Мой сказочный Хогвартс

Том Реддл был необычным мальчиком в привычном понимании этого слова. Том Реддл был странным и далёким от людской нормальности и это пугало. С мальчиком никто не хотел дружить в старом ветхом приюте Вула, избегая и называя его уродом, дети не знали, что на самом деле Том был волшебником способным на многое… Тому было пятнадцать, когда в силу не простых школьных обстоятельств, директор Диппет распустил детей по домам на время Пасхальных каникул, не позволив никому остаться в школе. Всем без исключений требовалось покинуть школу, и вернуться было позволено только с получения письма от директора. Том ненавидел проклятый приют, его обитателей, и невозможность применять магию, однако изредка, всё же использовал лёгкие беспалочновые заклинания, когда кто-то из детей в приюте позволял себе оскорбительно о нём высказаться. Эти моменты хоть немного, но всё же скрашивали серые унылые будни в ненавистном месте. Том старался не покидать свою комнату без надобности. Всё равно в этом не было никакого смысла, а терпеть отвратительных магловских сирот, желания не имелось. Тихий, почти робкий стук в дверь вывел Тома из омута его мыслей. Дверь приоткрылась и в дверном проёме показалась девушка его возраста. Её волосы были собраны в высокий слегка растрёпанный хвост, а одежда была совсем скромной, но опрятной. Мягко улыбнувшись, девушка вошла в комнату сделав один шаг, но остановилась, не решаясь пройти дальше. — Добрый вечер. — её голос был очень мягким, почти ласковым и Том почувствовал сильное желание превратить её во что-нибудь, например в статую. Молчание затянулось. Девушка, покорно сцепив руки за спиной терпеливо дожидалась ответа от Тома. Реддл выдохнул, применив всю свою выдержку чтобы не сказать девушке то, от чего по ночам она бы просыпалась с криком и слезами. — Добрый вечер. — гостья (одобрительно?) улыбнулась, и не двигаясь с места точно приросла к полу сказала. — Я пришла сказать, что ты пропустил ужин, и Миссис Коул хочет знать, в чём причина? — С каких пор её интересуют такие мелочи? — хмыкнул Том отвернувшись к окну. — Просто то, что ты был в… не знаю, колледже? И вдруг вернулся сюда, хотя обычно не делал этого до самого лета, вызывает у неё некие подозрения. — простодушно ответила девушка, почти не двигаясь. — Передай, что я в порядке. — не отводя взгляд от окна в котором так чётко отражалась названная гостья, ответил Том. — Хорошо. — кивнула она, и развернувшись на каблуках сделала два шага из комнаты, но затем почему-то повернулась к нему снова, добавила теплым голосом. — Я Т/И, кстати, будем знакомы, Том. С того вечера Т/И постоянно была в поле зрения Тома. Куда бы он не пошёл, она оказывалась рядом. Чем бы он не занимался, казалось, Т/И, повторяла в точности. Это было похоже на навязчивую идею, она была невыносимо назойливой, при этом Т/И не обмолвилась с ним не словом, с их последнего диалога, только мягко улыбалась казалось самими глазами, когда ловила его взгляд на себе. Она была исключительно глупа, если думала, что он ответит ей взаимной улыбкой. Но она, казалось, этого и не ждала, потому что сразу начинала заниматься своими делами, помогая миссис Коул в уборке, если та просила, или играла с младшими воспитанниками приюта. Она была добра к каждому. И даже к Тому. Она никогда даже случайно не говорила о том, что он странный или ненормальный, она всегда тепло улыбалась и спешила закрыть эту тему, если кто-то её поднимал. Т/И дарила всем в приюте чувство того, что они дома. Ласковая улыбка не сходила с её лица практически никогда, и каждый сирота знал, что если случается малейшая неприятность, то можно смело идти к Т/И, она всегда готова помочь всем без исключений, чем только сможет. Казалось, что она может «сделать день» простой своей улыбкой. Тома это раздражало. Как человек может быть настолько бесхарактерным, чтобы заботиться о ком угодно, только не о себе? Но Т/И была не такой. Какой угодно, но только не бесхарактерной, наглядно доказав это Тому Марволо Реддлу, когда он чуть не убил засранца Уиллоби. Т/И в тот момент, казалось, была готова разорвать его на части, хотя внешне и оставалась спокойной. В тот момент её глаза, впервые, были ужасающе холодными, и Том вдруг почувствовал, что ему нравилось, видеть её глаза такими какими они были в их случайные встречи. Он не хотел, чтобы она смотрела на него так, как смотрит