Кисельные дни, молочные ночи

Я остановился всего в нескольких шагах от Юу, нахмурившись. ― Только не говори, что ты увидел привидение, ― Акира подошел сзади, прислонив меня спиной к своей груди. ― Ютаку. Но он с бодуна точно так же выглядит, в общем, ― Юу заметно нервничал, и пальцы слегка не слушались, когда он пытался достать сигарету из пачки. ― Он здесь? ― опередил Сузуки. ― Что-то случилось? ― Да, недалеко. До Тоши смотается и заедет к нам. Вчера ночью кого-то изнасиловали, ― Юу старался спокойно говорить, но у него едва получалось сдерживаться. Я медленно сглотнул, пытаясь переварить полученную информацию. Повисло такое молчание, что было слышно только как ветер вызывает шелест листьев. На улице с утра было свежо. Я наблюдал, как нервничал Юу, но я не видел лица Акиры, зато чувствовал, как напряглась его рука поперек моей груди. ― Но у меня мама… в беседке ждет нас к завтраку… ― я нелепо нарушил молчание. В этой деревне уже были такие случаи. И я даже слышал что-то подобное пару лет назад, но долго на этом внимание не заострялось. И совсем не страшно, пока с этим не столкнешься сам. Казалось, что все это происходит с другими, но никак не коснется тебя. А вот сейчас было странное ощущение, что чуть не коснулось. В груди так защемило, и больше всего беспокоило, что мама сейчас здесь. Хотелось, чтобы она поскорей уехала домой. ― А кого? Кого изнасиловали? ― спросил я, неприятно сглотнув. ― Не знаю пока, ― Юу докурил и затушил окурок о землю. ― Идем, ― я обернулся через плечо на голос, ― идем завтракать, ― Акира подтолкнул меня за плечи к беседке. Мама очень вкусно готовит, и поэтому очень жаль, что кусок не лез в горло. Впрочем, как и Юу. Зато Акира с Койю уплетали медовый омлет с орехами за обе щеки. Иногда, погруженный в собственные мысли, я засматривался на Сузуки. Очень хороший аппетит. ― Ты чего? ― тихо спросил Акира, прожевывая и глотая. Мы сидели рядом. Я отрицательно мотнул головой. ― Кушай. ― Я так давно не видела тебя, кажется, подрос, ― мама опустила свою голову на согнутые локти. На ней была легкая цветастая ветровка. Золотой крестик на шее зацепился за собачку замка. ― Мам, прошла всего неделя, ― я ковырял свой омлет. ― Да Вам кажется, он как был… так и остался… ― я закатил глаза: Койю ведь знал, что это больная тема! ― Пошел в меня ростом, ― вздохнула мать. ― И внешностью, ― добавил Акира, запивая завтрак зеленым чаем. ― Это правда моя копия, ― мама улыбнулась и тут же обратилась к Сузуки: ― Помнишь, в детстве он не хотел стричься и приехал с волосами подлиннее? Другие соседи подумали, что он девочка… ― Конечно. ― Мама! ― Ну, правда же… Я стек лицом на стол, и в первый раз за утро Юу рассмеялся. ― А сейчас покрепче стал. Родился же совсем слабеньким, ― мама умиленно смотрела на меня. Акира тихо хохотал в кулак. ― Мам… ― Я все, молчу…. После завтрака ждал еще один сюрприз – приехал отец Акиры. Нас собралась целая толпа. Сначала я опешил, а потом даже обрадовался – нам очень нужно пересечься с Ютакой, а отец Акиры как раз останется с моей мамой. Я с детства помнил, что они любили вместе курить, обсуждая детей и политику. ― Где они, треплются? ― спросил Акира, и я, усмехнувшись, кивнул, наблюдая из-за угла дома, как мама часто жестикулирует и что-то очень эмоционально рассказывает. ― Пойдешь или тут посидишь? ― Ты что, смеешься? ― Я понял, ― Акира кивнул сам себе. Видимо, он догадывался, что я само собой захочу узнать подробности вчерашней