примечание автора: спецвыпуски являются дополнениями. эта глава, в принципе, важна, но для справки: основной сюжет продолжается с 21 главы
— не очень праздничный праздник —
девять тысяч лет до рождения кагуи
Уставшие глаза пытались отыскать хотя бы самый-самый тусклый, едва различимый лучик света, но тщетно. Митеширо уже наскучило мерзнуть в темноте одиночной камеры: не то чтобы он горел желанием поразвлечься чей-нибудь компанией, однако возникали подозрения, что ублюдки демоны специально «выделили» для него отдельный этаж тюряги в надежде оказать психологическое давление. Ржачные ребята. Понятие «психологическое давление» и его имя не могут стоять в одном предложении никогда и ни при каких обстоятельствах... даже настолько паршивых. Наверняка принц уже напитался стойким запахом плесени, собственного пота и крови... Он бы с радостью открыл портал домой, однако Они неведомым образом стянули нити пространства так, что Емоцу Хирасака и любая другая техника этого класса не сработают без дополнительного вмешательства. Конечно, мужчина мог бы активировать Джоган, и уплотнения в структурах материи легко распались бы под давлением искривлений, которые создают очи, но истощенный организм отказывался включать хотя бы базовый Риннеган. Блять, Широ даже не знает, сколько чахнет в четырех стенах... Окна в скромной обители нет, поэтому высчитать время не получится, — впрочем, это и так бы не вышло сделать, ибо после битвы его точно затащили на другую планету. По ощущениям, в сознании он дня три-четыре, а в отключке провалялся... Тут чутье тактично промолчало. Очевидно одно: к новому году в Столицу ему не вернуться... Впервые воин пропустит праздничный бал во дворце Императора... не запустит фейерверки, не напьется в хламину... не проиграет все свои бриллианты и одежду в карты... не произнесет такой тост, что стыдно будет вспоминать... Принц укутался в порванное, грязное, ранее ослепительно белое кимоно, от которого он успел оторвать широкий рукав, дабы заменить испачканные боевые бинты на проткнутом животе, — раны до сих пор не зажили и не заживут, если его продолжат морить голодом. Без должного питания регенерация не запустится. После мясорубки его прекрасному телу прописан отдых, а не гниение в темнице. Но сейчас он там, где он есть. Не следовало идти на битву без своих... ангелов-хранителей. Просто мужчина в очередной раз решил повыпендриваться, послал всех и погнал на битву в одиночку. Иными словами, сам виноват. Хотя почему Ооноитами и Хаттошики не хватило ума утихомирить его или закрыть в другом измерении, чтоб успокоился? Всплески самоуверенности происходят у Митеширо ре-гу-ляр-но, а друзья постоянно реагируют, словно впервые столкнулись с его недержанием бесцеремонности: они начинают ожесточенно спорить, что-то доказывать, однако могли бы давно найти контрмеры против проблемы номер один. Они за тридцать с лишним лет знакомства не додумались, что длинноволосого мудака можно и даже нужно «воспитывать». Дурачье. Воина никто не хочет останавливать, вот он и выходит за рамки дозволенного. Ему разрешают все... и даже больше. Чуть ли не материть членов Совета на заседании? Пожалуйста. Казнить соклановцев десятками, не спросив разрешения Шодайме или Императора? Вперед и с песней. Неподобающе вести себя на публике? Хорошо! По приколу вместо денежных ставок предлагать существ? И слова не скажут, потому что боятся либо знают, что ему абсолютно насрать. Окружающие страдают из-за него — да, но в скучном, лживом мире Ооцуцки остается только быть искренним, пользоваться привилегиями и управлять собственной жизнью и телом. ...