;;;
Губы скользят по его шее вниз, пальцы тянутся к ремню на брюках. Душно, томно, рвано. Темные пряди коротко касаются оголенной кожи на груди, щекоча и вызывая табун мурашек по телу, отчего Джордж несильно дергается, хмуря брови. — Тебе нравится? Она целует мокро, развязно, навязчиво. Нет, ему не нравится, но он не тормозит ее. Джонсон спускается влажной дорожкой ниже, вдоль его живота, пытаясь украдкой уловить хоть какую реакцию от Уизли, но тот лишь изредка приоткрывает губы, продолжая смотреть куда-то перед собой. — Стало прохладно. — хрипит он, потянувшись рукой за голову, где валялась ранее стянутая Анджелиной белая рубашка. — Постой-постой, — гриффиндорка перехватывает его ладонь. — Сейчас будет теплее, вот увидишь. Она снова нависает над ним, и, рьяно пытаясь добиться желанного внимания, пылко припадает к его губам. Джордж отворачивается, стараясь не смотреть ей в глаза, но та, словно ничего не замечая, переходит поцелуями к ключицам. — Анджи, не нужно. — тихо говорит Уизли. — Еще секунду, Джордж, подожди… — ее пальцы ловко справляются с мешающей деревянной пуговичкой, но парень успевает перехватить ее руку прежде, чем она успевает нырнуть под брюки. Джонсон мгновенно остывает, вопросительно глядя на близнеца. — В чем дело? — Я же сказал, что не нужно, — уже жестче повторяет Джордж, подчеркивая последние два слова. — Что с тобой не так? — Нет, что с тобой не так? — Анджелина повышает голос в ответ, перебираясь на другой конец кровати своего парня и поправляя золотисто-красный галстук. — Ты не хочешь этого? Уизли потирает лицо рукой, откидываясь на подушки с обреченным вздохом. — Что за глупости, конечно хочу, просто… —…просто твое тело говорит об обратном. — заканчивает за него Джонсон, соскакивая с края постели. — Забудь. Увидимся за завтраком. Когда она покидает мужские спальни, Джордж даже не смотрит в ее сторону. — Нам уже можно входить? — не получив ответа на вопрос, в общежитие парней врывается Ли Джордан, а следом за ним и второй близнец. — О-оу! Что за кислая мина? — Подвел дружок, братец? — подхватил Фред, плюхаясь на свою койку. — Бедная девочка, какое у нее должно быть потрясение! Отправляла муженька на Рождество к маме здоровеньким и дееспособным, а он… — Ни встать, ни взять! — снова хохочет Ли. — Это все-таки тарталетки миссис Уизли, или тут что-то еще? — Старческое. — продолжая лежать с закрытыми глазами, шутит Джордж. — Но да, в тарталетках, по-моему, что-то было. — А я думаю, что ты просто хочешь не ту. — поджимая губы и изображая на лице неловкость, едва слышно тянет Фредерик. — Но это не проблема! Послушай. С воображением у тебя все чудесно, так что все, что тебе нужно — это представить лицо нужной девчонки и тогда… Ощущения незабываемые! Проверено. Только постарайся не представлять ее лицо во время ваших ссор, а то в противоположную сторону подействует эффект. Хотя вот тут как раз затруднительно, вы же постоянно грызетесь! На секунду в комнате повисает тишина, сопровождаемая легкими смешками Фреда, который, судя по всему, был доволен собой. — О ком вы? — спрашивает Джордан, почувствовав себя отрезанным от актуальных событий. — Ни о ком. — сухо отвечает Джордж, вставая с кровати, хватая одежду и направляясь к выходу. — Просто у Фреда как обычно кровь к мозгам под вечер прилила, вот он с ума и сходит. — Ну у меня хотя бы к чему-то кровь приливает! — кричит ему брат вдогонку перед тем, как дверь спальни захлопывается.;;;
Робин в который раз давится хриплым кашлем, пряча лицо в локоть. — Ну и дрянь. — блондинка протягивает сигарету Синефин, промаргивая появившуюся влагу в глазах из-за дыма. — Уверена, что куришь впервые? Тебе совсем кашлять не хочется? — А это странно? — с довольной ухмылкой Тонкс забирает у нее подарок Фреда и снова затягивается. — И как это может нравиться? — бросает в никуда риторический вопрос Дюарт, полностью опираясь на каменную перегородку в Астрономической башне. — Никогда здесь не была после отбоя. — Конечно нет. Ты же слишком гордая, чтобы отчитываться перед профессорами за погрешности. — смеется