ночи, и оставить меня не получится. Застегнув свою черную толстовку, надетую поверх шорт, Рейта вздохнул: ― У тебя есть что-то потеплее? Очень прохладно. Действительно. Сегодня с самого утра хорошей погоды не наблюдалось, а сейчас, казалось, стало еще холоднее. Но, задумавшись, я понял, что теплых вещей у меня особо и нет. Я не брал, надеясь на теплое лето. Но осенняя погода пришла чуть раньше. Я отрицательно помотал головой. ― Дашь свою темно-зеленую кофту? ― Дам, ― Акира едва улыбнулся, кивая. Мы вошли в дом, в котором из-за пасмурной погоды было темнее, чем обычно, но, потянувшись, чтобы включить свет, я остановился, неловко замирая. Тихая темная комнатка была на руку Койю, который целовал Юу и наглаживал его щеки большими пальцами. С его перемотанной головой это выглядело неловко. Я с вопросительным взглядом обернулся на Акиру, но он лишь закатил глаза и, в отличие от меня, не церемонился, сразу включив свет и спугнув пару. Интересно, он хотя бы извинится? … ― Вы охренели? ― видимо, нет… Койю испуганно отлип от Широямы и обернулся. Юу лишь судорожно вздохнул. ― Давай без комментариев, ― попросил он Сузуки. ― Давай без комментариев, ― передразнил Акира. ― А если бы зашел кто-то из родителей? Ладно мой отец… а если его мать? ― Акира показал глазами на меня. Он был сильно раздражен, и я взял его за руку. ― Но не зашла же, Акира, успокойся, ― сказал я сам как можно спокойнее. ― Прости, это я, ― Койю жалобно посмотрел на Сузуки, закусывая губу, ― я идиот. ― У тебя сотрясение, тебе можно, ― выдохнул Рейта, ― а он этим пользуется, ― Сузуки указал на Юу, который усмехнулся. ― Любой нормальный человек на моем месте бы не устоял, прекрати бычиться. Я чуткий и контролирую ситуацию. Не трахались же мы, в конце концов. Койю залился краской. И Сузуки, заметив это, рассмеялся. ― О боже… ― махнул он рукой на них и, взяв с вешалки обещанную кофту, накинул на мои плечи, ― и кеды обувай. Я кивнул. ― Рей, ― позвал Юу; Сузуки поднял на него глаза, давая понять, что слушает. ― Если бы Така тебя поцеловал, ты бы тоже не смог оттолкнуть. Ну, не смог же ведь? ― он прищурился. ― Смог бы, ― Акира ответил невозмутимо и вышел из комнаты, оставляя нас немного растерянными. Это немного обидно, но так оно и есть. Акира… он совсем другой в этом плане. ― Выпендривается, ― объяснил для меня Юу. ― Нет, это правда. Сегодня он даже не дал к себе прикоснуться, ― ответил я. ― Он… ― Юу даже потерялся с ответом. ― Он тебя оберегает, ты не думай… ― Я не думаю, ― поспешил перебить я, давая понять, что понял, о чем он, и продолжать не стоит. Широяма кивнул, погасив свет, и мы вышли на улицу. Выйдя на улицу, я тут же вернулся в комнату, надев еще и черную шапку. Ветер усилился, но в шерстяной кофте Акиры было тепло. ― Мы на пляж ушли, ― предупредил я маму, которая вскинула бровь, увидев меня, закутанного в теплую вещь Акиры, и в шапке. Да, согласен ― немного странно, ― погулять… ― Окей… ― помахала она и вернулась к разговору с отцом Сузуки. Через пять минут мы вчетвером оказались за воротами. ― Мы не на байках? ― спросил я. ― Нет, мы за поворот, тут недалеко, ― ответил Юу. Койю тоже надел шапку, но лишь для того, чтобы не было видно перебинтованную голову. Не то чтобы побитая голова ― это так стремно, но так было комфортнее и, возможно, безопаснее. По крайней мере, никто не будет тыкать пальцем и задавать лишние вопросы. Предчувствуя обороты намечавшейся темы обсуждения, я волновался. Мы шли