постоянно забывает, что последний пункт уже много лет... всего лишь иллюзия. Его свобода — фикция, клетка с незримыми решетками. И Широ утешается тем, что он фактически продался, дабы сберечь любимых... Ради благородной цели не жаль отдать душу. Ох, что же будет, когда друзья узнают о жертве Митеширо... Когда-нибудь он не сдержится и расскажет... но нельзя. Владение собой без страха потерять близких — его единственное желание и на День рождения, и на Танабату, и в канун Нового года. Вдруг слух уловил шаги двух... нет, трех пар ног. Есть шанс вырваться. Воин попробовал сжать кулаки — получилось не очень: руки и остальные конечности словно из ваты... Встать тоже не вышло, даже опираясь на холодную от влаги каменную стену. Глаза и сенсоры не работали. Может, за ним идут, чтобы казнить, а может, прибыли спасители. Во всяком случае, умирать рано. Слишком рано. Неизвестные встали у железной двери. Они вели себя тихо, потому узнать их намерения не вышло. Ооцуцки напрягся, сощуренно глядя вперед. Сердце ускорилось, мысли исчезли — казалось, он готов раскидать их и кинуться наутек... однако дверь отворилась, и принц смог только поднять голову. Опять самоуверенность подкачала — вечно она выдает желаемое за действительное. Хвала Цоокасаншин, в коридоре тоже царила синяя тьма — глазам не пришлось страдать, но мгла будто специально скрывала присутствующих. Он кашлянул, надеясь, что голос не подведет, и, усердно пытаясь опознать высокие фигуры, максимально надменно просипел: — Кто вы и зачем пришли? — его без лишних слов взяли под руки и неосторожно подняли — в месте ранения остро потянуло. Судя по землистому запаху и когтям, неприятно впивающимся в плечи и ребра, — это демоны. Кто-то начал завязывать глаза куском плотной ткани — они знают, что ему не хватает сил на использование Бьякугана и всего остального. — Петля на шею прилагается?.. — едва процедил Ооцуцки, сцепив зубы от режущей боли в животе. Когда на затылке резко затянули узел, лента сдавила виски. Внезапно тонкой кожи шеи коснулась ледяная веревка, и спину защипали мурашки — кровь замерзала от выброса страха в вены. Сука, надо было молчать. Веревку стали потихоньку затягивать — его захлестнула паника, заставляя вырываться, что есть мочи. На явно порванную рану он уже не обращал внимания. Он ничего не видел. В тело били волны непреодолимого испуга. Он ничего не слышал. Тишина разбавлялась жадными вдохами, всполошенными визгами и шарканьями. Широ грубо взяли за волосы на макушке, и чужая шершавая ладонь легла под подбородок, прижимая нижнюю челюсть к верхней. Он энергично дергался, стараясь соскользнуть с руки Они и хотя бы укусить ее, — бесполезно: не хватало сил, а прилив адреналина не особо помогал. Удавка сильнее и резче стянула жилистую шею — сумасшедший ритм в груди усилился, забирая последний кислород. Перед глазами заклубились круги, тяжеленные конечности плохо поддавались, легкие постоянно хотели раскрыться с новым вдохом, однако им было мало. Катастрофически мало. Веревку отчего-то ослабили — мужчина тут же затянул воздух носом, так как демон не убрал руки. И над богами порой издеваются… Блять, если выберется живым, обязательно найдет этих подонков и раскромсает на мелкие клочки. А он выберется. Облегчение разлилось под ребрами, и Ооцуцки расслабленно наклонился — его все равно держат. В полусогнутом положении и живот не беспокоил. При попытке включить Риннеган череп загудел от усилий. Не прошло и не надо. Мудак, закрывающий рот, потянул Широ за волосы вверх, выпрямив его, — рана дала о себе знать: чувствовалось, как теплая кровь смачивает перевязку. Будет молиться, чтобы не замети— — Ребят, да он нехило продырявлен… — озадачено молвил один из Они. Ебаные твари… Им нужно и очи повырывать. В принце медленно растекался тягучий ужас, налипая на каждую беспорядочную мысль. Неизвестно, что вытворят демоны. Торс окатила прохлада: чья-то рука отодвинула