Сестричка неба.

Нана лежала на больничной койке и старалась оставаться спокойной, она слишком хорошо знала, чем грозят нервы при беременности. Женщине до сих пор не верилось, что у неё появился ещё один шанс на ещё одного ребёнка, что она не бесплодна, как ей говорили. И, сжав кулачки, она позволила себе улыбаться, она теперь имеет немного больше опыта, чем перед рождением своего мальчика, теперь никакая лишняя встряска, никакой лишний слух не застанет её врасплох, она научилась внутреннему покою. Нана прикрыла глаза и поудобней устроила голову на подушке, она готовилась к встрече с сыночком, его должны отпустить из школы и привести к ней. Нана хихикнула в ладошку, она попросила доктора не говорить сыну о её положений. Она предвкушала, как удивится её мальчик, когда узнает, что мама не отравилась, что при проверке врачи обнаружили беременность сроком в два месяца. Женщина заулыбалась, прикрыв рот ладонью, чтобы не засмеяться в голос, счастье переполняло её, она светилась изнутри! Женщина недолго оставалась одна, наедине со своим счастьем, доктор - пожилой мужчина - чуть не упал, когда её мальчик выскочил из-за его спины. Нана сделала мысленную пометку: усерднее взяться за манеры Тсу-тяна. Тсуна взялся за руку матери и в своей манере стал её успокаивать, хотя он - единственный в палате, кто нуждался в валидоле. Мама же, вздохнув, с улыбкой стала гладить его по голове, от этого её мальчик заволновался ещё больше, это было так мило, что Нана засмеялась. Почему-то на смех матери Тсуна отреагировал паникой, побегав по палате с криком: "Что же делать?!" Он рассмешил маму только ещё больше, подбежав к доктору с тем же вопросом. Старик посоветовал позвонить отцу. С возгласом "Хиииии!" Тсуна выронил свой мобильник из трясущихся рук, бросившись его поднимать, он ногой запулил его под кровать, уже сидя на коленях перед кроватью мамы, та ввила его в ступор, сквозь смех объявила, что беременна. Сыночек от шока не мог закрыть рот и дышал им полной грудью, его глазки-блюдечки сами по себе выглядели забавно, и Нана хотела взять себя в руки, но этому мешали руки сыночка. Он махал ими, явно не зная, куда их деть. Доктор, улыбаясь такой сцене, всё же спросил, будут ли они звонить отцу, великодушно вызвавшись дозвониться до него и обрадовать. Нана полностью отсмеялась и поблагодарила мужчину за предложение, тут же пожаловалась что муж уже как полтора месяца не выходит на связь, но как только выйдет, то это будет первой же новостью. Нана отказалась остаться на ночь в палате, да и зачем? Все процедуры пройдены, а УЗИ можно сделать позже. Тсуна, вернувшись домой с довольной как кошка мамой, медленно переваривал случившееся, он и представить не мог, что его жизнь может стать хуже, чем есть. К издевательствам в школе и постоянным неудачам скоро прибавится младенец, а это, судя по рассказам одноклассников, что он подслушал, постоянные крики, смена памперсов, внимание мамы будет сосредоточено на малыше, и самое плохое - это стать бесправной нянькой, его ждёт ужас! Вот такими мыслями мучался наш парнишка всю ночь. Когда как его мама не могла уснуть из за сладких мечтаний о будущем, что ждет её малыша.

