— Безусловно, во власти, но это зависит только от нас самих. Каждый свой шаг просчитывай и примерно знай, что произойдёт дальше. — А иначе? — А иначе… Будешь обречён.
***
— Сегодня на Совет пойдут, — начал называть имена воинов предводитель, возвышаясь на каменном выступе своды пещеры. Грач с волнением вслушивался в список наречённых котов и кошек, надеясь, что его не назовут. Он ещё не разобрался в себе, чувствах и проблемах. Не смог распутать череду злосчастных событий, что окружали его в последнее время. Каждые ночь и день его сердце разрывалось на кусочки от чувств вины и раскаяния, душа сгорала от ненависти к себе и своих действий. Но ничего… ничего чёрный воин не мог поделать, не мог пересилить себя, чтобы отказать целительнице в дальнейших встречах. Когда он видел Листвичку, не мог выдавить и слова, только чувствовал разливающееся по всему телу тепло, а когда покидал светло-бурую кошку, перед взором вновь всплывала печальная Ласточка и её боль в глазах, — Грач, — одно слово, но заставляющее сердце отбивать сто ударов за раз, а грудную клетку сжаться, перекрывая доступ к воздуху. От судьбы не уйдёшь, значит, само Звёздное племя велит поговорить с Ласточкой…***
А ведь судьба — очень сложная штука… Кто распоряжается ей, если некоторые события не зависят от нас? Кому подвластно видеть нас насквозь? Так много вопросов и так мало ответов… Иронично, не так ли?***
Воитель пустоши шумно выдохнул, собираясь с мыслями, тело постепенно наполняла уверенность. Сегодня или никогда он расскажет Ласточке всё… «— Интересно, кого такие уверенные мысли посещают, когда он собирается порвать с Листвичкой?» — ехидствовал насмешливый голосок в голове, который Грач всячески пытался игнорировать.***
Пересекая дерево и приближаясь к острову, в нос ударил до боли знакомый и уже полюбившийся запах Речных котов. Сумрачные воины тоже были здесь. Только Грозовых не было видно, оно и к лучшему. Выбираясь из кустов, глаза воина Ветра судорожно заметались в поисках серебристой шёрстки, но Ласточки нигде не было видно. Неужели её не взяли? Хотя погодите-ка, вот же она! Не слушая недоверчивое шипение соплеменников, тёмно-серый кот бросился к любимой кошке, как только Однозвезд дал команду. — Ласточка! Прости меня… — на одном дыхании выпалил кот, его бока от волнения вздымались и опадали. Великое Звёздное племя, как он соскучился по ней… — Я так виноват перед тобой. Не следовало тебя торопить. — обронил кот; чувства, вспыхнувшие в груди, горели неистовым пламенем, обжигая внутренности. — Я и не обижалась на тебя, — промурлыкала речная кошка, обволакивая атмосферой добра и нежности, но вместо чувства безмятежности рождалась бо́льшая ненависть к себе, сдавливающая лёгкие. Чёрный кот с пустоши поморщился, словно от удара когтистой лапы. Лучше бы она прокляла его, сказала, как ненавидит, а не это… «Ласточка… О милая моя Ласточка, как много ты не знаешь…» — Я должен тебе сказать кое что, — с силой выдавил Грач, пряча глаза. Так будет проще. От уверенности ни осталось и следа… — Может, потом? — исподлобья посмотрела смущённая серебристая кошка, робко потоптавшись на месте, — На нас смотрят, Грач… — почти неслышно и виновато прошептала она. Только сейчас тёмно-серый воитель заметил, как любопытные речные соплеменники его любимой искоса поглядывают на них, а некоторые тайком подслушивают, навострив уши. Воин в раздражении хлестнул себя хвостом. А он ещё считал, что это судьба! Но это не судьба — это ирония, что преподнесла ему сюрприз. Кот ничего не ответил, только прошипел что-то неразборчивое под нос. «Пропади всё пропадом!» Грач только хотел развернуться в сторону своих соплеменников, как раздался клич Огнезвёзда, и грозовые коты волной хлынули на поляну Совета. Во рту кота всё пересохло… Листвичка… Листвичка неслась прямо к нему! Что она, чёрт возьми, делает?! Чем думает в этот момент… Глаза воина в панике заметались в поисках «спасения». Ласточка не должна видеть, как они говорят. По крайней, пока он ей всё не расскажет сам. Но только не сейчас! Вдруг Вихристый поманил друга хвостом, и кот