кимоно. Мучительное ощущение чужих пальцев, которые зависли слишком близко к коже, вынуждало рефлекторно втягивать живот и изможденно дергаться. Только не трогайте, только не трогайте, только не трогайте… Демон все-таки посмел снять импровизированную повязку. Митеширо поморщился от мерзкого холода чужой ладони на бедре, не переставая изгибаться. — Понимаю, почему за ним гоняется вся знать… — угу, оценивать начали. Зашибись. Рука в волосах впечатала его в неровную стену. За что?.. Тяжко дышащий воин сжал губы, не выпуская бессильные стоны. По коже под последним ребром справа точно провели… лезвием. О-о-о, черт! Если они собираются вскрыть его, то это — верная смерть! Острый кончик опустился ближе к пупку и надавил на воспаленный участок возле ранения — Митеширо мелко задрожал, до сих пор пытаясь втянуть горящий болью живот или вжаться в стенку. — Ему чего… больно? — да, блять. Очень вообще-то. — А ты воткни нож в рану, и поглядим. Не успел Ооцуцки переварить сказанное, как холодный кинжал немного раздвинул рану и начал медленно двигаться внутрь. И чем больше он трепыхался, тем более усугублялось положение: лезвие было… шире прокола. — Тише-тише, Ваше Высочество, — после ехидных слов веревка на шее снова довольно сильно затянулась. Не может освободиться. Не может дышать. Не может видеть. Вашу мать, он и заорать не может! Мужчина бился в стальной хватке Они, как будто в приступе бешенства. Глаза уже разъедали слезы, чужая ладонь полностью закрыла рот, вторая — сжала горло выше натирающей веревки, мощная пульсирующая боль постепенно отравляла тело, заполоняла собой чуть ли не каждую клетку и ложилась на шею третьей рукой. Поскорее бы потерять сознание… Правда, жаль, что эта пытка не убьет его назло всем. Кинжал вынули из живота, и Широ наконец-то отпустили. Он упал на пыльный пол, ударившись коленями и локтями, и громко закашлялся, порывисто втягивая воздух. Приходилось опять терпеть боль, максимально плотно прижимая ладонь к ране, чтобы окончательно не истечь кровью. В ушах что-то назойливо пищало, голова гудела, горло словно раздирали изнутри — Ооцуцки считал, что самое время отключиться, однако у мозга были другие планы. Какие? Изнывать в агонии до «победного» конца? Принц хотел сорвать ленту с глаз, но его остановили. Похоже, грядет второй раунд. Эти придурки отчего-то не закрыли за собой дверь. Думают, что пленный не сбежит? ...угадали. Когда Митеширо плюс-минус отдышался, его вновь взяли и поволокли куда-то. Выкинут в море? Приведут на казнь? Скормят диким демонам? Собираются пытать дальше? Только вот зачем? Все равно ничего не достанут и, если грохнут, до конца жизни будут выгребать от правящей четы клана восьмиконечной звезды. Они шли минут семь: температура и запахи в помещениях менялись, освещенность — тоже, пару раз поднимались по лестницам и спускам, иногда по пути встречались демоны. В итоге, Широ затащили в какой-то огромный зал, судя по эху, посадили на невысокую мягкую подушку и... ушли?.. Хмурясь от недоумения, он помахал руками вокруг и не наткнулся на посторонних. Далее Ооцуцки нащупал... деревянный низкий стол прямо перед собой... с тарелкой... и палочками. В носу защекотало от смеси новых ароматов еды. Непривычно после длительного нахождения в треклятой сырости... Он медленно и острожно развязал повязку и опустил ее: глаза обжег тусклый теплый свет от роскошной люстры с хрустальными жасминами на высоком потолке и от свечей на золотом канделябре посредине длинного, низкого стола, что стоял на бордовом ковре с золотыми узорами в центре уютного зала. В огромных окнах, украшенных хвойными ветвями, темнела глубокая ночь. Сенсоры вдруг проснулись — и трех сотен лет не прошло, — оповещая, что он не один. Принц быстро потер очи и сфокусировался на