против свистящего ветра, который неприятно холодил лицо, и я не мог сопоставить в голове, что сутки назад я купался в реке. Завернув через улицу за угол, мы увидели уже ждавших нас Ютаку и Тоши. При виде нас парни встали с байков и сделали пару шагов навстречу. ― Приве-ет, ― даже трезвый Тоши был такой же приветливый и по-детски эмоциональный, как и пьяный. Он заметил меня и протянул мне руку; я настороженно протянул ему свою и чуть не угодил под поцелуй в щеку. Но Акира вовремя оттянул меня обратно. ― Но я же по-дружески! ― возмутился Тоши. ― Дружите на расстоянии, ― Акира вскинул бровь. ― Не будь таким собственником! Почему ты его огораживаешь, словно он… ― Потому что он тебе нравится, ― Акира пожал плечами. ― Ну, ну да. Ну и что? Неужели Сузуки боится, что я уведу у него парня, ― Тоши рассмеялся так заразительно, что я тоже не смог не улыбнуться. Даже по глазам было видно, что делать он этого не собирается. Акира никак не отреагировал. Он просто взял меня за руку и невозмутимо поставил слева от себя – подальше от Тоши. Нарочно. Юу с Койю усмехнулись, и только Ютака сохранял серьезность. ― Эй… мы из-за серьезной вещи собрались, ― шатен привел всех в чувство, и стоило взглянуть на его лицо, как улыбка пропала у всех. Он немного покусал губы и начал говорить: ― Вы все знаете, что вчера произошло недалеко от «Тихой гавани»… ― Где именно? ― спросил Юу, закуривая новую сигарету. ― По слухам, метрах в двадцати от реки, ― у меня на мгновение округлились глаза, и я посмотрел на Акиру, который кивнул мне. ― Да, у нас вчера тоже кое-что интересное произошло, ― рассказал Акира, и в подтверждение его словам Койю снял шапку. ― О боже, когда? Кто? ― Ютака опешил, и Такашима сразу же надел шапку обратно, несколько раз оглянувшись после этого. ― Ночью. Часа через три после вечеринки. Скорее всего, вор. ― Не факт, ― отрицательно мотнул Ютака, ― по времени-то очень совпадает. ― О чем ты? ― сухо спросил Акира, покосившись на меня и тут же возвращая взгляд обратно. ― Уже через четыре часа это и произошло. Вы же видели подозрительного типа в роще, да? ― Ютака уже был в курсе наших похождений с Акирой, Юу успел рассказать и это. ― Ну и что? ― Сузуки ко всему относился скептически. ― Какая связь между тем, что вчера было вблизи «Гавани», ― он сократил название, ― и тем, что к нам залез какой-то дебил? Может, тот человек в роще и был тем, кто изнасиловал девицу. Если она напилась и искала себе приключения, то я не вижу ничего удивительного. Но к нам залез наверняка обычный вор, испугался быть пойманным и дал по голове Койю – все. ― Акира, это не девица. Это был мальчик – пятнадцать лет. Пятнадцать, понимаешь? И он был трезвым. ― Блять… ― Акира выдохнул и мотнул головой. Ему стало не по себе, и у меня тоже как-то сжалось сердце. ― Это мог быть один человек или одна банда, действующая вместе. Слишком много произошло всего за одну ночь, разве нет? ― Это бред, ― Сузуки развел руками. ― Причем тут мы? Когда он успел выяснить, куда мы поедем и где живем? ― Может, они знали это и раньше? ― Койю тихо ввязался в разговор. ― И ты туда же, ― Акира тихо выругался матом и, подойдя к Юу, попросил у него сигарет. Я съежился и скрестил руки на груди – казалось, что так чуть теплее. ― А что за мальчик, как он выглядит? ― спросил я вдруг. ― Ну, как мне сказали… Волосы светлого цвета, он, кажется, дружит с Рю… ― Сузуки поперхнулся сигаретным дымом. Я непроизвольно коснулся своих светлых кончиков, торчащих