На Вершине Горы после долгой Разлуки

Он вернулся.

      Стоя у врат в секту, Бай Сяочунь неловко улыбнулся и почесал затылок: — Брат Бай!       Ду Линфэй была первой, кто поприветствовала его горячими объятиями не переживая о правилах секты. — Я вернулся, Младшая Сестра Ду!       Похлопав девушку по спине парень отстранился, не желая смутить юную даму. В ее глазах стояли слёзы, которые она вскоре быстро вытерла длинным рукавом ученических одежд.       Несмотря на то, что его приветствовала куча народу, глазами он отыскал Сюй Баоцая, который с тёплой улыбкой смотрел на Старшего Брата по секте.       Встрепенувшись, юноша подбежал к парню и прикрыв ладонью рот спросил так, чтобы слышал его только Брат Сюй. — Братец Сюй, ты не Знаешь где находится Старейшина секты Ли?       Юноша был огорошен неожиданным вопросом, но быстро вернув самообладание спокойно ответил: — Дядюшка Ли…он находится у себя на пике. Думаю тебе стоит его навестить…       Бай Сяочунь вопросительно уставился тому в глаза, пока тот не последовал примеру первого и не прикрыл рот рукой: — Он так скорбел о твоей потере Старший Брат Бай, что пьянствовал некоторое время. Если ты появишься перед ним, думаю ему станет легче.       Это было действительно неожиданно.       «Скорбел?»       Их отношения были под секретом. Под покровом ночи, когда Ли Цинхоу рассказал о своих чувствах, Бай Сяочунь не стал отнекиваться и просто ответил взаимностью.       Для него это не было чем-то важным. В его голове были лишь мысли о самосовершенствовании, но в миг когда он услышал о том, что Ли Цинхоу пьянствовал от горя, в его сердце неприятно защемило, а на лице выразилась болезненная гримаса.       За все то время, пока он добирался до гор Секты Душистых Облаков он иногда думал о «возлюбленном», но скорей уж полагал что тот уже и позабыл от этих отношениях.       В самом деле.       Они ограничивались лишь распитием чая и легких сладостей на вершине тихих гор. В эти редкие дни Старейшина рассматривал юношу, пока тот медленно, под взглядом старшего поедал легкие закуски. Только однажды, Ли Цинхоу позволил себе коснуться ладони Бай Сяочуня, и то, всего лишь на мгновение.       Его лицо не изменилось, но на лице Бая проскользнула мягкая неловкая улыбка. Длинные сильные пальцы были холодными. Юноша осознал это, когда они уже скрылись в длинных рукавах ханьфу, а глаза мужчины слегка прищурились.       Бай Сяочунь не заметил того как переменилось непроницаемое лицо старшего, но вокруг него явно потеплело. — Ха-ха, думаю ты прав…       Виновато потерев затылок, Бай Сяочунь кое как оторвался от толпы.       Хоть уже и прошёл год, но он не сильно изменился. Юношеское тело, пропитанное духовной энергией почти излучало свет, но физически он почти не переменился оставшись все тем же милым юношей с Душистых Гор.       Пока он поднимался по горе, а пейзажи сменялись друг за другом, открывая удивительный вид с верху на долину парень почувствовал легкое волнение на счёт того, какой серьезной может быть его встреча с этим человеком.       «Я получу нагоняй? Или он снова отнесёт меня в Долину Змей? А может…»       Пока он предавался жутким мыслям, сам не заметил как дошёл до просторного дворца принадлежащего Старейшине Ли.       Сглотнув ком в горле он позвал у входа: — Старейшина Ли! Могу ли я войти?       Не услышав ответа из глубин дворца, Бай Сяочунь неторопливо и застенчиво сделал первый шаг.       Второй.       Третий.       Четвёртый.       В голове считая свои шаги он добрался до комнаты, в которой жил Старейшина. Даже со внешней стороны он мог почувствовать сладковатый запах вина, и удивившись медленно раздвинул тонкие двери.       