Skyfall Is Where We Start

      Их ребенок появляется в утробе Эшары через шесть месяцев после свадьбы, и Станнис чувствует себя таким же бесполезным, когда думает о том, чтобы стать отцом, как в тринадцать лет, когда он смотрел на своего младшего брата в колыбели. Со своей стороны, на лице Эшары появилось странное выражение, которое он раньше видел только тогда, когда вороны прилетали от мейстера Винтерфелла.       Прочитав одно из этих писем, Эшара поднимает взгляд, и выражение её глаз пригвоздило Станниса к месту.       — Если ребенок будет мальчиком, я хочу, чтобы его назвали Эртуром.       Имена... Станнис никогда о них не задумывался. Стеффон, возможно как отца, Кассана как мать, если ребенок будет девочкой. Это кажется хорошей идеей, чтобы почтить их, если не надо было заморачиваться. Роберт не нашел в этом необходимости — его сына зовут Джоффри, это западное имя. Он задумчиво смотрит на жену, не зная, что ответить, Лорд Драконьего Камня знает, почему именно это имя, из-за её покойного брата сира Эртура Дейна, Меча Зари. Но он спрашивает, почему это имя должно принадлежать их первенцу.       — Потому что я любила своего брата, как ты любишь Роберта и Ренли.       — Я не люблю Роберта. — это всё, что он может сказать.       — Нет, не хотите, не так ли? — бормочет Эшара. — Значит, Ренли, вы его любите. Я думаю, что тот факт, что вы терпите его насмешки, когда заставляете замолчать всех остальных, делает это очень ясным.       — Я... — он не думает о любви, но полагает, что она права. — Хорошо, вы любили своего брата и хотите почтить его память. Но у меня есть отец, которого я, возможно, хотел бы почтить – вы, кажется, очень сильно чувствуете это, и любовь это или нет, я не могу понять почему именно первенец.       Казалось, что она слегка отводит глаза, но вместо этого стискивает зубы и не сводит с него пристального взгляда.       — Я дала своему первому сыну имя, которое, как я знала, хотел его отец, и теперь у него нет ничего от меня. Его зовут Север и Орлиное гнездо, и его отец забрал его у меня, не оставив ничего от Звездопада, чтобы напомнить ему, что он тоже мой. Наши дети станут вашими наследниками, Баратеон из Драконьего камня и Штормового Предела, но также станут Дейнами из Звездопада. Я хочу, чтобы они никогда этого не забывали, потому что их брату вряд ли позволено об этом знать.       Чистая страсть в её голосе поражает его — Станнис не может понять внезапную ярость, невероятную боль в голосе жены.       — Если бы они забрали вашего брата, разве это не преследовало бы вас? Представьте себе, — продолжает она низким, яростным голосом, — но в тысячу раз хуже.       На самом деле ему и не нужно думать об этом — достаточно легко представить себе, что было бы сейчас, если бы Ренли был воспитан отдельно от него, как он и Роберт были воспитаны отдельно. Достаточно легко представить себе, что младший брат может быть так же далек от него, как и старший, представить себе спокойный порядок, царивший в течение многих лет после смерти его родителей и до восстания, без мальчика, который, казалось, был полон озорства, всегда прыгал на него, как дикий зверь, или следовал за ним, как тень. Это было бы мирно, и все же... Образ одинок, хотя он помнит, что в тот момент был раздражен.       У леди Баратеон не было выбора, когда великий друг её нового короля настоял на том, чтобы он взял их сына, а затем сообщил ей, что её любимый брат умер от его руки. Все, что у неё есть — это вороны, даже не от мальчика или его отца, а от мейстера. Станниса удивляет, как внезапно он разозлился из-за жены. И он ничего не может изменить, потому что, несмотря на то, что он брат короля по крови, Эддард Старк — это брат, которого выбрал Роберт. Он не откажет мужчине в сыне, которого хочет. Но он может это сделать.       — Хорошо, тогда Эртур, если это мальчик. А если родиться девочка?       — Когда Эртур был маленьким, ещё до того, как решил стать рыцарем Королевской гвардии, он говорил о женитьбе на принцессе Элии, что у них будут прекрасные дочери, названные в честь Элии и меня, но потом он назовет свою последнюю дочь — Ширен, имя, которое было бы только её.       Их дочь родилась в сентябре и была названа Ширен Баратеон.

***

      Следующий ворон из Винтерфелла включает в себя вторую записку, также написанную мейстером, но под диктовку маленького мальчика, и подпись внизу кривая и дрожащая, рука мальчика, только учащегося писать.       — Если Эддард Старк когда-нибудь решит, что мальчику следует уйти в другое место, если ты захочешь, чтобы он был здесь, я не буду возражать, - говорит Станнис, как гром среди ясного неба однажды ночью, как и требование Эшары об имени их ребенка. Эта мысль никогда не беспокоила его, он счёл бы своим долгом предложить сыну жены защиту, которую она, как его жена, уже имеет. Но он никогда не упоминал об этом, и он думает, что, возможно, должен был бы.       Эшара смотрит на него так, словно понятия не имеет, что с ним делать. Станнис не может винить ее; он не знает, что делать с собой в последние дни.