персоне на противоположном конце пятиметрового стола. Там мирно ужинал Хааторесу Они. Митеширо слетел с катушек от боли. Ясненько. — У меня галлюцинации, — изможденный шепот отбился о завешанные различными картинами и гобеленами телесные стены. — Нет, Ваше Высочество. Ты наверняка знаешь, что на генджицу я пока не способен. — Точно галюны... — пробормотал длинноволосый, осматривая окровавленный живот. М-да, все хуже, чем предполагалось... В секунду справа оказался глава демонов, босой и одетый в махровый банный халат черного цвета, но мужчина не поднял взгляда. — Ух, кто тебя так ранил?.. — искристый баритон проблеснул поддельным беспокойством. Он устало вздохнул и, повернув голову влево, провел грязной ладонью по лицу — в голове все перепуталось. Допустим, принц реально попал на ужин к предводителю вражеского народа — что дальше? Начинать есть? Так и поступит. Широ молча вытер руки о край скатерти, взял деревянные палочки и стал накладывать в тарелку всего понемногу: креветки в кляре, маринованные грибы, несколько гёзда, салат с водорослями и курицу под неизвестным соусом — осталось надеяться, что Они пристойно готовят, а то ни разу не посещал их банкеты. Кстати, он бы выпил чего-нибудь крепкого... — Слушай, я знаю, что ты не в настрое— — Я жду объяснений, — прохладно изрек воин, все еще не глядя на Хааторесу, и откусил кусочек креветки, громко хрустнув кляром. — Ладно, — опа, он ничуть не обиделся — прекрасно. Дело в том, что они не знакомы лично, потому мужчина не разбирается в его психологии. — Шесть дней назад тебя взяли в плен во время побоища. Сейчас тридцать первое число двенадцатого месяца по стандартному календарю. Ясно? Уже тридцать первое... — Ясно, — сурово метнул Широ и снова занялся едой. Придется отвлечь назойливого демона, чтобы успеть восстановиться и адекватно поесть. — Между прочим, я ненавижу, когда стоят над душой. — Не ожидал, что наше, кхм, второе знакомство начнется подобным образом, однако учту, — ему протянули когтистую бледно-красную руку. Фу. — Хааторесу Они. И вправду второе знакомство. Нацепив маску равнодушия, он неохотно пожал руку и тоже представился: — Император этого ебучего мира, — длинноволосый забрал ладонь. На мгновение возникло ощущение, что его не хотели отпускать. — Теперь месяц руку мыть не буду... Худое лицо демона с черным тату восьмиконечной звезды на широком лбу украсила вполне искренняя улыбка — клыки у него отменные. — А в боях ты не остришь. Впервые они столкнулись, когда Митеширо было или двенадцать, или тринадцать, — сейчас ему тридцать четыре, а Хааторесу около ста двадцати, и на протяжении этих лет мужчины только набивали друг другу рожи: демон даже успел вырвать его Риннеганы в подростковом возрасте... и осмелился вставить их себе. Естественно, после той битвы у Ооцуцки буквально за ночь выросла новая полноценная пара прекрасных очей, Хааторесу же... заимел пару кошмарных проблем. Принц точно не знал, каким образом, но ученые-медики Они в конце концов смогли сделать так, чтобы Риннеганы прижились и могли деактивироваться в собственные глаза предводителя демонов, — чудо науки... и беда великим кланам. Спасибо Небесам, Широ вырвали очи, когда те были не в режиме Джогана... Хотя если бы Хааторесу попробовал вставить Чистый глаз, то сдох бы через два-три часа из-за отравления чужеродной энергией и отсутствия дополнительного круга кровообращения в голове. — Отныне я не чувствую себя обделенным, — довольный демон пошел на свое место напротив, завязывая длинные розовато-бежевые прямые волосы в небрежный хвост. Бесстрастно смотря в тарелку, воин пробормотал: — При чем тут обделенность?.. — ох, только бы краснозадый не подумал, что ему интересно... — Ты лично знаком со все-е-еми верхушками кланов, кроме