Тихо-тихо в сердце утро запоёт Раненое сердце плачет, но живёт Руки твои стали для меня тюрьмой Сотворённый нами мрак и голос твой
Он знал, что это за мелодия, кто именно напевает и что будет, когда песня дойдёт до финала. Но он хотел этого. Поэтому просто поддался этому чарующему мотиву, манящим словам и пошёл на зов.Из венков увядших проложу наш путь Может нам удастся навсегда уснуть Может тише станет, обретёт покой Сотворённый нами мрак и голос твой
— Дядя, адепт сообщил мне, что в лес сейчас ходить нельзя. По его словам, там поселился Шепчущий. Это правда? — Лань Сичэнь хмуро смотрел на Лань Цижэня. Впрочем, все люди, находящиеся в комнате, были хмурыми. — Учитель Лань, если там действительно поселился Шепчущий, то почему нам с Лань Чжанем тоже запретили приближаться к лесу? Не лучше ли будет как можно быстрее избавиться от твари с нашей помощью? — Лань Ванцзи лишь кивнул, подтвердив слова мужа. — Даже сильные люди могут ломаться. И я не хочу рисковать, подвергая опасности Ванцзи и… И тебя, Вэй Усянь — последнее Лань Цижэнь сказал с явной неохотой — Завтра я пошлю разобраться с тварью людей, которые практически не знали Сычжуя, а пока- Но тут его речь прервали резким хлопком открытой двери. В помещение ворвался встревоженный адепт и выпалил: — Приветствую всех собравшихся. У этого адепта срочные новости. — Говори. — никто не стал обращать внимания на нарушение правил, ведь было видно — дело у заклинателя серьёзное. — Лань Цзинъи ушёл в лес. Голос продолжал вести Цзинъи в определённом направлении, и, немного приглядевшись, заклинатель понял, что голос продолжает вести его к той самой полянке, куда изначально шёл юноша. Вот, Цзинъи отодвигает руками ветки и проходит на залитую лунным светом поляну. Он медленно идёт вперёд, проходит центр и идёт дальше. А впереди только обрыв.Сотни мирозданий, сотни миражей Сотворённых нами украдёт Морфей Станут нам врагами разорвав наш путь Стихнут океаны, чтобы нам уснуть
Четверо заклинателей бегут по лесу и в голове у всех только одна мысль: «Только бы успеть!» Заклинание отслеживания, что недавно создал Вэй Усянь, ведёт их по пути, который прошёл юноша. Они добегают до раскидистых веток дерева, отодвигают их и проходят на поляну.Тихо-тихо в сердце утро запоёт Раненное сердце плачет, но живёт Руки твои стали для меня тюрьмой Сотворённый нами мрак и голос твой
Но на поляне никого нет. И лишь налобная лента, что зацепилась за ветку дерева у обрыва говорит, что здесь правда был человек. «Не успели, не спасли» — одна на всех приходит мысль. Вэй Усянь первым подходит к ленте, снимает её с ветки, и из его горла вырывается стон, полный боли, понимания и отчаяния. Ведь лента принадлежит А-Юаню.