с облегчением бросился к приятелю. — А теперь расскажи, что, лиса тебя дери, происходит?! Почему эта грозовая целительница не видит никого, кроме тебя? — прошипел кремовый воин Ветра на ухо запыхавшемуся товарищу, — Да будет тебе известно, что не я один заметил эти странности! — Да плевал я на всех. — прорычал черныш, — Всё так сложно, Вихристый! — чуть не взвыл Грач, с досады выпуская когти в землю, — Давай отойдём? — с надеждой спросил он, осенённый внезапной идеей. — Совсем из ума выжил?! — взвился кот, гневно и с сочувствием сверкая янтарными глазами, — На тебя и так как на полоумного смотрят! Хочешь и меня в свои выходки втянуть? — Нет, — с мукой в голосе обронил воитель племени Ветра, пристыженно смотря себе на лапы, — Но мне нужна твоя помощь! — с жаром и мольбой прошептал тёмно-серый, сейчас он больше походил не на острого на язык кота, а на жалобного беспомощного котёнка, нуждающегося в материнской опеке. — Да я помогу тебе… — сквозь зубы процедил палевой воин, раздосадованный тем что друг воспринял его слова как отказ, — Но не здесь и не сейчас… Слишком много посторонних ушей. Ты вообще, понимаешь, что мы на Совете? На Совете, Грач, а не одни. — Понимаю, — поднял блестящие глаза воин пустоши, — Но и ты пойми… мне нужно… сейчас. — настойчиво выдавил кот. Вихристый страдальчески закатил глаза, — Чтоб… Чтобы… Все твои проблемы вместе с «пониманием» катились куда-нибудь подальше… к Звездоцапу! — досадливо провыл товарищ, прикусив язык. — Спасибо! — просиял чёрный кот, — Ты самый лучший друг! — Давай без фамильярности, а? — дружески пихнул соплеменника песчаный воитель, — Пошли. Двое котов тихонько встали с мест и направились в сторону самых дальних кустов на острове. Они то и дело ловили возмущенные взгляды, смешанные с подозрениями, но никто не озвучивал их вслух. Пока… — Куда это вы направились, голубки?— прошипела Сумеречница, преграждая приятелям дорогу. Глаза воительницы метали молнии, но в них мелькало и что-то ещё… Только Грач никак не мог понять что именно. — По делам, — фыркнул недовольный Вихристый, — Что делать, если приспичило? — с вызовом спросил он, выдерживая буравящий взгляд чёрной кошки. — Сразу двоих и на Совете! — нисколько не поверив, прищурила глаза Сумеречница. Казалось, она сейчас сотрёт в порошок одним лишь взглядом. — Всякое бывает, — пожал плечами воитель, напустив на себя полное равнодушие. Он говорил спокойно, но только кролеголовый дурак мог не уловить угрожающий холод, что таился в словах воина, удивительного кота, что всегда был дружелюбен и не скуп на разные шуточки. Кошка хотела что-то ответить, раскрыв рот, но терпение Грача не выдержало, и он опередил её: — Сумеречница, уйди с дороги, — старательно скрывая досаду и раздражение, процедил чёрный воин, и не дожидаясь ответа, бесцеремонно прошёл вперёд, грубо отпихнув соплеменницу, на что она издала возглас, гласивший о том, что ему удалось уязвить её гордость и достоинство. — Хватит строить из себя предводительницу, — не выдержав, прошипел ей в самое ухо воин, и не дожидаясь ответа, протиснулся дальше. Он давно стал замечать её странные взгляды в его сторону и то, с каким азартом она следит за его телодвижениями, как всячески пытается вставить своё «нужное мнение» при нём. Для чего она это делает? Неужели, чтобы он её заметил? Но больше похоже на полнейший бред!.. Сумеречница холодная, чёрствая и эгоистичная. Вряд ли, она может кого-то любить, кроме себя… Это не тёплая, нежная и добрая Ласточка, и даже не заботливая, ласковая Листвичка. С каждым разом его раздражала эта кошка всё больше и больше. Она не предводительница, не глашатая и не имеет ни малейшего права командовать им и его другом. Вихристый торопливо просеменил следом за товарищем, — Зря ты так с ней, — почти неслышно и осторожно обронил он. Как? — резко спросил Грач, поворачивая голову к другу. Неужели он считает, что не только его поступки, но и слова настолько глупы?! Да и к тому же, не он ли недавно был готов хорошенько пройтись когтями по её морде. — Да нет, ничего, — отмахнулся кот, тряхнув кончиком уха, и, протиснувшись в кустарники. Под шкурой чёрного воина пробежали странные пробирающие мурашки, но он постарался не обращать на них внимания, поэтому смолчал. — А теперь быстрее рассказывай, — настойчиво сказал палевой воитель, тревожно шевеля ушами, так как один из предводитель издал мяв, призывая к тишине и начале Совета.***