меня, — если бы Митеширо горел желанием, то давно бы познакомился с ним. Черт, да Они даже не симпатичен ему! — А теперь и я в твоей коллекции. Прозвучало до тошноты омерзительно. — У меня нет... — он запнулся, поморщившись от горечи на языке, — «коллекции» Хааторесу покачал головой и плеснул себе белого вина в бокал. — Как и тетради с учетом денежных выигрышей и проигрышей?.. — откуда он знает?.. — Между прочим, как собираешься гасить задолженность Яминаши-саме? — откуда, блять, он знает?! Нужно сохранять самообладание и быть предельно кратким. — Мое месячное жалование примерно равняется бюджету всего военного сегмента Они за пять лет, поэтому... проблем не возникнет. — Долг висит уже три месяца — почему до сих пор не заплатил? Хочешь, чтобы Почестный Регент простил его тебе? — Хочу, — Яминаши — жуткий мухлевщик, и Широ не желает платить ему из принципа. Солнечник обойдется без очередного нового хаори с рубинами или алмазами. Ооцуцки поднял испепеляющий взгляд из-подо лба: — Говори, откуда знаешь о тетради. — Разведка, — ...которая добралась к нему в спальню. Гордый собой демон отхлебнул вина — вкусное, наверное... — Я даже знаю, что ты ешь на завтрак. — Смотрю, ты увлечен мной, — при полыхающем желании отсечь Хааторесу голову... Широ держался на очень размеренных интонациях. — Это восхищает и слегка пугает, кстати. Кошачьи зрачки удивленно сузились в блеклой гранатовой радужке: — Я заставил бояться тебя?.. — много чести. — Знаешь, слежение за существами в бытовой обстановке попахивает домогательствами. — Почему бы мне не следить за тобой всегда? Для того чтобы пользоваться твоими Риннеганами, я должен понять их настоящего обладателя, — хрен ему, а не понимание. Однажды Митеширо обязательно заберет у правителя демонов царские очи. — Сколько бы я не наблюдал за тобой в бою, все равно не доходит, как... Дальше Ооцуцки не слушал мужчину — его больше интересовало, насколько глубоко залезли шпионы Они. Демоны могли пробраться и к маме в кабинет, и к Первому-саме, и в императорский дворец. Где брешь в обороне? Почему и самые мощные сенсоры не засекли чужаков? Может, Широ здесь в качестве посыльного, которому втиснут охапку угроз? Может... принца собираются убить в назидание? Тем более ему выдают обычно засекреченные детали положения разведки, после чего не отпускают, либо Хааторесу на сто процентов уверен, что шпионов не обнаружат. Но если и вправду убьют, то полномасштабной войны не избежать. Проглотив водоросли, он опустил глаза на рану: та потихоньку затягивалась, да и общее состояние улучшалось — уже в башке не звенит, горло тоже в порядке, тело не ломит. Длинноволосый прервал увлеченное лепетание демона: — Что-то не совсем верится, что ваша разведка прям запредельно хороша. — Она лучшая во Вселенной. Широ поднял пустой бокал — беззвучная просьба налить была понята сразу: Хааторесу подошел, налил того же вина, что и себе, и вернулся на место. Гостеприимный хозяин... Он бы так не рассусоливал, если честно. Ха, начнем с того, что Ооцуцки вообще гостей не любит... в особенности заклятых врагов. — К слову, ты знаешь, что твой подарок Хаттошики-сама повесил... в спальне? Вот почему друг уже несколько месяцев не пускает его туда... Сукин сын. Отпрыск Шодая, в принципе, способен на любой поступок и на любую неожиданность, но спрятать диптих с отпечатками тела принца у себя... Это открывает новую грань мышления однорогого идиота. Хоши тоже подарила картины с отпечатками, однако Хато выбрал для опочивальни именно диптих Митеширо. — А я думал, куда он его дел… — беспрестанно ухмыляясь, пробормотал мужчина. — У меня была догадка, что сжег или, на крайний случай, проиграл кому-нибудь в картишки… — вырывающиеся из него смешки быстро превратились в тихий хохот. — Между