из-под шапки. ― Я видел этого мальчика с ним… это такое безобидное существо. Черт, ты не путаешь? ― у Акиры дрожали руки; очень хотелось его обнять, но я боялся подойти. Ютака отрицательно помотал головой, и Сузуки кивнул. ― Я домой сегодня собирался ехать уже… а вы помните, что он или они… обычные среднестатистические мудаки, и ничего не смогут сделать, поэтому просто держитесь вместе и будьте бдительными, ― сказал Ютака перед тем, как собрался уезжать. ― Ты уже насовсем? ― я подошел ближе. ― Буду приезжать еще в течение сентября, но не так часто и на более короткие сроки. А там уже и холодно будет, ― шатен распахнул для меня объятия, и я смело шагнул в них, ― я рад был познакомиться с тобой, смотри за Акирой, если что – звоните, ― я кивнул. От Ютаки приятно пахло костром. Ютака и Тоши попрощались со всеми остальными, причем Сузуки он шепнул что-то, что я не услышал. ― Пока, красавчик, ― подмигнул мне Тоши, и я, вдохнув, помахал ему. Он неисправим. ― Катись уже, ― попрощался с Тоши Акира. Обратно мы шли молча. В голове была каша, но среди нее выделялась картинка, которую я боялся озвучить, но также боялся держать в себе. Сузуки был очень расстроен. Переживал, было видно, что ему не по себе. Юу тоже поник, мы с Койю переглядывались и снова смотрели на них. ― Ты его знал, да? ― спросил я осторожно, все время стараясь догнать Рейту. Он шел быстро, и мне все время казалось, что я отставал на полшага. ― Нет, но… видел один раз. Друг приятеля. Он такой робкий был в тот вечер… первый раз на гонках. Даже не поздоровался, только кивнул и все время за Рю хвостом ходил. Я даже не могу представить, как он это пережил… сука, ― выплюнул Акира, и его ладони сжались в кулаки. ― Выходит, он вчера тоже был на вечеринке. ― Выходит, но вчера там много кто был, всех и не видели даже. Твою мать… он такой солнечный, ― Акира снова говорил о том парне, ― надо позвонить Рю. Я не знал этого парня, но мне было так жаль. И больно смотреть на Акиру, но ведь… ― Можно… я озвучу свои мысли вслух? ― спросил я, напрягшись. ― Озвучь. ― Мне кажется… я думаю, на его месте должен был быть я. ― Что? Ты с ума сошел, с чего ты взял? ― Койю выглядел крайне обеспокоенно. ― Ты сам вчера нагадал мне, ты прекрасно знаешь, что на его месте должен быть я! ― я не заметил, как повысил голос; Койю поджал губы и несколько раз повторил, что это не так. ― Я знал, что ты сейчас скажешь какой-нибудь бред вроде этого, ― Акира вздохнул. ― Мальчик, 15 лет, светлые волосы, робкий… Ничего не напоминает? ― Тебе 17, и ты не робкий, а тот еще засранец, прекрати нести чушь, иначе я не знаю… ― каждое слово Акиры прожигало меня изнутри. Мне вдруг показалось, что все не видят очевидного или не хотят видеть. Либо они сошли с ума, либо я. Это же правда просто очевидно… маньяк, псих, который нас знает. Который знает меня. ― Он вчера приходил за мной… Дважды, Акира! Неужели ты не понимаешь… Я точно знаю, что за мной, он… ― Акира остановился и резко встряхнул меня; я задрожал. Койю чуть не вмешался, но Юу остановил его за руку. ― Послушай… ― Акира взял меня за руки и посмотрел всего лишь в глаза, а казалось, что в душу. Он снизил голос до тихого и спокойного. ― Никто за тобой не приходил, ясно? Никто не придет и никто не тронет, я обещаю. Просто будь рядом и не проявляй излишней самостоятельности, пока ты здесь. Хорошо? ― он продолжал смотреть в мои глаза, и, больно закусив губу изнутри, я несколько раз кивнул, опустив