темноволосая, запрокинув голову наверх и выпуская дым над собой, воображая себя в каком-то фильме. — Вот и не рискуешь. — Я просто умнее некоторых. — Бесспорно. — опуская уголки губ вниз, Тонкс несколько раз саркастично кивает. Холодный февральский ветер бил в лицо, кусая за щеки и щекоча обветренные губы. На мгновение повисло молчание; наслаждаться моментом порой легче, чем кажется. И сейчас кутаться в мантии и плотнее заматывать серебристо-зеленые шарфы было даже приятнее. Почувствуй себя живым, почувствуй каждой частицей. — Блейз принес в женское общежитие твои вещи. — прерывает тишину Робин, продолжая смотреть перед собой. — Отлично. Робин, я… — Расскажи мне. — светловолосая резко поворачивается к подруге, отрываясь от изгороди. — Прошу, Синефин, расскажи мне что происходит. Я устала довольствоваться слухами и ложной информацией из фрагментов статей. У меня ощущение, что ты нарочно от меня все скрываешь. Сначала ты начинаешь дружить с Уизли, потом встречаешься с Забини, на тебя нападают. Сегодня ты вообще едва ли на ногах стояла, когда ты собираешься признаться? — То, что случилось сегодня совершенно не связано ни с Блейзом, ни с близнецами. С каждым бывает. — мотая головой, едва слышно отнекивается Тонкс. — Хоть раз будь со мной честна! — скуля, Дюарт пытается заглянуть в лицо подруге. — Почему все знает каждый кроме меня? — Потому что ты не должна знать, Робин! — восклицает наконец Синефин, рвано дернув рукой перед собой. — Неужели? А что ты скажешь, когда во время твоего следующего ночного приступа, пока ты будешь задыхаться, никто не впихнет тебе меж зубов таблетку? Тонкс замерла. — Откуда ты… Дюарт разочарованно усмехается, качая головой и отводя взгляд. Неужели все это время она знала? — Я иду спать. — Робин неторопливо развернулась, накидывая на себя капюшон мантии, но уже стоя у лестницы ведущей вниз с Астрономической башни, в последнюю секунду она снова взглянула на Синефин. — Блейз и лекарства передал. Если вдруг у тебя в голове еще хоть что-то осталось, то прекращай строить из себя героиню и прими дозу. Ты прекрасно знаешь, что твоя попытка выработать иммунитет не увенчается успехом. Не будь наивна. Иначе то, что случилось сегодня покажется только цветочками. Дюарт уходит, разбивая в пух и прах хоть какую-то надежду на то, что Синефин смогла бы справиться и перерасти преграду слабости без таблеток. И хотя в глубине души она и так это знала, все равно она не была готова услышать нежеланную правду со стороны человека, который, кажется, и ныне, и присно был в курсе всего. Все вокруг стало казаться неестественно пустым. Пустым и неправильным. Синефин не могла поверить, что Робин, от которой она так отчаянно скрывала истину все прекрасно знала. Знала, и продолжала смотреть на нелепое вранье своей подруги. — Встретил Дюарт, она сказала, что ты тут ждешь меня. Это правда? Синефин оборачивается и видит поднимающего по ступенькам Джорджа. — Она так сказала? — пытаясь выглядеть хотя бы чуть менее подавленно, Тонкс улыбается. — Нет, — смеется Уизли в ответ и встает рядом с девушкой, опираясь на каменную изгородь локтями. — Она просто прошла мимо. — В ее стиле. — Порой меня посещает дивное ощущение что она меня ненавидит. — Как странно, правда? — усмехается Синефин, кивая на гриффиндорский шарф собеседника. — Так и есть, если ты забыл. — Кстати говоря, мне всегда было интересно, почему так. — Джордж переваливается через низкую стенку, наблюдая свысока за землей, на которую летят снежинки. — Потому что слизерин чувствует свое превосходство. И это честно. — задирая подбородок, заявляет Тонкс. — А вы, глупцы, не хотите это принять. Вот они и негодуют. — Они? — переспрашивает парень. — То есть ты — нет? — Не люблю иерархические деления по предрассудкам, — поясняет та, качнув головой вперед, — Если ты лучший, то докажи это, прежде чем болтать. — Но заметь, Тонкс, если кто-то и попробует тебе что-то доказать, ты все равно станешь это оспаривать. — его уголок губ дергается, и Джордж с вызовом смотрит на подругу. — Люблю отстаивать свою точку зрения. — соглашается Синефин. — И