прочим... как там у вас с господином Хаттошики? — осторожный вопрос остановил смех принца. Было бы все хорошо, он не оказался бы здесь... Митеширо на секунду покривил губы, как-то заторможено поднес бокал к лицу и отхлебнул вполне сносного вина. Разведка работает на славу... Его ответом послужило скупое на эмоции: — Нормально. — А с Императором?.. — отловит демонических шпионов и лично выдернет им языки да глаза, а потом пришлет Хааторесу в милой коробочке с бантиком как подарочек на Новый год. — Я слышал о вас многое— — Забудь, — грубовато перебил Ооцуцки. Не хватало еще залезать в эту тему. Хорошо, что они сидят не рядом и канделябр с полутьмой прикрывают его серую удрученную физиономию... — Как я могу забыть? — пора просить у Богов терпения. — Нефритовый вдруг теплеет к юнцу с колоссальными силами, о котором мечтает не только сброд, а и влиятельнейшие особы мира! Разве не интригует? — Ничуточки. Свобода... Как же хочется свободы... от Императора, от сплетен, от шуточек... хочется до ломки в груди, до безисходной пустоты в мыслях, до ненависти к себе, до напрасных слез, что превращались в приглушенные рыдания, ибо никто не должен услышать, как он сорванным голосом ругает врага в отражении: загнанное в угол, красивое существо с филигранно выточенными висками, выразительными скулами, аккуратным подбородком — по-настоящему царскими худыми чертами, что обрамляли бело-сиреневые растрепанные локоны, в которые с досадой зарывались длинные пальцы; его нахмуренный широкий лоб с двумя светло-серыми точками вместо бровей дрожал от напряжения, на искусанных узких губах застревали проклятья, а в воспаленных глазах еле безумно сверкали бездонные прозрачные озера, откуда выливались грусть и гнев, — казалось, глянешь в них и сразу очутишься внутри изнывающей от боли души. И лишь в темноте, рассекаемой ледяным светом лун и всхлипами... сидя на кровати перед зеркалом, Широ без иллюзий и помутнений мог предстать перед замученным двойником за серебряным барьером, что твердит: «Оступишься, проговоришься или вызовешь малейшие подозрения — твой мир сотрется в порошок» Да, противно смотреть. Да, противно замечать в нем все больше и больше слабостей. Да, противно чувствовать, как внутри все разрушается и срастается заново. Однако... в этом весь Митеширо: сколько бы страданий не убивали его, ради любимых утром он снова выйдет на публику бодрый, ухоженный и с пассивным, «странным» ехидством впридачу. Конечно, он разберется с тем жалким параноиком в отражении, но потом. Сейчас есть проблемы поважнее. Принц попробовал активировать хотя бы какие-то особые глаза — вновь не получилось. Наконец-то пришел его черед задавать вопросы: — Как вы уплотнили пространство вокруг дворца? Настолько сильно стягивать материю опасно: система струн может не выдержать принудительной нагрузки и... лопнуть. — А я уж думал, не спросишь, — от клыкастой ухмылки по телу пробежали мурашки — с чего бы под ребрами зашевелилась тревога?.. В пробирающем до нутра взоре ясно отражалось наслаждение его тупиковым положением: — Сбежать охота? — Просто пытаюсь посчитать, какую сумму мне нужно будет запросить за починку созданных вами искривлений, дабы хватило на один шикарнейший гарнитур, — оу, Хааторесу знал, какие у царевича космические расценки. Предводитель Они сам виноват, что приходится раскошеливаться. — У мамы скоро День рождения — хочу подарить. — Твои цинизм и меркантильность неподражаемы, — ух ты, комплименты! — Я дополна набит самыми ужасными качествами характера — ходячий сборник, — нашел, чем хвастаться... — Не может быть. Приведи пример. — Иногда мною движут прямолинейность и чрезмерная откровенность. — Не думаю, что это настолько плохо... — Так вот, мне кристаллически похуй, что ты думаешь. — А-а-а, понял, — спокойствие