(не)маленькая шалость.

      Посидев с альфой за ужином, Чимин отправил его спать, намереваясь еще позаниматься учёбой. Он поцеловал Хосока, когда тот лёг в кровать, и включил на обогревателе другой режим, чтобы в комнате было теплее, отправляясь обратно за стол. Материал из билетов для завтрашнего зачёта в голове совсем не укладывался, поэтому спустя минут тридцать, перестав пытаться что-то выучить, омега заглянул в холодильник, оценивая содержимое.       Завтра ему надо поговорить с Юнги — хватит оттягивать момент. Вспомнив, как утром альфа сидел в столовой с каким-то не лучшего вида салатом, Чимин достал продукты, решив что-то приготовить. Юнги же живёт в общаге, у него явно нечасто бывает нормальная еда, и нет, омеге не хочется проявлять заботу, это будет просто маленькое «прости за мою истерику». Он наговорил, наверное, чуть больше, чем следовало, из-за вспышки эмоций. В конце концов…       Они оба запутались.

***

      Столовая была почти пуста, когда Тэхён и Чимин завалились в неё утром, ища одного конкретного человека. Омеги разглядели Юнги за дальним столиком со стаканом какого-то сока и булкой, он отрешённо смотрел в окно и говорил по телефону. Пепельноволосый похлопал друга по плечу, желая ему удачи, и покинул его, а Чимин встал столбом, понимая, что он ничего не понимает. С одной стороны, уверенностью он, вроде как, запасался всю ночь. Ну, а с другой… Омега медленно двинулся к Юнги, а тот хмуро вертел в руках стакан с нетронутым напитком, и он сейчас так напоминал своего отца, что младший забылся.       — Я всё сказал. Заставляй его. Иначе я приеду, и вам обоим не поздоровится, — альфа цокнул языком, осматриваясь, и остановил удивлённый взгляд на Чимине, что замер рядом. Вдохнув, Юнги забил себе все лёгкие приятным запахом и поднял одну бровь. — Я надеюсь, — он продолжил разговор, неотрывно смотря на ожидающего парня. На первый взгляд альфа казался спокойным и здоровым, но всё же он вблизи выглядел болезненным и уставшим, а запах яблока отчетливо отдавал испугом и напряженностью. — Хорошо, я потом позвоню… да, давай… — отложив мобильник, альфа недолго смотрел на Чимина, набираясь смелости и дыша коньяком. — Доброе утро…       — Ага… — Чимин неловко потоптался на месте. — Мы… можем поговорить?       — Да, садись.       — Не тут, — омега заглянул в тёмные глаза Юнги, сглатывая. — Про нас и так очень много чего говорят.       — Я ещё не позавтракал.       — Я накормлю, идём… — Чимин поплёлся на выход из столовой, не оглядываясь, потому что знал, что альфа точно идёт за ним. Он вызвал лифт, которым мало кто пользовался в универе, потому что на верхние этажи здания редко требовалось подниматься. Омега поправил рюкзак на плечах и дождался, пока старший зайдёт. — Куда мы, если не секрет? — Юнги старался отвести взгляд, но в лифте не так уж и много вещей, к которым можно его приковать. В итоге он сдался и устремил его на Чимина, изучая вблизи такое до боли знакомое лицо. Он только сейчас заметил ранки поверх своей метки на ключицах и прикусил щеку с обратной стороны. Не больно. Разве что, где-то внутри уже в какой раз что-то трещит по швам.       — На крышу. Ты не прошёл посвящения, — младший не мог не заметить, поэтому поднял воротник кофты выше, чтобы скрыть это. Он натянуто улыбнулся.       — Что?       — Посвящение. Новеньких в универе пугают тем, что скинут с крыши.       — Не особо пугает…       Омега нахмурился, отсчитывая секунды, когда между ними снова будет расстояние, ибо в лифте тесно, а взгляд Юнги ложится на него, как тяжёлое одеяло, и давит, давит, давит. Он вышел первым, когда двери открылись, сразу снимая рюкзак и аккуратно ставя его на пол. Альфа осмотрелся, также подходя к краю крыши. Ветер усилился перед снегопадом, с силой ударяя в лицо и сдувая волосы со лба. Глаза у обоих противно защипало от этого, но Юнги остался на месте, а Чимин взял еду, протягивая её альфе двумя руками.       — Спасибо, — старший улыбнулся, заглядывая в контейнер. — Хосок знает, что ты тут?       — Да, — Чимин присел на корточки, посмотрев вниз, — знает…       — Ты звонил родителям? — альфа так же присел рядом, закидывая в рот морковную палочку. — Узнал?       — Угу… и как… как давно ты знал, что мы истинные? — омега спросил тихо и робко, поджимая губы. Даже на улице он настолько ярко чувствует минов запах, и как бы ему не хотелось сказать, что от этого противно… на самом деле не противно. Яблоко пробралось в лёгкие мягко и даже как-то утешающе, так аккуратно, что ноги вот-вот подкосятся. — В смысле… почему я узнаю об этом последним?       — Ну, как бы я не хотел ответить тебе на этот вопрос, все же просто спрошу, почему же ты сам не догадался? — Юнги беззлобно усмехнулся, посмотрев на небо. — Разве это хоть немного скрывалось?       — Я… я не знаю. Просто… не понимаю.       Альфа перевёл взгляд на загнанного в тупик Чимина, тая от всего происходящего. Он чувствует сейчас так много всего. Каждая эмоция, каждая проскакивающая мысль одновременно и неуловима, и вот, бродит, не прячется — приглядись и поймёшь. Да только сил на это нет и желания, если честно, тоже. Юнги может лишь замереть на месте и не моргать обязательно! — вдруг мираж, и прямо сейчас ветер сдует омегу, как и разум парня. Он в шаге от пропасти, в прямом и переносном смысле: несколько шагов вперёд и всем легче, ровно на одну проблему. Ещё несколько таких разговоров с истинным без единой возможности просто обнять, и Юнги рехнётся. Сломается недорогая игрушка.       Чинить никто не станет.       — Я тогда сказал… ну, слишком много… — Чимин повернул голову к старшему. — Это было на эмоциях, и я…       — Я не глупый, Чимин-а. Я сам виноват, знаю.       — Почему? Почему ты не… не рассказал?       — О чём?       — О Минхо. Ты думал, я не смогу тебя понять? Думал, не смогу поддержать? Помочь? Юнги, я не понимаю этого. Я сколько надумал, вплоть до того, что я чем-то… обидел? Я места себе не находил.       — Хе-е-ей, — альфа отложил контейнер, подходя ближе. Дрожащими руками он рискнул осторожно прикоснуться, положив ладони на холодные щёки младшего и подняв его взгляд на себя. — Прости меня… я знаю, что этого мало. Ты ни в чём не виноват, я сам у тебя дурак.       Юнги знал это выражение лица. Таким зашуганным омега всегда был перед тем, как пролить слёзы. Альфа поджал губы, всё ещё не убирая рук с приятной на ощупь кожи, и мягко огладил большим пальцем щеку, молясь, чтобы сейчас Чимин не заревел (не оттолкнул). Он рождён улыбаться и купаться в любви, но никак не плакать, и это Юнги осознал ещё в том чёртовом домике, успокаивая маленький комочек, прижавшийся к нему и скулящий от боли. Медленно окольцовывая его плечи руками, альфа вдохнул приятный запах и блаженно прикрыл глаза, а Чимин, пугливо вздрогнув, позволил себя обнять и спустя пару секунд прижался сам чуть сильнее, хватаясь за чужую куртку. Всхлипнув, он спрятал лицо в изгибе шеи Юнги, пуская наружу слёзы, и альфа обхватил младшего сильнее, крепче, ничего не говоря больше. Он слышит тихий скулеж, ощущает подрагивания и вновь себя мысленно убивает за это. Не так он хотел в детстве. Он хотел рядом с ним быть, защищать, не позволять плакать — а что в итоге?       — Прости меня, — прошептал альфа рядом с ухом Чимина, виском припадая ко лбу парня. — Прости…       — Столько времени, Юнги… Ты ни разу мне… Столько…       — Тише, тише, — старший положил руку на макушку и потрепал волосы, после нежно массируя кожу. — Я так сожалею, правда… Прости, Чимин-а…       — Почему не позвонил? Ты молчал, не отвечал. Почему? — промямлил омега, немного отстраняясь и поднимая взгляд на Юнги. Тот как-то иронично улыбнулся, мотая головой.       — А что бы это изменило? — без страха заглянув в глаза омеги, он осторожно убрал его чёлку, еле касаясь пальцем.       — Я… Я не знаю. Я был бы рядом, тебе бы не пришлось…       — Был бы рядом? — альфа поднял одну бровь, не переставая улыбаться. — Как ты был бы рядом?       — Мы бы… созванивались? Могли бы…       — Нет, ты меня не понял, — старший засунул руки в карманы, отходя. Так как Чимин всё это время держался за его куртку — из пальцев слишком резко выскочила ткань, чуть царапая кожу. Альфа этого не хотел и не заметил даже, отворачиваясь, пока младший вытер проступающие капли крови о чёрную ткань кофты и вздохнул, хмурясь. — Как ты был бы рядом?       — Я мог бы приезжать…       — Как кто? — уточнил Юнги, поворачиваясь обратно. Взгляд быстро опустился к пострадавшему пальцу, который Чимин пытался спрятать в краю толстовки. Альфа подошёл, взяв руку омеги и осмотрев маленькую царапину,— прости…       — Ничего. Я… Я не понял… В смысле «как кто»?       — Кем бы ты мне приходился? — Юнги наклонил голову в бок, чуть сильнее сжимая опущенную младшим руку. Тепло, уютно и даже романтично, если не брать в расчёт тему разговора.       — Мы же друзья, Юнги, я бы помог те…       — Не помог бы, — помрачневший альфа снова отступил. Всё же зря, он успел забыть об этом за несколько секунд объятий. — Мы никогда не были друзьями. Ты этого не понял, даже когда узнал, что мы истинные? Господи, Чимин, ты же неглупый.       — П-Почему ты так со мной говоришь?! Это ты ме… — омега запнулся, когда до него дошёл смысл одной из фраз. — Не были… Значит… — парень нахмурился, делая шаг назад. От такого стеклянного взгляда омеги у Юнги по спине пробежались мурашки. — Хах, тогда… Видимо, этот разговор бессмыслен, — под ребром у Чимина что-то больно кололо, а в мыслях всплывали картинки из прошлого. Что же это тогда было? Не дружили? Приятно. Так «приятно» ему не было почти никогда. — И да. Всё снова приходит к старому — не подходи ко мне.       — Мы никогда не были друзьями, потому что я любил тебя до безумия с того самого момента, когда ты ещё лежал на диване перед первой течкой, а комната стремительно наполнялась твоим запахом. С тех самых пор, когда я приехал домой, и ты обнял меня при встрече крепко, и при этом осуждая, что меня так долго не было рядом. С тех пор, когда ты за ужином сказал, что тебе меня не хватало, — послышалось сзади уходящего омеги, и тот остановился, переставая даже дышать. — Мне тоже тебя не хватало. Тогда, сейчас, всегда. Кем бы ты был мне, а? — голос альфы немного сел, но он не отводил взгляда. — Что, мы бы снова играли в грёбаных друзей? Думаешь, мне было легко видеть такое отношение ко мне?! Думаешь, я не сходил с ума при каждом твоем чёртовом «мы же друзья»?! Мы с тобой так долго были рядом, я знаю тебя вдоль и поперёк, мы истинные, чёрт возьми, связаны меткой, ты такой… Это жестоко, Чимин-а. Я видел тебя и понимал, что ты меня не подпустишь к себе. Кого угодно, даже того идиота Сехуна, с класса старше, кого угодно, но не меня. Как иронично. Даже сейчас. Даже сейчас ты с кем угодно, а я… я, Чимин? Я не держусь за природу, не настолько идиот, но по всем законам ты мой. Я люблю тебя, но опять же ты даже не рассматриваешь всё то… Что между нами происходит, происходило — это неважно для тебя.       — Юнги, ты…       — Нет, ещё раз. Кем бы ты мне приходился? Чем бы ты мне помог? Как бы поддержал? Я эгоист, да. Я глупый, трусливый, не предусмотрел того, что тебе будет плохо, отпустил тебя, отдал другому, но ты… Я люблю тебя. Я любил тебя. Никого никогда больше. Но ты не видел этого, даже не думал об этом, пока я смотрел на тебя, такого… Дружелюбного с другими… Сжимал зубы и пытался не сорваться на мимо проходящего левого человека. Я мог бы сорваться даже на тебя. Я бы причинил ещё больше боли, будь мы на расстоянии и снова ёбанными друзьями, — старший направился к омеге, и тот отшатнулся, пребывая в огромном шоке. Он ведь и подумать не мог. Смотрел на свою обиду, как на плавающий кусок льда в воде, и не видел скалу, скрытую в толще тёмного океана. Как начать дышать? Юнги остановился в тот же момент, тяжело вздыхая и опуская голову. — Хорошо. Я понял. Не подходить. Значит, и правда бессмысленно. Я уеду завтра же, больше не стану… Беспокоить.       — Сказать такое и просто уйти? Ты серьёзно?       — А что мне, нахуй, остаётся ещё делать?! Я запутался не меньше твоего, мне тоже больно, чёрт побери, — Юнги нахмурился, поджимая губы и отворачиваясь. — Когда все покатилось по такой пизде? Когда, Чи… Чимин? — сзади альфу сильно обхватили руками, прижимаясь как в последний раз. Омега тяжело дышал, будто после пробежки, не давал не отстраниться, не повернуться.       — Я должен был заметить… прости… — проговорил младший в чужую спину, утопая и задыхаясь в яблоке. — Я просто… я не знал и…       — Ты провоняешь мной, не надо так делать.       — Уже, знаешь… как-то плевать…       — Хосок не будет доволен, — Юнги надеялся на ещё одно «плевать», но Чимин, немного подумав, отстранился, поднимая сумку и закидывая её на плечо. Альфа закинул голову назад, сжимая челюсти: нельзя сорваться. Нельзя, Мин Юнги, не сделай ещё больше ошибок. — Мне уехать? Скажи, и я исчезну.       — Юнги, — Чимин замолчал, всматриваясь в спину парня. Одна часть кричит «уезжай», другая просит остаться, и честное слово — омега не понимает для чего. Послушав тишину с полминуты, альфа обернулся. Младший мотнул головой, поддерживая зрительный контакт. — Дай мне немного времени… подожди…       — Пятнадцать лет ждал, — грустно усмехнулся Юнги. У омеги на губах заиграла робкая улыбка.       — В Азкабане?       — Почти.       — Подождёшь ещё немного?       — Подожду, — альфа кивнул, не имея ни малейшего понятия о том, чего именно ему ждать. — Если ты изредка будешь позволять мне тебя обнимать.       — Тогда ты должен пообещать больше не повторять тех ночей и не делать мне так неприятно, — младший рискнул об этом попросить, и тут не пахнет никаким романтическим контекстом, Юнги понял, что ощущал тогда Чимин.       — Как жаль, что я не могу попросить тебя о том же, — все тише и тише с каждой фразой. Ветер заглушает слова, но они всё же слышат чуть ли не дыхание друг друга. Вряд ли это связано с тем, что они прислушиваются к еле слышному шёпоту.       — Можешь, — одними губами сказал омега и исчез с поля зрения.       Альфе понадобилось несколько минут, чтобы прийти в себя. Они сделали это. Они поговорили. Он признался, и не то чтобы это упростило ситуацию, но легче, конечно, стало.       — Обещаю, Чимин-а…       Омега не пошёл на учёбу. Он вернулся в комнату с полным осознанием того, что прогуляет зачет, но это нисколько его не пугало. За столом сидел Хосок и смотрел на влетевшего Чимина, с недоумением медленно пережёвывая салат. Ничего ему не сказав, омега ушел в комнату и юркнул под одеяло, проматывая разговор ещё раз и пытаясь понять, для чего же он попросил остаться. Ему бы не стало легче, если бы он уехал. Ему также не стало легче от того, что он останется.       — Как все прошло? — Хосок прилёг рядом и хотел обнять, но в нос ударил стойкий запах другого альфы. Парень просто разложился рядом на спине, прислушиваясь к омеге.       — Лучше, чем думал, — тихо сказал Чимин. В комнате сумрачно и серо из-за закрытых штор, и это так напоминало их с Хосоком отношения сейчас, что захотелось плакать. Не так всё. Не так, как надо. Всё через какое-то место. — Прости меня… если…       — Если ты начинаешь прощальную речь, то можешь не утруждаться в извинениях, — альфа сел, хмуро посмотрев на стену впереди. — Надо уйти — уходи, но не делай мне ещё больнее.       — Х-хён? — омега повернулся и встретился взглядом с чужой спиной. — Ты что?.. Что ты такое говоришь?       — А ты как думаешь, что я должен сейчас чувствовать? — голос низкий и запах ни больше, ни меньше — агрессивный. На секунду младшему показалось, что от него пахнет кем-то чужим, но он не обратил внимания, подбираясь ближе. — Боже, я так устал, — он не дал себя обнять, уходя. — Помойся. Разит, будто вы переспали.       Звук захлопнутой двери прозвучал в унисон треску где-то в груди.