***
Своим высказыванием Клод оставил крайне неприятный осадок. Маринетт чувствовала себя подавлено. Словно накануне ей пришлось повстречаться либо дементором, либо с энергетическим вампиром. Конечно, существовала некая вероятность, что Клод Буржуа представлял из себя две эти особи в одном теле, но с другой стороны, Дюпэн-Чэн слукавила, если б сказала, что ей самой не приходилось думать в таком ключе. Лила была практически неземной. Веселая, обаятельная, с пачкой друзей и приятелей за спиной, она была совершенно другим человеком. Итальянка не была детсадовской подругой или приятельницей со средней школы, чтобы испытывать настолько сильную привязанность к новой однокласснице. Да и общих интересов, как показала практика, у девушек было немного. Мода, но только в этом вопросе Дюпэн-Чэн разбиралась на другом, более глубоком уровне. Всю ночь и утро Маринетт размышляла о Лиле, Клоде и его внезапном желании стать «героем» девичьих грез. В итоге швея не выспалась, утром пролила на себя завтрак и умудрилась забыть шарф, хотя на улице хозяйствовали холодные ветра, пробирающие до костей. До школы пришлось практически бежать. Поджимало время, поджимала погода, поджимало все то, что только способно поджимать. Этим утром Росси в пекарню не пришла. Сказала, что у нее возникло некое дело. Тут же в голове Маринетт всплыли слова Клода. Роковое «ты ей не нужна» эхом отозвалось на задворках сознания, но Маринетт искренне старалась заглушить противный голос. На первом уроке, благо, все если не вернулось на круги своя, то приблизилось к этому. — Мари! Объятия, ставшие привычными, поцелуй в щеку и большой шелестящий пакет встретили Дюпэн-Чэн этим утром перед уроком французской литературы. — Божечки, я так по тебе соскучилась! — Лила крепко прижалась к подруге. — Ты не поверишь, вчера вообще аншлаг был. А, кстати, пока не забыла, знаешь, я неожиданно поняла очень забавную вещь. Итальянское «вuongiorno» созвучно с французским «bonjour». Правда это замечательно? — Э… Наверное? Что за аншлаг и причем здесь были схожести французского и итальянского языка? Маринетт так и не узнала, ведь Лила ловко перепрыгнула на другую тему, а именно на шуршащий пакет. — Я.. Мне наконец-то пришла спортивная форма! — Радостно сообщила Росси. — Ты просто взгля… Ан, нет, не смотри пока так. Вот я переоденусь и дашь оценку. Физкультура, благо, была через урок. Некоторые ребята, преимущественно ученики со слабым здоровьем, отправились на факультатив по химии, когда прочие были вынуждены плестись в спортзал. Этот урок Маринетт не любила. Все мячи школы постоянно летели именно в ее голову, оттого на таком занятии нужно было трястись каждую секунду, но Лила была весела и легка. Она практически парила над землей. Переоделась Росси достаточно быстро. Тот самый костюм на деле оказался не таким уж и удивительным. Красный спортивный топ и темные лосины, не более, однако на фигуре итальянки это смотрелось просто восхитительно. Маринетт, облаченная в спортивные штаны и футболку на несколько размеров больше, ощутила себя если не серой мышью, то бледной молью на фоне одноклассницы. — А тебе идет… — Аликс хмыкнула, придирчиво осматривая чужой наряд. — Да только в спортзале холодно. Заболеешь. — Gracias, — итальянка широко улыбнулась и прокрутилась на месте. Очевидно, что до ушей ее дошли лишь слова похвалы, сказанные самыми первыми. — Резинка, правда, кажется свободной, но Мари, ты можешь мне помочь в этом вопросе? Дюпэн-Чэн словно окатило холодной водой. До этого Маринетт витала в облаках, игнорируя насущное. Лила провела пальцем вдоль талии, а после немного оттянула резинку. — Э-э-э… Да? — Ох, Мари, спасибо тебе! — Росси сочно чмокнула одноклассницу в щеку. Дюпэн-Чэн сглотнула, явственно ощущая что-то липкое и сладкое на своей коже. — Мне неловко об этом просить. Сама знаешь, шью я отвратительно, а ты и размеры мои знаешь, и можешь внести какие-нибудь клевые поправки. Штанины укоротить, или добавить пару стразиков. А вот это уже не звучало как просьба. Наоборот, в словах Росси чувствовалось что-то, весьма отдаленно похожее либо на приказ, либо на констатацию факта. Маринетт тряхнула головой. «Быть того не может!». Швея глубоко вдохнула, когда теплые девичьи руки обвились вокруг ее плеч. Лила уткнулась носом в шею подруги и прикрыла глаза. — Знаешь, ты самый талантливый модельер из всех тех, кого мне приходилось знать. Горячий сухой шепот заставил Маринетт вспотеть. Лила говорила достаточно тихо, чтобы Дюпэн-Чэн ее слышала, а остальные оставались в неведении. Похвала постороннего человека заставила сердце биться в тревожном ритме. — Можно было б… — И для меня будет честью, Мари, носить твою одежду. — Сказала Лила, перебивая одноклассницу.***