люблю споры в которых уверена, что выиграю. — А если знаешь, что проиграешь? — То не начинаю спор вообще. — она снова твердо кивает. — Это нечестно, — смеется Уизли, поворачиваясь и облокачиваясь на изгородь спиной. — При таком раскладе ты победитель всухую. А смысл не в этом. — А кто говорил про честность? — Тонкс смотрит на рыжего через плечо и волей-неволей тоже начинает улыбаться. — Можешь начинать рассказывать мне про справедливость, честь и прочие гриффиндорские козыри, но мне это уже неинтересно. Мы спорили об этом с семьей, когда мне было девять. Папа с Дорой против нас с мамой. И мы выиграли. Как ты там сказал? Всухую? Вот-вот. Ты меня не слушаешь, да? — Не-а. — откровенно признается Джордж. — Свинья. — Синефин возмущенно хмыкает, также оборачиваясь и становясь в ту же позу, что и парень. — Во-первых, не называй меня так. Это грубо. — Уизли входит в роль мамочки, вскидывая палец вверх, а брюнетка послушно кивает, словно усваивая урок. — Во-вторых, я хочу кое-что спросить. Из чистого любопытства, знаешь ли. — И что же это за вопрос такой? — Какое у тебя задание? Тонкс смеется, запрокидывая голову к небу. — Ты и вправду думаешь, что я тебе расскажу? — Это меньшее что ты можешь сделать для меня после сегодняшнего. — тот поворачивается к ней и лукаво подмигивает. — Не вынуждай меня просить у тебя что-либо куда более ценное. И всякий раз, когда он смотрел на нее вот так и говорил такое, девушке хотелось размазать его чеширскую ухмылку по всему лицу. Однако, сейчас она не почувствовала никакого раздражения, только странную обиду. Ей захотелось лишь развернуться и уйти. Но Синефин осталась. — Я тебе доверяю, Джордж. — предупреждает она. — И я убью тебя, если об этом хоть кто-то узнает. — Я заинтригован. — тот самодовольно задирает подбородок, добившись своего. — Помнишь то нападение в доме Забини? — спрашивает слизеринка, и в ответ получает кивок. — Там были двое пожирателей. И операцией руководил Малфой, а значит — было действительно важно словить на крючок кого-нибудь из родственников одного из членов Ордена. Отнюдь, ключевое слово — было. — К чему ты клонишь? — Джордж хмурится, складывая руки на груди. — Подумай. — Тонкс становится прямо напротив парня. — Если это для них все еще было бы столь важно, то меня бы тут не было. А если не меня — то кого-нибудь другого, например одного из вас, рыженьких. Грюм думает, что у них другой план. Что Орден уже не в приоритете. Они метят куда выше. Как думаешь, куда? — Поттер. Синефин кивнула, поджимая губы. — Верно. Им нужен Гарри. Но узнавать для чего уже работа не моего уровня. Я информатор. — Шпионишь за Избранным? — смеясь, Уизли поправляет шапку. — Присматриваю. В какой-то момент руки сами потянулись к шарфу гриффиндорца, подтягивая податливую ткань прямо к его подбородку и пряча под ней ранее оголенные участки шеи. Тонкс будто не контролировала свои действия, а когда ее наконец осенило, она отдернула руку, округляя глаза и лихорадочно смеясь над своей неловкостью. И в этот момент она ужас как напомнила Джорджу свою старшую сестру. — Это на нервной почве? — несерьезно говорит он, касаясь шарфа там, где ранее были пальцы Синефин. — Если тебе нужно с кем-то обсудить свои переживания, ты же знаешь, я… — Да, я знаю. Я могу прийти к тебе. — уже серьезно отвечает девушка на шутку Джорджа, и на его лице появляется усмешка. Но не такая, какой обычно он одаряет всех подряд при колкостях. Другая, мягкая и теплая. — Будешь завтра на матче? — Робин играет, так что… — словно позабыв на какое-то время о инциденте с подругой и вспомнив об нем только сейчас, девушка запинается. — Да, буду. — Встретимся на трибунах? Или будешь продолжать бояться моей девушки? Синефин прыснула, будто подавилась воздухом, услышав вопрос Уизли. — Я ее не боюсь, Джордж, я ей сочувствую. — И поэтому избегаешь меня, когда я с ней? — Да, чтобы она не сильно расстраивалась при виде свободной девушки, неподатной на твое очарование. — пожимает плечами Тонкс, складывая руки на груди, а Уизли в это время по непонятной ей причине заливается смехом. — Мое очарование? — переспрашивает он, а Синефин обиженно цокает языком. — Ты считаешь меня очаровательным, Тонкс? Не думал, что с твоих уст вообще могут срываться подобные слова! — Да-да, посмейся с меня. — ригористично бурчит девушка, отворачиваясь от Джорджа и вновь откидываясь на колонну. — Я же привыкла чувствовать себя унизительно! — Хватит ворчать, мне, так-то, это льстит. — выдерживая недолгую паузу, Уизли снова начинает трястись от смеха, пряча глаза в ладони. — Пошел к черту. — фыркнув, Синефин идет к выходу, позволив себе улыбнуться только тогда. — И тебе доброй ночи, очарование!;;;