демона напрягало. Обычно у Митеширо получается бесить окружающих, но Хааторесу не велся на его разыгравшуюся грубость. — Я не ждал от тебя вежливости и аристократических манер, потому можешь не извиняться. — Во-первых, я и не собирался. Во-вторых, я в плену, а не на дружеских посиделках. — Точно! — прикидывается, что забыл. Гений. — Пленников же отдают не за «спасибо», следовательно, нужно что-нибудь придумать... — Они упал в фальшиво серьезные мысли, будто решал судьбу Вселенной. — Хм-м-м, попрошу за тебя... пять монет. Митеширо Ооцуцки, претендента в сильнейшие мира сего и будущего Второго Наместника, оценили... в пять простых монет. Оценили... как вещь... как дешевую и общедоступную вещь... Некомфортное затишье накрыло большой зал. Наверное, пришло время сказать праздничный тост. Ноги не подвели — у него получилось встать и вдобавок не разлить вино в процессе. Мужчина поправил кимоно, которое смело можно было назвать лохмотьями или куском ткани, расправил плечи, возвращая благородство своей сухощавой, рослой фигуре, и поднял бокал — Хааторесу повторил жест. Он застыл на пару секунд, отсутствующе разглядывая игры огоньков свечей в золотисто-желтой жидкости. Видимо, друзья уже обыскались его... Будет им подарочек... — Пусть в будущем году у нас хватит сил на осуществление мечт! Демон расплылся в хищной усмешке: — Поддерживаю. Широ положил свободную руку на бедро, думая, чего бы еще сказануть. На Новый год вроде как происходят чудеса... Отличный повод материализовать свое главное желание. — За свободу!***
коммент к части 1: (все в тезисном виде, ибо так удобнее) — начну с новинок: повествование переносится в кровавую эпоху, когда демоны бесчинствовали на землях Вселенной, желая воссоздать свою державу. Если помните, в прошлых главах было сказано, что Митеширо удалось запечатать всех демонов в отдельном измерении Джигоку, входами в которое являлись пропасти возле столиц Ооцуцки и Йорунотайо, однако... в этой главе до «победы» над Они далековато — впервые имя Митеширо (с яп. «видеть») сокращается до «Широ», которое созвучно со словом, которое на японском означает «белый». Как известно, белый цвет ООООЧЕНЬ символичен в японской культуре, и его значения потихоньку будут проецироваться на этого персонажа Кстати, сокращение имеет довольно теплый и домашний окрас, как для мужика, который косит существ пачками, ахаха — Широ думает, что на него не действует психическое давление. Он лжёт сам себе (вспомните его разговор с Императором) — зачем я писала сноски-напоминания? Да потому что Ооноитами, Хоши, Яминаши и Хаттошики упомянуты лишь в эпизодах. Обещаю, что раскрою всех персонажей. И обещаю, что старое поколение даст прикурить;))))) Думаю, та заруба выйдет даже интенсивнее приквела о Бозацу и Тарине — большие праздники во времена молодости Широ отмечались у Императора, а не во дворце Первого Наместника. Дело в том, что прошлые Наместники не так радикально выражали протест Нефритовому, а Хаттошики, когда стал Шодаем, перенес торжества к себе. Революционер, кароч (вспомните хоть знакомство Бозацу и Тари и что Бозацу говорил по поводу того, что его отец думает об Императоре) — почему Широ «продался»? Узнаете позже (намек на это можно найти во главе 9, а точнее: в первом разговоре Никко и Тари наедине) — драма Митеширо и Императора в миллиард раз хуже и опаснее, чем прикол, который устроила Камимусби для Тарине и Бозацу. Как видите, у Широ даже начались огромные проблемы с социумом (и с собой) + когда такие слухи ходят не о каком-то там члене Совета, политике или воине, а о НАСЛЕДНОМ ПРИНЦЕ, да ещё и распространяются за пределы Столицы... происходит катастрофа. Вдобавок Широ не может никому рассказать... поэтому его друзьям и родным остается только