— Погоди, погоди, — оторопело перебил товарищ чёрного кота, — Я правильно понял, что ты полюбил двух кошек из разных племён и не можешь выбрать одну? — глаза Вихристого походили на две большие круглые луны. От него так и веяло изумлением. — Да. — пристыженно выдохнул Грач. Великие Звёзды, как ему неловко! — То есть, каждую ночь ты ходил на встречу с Листвичкой, но мучился, думая о Ласточке?!.. — продолжал недоумевать палевой воин, — Ты понимаешь, в какую авантюру вляпался?! А если кто-то узнает… — Было бы всё так просто, я бы к тебе не обратился, — буркнул Грач. Почему друг смотрит на него как на полоумного. Неужели он не понимает, как ему сейчас тяжело и сложно, что ему нужна поддержка, а не осуждение… — Я знаю, что это звучит глупо, безрассудно, эгоистично и неправильно. Но… Я люблю их! Люблю обеих! — вскинулся чёрный кот, в отчаянии смотря в глаза товарищу, — Я знаю, что тебе это сложно принять и понять… Да кого я обманываю, я и сам не понимаю до конца, сумрачный лес меня забери. В моей голове один хаос и полный беспорядок… Я так запутался… Как бы я хотел, чтобы эта чёрная полоса скорее кончилась! Я не знаю кого выбрать и кого сильнее люблю, — с замиранием в ужасе сердце и страшась собственных слов, продолжал тёмно-серый воитель Ветра. Да видят всевышние силы, как ему больно и нелегко, какая глубокая рана разрывает его на части, как морально так и физически. Он словно задыхается в отчаянии, парализующее все конечности, — Я готов наплевать на всё — на Воинский Закон, на Звёздное племя, на соплеменников, извини, но даже на тебя и пойти хоть на край света с той самой!.. — это странно, но страх и тоже отчаяние дают ему силы превозмочь гнетущую боль и продолжить, — Но что делать, если «та самая» не одна? Как с этим жить? Я не хотел, не хочу и не хочу продолжать лгать им обеим, они этого не заслужили… Во всём этом несчастье, что нависло над нами тёмной хмурой тучей, виноват я и только я, — тяжело вздохнул Грач. Последние силы иссякли. Как ему не хватало кому-то рассказать то, что гложет и пожирает его изнутри, вонзая осколки разбитого сердца в опустевшую душу, — Знаешь… — совсем тихо, будто он охрип, продолжил чёрный кот. — Я иногда думал о том, что лучше бы Острозуб разорвал бы меня на кусочки, распотрошил, чтобы от меня ни осталось и следа, ни малейшего намёка на существование… Я бы не мучился сам и не мучил бы окружающих меня друзей… Глаза Вихристого сияли, в них не было ничего, кроме сочувствия и жалости к лучшему другу. Он раскрывал и закрывал рот, не зная, что сказать и как утешить его. Только лишь обнял хвостом, оказывая молчаливую поддержку. Для чёрного кота — это было лучшее, что можно было сделать. Как ему не хватало почувствовать чьё-то присутствие, что поддерживает его, а не тянет на дно, в пучину неизвестности… Но… Это чёртово «но»… — Всё ещё хуже, чем я думала, — воины вздыбили загривки, узнав шипящий голос кошки, которая неспешно выбиралась из кустов, — Грач, а я и не знала, сколько у тебя поклонниц, — её насмешливый тон, как будто прошёлся когтями по ушам, пронзая, словно раскалённой ядовитой стрелой, душу кота. Чёрный воин поморщился. Пусть это узнал бы кто угодно, но только не Сумеречница. Только не она… — Чего тебе? — холодно спросил он, смело смотря прямо воительнице в глаза, — Зачем ты нас подслушивала? — следующий вопрос прозвучал более угрожающе. Казалось, кот сейчас вцепиться в её наглую… злобную… смеющуюся… морду. — Смени тон, Грачик, — пропела кошка, подходя ближе, опаляя своим горячим, жгучим дыханием. Она ласково провела хвостом по его морде, но для воителя это действие означало вызов… Она как будто провела острым лезвием по жилке, что течёт в его отяжелевшем от отчаяния теле. Она задумала что-то… Без