Стараясь как можно тише пробраться в спальню, дабы не разбудить вторую слизеринку, Тонкс медленно поворачивает стеклянную ручку вправо, и замочек щелкает с громким треском. Зажмурив глаза, девушка проскакивает внутрь, и не глядя сбрасывает с себя верхнюю одежду куда попадя. С такой же небрежной осторожностью она едва слышно крадется к своей постели, но настольная лампа, загоревшаяся в паре метров от нее, приковывает внимание и вынуждает расслабиться. Робин не спала. — Узнала? — равнодушно глядя на подругу, она поправляет подушку. — Узнала что? — Как это ощущается? Синефин не отвечает на свой же вопрос, ранее заданный Дюарт, начиная расстегивать блузку. Робин отвернулась, сверля взглядом темно-зеленый тюль над ложем. — Первая полка в тумбочке, в коробочке от мятных леденцов из Зонко. — монотонно говорит блондинка и Тонкс прикрывает глаза, на мгновение замирая. — Хорошо. — также тихо отвечая, Синефин ложится на поверхность кровати, накрываясь и бездействуя. — Если ты сейчас же не примешь таблетки, я засуну их в тебя. — Это насилие. — шипит темноволосая, и, каким-то незамысловатым пируэтом переворачиваясь, тянется к нужной шуфлядке. — Насилие — то, что ты делаешь с собой. Два разных препарата падают на ладонь слизеринки.;;;
Игроки в зеленой и голубой форме взлетали над полем под оглушительные аплодисменты. — Поприветствуем сборные Слизерина и Когтеврана на сегодняшнем матче! Напомню, что у ни одной из команд за спиной ни единой победы! — крича в громкоговоритель, информатор в лице Ли ликовал. — После сегодняшней игры нам всем станет известно, кто же останется в хвосте до конца года, а кто пробьется вперед! И, надеюсь, это будут не эти гнусные зеленые мух… — Джордан! — слабым эхом из микрофона вылетает голос МакГонагалл, и Синефин прячет взгляд, сидя на трибуне и улыбаясь. — Тебе смешно? — кривя носом и мерзко пища, обращается к Тонкс ее сокурсница — Паркинсон, и та шмыгает носом. — Следи лучше за моим кузеном на поле. — огрызается Синефин, поднимаясь с лавочки и поправляя мантию. Даже находиться в радиусе одного метра с этой дамой было невыносимо. — Не смей его называть своим кузеном! — снизу-вверх глядя на девушку, снова вопит Пэнси. — Ему стыдно за тебя. — Обидно. — Тонкс выкатывает нижнюю губу и наигранно печалится. Нарочно наступая на ноги второй слизеринке, она пробирается между ней и рядом людей впереди них. Гадость за гадость, а иначе как бороться со столь противным обитателем ее факультета? Брюнетка впопыхах спускается с одной трибунной башни, тут же цепляясь за перила второй напротив и переступая ступеньки через одну. Как и предполагалось, гриффиндорские болельщики оказались именно там, и Тонкс оперативно пыталась найти глазами две одинаковые вязаные шапки с помпонами, но цель обнаружила ее первее. — Гнусная и зеленая! — окликивает ее голос из толпы, и та закатывает глаза. — Не нас ищешь? У края около перил Синефин замечает улыбающегося Фреда, а рядом и его близнеца. — За нас болеете, как я погляжу. — иронично подмечает слизеринка, приближаясь к мальчишкам. — Красиво сказано. Кто на этот раз придумывал речь Джордану? — Я. — гордо задирая подбородок, Фредерик указывает на себя большим пальцем. — Даже тогда не мог перестать думать о тебе, представляешь? — Какие приятные у тебя мысли обо мне, однако. — озираясь, гладко тянет Синефин, а потом замечает, что ее окружает вся сборная Гриффиндора, включая Анджелину, которая с пеной у рта комментировала и анализировала тактику