теперь… С тех пор Т/И даже не смотрела на него, не встречала его теплой улыбкой вишневых губ, и на душе у Тома стало как-то пусто. Он всё ещё мог видеть, как добра она ко всем, в этом заполненном маглами месте, и как она особенно тепло стала относиться к Виктору Уиллоби, от чего желание заманить его в подвал, и замучить до смерти, становилось просто невыносимым. Девушка была простой маглой, без примесей волшебства вообще, так почему сердце болезненно ныло и сжималось каждый раз, когда она проходила мимо, даже не смотря на него? Избавиться от этих мыслей было невозможно, они паразитировали в голове, разрушая его привычное мировоззрение, ломая всю концепцию того, что он делал и чем жил. И раз она была причиной всех его проблем, которые он не мог охарактеризовать иначе кроме как мешающими, Том решил, что нужно избавиться сначала от их источника… Было ещё очень раннее утро, заря никак не занималась, и все воспитанники приюта Вула, ещё видели десятый сон, в то время как Том Реддл давно бодрствовал, зная, что Т/И определённо тоже уже не спит. Тихо выйдя из своей комнаты, Том направился к комнате Т/И, которая жила одна от того, что её соседку по комнате удочерили неделю назад. Преодолев ничтожное расстояние между их комнатами, Том не удосужившись даже постучать, открыл дверь в спальню Т/И. Девушка сидела на кровати, рассматривая свои от чего-то совсем белые руки, и дыша так тяжело, что сердце Тома на мгновение сжалось. — Ты что-то хотел, Том? — не отрывая взгляда от своих ладоней, спросила Т/И. — Да. — потерявшись в своих мыслях, ответил Том, не осмеливаясь сделать и шага к своей жертве. — Вот как. — хмыкнула девушка, отворачиваясь к окну. — Ты, вероятно, пришёл убить меня? Из лёгких Тома, словно разом выбили весь воздух. Откуда ей об этом знать? — От чего такие мысли? — ходя вокруг до около, словно оттягивая этот момент спросил Том. — Не трудно догадаться, учитывая, что ты чуть не убил Виктора, за не самое обидное слово, что уж говорить обо мне, когда я сказала тебе много больше. — она посмотрела на него и Том Реддл понял, что никогда не простит её за то, что она сделала – она улыбнулась. * Они сидели в его комнате в гробовой тишине, но это молчание, казалось, было самой удивительной беседой в мире. Девушка всё также улыбалась, изредка её улыбка становилась то шире, то наоборот уменьшалась до простых приподнятых уголков губ, но для Тома этого было достаточно. — Т/И? — позвал Том, зарывшись пальцами в свои волнистые темные волосы. — Да, Том? — Скажи, тебе когда-нибудь, было больно? По-настоящему? — Ещё бы. — кивнула девушка, и казалось, что она знала, что он её спросит об этом. — Тогда почему ты всегда улыбаешься? — наконец спросил Том, пристально посмотрев на Т/И. — Потому что по-настоящему сильную боль, я прячу под улыбкой. * Том впервые не знал, как реагировать, когда узнал, что Т/И удочерили. Он был зол и обижен… Как кто-то посмел отобрать единственное его сокровище?! Смириться с этим было невозможно. Том словно обезумел в надежде, что сейчас Т/И, как и всегда, робко постучит в дверь, зайдёт в комнату и улыбнётся ему так, как ему нравилось. Но она не приходила, не возвращалась. Из Хогвартса не было весточки уже месяц, и если бы раньше Тома это очень насторожило, то теперь, его мысли были заняты совсем другим. Неужели она забыла его? Может быть, она вообще не думает о нём. От этого сердце останавливалось, словно не желая биться, пока не услышит опровержение этим мыслям. Т/И была такой счастливой, когда за ней пришли. Те двое, что её забрали, муж и жена, улыбались ей так же, как и она всегда всем в приюте улыбалась, и она ушла. Ушла, даже не попрощавшись с ним. Разве он не заслужил хотя бы напоследок взглянуть на её улыбку? Однажды, когда они сидели в дальнем углу двора приюта, Т/И снова улыбалась и рассказывала ему о чём-то, но он и половину не мог услышать. Он смотрел на её губы. Он вдруг подумал, каково это, прикоснуться к её губам? Попробовать на вкус её солнечную улыбку, и никогда не отпускать от себя. Заставит её улыбаться только ему, и смотреть, только на него. А теперь, её нет, она ушла, бросила его, словно он для неё ничего не значил. Он снова остался один… Том испугался, когда почувствовал на щеке что-то мокрое, и уголки его губ, слегка приподнялись в маленькой, кричащей в отчаянье улыбке. Потому что по-настоящему сильную боль, я прячу под улыбкой…