недоумевать и пытаться вытянуть хоть кроху информации — Вы все правильно прочитали: Хааторесу щеголяет с Риннеганами Митеширо. Объясню потом. А когда узнаете его способность, вообще выпадете — что за прикол с подарком для Хаттошики? В общем, Хоши и Митеширо по рофлу решили подарить ему на День рождения что-нибудь необычное и придумали такую штуку: они взяли чистые холсты, обмазались краской и приложились к ним — получились их голые силуэты;) Почему подарок в виде диптиха? Потому что они делали отпечатки тел с двух сторон. Крутой подарок? Несомненно. Никто не жалуется — демоны настолько усердно пытаются угнаться за другими великими нациями, что даже подобрали ключи к доджуцу БОГА и изобрели устройства для управления пространством. А что им оставалось делать? Ждать, пока истребят? — демоническая разведка залезет даже Императору в жопу — не сомневайтесь — почему Хааторесу должен будет заплатить Широ за починку критических искусственных искривлений? Дело в том, что только глаза Митеширо (вообще и Хаттошики тоже) могут двигать и деформировать нити пространства (основа: техники Шитай и Хашшодо), следовательно, только он может исправить особо большие искривления и разломы (или образовать их). Если не чинить критические искривления, то Вселенная начнет разрушаться, а этого никому не надо. Даже демонам Поэтому экспериментаторы Они регулярно зовут Широ, чтобы тот вернул все, как было. И починка совершенно случайно стала способом заработка;)) Считайте, Митеширо — монополист на этом поприще, ибо Хаттошики и Шодайме чувствуют нити не так тонко, а маман Широ слепая, как и три десятка поколений царевичей до нее — да, в эти времена у клана был не господин Второй, а госпожа))) — Широ оценили, как просто предмет, как просто тело. Ему буквально плюнули под ноги. Хааторесу весь разговор ходил вокруг да около того, что Митеширо водится со всеми, прошёлся по слухам, а в конце прямо указал, что могущественный принц великой империи — самая-самая дешевая шлюха ...лишь бы те пять монет потом не оказались у Хааторесу в глотке))) — О ВРЕМЕННЫХ РАМКАХ: примерное летоисчисление ведется от рождения Кагуи, так как это просто удобно (и символично). Выходит, что: — данный флешбэк с Широ происходит за 9 тысяч лет — флешбэк о Бозацу и Тари происходит за 3 тысячи лет + в разговоре с Бозацу Митеширо упоминает, что ему около 6 тысяч лет => когда Тарине родился, ему было ≈6 тысяч => на момент повествования о Момошики ему ≈12,5 тысяч, что для нынешних времен не так уж и много, хотя для поколения Широ солидно, потому что во времена его юношества существа иногда и до 100 не доживали: очень уж кровавый и сложный период (если есть вопросы о временных рамках — задавайте. Будем считать) Кстати, праздник реально получился не очень праздничным. С жестокостью, стеклишком и язвительностью. Харош. Наверное, опять стоило написать предупреждение о детальном описании насилия... ХОТЯ У МЕНЯ ЕСТЬ РЕЙТИНГ 18+ ДЛЯ ЭТОГО Вероятно, Вы не ожидали, что рассказ вдруг сфокусируется на таких лицах, как таинственный маньячелло Митеширо и Хааторесу, с которым у Ишшики связаны очень плохие воспоминания. Эти персонажи никогда не являлись последними по важности — скорее, наоборот. Они важны и, плюс, нераскрыты. О них дальше будет рассказано много чего, но сейчас слегка подготовим почву))) заодно я развлекусь;) Эта глава-дополнение была написана совершенно спонтанно, ибо мне нужно как-то тянуть время, чтобы вышло побольше глав хотя бы до таймскипа (это не значит, что я снова отклоняюсь от повествования на полгода) Если что, будет второй новогодний спешл;)) Хотела сначала выпустить сразу 2, но решила разделить [все еще недоумеваю с того, что подписок 41, а лайкосов 29... как] Спасибо за прочтение и с праздниками Вас, что ли🤣 💋💋💋