За столиком, на коленях сидел мужчина.       Весь его вид выдавал бескрайнюю скорбь, грусть, горечь и печаль. Несмотря на это, держа в руке пиалу с вином, он быстро опрокинул ее вовнутрь и поморщился.       Одежды Бая тихо зашелестели и Ли обернулся на этот звук.       Увидев мальчишку в дверях, его сердце забилось сильнее, а глаза распахнулись. Очень быстро, дымка, которая немного ранее заволокла его взгляд испарилась, и они покрылись слезами.       Бай Сяочунь не мог сказать как быстро, ведь он сам не заметил как оказался в объятиях взрослого, медленно поглаживающего его по голове и прижимающего его к себе все крепче. Мужчина будто бы старался удостовериться, что перед его глазами не предстала очередная иллюзия: — Старейшина Л…       Он не успел ничего сказать, так как мужчина прижал того к стене с тихим стуком.       Сплёл свои длинные пальцы с небольшими в сравнении пальцами Бая и прикоснулся своими губами к чужим. Бай Сяочунь поражено застыл, так как не знал как отреагировать.       Он распахнул глаза, а потому видел как из закрытых глаз Ли Цинхоу хрустальными каплями стекали слёзы и не мог возразить.       Это действительно было неожиданно. Он не знал что именно делает Старейшина, но когда почувствовал что-то мягкое и горячее на своих губах, а затем почувствовал как чужая рука за талию притягивает его к чужому телу он тихонько задрожал. Притянув юношу к себе, Ли Цинхоу не убрал руку, но стал медленно поглаживать тонкую талию призывая своими действиями прижаться к себе.       Ему не было противно, а смотря на Ли Цинхоу ему стало слишком стыдно за свои прошлые мысли.       «Я люблю тебя…»       Именно эти слова сказал Старейшина в бамбуковой роще, озаряемой дневным светом, который из-за плотной листвы не был таким ярким. «…»       Бай немного помолчал, не уходя от разговора и явно ожидая продолжения фразы: «Могу ли я…расчитывать на твои взаимные чувства?»       Даже в такой ситуации, Ли Цинхоу соблюдал этикет и говорил предельно вежливо:       «Да?»       Медленно Старейшина кивнул, а когда увидел ярко улыбающееся лицо юноши, у него на сердце потеплело так, как никогда раньше.       «Люблю…»       Бай Сяочунь медленно приоткрыл губы и так же медленно расцепил плотно сжатые зубы, пропуская внутрь горячий язык.       Пьянящий вкус вина и аромат тут же затуманил рассудок Бая, ведь он сам не осознавал что пока мужчина медленно и нежно целовал его он расслабился и поддавшись движению руки прижался к сильному телу заклинателя.       Когда Ли Цинхоу отстранился и упёрся своим лбом в лоб Бай Сяочуня пробормотал: — Я рад что ты жив…       От низкого, хриплого и уставшего голоса у Бая пробежала стая мурашек и покраснев от стыда накрывшего его в тот же миг он спрятал лицо, отворачиваясь от Старейшины.       Какого было удивление Бая, когда человек напротив взял его лицо в свои ладони и подняв выше для того чтобы рассмотреть поцеловал в лоб. Прижался губами к векам, точке между бровями, вискам, носу и оставив лёгкий поцелуй у уголка отстранился лишь для того, чтобы снова сжать мальчишку в своих объятиях, медленно опускаясь на пол. — Я вернулся…       Кажется сердцебиение человека, прижавшего его к себе заметно успокоилось, а пока он находился в положении полусидя-полулёжа на самом Ли Цинхоу, чувствовал как руки оного медленно поглаживали его спину.       Зарывшись носом в волосы мальчишки, Старейшина глубоко вдохнул и оставил на макушке поцелуй. Неважно как долго, но они двое находились в этом положении и не хотели отпускать друг друга. «Люблю…»