команд на поле. — Я бы сказал, о-ч-а-р-о-в-а-т-е-л-ь-н-ы-е. — по буквам процеживает рядом стоящий Джордж, игриво подмигнув девушке. — Да заткнись уже. — Синефин скептически хмурится, переводя взгляд на поле. — Дауэрт сегодня не в настроении? — нарочно коверкая фамилию охотницы сборной Слизерина, Фред наклоняется над подругой. И действительно, настолько агрессивной игры от Робин не ожидал никто. Она перехватила в подаче когтевранцев квоффл и на бешеной скорости помчалась к кольцам соперников, игнорируя любых игроков на своем пути. — Да. — коротко отвечает Тонкс, облокачиваясь на перила. — Фред? — Да-да? — он тут же отзывается, посмотрев на слизеринку. — Покурим? — Синефин лукаво улыбается, а тот разочарованно качает головой.;;;
— Мерлин, Тонкс, это была одна, — тыча перед носом девушки указальным пальцем, Уизли забирает у нее сигарету. — Всего одна сигарета! Рыжий в который раз затягивается, бурча себе под нос что-то в роде «какой же я оболтус». Стоять с обратной стороны трибун на земле было весьма удобно. Никто не видит, никто не слышит. Зато они как раз наоборот. — Когтевран победит. Малфой и в ряд не идет с игрой Чжоу. — съезжая на пятках по скользким замороженным ступенькам кричит Джордж, и его близнец сует сигарету обратно в пальцы девушки, выставляя себя предателем. — Тонкс?! Какого лешего ты творишь? — Ей вкусно. — глуповато оправдывается Фред и для большего убеждения указывает ладонью на Синефин в полуобороте. — Ага, приятного аппетита. — переводя взгляд на слизеринку, строго кивает второй близнец. — Нам же нужен никотин! А ты сплавляешь его ей. Брюнетка в шоке вскидывает брови, зажимая сигарету меж зубов и возмущенно мямля: — То есть то, что я травлю себя не играет никакой роли? Тебе важны только твои опыты? — Мне важен мой бизнес. — уверенно отвечает тот, довольно ухмыляясь. — Так значит, если Когтевран побеждает, то вечеринке быть? — спрашивает Фредерик, потешно хлопнув в ладоши. Тонкс недоуменно смотрит то на одного, то на другого Уизли. — Какой еще вечеринке?;;;
Сказать откровенно, когтевранцы действительно знали толк в организации празднований. Выручай-Комната, предложенная кем-то из когтевранских членов Отряда Дамблдора как место для проведения вечеринки, казалась уже не такой светлой как при тренировках Отряда. Полумрак придавал шарма, а красивая магия, сотворенная одной из девушек этого факультета, имитировала падающие крохотные синие огоньки с потолка, которые пропадали, стоило им коснуться любой встречной поверхности. Со своего факультета Синефин не замечала никого, да и чему удивляться? Уже второй за этот год проигрыш их сборной вряд ли бы стал причиной для веселья и выпивки этой ночью. Если они проиграют и пуффендуйцам в апреле, то кубка школы Слизерину не видать как собственных ушей. Но шансы пока еще есть. Видеть подобное Тонкс удавалось в стенах школы крайне редко, вероятно оттого, что раньше она и не состояла ни с кем в приятельских отношениях. Даже среди своего факультета. Однако она точно выслушивала не раз как Нимфадора восхищенно расхваливает хогвартские нелегальные тусовки, поддаваясь ностальгии, но в ответ Синефин всегда лишь кривила губой, совершенно не понимая такого восторга со стороны сестры по поводу вечеринок. А сейчас она поняла. — Познаешь прелести веселья без алкоголя? — над ухом слышен голос, вызвавший моментальную улыбку. — Начинаю с малого. — также на повышенных тонах отвечает Тонкс и оборачивается, замечая над собой Фреда. А тот лишь ехидно усмехается, протягивая слизеринке напиток. — Что это? — Огневиски. — убедившись, что Синефин попробовала, тот забирает у нее алкоголь. — Выглядишь прикольно. Мне нравится. — снова на ухо, чтобы музыка не перебивала его, говорит Уизли. — Слишком короткое? — нервно натягивая как можно ниже подол платья, которое ей тоже досталось от сестры, она спрашивает у Фреда и всем сердцем надеется на отрицательный ответ. Все вокруг явно получали наслаждение от происходящего, качаясь под музыку, крича и полностью отдаваясь эмоциям, а Синефин, как истинный наблюдатель, стояла в стороне и понятия