взгляд в землю – в моем поле зрения были только кеды Акиры. А потом я шагнул вперед и крепко-крепко обнял Сузуки за шею. Шапка сползла на глаза, но было плевать и даже хорошо. Рей обнял меня в ответ, погладив по спине. ― Испугал моего мальчика, ублюдок, ― прошептал Акира, вызвав у меня улыбку. ― Думаешь, все будет хорошо? ― спросил я в теплую ткань на груди. ― Его поймают? ― Конечно. Надо вернуться, Така, ― я отлип и, заметив, как в стороне ждут Койю и Юу, почувствовал себя очень неловко. Вернувшись, мы застали родителей, собирающих виноград. Отец Акиры был такого же роста, как и Акира, и отрывал самые зрелые, высоко висящие грозди, подавая их в руки моей маме. ― О… он созрел уже, ― задумчиво сказал Акира, проходя мимо них и бросая выпавшую веточку в мангал. ― Ну да, вы же слепые, ― саркастично ответил Сузуки-старший. И это обращение относилось ко мне тоже, ― даже боюсь спросить, чем вы тут тогда занимаетесь. ― Живем, ― пожал плечами Рейта. ― Таканори, пойдем у себя тоже соберем виноград? ― предложила мама. ― Да, ― согласился я. Перед уходом я глянул на Койю и на Акиру: те кивнули. Мама шла впереди, я чуть отставал, вглядываясь в ее спину. Что-то не так… Волосы стали короче. Поэтому стали легче и, соответственно, сильнее завивались в кудри. ― Подстриглась? ― Да, нормально? ― она часто интересовалась моим мнением. Нравится ли мне ее новая прическа, какое платье ей лучше надеть… ― Тебе идет, ― мама улыбнулась через плечо и провела рукой по листьям деревьев – некоторые ветки просачивались сквозь чужие заборы. ― Ну… как ты провел время здесь? Не надоело? ― усмехнулась она, снимая замок с наших ворот. ― Очень хорошо, знаешь, совсем не надоело, ― мама нескрываемо удивилась. ― Я думала, ты будешь ныть, как тебя достала жара, насекомые, Акира, коза… ― я рассмеялся. ― Козу забрали, она напрокат была. Его друг уладил дела и как только смог – забрал обратно, ― пояснил я. Мы зашли внутрь участка: в мои глаза сразу бросилось валявшееся возле порога в дом полотенце… оно лежит еще с того раза… е… Я быстро подлетел к этому месту и, зацепив вещь пальцами, незаметно отложил в сторону. На лавочку. Совсем незаметное грязное полотенце. ― Ты где застрял? ― позвала мама, и я поторопился догнать ее за домом, где рос наш виноград. ― Совсем некому заниматься этим всем… ― вздохнула она, оторвав несколько ягод от грозди и положив их в рот. ― Фу, мам… он же немытый, ― мама закатила глаза. ― Знаешь, я решила продать дом… ― это было так внезапно, что у меня из рук чуть не вывалилось ведро. ― Что ты там решила? ― переспросил я. ― Така… правда. Мы слишком привязаны к городу. У меня работа, у тебя будет учеба. ― А тетя? ― Она ждет ребеночка, ― мама улыбнулась, ― ей сейчас будет точно не до природы… ― Что? Так, подожди… но… ― я так опешил, что совершенно не знал, что сказать. Слишком много всего происходит в последнее время. Слишком много волнений, слишком много причин, чтобы свихнуться… ― Тебе пришло несколько писем с университетов, тебя приняли в два местных, а ты даже не интересуешься этим. Ты в курсе, что уже почти осень? ― В два? Я подавал в четыре… ― мама снова улыбнулась. ― Я рада, что тебя хотя бы в два приняли. Ты выбрал очень сложные дисциплины, поэтому два – это очень хорошо. Тебе нужно скорее выбрать и сдать документы. ― Но… ― я присел на лавочку, ― как же так… этот дом – это все мои детские воспоминания, как это можно взять и продать? Я не могу представить, что… не вернусь