божественные манипуляции.   Его крепкие руки посылают по моей коже тысячи мурашек, когда он аккуратно, поддевает края моего лонгслива и касается обнаженного участка кожи, где-то прямо под ребрами, крепче прижимая к себе, давая почувствовать, как сильно он сейчас возбужден, но все еще пытается стоять на своем. Он привлекает мое внимание, пытаясь заставить посмотреть в свои такие родные и потрясающие глаза, а я не знаю, что мне сделать, чтобы уговорить его не останавливаться.   — Я хочу, чтобы это был ты, — сбито шепчу я, прижимаясь к нему максимально близко, доверительно утопая в его расширенных зрачках от переполняющих нас эмоций.   — И я им буду. Но позже. Как мы и договаривались. Выпускной. Помнишь?   Мэтт улыбается так обезоруживающе, что я едва ли могу ему что-то возразить. Это было мое решение. Я сразу обозначила непоколебимость этой позиции, тогда он смеялся надо мной, говорил, что я еще буду умолять его сдвинуть рамки. Что ж, так и вышло.   — Я могу остаться? — чувствуя, словно задыхаюсь, спросила.   — Глупый вопрос. Конечно. Я закрою дверь на замок. К тому же, у Тессы завтра с утра тренировка по плаванию, перед уроками. Так что, даже приготовлю нам завтрак. Если ты не боишься отравиться, конечно.   — Я могу позавтракать йогуртом, — откровенно сомневаясь в кулинарных способностях Мэтта, отозвалась я.   — Окей. Тогда Макдональдс? Хотя, завтраки там отвратительные. Может выбрать что-то другое. Раз ты ночуешь у меня, то мне тебя в школу и отвозить.   — Договорились, — улыбаясь, ответила я, словно ничего и не было до. — Если честно, я бы и сейчас что-то съела.   Будто в подтверждение моих слов, мой живот издал такой страшный звук, что Мэтт откровенно хохотнул, и перевернул меня вместе с собой, оказываясь сверху.   — В таком случае, я собираюсь заказать пиццу, принять душ, а после того, как мы посмотрим что-то жуткое и поедим, может даже во время, я планирую еще немного поприставать к тебе.   Он поднялся, демонстрируя мне свою прекрасную задницу, которую даже спортивные штаны были не в состоянии скрыть от моего пронзительного взгляда. Облизнув припухшие губы, я схватила первую попавшуюся футболку в шкафу Мэтта, и направилась в ванную, не мешая ему проводить с самим собой дебаты по поводу выбора пиццы.   Положив телефон на тумбочку, я уперлась в края раковины, рассматривая тот ужас, который творился у меня на лице, благодаря остаткам размазанного макияжа и взъерошенным волосам. Умывшись, я кое-как причесалась, разглаживая пряди пальцами, а после сняла с себя почти все вещи, оставаясь в одних трусиках. Немного отошла от зеркала, придирчиво рассматривая себя, не заметив никаких изменений, накинула сверху футболку Мэтта, доходящую мне до середины бедра и послала воздушный поцелуй своему отражению. Взяв телефон в руки, я было уже собиралась покинуть ванную, но остановилась. Разблокировав экран, я коротко написала сообщение человеку, который едва не разрушил мою жизнь:   “Я передумала. Мой ответ — нет. Вам придется найти себе другую жену, мистер Вуд.”   Заблокировав телефон и отправив его в беззвучный режим, я столкнулась в дверях с Мэттом, вновь притягивая его за шею к себе, не желая больше никогда и ни при каких обстоятельствах расставаться с ним.