не имела каким образом следует корректно вливаться в толпу старшекурсников. — В самый раз. — оценивающе пробегаясь взглядом по внешнему виду слизеринки, Фред кивает и отпивает из своего стакана. Синефин замечает, как ему машет из толпы какой-то знакомый, приглашая его ближе к себе, но Фред жестом дает понять, что сейчас он не собирается отходить от Тонкс. — Твоя подружка придет? Спонтанность поведения и легкость каждого из студентов не могла не пугать, все вели себя настолько расслабленно, что казалось будто бы подобные тусовки происходили ровным счетом постоянно, и только она одна продолжала стоять как каменная и напрягать всех своим присутствием. Особенно себя. — Вряд ли. Она слишком огорчена своим вторым проигрышем. Пьюси на нее постоянно срывается. — Пьюси жалок. — отвечает Уизли. — И играет, как мешок с драконьим навозом. Жалко, что ее задевает поведение такого ублюдка. — С каких пор ты так печешься о Робин? — девушка заулыбалась, потянувшись к лицу рыжего и забирая напиток прямо в тот момент, когда он хотел отпить. — Эй! — возмутился тот, но все же отпустил огневиски, почти не сопротивляясь. — Она твоя подруга, а ты моя. Клянусь, никакого подвоха. — С каких это пор ты, Фредерик Уизли, испытываешь ко мне столь трепетные чувства? Вдалеке мелькнуло знакомое лицо, и разрежённость момента куда-то улетучилась. — С тех пор как увидел твое имя в списке пропавших в Придире. — признается парень, приобняв за плечи Синефин и проталкивая ее ближе к эпицентру вечеринки. — Мне кажется, я в тот вечер нашел у себя седой волос. — Видишь! Умеешь быть милым, когда захочешь. — даже не посмотрев на друга, ответила Тонкс, высматривая в толпе второго близнеца. Джордж стоял у стены напротив, активно обсуждая что-то с Ли Джорданом, который, судя по виду, был уже в кураже. Оба гриффиндорца смеялись, выпивая из одной бутылки, а потом Ли резко развернулся, указывая пальцем точно в Синефин. Девушка выпрямилась, чувствуя как кровь предательским образом приливает к щекам. — Просто хочу, чтобы ты наконец вернула мне мой стакан. — Что? — ломанным голосом переспрашивает Тонкс, поворачиваясь к Фреду, а тот, молча закатив глаза, просто забирает алкоголь из ее рук. — Соберись. — говорит рыжеволосый, кивая своему близнецу то ли в знак приветствия, то ли подтверждая, что все путем. — Я собрана! — пытается опровергнуть суждения Уизли слизеринка, но тот уже не слушает, пританцовывая и направляясь к своему брату. Идти вслед за ним совершенно не хотелось, тем более после неоднозначного жеста Джордана. Вдалеке она заметила Полумну, также стоящую одну, но при этом по ней нельзя было сказать, что она была этим слишком расстроена. — Не думала, что четверокурсников пускают. — улыбаясь знакомой, Тонкс становится рядом с ней, тоже разглядывая каждого из отдыхающих студентов. — Меня почти никто не замечает, а я никому не мешаю. — блаженно отвечает Лавгуд, рисуя кончиком ступни на полу незамысловатые узоры. — А ты почему не развлекаешься? — С чего ты взяла? — вскинула брови Синефин. — Мне весело. — Может выпей еще. — Полумна мягко улыбнулась, наклоняя голову вбок. — Слышала, что когда ты пьяный, все переживания уходят на второй план. — Напиться и выглядеть как все здесь? — смеется Тонкс, в который раз поправляя до жути неудобное платье. — Ни за что. Развлекусь, понаблюдая со стороны. Громкий смех трех гриффиндорцев в углу перебивает даже музыку, привлекая внимание девушек. — Почему ты не с ними? — разглядывая близнецов и их друга интересуется когтевранка. — Они оба последнее время только смеются надо мной. — брюнетка улыбается, понимая, что это ее совершенно не обижает, но все же. Джордж выглядел уж слишком поддатым, чтобы не подколоть ее в очередной раз. — А мне показалось, что один из них был очень мил к тебе сегодня. — Фред? Да. Подлизывается. — словно услышав разговор, Фредерик обернулся, и, залыбившись во все тридцать два, поманил к себе Синефин. — Ну вот. Опять. — Иди же. — подначивает девушку Лавгуд, а та ей благодарно улыбается, направляясь к близнецам. — Синефин и Нимфадора в одном лице. — кричит