дальнейших слов Грач уже знал, что что-то далеко не хорошее. И ему стоит готовиться к самому худшему прямо сейчас… — Говори, зачем пришла или проваливай, — прошипел тёмно-серый кот, недобро сузив глаза. Он всячески пытался показать, как ему наплевать на то, что она всё знает. Но внутри… Внутри всё бушевало, горело, ныло в предстоящих мучениях, шла борьба добра и зла. Голос, что пожёстче, твердил одно, вызывая помутнение рассудка. Тёмное полотно жгучий ненависти застилало пеленой отяжелевшие веки, — «Убей! Умрёт она — умрёт секрет. Она не будет мучить тебя.» Но голос совести не собирался отступать так просто — «Разве это будет правильно?! Кем ты хочешь казаться для всех? Честным и доблестным или безжалостным честолюбивым убийцей? Как Ласточка будет смотреть на тебя, а Листвичка? А Вихристый, в конце концов? Ты не сможешь жить как прежде!» Да кого он смешит?!.. Его жизнь, чёртовы проблемы, кажущиеся теперь ничтожными, больше никогда, никогда не будут волновать его. Жизнь, что представляет собой нечто неоднозначное, волшебное, таинственное, что является самой загадочной из всех явлений рушилась. Рушилась, сумрачный лес его возьми! Кажется, Сумеречница что-то заподозрила, поэтому отошла на несколько кошачьих хвостов назад от Грача, — Не переживай, я никому ничего пока не скажу, — выплюнула она, как будто в горле у неё застрял кусок падали, — Если, конечно, выполнишь одно ма-а-а-аленькое условие, — добавила она, коварно и хитро улыбаясь в усы. В её глазах плясали безумные искорки, вызывающие отвращение и ужас. Она сошла с ума?! — Ты будешь моим и только моим другом. Ты забудешь о каких-то там Ласточках и Листвичках, — отчеканила она так сладко, чуть ли не причмокивая в удовольствие каждым словом. Она явно наслаждаясь своим торжеством и шоком вперемешку с неимоверной болью в глазах воителя, что пронзили его насквозь. Шок! Шок сдавил лёгкие, заставил тело онеметь, парализовав от ужаса. Одно «маленькое», ничтожное, но обескураживающие условие, заставившие воина обречься почти что на смертельный приговор. Вот что значит потерять всё! Вот что значит стоит всё на кону. Вот что значит ничтожная жизнь. Вот что значит обречён. Вот что значит настоящая боль… Только сейчас Грач заметил то, что было у него совсем под носом. То, что было всегда рядом, но он был слеп, как последний глупец! Сумеречница была по уши влюблена в него! А он — кролеголовый дурак — не замечал этого!.. Или не хотел замечать?.. Хотя… Какая разница? Имеет ли это всё значение теперь?.. Ведь весь смысл его жизни обрывался прямо здесь и прямо сейчас. Вместо чувств сплошная пустота, мрак, что будет теперь с ним всю его жизнь… что будет преследовать его до конца конечного пути, отложив отпечаток на дальнейшей судьбе. Больше не нужно мучиться, думая о кошках, что находятся за пределами его лагеря. Больше не нужно заботиться о их чувствах. Больше не нужно думать о чем-то стоящем. Больше ничего не нужно… Весь смысл жизни улетучился, испарился, превратившись в прах, оставив от себя одни лишь воспоминания. Здесь лишь только он — мышеголовый дурак, что вбил себе в голову, что любовь будет с ним вечно. Надо лишь потерпеть и дождаться, когда чёрная полоса уйдёт, и он поймёт, к кому бьётся его сердце чаще, когда именно отдаёт пульсация вибрирующая в крови, отдавая удары в мозг, когда именно бабочки, что обитают в животе, будут рваться наружу… Грудь Грача судорожно вздымалась и опадала, он не мог выдавить ни слова, только лишь хрипел что-то несуразное, упрямо смотря себе на лапы. В нём как будто застрял ком, сдавивший горло и перекрывший доступ к воздуху. «Так вот, что приготовила мне судьба — паутину, непредвиденных событий…» Превозмогая боль и хрипоту, Грач с силой оторвал взгляд от земли и приподнял осунувшуюся голову. Он обратил свой взор на кошку, что отрезала его от будущего. — Я ненавижу тебя, Сумеречница. Всем сердцем! Душа, что была полна надежд, любви, счастьем, хоть и смешанные с болью, потерпела поражение. Тому, о чём он так яро мечтал больше никогда не суждено сбыться… никогда! Судьба построила другие планы!