— Повторяю снова: избавьтесь от бижутерии в ваших волосах и возвращайтесь назад. — Отвечаю снова: нет. Я не собираюсь снимать гребень. Официально урок шел уже десять минут, однако не было ничего, что могло бы на это указать. Ученики из нескольких классов дружно стояли в шеренге и с любопытством глядели на то, как Клод, местная звездочка каждого скандала, активно спорил с месье д’Аржакуром, человеком, который вообще вел факультативы по фехтованию и занимался физкультурой (в традиционном ее понимании) весьма поверхностно. Прошлый педагог заболел. Болезнь эта очень удачно попала на тот день, когда единственный отпрыск Андре решил снизойти до простых смертных на постоянной основе, а именно ходить на уроки физической культуры регулярно. Утром эта затея казалась логичной. Раз уж Клод собрался взяться за свое тело всерьез и даже записался в зал, то физкультура в школе могла послужить неплохим введением в новую дивную жизнь. Сейчас же Буржуа искренне разочаровался в собственных суждениях. Спор ученика и учителя ощущался долгим. Месье д’Аржакур сильно отличался от большей части школьного персонала. Он, как минимум, имел за своими плечами что-то, что не давало ему ходить перед сыном непосредственного начальника на задних лапках. Преподаватель фехтования имел честь, верил в дисциплину и ненавидел все семейство мэра, даже не скрывая этого. Данное знание Клода не беспокоило. На фехтование он не ходил, с данным типом практически не пересекался и, если говорить уж честно, в своей ненависти любитель древних традиций не был уникальный. У всей семьи Буржуа были и ненавистники, и недруги, и враги. Иными словами, жизнь новоиспеченного хранителя талисманов никак не страдала от деятельности д’Аржакура. До этого дня. — Юноша, вы испытываете мое терпение! — Взаимно. — Прорычал Клод, исподлобья взглянув на преподавателя. — Буржуа, не борзей! — Прошипел Ким. — Хватит! — Взмолился Адриан, которому было больно наблюдать за тем как его лучший друг ссорился с его же лучшим наставником. — Клод, пожалуйста, перестань. — Просто вынь этот чертов гребень! — Прошептал Жан Дюпарк, главный подхалим мисс Менделеевой. Школьники были напряжены. Клод практически затылком чувствовал ту гнетущую ауру, исходящую из более, чем двадцати тел. Были, конечно, люди довольные положением дел, однако эти единицы меркли на фоне хруста кулаков особо нетерпеливых особей. Особенно выделялся Ким, чьи кулаки чесались уж очень сильно. Клод не подозревал о характере шила в мягком месте спортсмена, но был готов поспорить, что для Ле Тьена эта физкультура что-то, да значила. Волна негодования была сильна, но Буржуа оказался сильнее общественного порицания. Холодный расчет подсказывал, что стоит камню пчелы оказаться в сумке на территории раздевалки, как Париж атакует очередной злодей недели. Бегать опять, подобно трусу, Клод не хотел, да и иных талисманов он при себе не имел. Серьги лежали в отеле, когда кольцо было сдано преподавателю еще в самом начале урока. — Эта вещица стоит дороже ваших жизней, — просипел Клод, посмотрев практически на каждого особо недовольного. — Я не собираюсь ее оставлять. — Тц, как же низменно! — Арманд д’Аржакур закатил глаза к небу. — Вы принесли на наш урок такую неорганичную вещь лишь из-за того, чтобы похвастаться ею? Да будет вам известно, юноша, что истинная ценность того или иного предмета определяется не стоимостью его, а практичностью! — Почему же неорганичную? — Клод провел рукой вдоль лихо закрученного хвоста. — Мои волосы самое органичное зрелище, которое вы сегодня увидите. Буржуа искренне пытался походить на киношного весельчака, но никто из ребят не улыбнулся или хихикнул. Большинство взирали с откровенным недоумением, а единицы и вовсе позволяли себе враждебность во взгляде. Что ж, в некотором роде подобная реакция была полностью оправданной. Клод не имел никакого отношения к юмористам. — И все же, нет. Я не собираюсь снимать гребень и точка. Арманд подавился воздухом. Лихо закрученные усы задергались в такт вместе с верхней губой. Привыкший к беспрекословному подчинению со стороны учеников, учитель подавился воздухом. Этот Клод… Этот порочный мерзкий мальчишка… Сын не менее порочных родителей, которым лишь чудом и хитростью удалось оказаться на самой верхушке власти. И как же так вышло, что утонченное правящее дворянство проиграло жалким торгашам?! Неправильно ненавидеть людей. Тем более было неправильно испытывать ненависть к ребенку, но этому парню было целых шестнадцать и его наглая буржуйская рожа все сильнее напоминала Арманду о том злостном предательстве со стороны богачей во времена славного средневековья. Мысль о том, что если бы не Клод и ему подобные испорченные людишки, то прославленный мечник безымянный д’Аржакур повел страну за собой, доставила Арманду почти физическую боль. Как же хотелось вызвать этого сопляка на дуэль, а после притащить его голову прямо к нерадивому папаше. «Думай о хорошем… Думай о хорошем…» Клод мечником, увы, не был, да и оружия в спортзале не имелось. Поэтому пришлось действовать в рамках школьного устава. — Я за директором. — Удачи. — Клод пожал плечами. Каким бы фехтовальщиком от бога не был этот человек, вряд ли месье Дамокль пойдет к нему на уступки и сделает выговор драгоценному сыну спонсора. Тяжело дыша, учитель, поставленный на замену, удалился прочь. Стоило дверям спортзала захлопнуться, как из шеренги выскочил Ким. Покрасневший от злости, спортсмен активно дышал носом, чем невольно напоминал быка. — Буржуа, че это за фокусы?! — Клод не хотел обидеть месье, просто… — А ты вообще заткнись, Агрест! — Ле Тьен толкнул Адриана в сторону и вплотную подошел к Клоду…