***

Ночью же в животе Наны, изнывая от скуки Зинаида Прудко уже по четвертому кругу пыталась повторить когда-то прослушанные ею песни. - Гивмицу аиме ворте, Беби аиме ворте, Ого аиме ворте, Гивмицу аиме ворте,?... Аааааааааааааа! Не помню, что там дальше! Хоть редьку жуй, не помню! Ну и пофиг, впрочем, может, ну их? Этих америкосов, и снова спеть что-нибудь из нашей попсы?... Ах! Попёрла ! Свою любимую, спортзальную! Ту,ту,туту,ту,ту,тутуут! Когда-нибудь я похудею! И буду стройной как Джоли, Все бабы мира обалдеют, Я буду круче, чем ониии! Когда-нибудь я стану лучше, И буду бегать по утрам, Я покажу всем этим сучкам Скрытый во мне потенциал! Поху-поху-Похудею! Назло ему! Стану супер я моделью, И все поймут. Поху-поху-Похудею! И жизнь моя Сразу вмиг преобразится Раз и навсегда! Когда-нибудь я похудею, И вновь надену каблуки, Короткий топ и миниюбка, Теперь держитесь мужики! Оуууе! Я вызываю восхищенье, Мой дерзкий взгляд сведёт с ума, Ты, милый, нахрен мне не нужен. Я себя сделала сама! Поху-поху-Похудею! Назло ему! Стану супер я моделью, И все поймут, Поху-поху-Похудею! И жизнь моя Сразу в миг преобразится Раз и навсегда! Эх, хорошо заходит! Только петь одно и тоже - так себе удовольствие, но что поделать... Вот нет, чтобы как у всех! Ну там, сразу в ребёнка попасть, на худой конец в старого грязного бомжа! Ну что ты, Зиночка, ты ж русская сибирячка, тебе положено играть на сложном режиме! Грёбаные ангельские бюрократы! Крохоборы несчастные! Ох... И в какой уже раз Зинаида Прудко прокрутила те смутные воспоминания своей смерти. Саму свою смерть Зина так и не смогла вспомнить, но она уверила себя, что это явно произошло во сне, посчитала этот вопрос решённым и прекратила об этом думать. Свою же жизнь Зинаида Прудко могла описать одним предложением: задолбавшийся офисный планктон. Довольно одинокий планктон, если подумать, ведь от семьи она отреклась, как только её Яжмать и её подруги и сёстры выперли тогда ещё подростка на улицу, с наказом добыть денег, а на вопрос "как?" Те дружно объявили её шлюхой, да так, что весь двор только так её и стал величать. Обиженная Зина после ушла сдаваться в органы опеки, после чего в детдом отправилась не одна, а со всеми своими братьями и сёстрами, благо на дворе были двухтысячные и тот пиздец, что творился ранее, уже закончился. С друзьями и того проще, их у Зины не осталось, как только родители этих друзей узнали о её положении, а потому послушные книжные червячки не смели нарушать запрет родителя. После выпуска Зина получила комнату в коммуналке и сразу пошла работать, она была уборщицей в Пятёрочке, уборщицей на складах, уборщицей в библиотеке и наконец уборщицей в банке, это было удачное место, платили хорошо, ей удалось снять комнату в приличном районе, и время на учёбу появилось. Отучившись на клерка, Зина устроилась в тот же банк, при этом сохранив за собой место уборщицы. С любовью местных мужчин Зина запретила себе связываться, пример матери был врезан в память, посему был куплен дилдак и подключён интернет, ну а с мужиками - обаяние и флирт, на этом всё. Правда, она прослыла стервой, но это её мало волновало. А после в неё влюбился местный бизнесмен, продающий игрушки, и позвал работать к себе в контору секретаршей, а она, дура, взяла, да согласилась, благо ума хватило держать привычную дистанцию и дальше флирта не пускать, её знатно пронесло, ведь бизнесмен попался на измене и жена отсудила этот прибыльный кусок. А дальше было сокращение до простой бумагомарательницы, где её знатно помурлыжали, ну а после, через месяц после её двадцать шестого дня рождения, она заснула, чтобы оказаться в лимбе где ангелы решили её дальнейшую судьбу. Лимб представлял из себя типичный русский паспортный стол, только в кабинках и кабинетах сидели задолбавшиеся ангелы в костюмах белых, да очереди занимали души - светящиеся шарики разных цветов и размеров. Она не помнила точно, что конкретно происходило, но, вроде, главное запомнила. Она была среднего размера, светло-рыжего оттенка, и как будто съела пакет успокоительного и запила всё валидолом, такой покой был что аж вспоминать страшно. И попала она в очередь к таким же светленьким, как она, она помнит, что успокаивала вместе с другими маленьких светлячков, они в основном были белыми и розовыми, к ней прибился бойкий мальчонка, на все её вопросы отвечал, что не помнит, впрочем, все страдали от амнезии, и только Зиночку это обошло. Болтаться в очереди к кабинету было скучно, особенно детям, а потому, как дух, хоть что-то помнящий о былой своей жизни, Зина стала рассказывать сказки, все что помнила, и не заметила, как пришла её очередь, малыш хоть и храбрился, но Зиночка чувствовала, как ему грустно, а потому как только двери приоткрылась и позвали следующего, она, подбадривая, запихнула туда малыша, а после и её черёд настал. Залетев в кабинет, она сразу же подлетела к свободному столу, за которым сидел крылатый красавчик-брюнет, он, протянув руку к Зине, откуда-то достал папку с её фотографией, ох, а ведь она была милой: худенькая, чернявенькая пучеглазка, да, не придел мечтаний, но так даже лучше. Полистав папку, ангел поставил печать и велел лететь в пятую дверь, она уже начала движение к нужной двери, как тут к красавчику подошла массивная бабень, влепила ему затрещину и позвала её обратно, оказалось, парень забыл задать вопрос: а помнит ли она себя прежнюю? Ответ был положительный, бабень наградила красавчика подзатыльником и поставила новую печать поверх старой, после велела лететь в двадцать первый кабинет. В кабинете её встретили девчата, они обрадовались и защебетали на только им понятном языке, с печатью на документе были какие-то трудности, но старшая из них плюнула и велела Зине залезть в одну из труб, что были воткнуты в стену. Дальше Зину засосало внутрь, и она оказалась в чьём-то животе. Когда наша попаданка уже смирилась с мыслями, что её переварят, то стала свидетелем того, как образуется её будущее тело. И от души у неё отлегло, осталась только одна проблема: страшная скука и как с ней бороться.