Джордж, хотя Тонкс давно уже была так близко, чтобы все отлично слышать. — А казалось, что хуже и быть не могло. — Мерлин, ну и имена. — выпивая, комментирует Фред. — Кто вообще мог так назвать своих детей? Другое дело — Дред и Фордж! Не запутаешься, не забудешь, и самое главное — будешь доволен. Нимфадора и Синефин. Вы с сестрой проклятые, говорю вам. Синефин старается не подавать виду что Фред ляпнул лишнего, а Джордж в этот момент обеспокоенно глянул на подругу, но та ему лишь улыбнулась. Мол, все нормально. — Приветик! Подлетая к группе сокурсников, Анджелина чуть ли не врезается в стену, благо, Джордж успел вовремя подставить руку, взяв под крыло свою смеющуюся девушку. Улыбка с лица Тонкс медленно исчезает, но Фред словно по вызову протягивает слизеринке огневиски. — Я больше не буду пить, убери! — Да ты выпила всего-ничего! — сразу же возмущается он, но рука Джорджа мгновенно перехватывает напиток и залпом осушивает стакан. — Не хочет — не надо. Мне приятнее. — Так, а что вы тут обсуждали? — встревая, спрашивает Джонсон, оглядывая всех поочередно и только сильнее прижимаясь к Уизли, который, похоже, не был особенно рад ее компании. — Семейку Тонкс. — поясняет Фред, а Синефин закатывает глаза, подходя ближе к стенке, опираясь и чуть ли не сползая по ней вниз прямо возле Джорджа. — Джордж про тебя рассказывал. — Анджелина выглядела слишком приветливой, и это до пульсации в висках напрягало слизеринку. — Твоя сестра — та метаморфиня, так? — Ты не уловила сути, дорогой мой капитан. — вмешиваясь, поправляет ее Фредерик. — Ее сестра — одна из сильнейших ныне живущих мракоборцев. — Ныне живущих, Уизли? — педантично посмотрев на близнеца, вопросительно подняла брови Тонкс, а тот вскинул руки над головой. — Совсем страх потерял? — Я ее расхваливаю, ты должна быть мне благодарна! — Ты после тоже в мракоборцы, Синефин? — снова спрашивает Джонсон, кажется привыкшая за годы дружбы игнорировать переменную туповатость близнецов. — Да. — категорично заявляет она, чувствуя себя некомфортно. Четыре пары глаз были устремлены на нее, отчего девушка ежится. — Я не вижу другого пути. — Вау. — сзади раздается женский голос, который Тонкс боялась услышать сейчас больше всего. — Как неожиданно и приятно. — Дауэрт! — радостно восклицает Фред. — А мы-то думали, что ты не явишься! Робин ничего не говорит, молча сверля взглядом Синефин, а затем кивает пару раз головой, разворачивается и уходит. — Робин… — слизеринка готова заплакать, глядя в спину подруге, а затем подрывается с места и следует за ней. — Робин, постой… — Синефин, хватит! — блондинка разворачивается, как только чувствует, что Тонкс ее догоняет. — Не иди за мной. — Я собиралась тебе рассказать, клянусь. — та пытается взять ее за руку, но Дюарт вскидывает ладони, не желая, чтобы брюнетка к ней прикасалась. — Пожалуйста, послушай… — Хватит с меня вранья. — только и говорит она, с отвращением отворачиваясь от подруги. Фигура Робин исчезает, и Синефин прикрывает рот ладонью, чувствуя, что если себя не остановить, то она закричит. В глазах неприятно щипало, а внутри все мутило от омерзения к самой себе. Она не помнит, сколько просидела за маленькой, устроенной когтевранцами барной стойке, время от времени подавая подходящим пьяным подросткам очередной стакан алкоголя. Сама же она не взяла в рот ни капли, а находиться в этом помещении и смотреть на веселье остальных, в то время как ее душили невыплаканные слезы становилось все более невыносимым. На вечеринке остались только самые выносливые, к трем часам ночи народу поубавилось знатно. Все было как в тумане, все как будто происходило не с ней. — Не грусти! — Джордж, ты пьяный. — девушка отталкивает от себя подбежавшего близнеца, будучи явно не в духе чтобы терпеть нетрезвую выдурь. — Постарайся сделать так, чтобы я тебе не врезала за подобные слова, пожалуйста. — Ты мне больше нравишься, когда деликатнее. — комментирует он, присаживаясь напротив. — Дурацкий прикид. Мне не нравится. Музыка сменяется на более плавную, и Синефин готова взвыть, пряча глаза в ладонях. Не