сюда, для меня это слишком… слишком много, мама… ― Слушай, мы будем приезжать к Сузуки в гости… я в курсе, что происходит в этой деревне. Пойми, мне неспокойно. ― Ты знаешь? ― Сузуки рассказал мне, пока ты переодевался… ― Сузуки? ― …Мой Сузуки Акира? Рассказал… ― Не расстраивайся, ладно? ― А больше он ничего тебе не говорил? ― спросил я. ― А должен был? ― вопросом на вопрос ответила мама. ― Я уже не знаю… В голове не укладывалось, как он мог. Зачем? Ведь он знал, что мама сразу включит панику и заберет меня… ― Не проявляй излишней самостоятельности, пока ты здесь. Пока я здесь. Он давно уже все решил. Давно решил, сколько я пробуду здесь. В голове прокручивались его слова, объятия, обещания. ― Думаешь, все будет хорошо? ― Конечно. Конечно… все будет хорошо. Стоит только сплавить меня в город, верно? И все сразу станет замечательно – никаких волнений. ― Мне кажется, вы с Акирой еще больше сдружились за это лето. Он так беспокоится за тебя, настоящий друг, ― от этих слов стало почему-то больно. Я почувствовал ком у самого горла. ― Ты даже не представляешь, какой он… дружище… ― усмехнулся я, давя в себе слезы, ― давай дальше собирать. Вечер. 19:44. Мама грузит вещи в автомобиль отца Рейты. Он отвезет ее до самого дома, поэтому за ее сохранность я не волновался. Провожаем их всем скопом на перекрестке. С Акирой больше не разговаривали. Чувствую на себе его взгляд, но сам никак не реагирую, даже не смотрю в его сторону. Последняя полная луна. Очень красивое темное небо. Завтра новолуние, и, наверное, будет солнечно. Завтра я уеду из деревни домой. ― Таканори… может, со мной поедешь уже? ― спросила мама, не торопясь закрывать дверь автомобиля. ― Я завтра приеду после обеда. Сегодня побуду еще последний денек, ― заверил я. ― Хорошо, позвони, как будешь выезжать? ― Да, конечно. Приготовишь что-нибудь вкусное? ― прищурился я. ― Договорились, ― мы в приятельском жесте стукнулись кулаками, и заурчал мотор. Через минуту только клубы пыли остались видны в свете фонарей. ― Ко, как голова? ― спросил я, нарушив молчание и натягивая шапку почти до самых глаз. ― Сносно, ― ответил он, ― я опять проголодался, пойдем покушаем? ― я усмехнулся. ― Мне пока не хочется. Юу коснулся головы Такашимы рукой и сказал, что нужно посмотреть и перевязать. Они шагнули обратно за калитку, я медленно побрел за ними. ― Мацумото… стой, ― Акира остановил меня после того, как я перешагнул на нашу территорию. ― Почему ты от меня шарахаешься целый день? Он повесил замок и несколько раз повернул ключ. ― Не делай вид, что не догадываешься, ― я постарался, чтобы это звучало устало и сухо. ― Нет, в чем дело? ― Перестань… я не хочу разговаривать с тобой… ― на самом же деле очень хочу, но желание показать, что он обидел меня, сильнее. ― Может быть… конечно, ты заботишься обо мне и переживаешь, что что-то может случиться… тебе надоело со мной возиться, я младше и иногда неуправляем, легче просто отправить меня домой до следующего лета. Но ты мог хотя бы ради приличия спросить меня? И мама теперь волнуется еще сильнее. А скучать? Ты разве не будешь по мне скучать, хоть немного? Мы могли провести на пару дней больше вместе, но теперь уже неважно это все… Когда я поднял глаза на Сузуки, он стоял в оцепенении. Он просто недоумевал… он что, правда не понял? ― Слушай… я не понял нихуя. ― Правда? ― хотя по лицу вполне похоже. ― Что значит отправить тебя домой, что я должен был тебя спросить? Ты завтра