Жестокий урок

      Лало Саламанка прекрасно знал, что в бизнесе никому нельзя доверять. Никому кроме семьи. Неприятности всегда приходят от чужих людей — только успевай работать головой да устранять их. В семье же всегда можно найти поддержку (уж, что касалось бизнеса — точно), решить проблему с помощью твердых братских рук; рук, которые не дрожали, когда сжимали пальцами револьвер. Семья — всё. Семья — святое. Это он слышал с самого детства, из уст любимого дяди Гектора, многократно, в разных ситуациях, и полностью был с ним согласен.       Однако со временем Лало стал осознавать, что иногда ему требовалась поддержка иного рода. Получить эту особую поддержку от надежных двоюродных братьев, дяди и тем более дона Эладио было не так-то просто. Да вообще невозможно было получить. Эту поддержку мог оказать только человек со стороны, но не означало ли это, что раз он не свой, не из семьи, то и доверять ему нельзя? После этого возникал вполне трезвый вопрос: нужен ли рядом человек, которому нельзя доверять?       Эти поганые вопросы таились в голове Лало, периодически всплывали на поверхность и тут же тонули в потоке идей и важных дел. Подобные вопросы он научился прятать подальше и не доходить до них в ночные часы раздумий. Обычно он справлялся со всем сам и был одиночкой по жизни. Но сегодняшние слова миссис Гудман, паршивой бабенки сраного адвоката, вывели его из себя. Она посмела сказать ему в лицо правду, которую он пытался сам от себя скрыть — на самом деле он один и по-настоящему доверять он никому не может, даже семье. Ее слова до сих пор звучали в его ушах. Даже звук приятно жужжащего мотора не мог их заглушить.       Взгляд блуждал по привычному пустынному горизонту. Вокруг только пыль, длинная, вьющаяся опасной змейкой дорога и излишне сосредоточенный на управлении машиной Игнасио. Начо. Небось, уже понял, куда они держат путь и что его ждет. Да нет, не понял. Думает над этим, поэтому и напряжен. Пусть подумает. Думать вообще полезно.       В Игнасио Лало видел огромный потенциал. Осторожный, неразговорчивый, несколько медлительный и самое главное дельный, он прекрасно дополнял взрывную натуру самого Лало. Он мог стать не только надежным поверенным в бизнесе по ту сторону границы, вне семье, но и… кем? Другом? Не слишком ли смелые мысли для человека, у которого никогда не было друзей? Только приятели и подчиненные. Вне семьи никаких друзей. И так было всегда. Если быть честным, то он и в Игнасио не видел перспектив, но лишь до того момента, пока тот не рискнул своей свободой ради бизнеса.       Бизнес. Бизнес. Вся жизнь Лало была чередой решения проблем картеля. Не то, чтобы это напрягало, но на протяжении долгих лет, а Лало было уже глубоко за сорок, работать на благо семьи — дело весьма опасное и, по правде сказать, тяжелое. Не все выдерживают. Многие просто не доживают до обозначенного возраста. Тут нужна сноровка, ум и хитрость. Иначе никак.       — Куда теперь? — Игнасио притормозил на развилке проселочных дорог.       — Направо и прямо, до главной дороги. Как доедешь — поясню дальше.       Он посматривал на Игнасио, силясь понять, что же так зацепило его в этом человеке. Почему в последнее время он приковывал к себе внимание Лало без остатка. Многие до него рисковали своими жизнями ради бизнеса и безупречно выполняли все его поручения, но никто не будоражил мысли Лало до такой степени, до какой делал это Игнасио. Видимо, дело было в привлекательной внешности, на которую Лало был падок. Ему нравились красивые эффектные люди, а Игнасио был как раз из разряда таких: следил за собой, имел свой стиль. Правда, сегодня он выглядел подавленно и даже как-то виновато.       — Начито, да ты устал! — решил разбавить Лало затянувшуюся паузу в разговоре. — Видок у тебя, по правде сказать, не очень. Ты уже давно за рулем. Дай-ка я сяду. Нам еще долго ехать.       — Пока не нужно. Я сам.       — Боишься, что я угроблю твою крутую тачку? Да нам все равно придется ее менять. На такой девочке мы не проедем. Нужен джип.       — Все же пока не нужно, — тихо, но твердо ответил Игнасио и опять уставился на дорогу.       Личная жизнь Лало представляла собой цветной калейдоскоп случайных связей, людей, лиц которых он даже не старался запомнить. По наставлениям дяди Гектора личную жизнь, настоящую, с семьей и детьми, нельзя было иметь. Так же напутствовал и дон Эладио. Они были правы. И все бы ничего. По молодости Лало даже был рад, что никто не крутится у него под носом и что по ночам ему не мешает думать детский плач. Но с годами захотелось возвращаться в дом, где бы его ждали не только пожилые повариха и садовник (охранников он не брал в расчет), а еще кто-то родной, кто-то свой; тот, которому можно было доверять и тот, кто кровным родственником и членом семьи не являлся.       Близился закат. Становилось прохладно. Вопреки всеобщему убеждению в пустынях к вечеру резко холодает. А уж ночью… Лучше не оказываться ночью в пустынях Мексики.       Игнасио все также сосредоточенно вел автомобиль. Всегда собранный, казалось, он готов был выбраться из любой передряги.       — Куда теперь?       — Что? — внезапный вопрос Игнасио вырвал Лало из пут мыслей.       — Мы уже на главной дороге.       — А… теперь налево, через пару миль будет поворот в небольшой городишко. Поедем до двухэтажного дома по правой стороне. Там живет мой приятель. Поменяем автомобиль, перекусим, отдохнем, если хочешь, и дальше. Дальше.       — Понятно, — желвали заиграли на филигранном лице Игнасио, что означало раздражение, но все равно со стороны смотрелось забавно. Он злился, потому что Лало не спешил рассказывать ему о своих планах. — Лучше без отдыха.       — Ну, давай. Раз так хочешь. Если будем ехать всю ночь, доберемся до места к полудню.       — Значит, будем ехать всю ночь.       Лало только подивился такой прыти.       «Видимо, хочет поскорее узнать свою судьбу», — подумал он и ухмыльнулся.       — Значит, завтра тебя ждет сюрприз.