хватало еще и грустной музыки вокруг. Полный набор. Блестяще. — Надеюсь, хотя бы чужие платья тебе пришлись по душе. — тихо тараторя, Тонкс старается как можно усерднее скрыть возникающие из ниоткуда слезы. — Нет, я ненавижу чужие платья. — его рука снова тянется за очередной порцией к бутылке, и Тонкс как раз в это время отрывает лицо от ладоней и шлепает парня по пальцам. — Ауч! Что я тебе сделал? — Выпил слишком много и несешь бред. — шмыгая носом, Синефин озирается, на не подсознательном уровне ища глазами пассию собеседника. — Ее здесь нет. — словно читая мысли, говорит Джордж. — Она слишком крутая, чтобы оставаться допоздна. Он все-таки тайком забирает бутылку со стола, прямо как ребенок, и отпивает. — Она хорошая. — Рад за нее. Тонкс не обращает внимания на него, полностью погружаясь снова и снова в ситуацию с Робин. — Она не знала, так ведь? — Да. Синефин опять накрывает, но на этот раз сдерживать слезы удается крайне плохо. Она опускает голову, чувствуя как щеки начинает неприятно щипать от скользящей к подбородку влаги. — Тебе пора прекратить эту привычку плакать, когда я рядом. Мне это не нравится. — Уизли поднимается с места, вставая рядом с девушкой и прижимая ее голову к своей груди. — А тебе пора прекратить смеяться надо мной, когда я показываю тебе свои чувства. — она всхлипывает, цепляясь пальцами за ткань рубашки гриффиндорца. — У тебя волосы пропахли дымом. — А от тебя воняет алкоголем. — Один — один. Синефин старалась взять себя в руки, ведь оправдания на утро по поводу того, что она была нетрезвая, не прокатят — каждый знал, что она толком-то и не пила. — Мне нужно кое-что сказать. — признается Джордж шепотом, и Тонкс отрывается от него. — Что случилось? Парень выглядел очень взволнованным. — Я сейчас проблююсь. Синефин смеется сквозь слезы, вытирая нос ладонью и спрыгивая со стула. — Мерзость. — Я бы мечтал сделать это на твое ужасное платье, но что-то мне подсказывает, что я об этом очень пожалею. Тонкс оглядывается, надеясь, что Выручай-Комната сможет сделать хоть что-то, дабы помочь Уизли с его проблемой. И как по магии — совсем недалеко в углу появляется дверка, а на ней значок уборной. Синефин смотрит на Джорджа, а затем берет его под локоть. — Только попробуй сделать это мимо унитаза.;;;
— Полегчало? — протягивая стакан воды парню, после того как тот отрывается от белого друга и перекатывается по стене возле него, Синефин садится по другую сторону от туалета. — Да. — коротко отвечает тот, залпом осушив предложенный стакан. — У тебя есть какое-нибудь заклинание, чтобы это все закончилось? — У меня нет палочки. — Весьма непредусмотрительно. У меня тоже. Тонкс смеется, переводя взгляд на Уизли, который позеленел как полумертвый. — Как же я влю-блен! — неожиданно для обоих пропел он, и Синефин опустила глаза. — Как же это здо-ро-во! — в подобной ему манере ответила девушка. — Вы с ней выглядите счастливыми. — Да какими счастливыми, Тонкс? — тот обреченно опускает затылок на вертикальную поверхность, прикрывая глаза. — Когда я с ней, я только и думаю о том, какая она, Мерлиновы панталоны, недосягаемая. Не мой уровень, высшая езда! Понимаешь? — Понимаю. — незаинтересованно кивает слизеринка, продолжая исследовать свои пальцы. — Она умна, у нее потрясное чувство юмора. Иногда я вообще поражаюсь, что она возится со мной. — продолжает Джордж. — Я не могу поверить в то, насколько она уникальна, в ней ни капли фальшивости, она как прозрачная, но в то же время… — Я рада за тебя. — ком застревал в горле, слушать гриффиндорца становилось невозможным. — Она… — он запинается. — Самая сильная. Тонкс встает, поправляя платье в сотый раз, и выходит. Молча, не комментируя, желая остаться одной и не видеть Джорджа как можно дольше. А тот продолжает сидеть на холодной плитке, разглядывая мокрые следы на своей рубашке, оставшиеся после слез слизеринки. — Си, — язык отталкивается от неба, растворяясь в мягком звуке, — Не, — на этот раз кончик касается внутренней стороны зубов, — Фин. Зубы врезаются в нижнюю губу на последнем слоге, и Уизли закрывает глаза.