уезжаешь? ― Да, а ты не знал? ― Ну, я не ясновидящий и даже не Койю. ― По-моему, после того, как ты в красках рассказал маме, что тут происходит, здесь ничего удивительного. Слушай… хватит… ― я хотел закончить раньше, чем глаза заслезятся от обиды. Черт, я вообще не хотел с ним разговаривать, почему же тогда я только и делаю, что говорю? Я развернулся, но правильно, этот кретин же сильнее меня. Поэтому я уже повернут обратно, поэтому он уже видит мои слезы. ― Акира, то, что ты сильнее меня, не дает тебе права… ― я грубо потряс рукой, чтобы Рейта отпустил меня из своей хватки. ― Вот сейчас просто послушай. Включи все свои нейроны и вдумчиво услышь: я ничего никому не говорил. ― Ну да… ― я всхлипнул. ― Серьезно, перестань плакать. ― Что ты хочешь? Акира, что ты хочешь? Не заставляй проявлять при тебе слабость хотя бы в последнюю ночь. Я все понимаю, это просто…. Просто мои дурацкие чувства к тебе, ― я усмехнулся сквозь слезы, ― они сильнее, чем твои… я просто еще не придумал, как буду без тебя… я так привык… Ну, все. Я плакал. Мне было так стыдно за это, но я просто не мог совладать со своими эмоциями. Рейта крепко обнял меня и успокаивающе целовал в мочку уха, которая выглядывала из-под шапки. А я не мог оттолкнуть, да и сказать тоже больше ничего не мог. Мне было так тепло, когда он обнимал. ― Мацумото, я хоть раз врал тебе? ― сказал он тихо. Я задумался… и нет, он обижал меня, обзывал, один раз даже ударил… но не врал, нет. ― Нет… но мама сама же сказала, что ты рассказал ей про то, что здесь происходит. ― Так и сказала, что я? ― удивленный голос Акиры был таким искренним, что я даже слегка улыбнулся. Я чувствовал, что… что-то не так. Нельзя так притворяться, Акира просто не умеет. Но и мама бы не стала мне лгать. ― Дословно? ― Я спросил, откуда она знает, и она ответила, что Сузуки рассказал, пока я переодевался… ― меня щелкнуло… Акира отодвинул меня от себя и посмотрел, как на полного идиота. ― Ты совсем дурак, или как? Я уже понял, что совсем. Хотелось провалиться на месте. Черт возьми… ― Мой отец, наверное, тоже Сузуки. Узнал и рассказал, здесь новости такие мгновенно разлетаются, ― продолжил Рейта, ― ой-й-й…. тупешка. Я рассмеялся. ― Прости! Наверное, у меня не осталось ни одного нейрона… черт, я… ― я смеялся и не верил, что мог так лажануться. Это просто последняя стадия идиотизма. ― Я лучше… отойду от тебя, вдруг это заразно, ― просарказмил Сузуки и на самом деле отошел. ― Акира-а-а, ― я бросился за ним, ухватив за локоть. ― Ты на самом деле меня пугаешь. ― Прости меня! ― звонко смеялся я. 00:08. Койю выпил обезболивающее из аптечки, и они с Юу легли спать в комнате. Мы с Акирой, несмотря на ночь, грелись у костра. Когда пламя уменьшалось, становясь тусклым, мы поддерживали его сухими ветками снова и снова. Мы молчали. Вернее, сначала я тысячу раз извинился, Акира поиздевался надо мной в полную силу, а потом мы молчали. Вот уже минут тридцать. Просто сидим, жмемся друг к другу и смотрим на костер. Иногда я целую его в шею, сбоку… иногда прислоняюсь щекой к плечу. Каждый раз, когда пламя гаснет, кажется, вот сейчас скажет: «Пойдем спать, Таканори», но он не говорит и подкладывает хворост. И я выдыхаю. Такое глуповатое желание продлить вечер, который давно перешел в ночь. Последнюю ночь в этом году здесь. Становится холоднее, руки мерзнут. И в шортах сидеть уже не катит. ― Помнишь, перед моим выпускным мы почти до утра так досидели? ― сказал я наконец. ― О да, ты тогда в первый раз сказал, что будешь по мне скучать, ― улыбнулся Акира, поправив деревяшку в мангале. ― Это ты сказал! ― Ну ладно, это я сказал, ― улыбнулся он опять. Мы еще помолчали. ― Куда ты там поступил? ― Сузуки перевел тему. ― Только в два местных. Один в нашем городе, другой архитектурный ― в соседнем. Но ездить далеко в обоих случаях. ― Я учился в нашем. ― Я… тоже пойду туда. ― Там сложно учиться, тупешка. ― Я не тупешка. ― Кому ты заливаешь, ― усмехнулся Рейта. ― Но меня же приняли. ― Я уже предвижу это: «Акира, что это за дерьмо, я ничего не понимаю, реши мне задачу»… ― Сузуки встал, взяв свою кружку чая со столика, за которым мы сидели в беседке, и сделал глоток. ― Ты будешь мне помогать, правда? ― я прищурился. Акира вздохнул и посмотрел на меня устало-устало… но мягко. ― Это лето было самым насыщенным, но… самым быстрым, ― Рейта снова поставил чашку на место. Он озвучил мои мысли, и снова стало жечь глаза от желания дать слабину. ― У тебя глаза уже слезятся от дыма, пойдем спать… Только бы не догадался, что не от дыма. ― Я не хочу, я ужасно не хочу, чтобы лето кончалось… Акира… я так… ― ну вот. Привет, сопли. Ненавижу. Я надел капюшон. ― Ну-у… ― весело сказал Акира, заключая меня в объятия, ― перестань, мы живем в одном городе. Я буду забирать тебя с пар, когда не буду работать. Пойдем… ― Я не хочу спать. ― Ну, пойдем не спать. Я говорил, что отремонтировал чердак? Там обогреватель и большие классные матрацы. Я отлип от теплой груди и посмотрел на лестницу, ведущую вверх. Мы перетащили одеяла и подушки на чердак, включили обогреватель, не убрали за собой две чашки с остывшим чаем на уличном столе. Вид с чердака был сказочно красивым: через открытую дверцу видно звездное небо и покачивающиеся верхушки невысоких деревьев. Сам чердак – маленькая комнатка под крышей, в которой даже нельзя было встать в полный рост. Я снял толстовку через голову и посмотрел на Акиру. Сузуки повторил мои действия, снимая вещь с себя, и, закрыв дверцу, обломал весь ночной пейзаж. А потом еще и швырнул в меня одеялом. ― Ты так романтичен, ― перьевая подушечка прилетела мне точно по голове вслед за одеялом. Акира даже не смотрел, куда кидал, будучи занятым, сдвигая наши матрацы вместе, ― какая большая постель. Мы должны прекрасно выспаться. Мне ответили ухмылкой и игривыми черными глазами. Акира включил маленький тусклый желтый ночник. ― Ты же не хотел спать… ― Сузуки подполз ко мне и, потянув меня за ноги, лишил сидячего положения, подминая под себя. ― Ты хочешь… ― я посмотрел в его глаза… в них отражались огоньки ночника и что-то еще… ― А ты? ― Да, ― я часто закивал, тут же чувствуя грубоватые подушечки пальцев под своей футболкой. Моя кожа покрылась мурашками, а температура тела, казалось, повысилась. Акира снял свою футболку, и когда я почувствовал его кожу своей, меня, лежащего под ним, почти залихорадило. Частые поцелуи, дыхание, наши руки – я не понимал, чьи где, все перемешалось. ― Таканори, слышишь? ― прошептал Сузуки на ухо, тут же целуя. ― Способен еще кое-что воспринять сегодня? ― Да… ― Я люблю тебя. ― Что? ― я не верил своим ушам, даже чуть-чуть замер под теплым телом, останавливая движения своих ладоней по его спине. ― Я так и знал, что не способен, ― усмехнулся он, ― ладно, давай займемся делом, ― звук поцелуя, мои пальцы в его волосах. ― Акира… ― я кусал губы и дышал через раз, пока Акира оставлял засос чуть ниже шеи. ― Да? ― Сильно? ― Сильно.