(Не)Спаси меня.

— Клянусь, я найду Багажника и он об этом успеет пожалеть!       Лила со всей дури пнула массивный мусорный бак, пока очередной недо-одержимый валялся в сугробе, медленно приходя в себя. Росси, и без того разгоряченная минувшей битвой, едва стояла на ногах. Силы Вольпины медленно подходили к концу. Даже подвеска и та недвусмысленно намекала, что пора бы скинуть трансформацию.       Итальянку мутило. С одной стороны Лила до жути хотела есть, а с другой пребывание в желудке одного чудовища помноженное на сражение с другим дало не самый приятный ответ. Всем своим нутром итальянка просто хотела прекратить. Взять перерыв, вернуться домой, лечь на кровать в компании огромной тарелки с плюшками и уснуть на несколько суток. — Нет, ну ты только посмотри на это! — Супергероиня со смесью раздражения и брезгливости указала рукой на парня, который всего несколько минут назад учинял хаос и анархию, превращая людей в чертовы консервные банки! — Мы не успели с одной разделаться, как тут появился второй!       Клод угрюмо промолчал. В отличии от Страшилы новый экспонат не доставил особых проблем. На его ликвидацию ушло не более пятнадцати минут, но при этом мрачное гнетущее чувство не покидало Буржуа. Побежденное чудовище исчезло, уступая место человеку, но при этом мотылька из этого парнишки не выпало. Было лишь перо. Мерзкое, грязное черное куцее перышко, которое было трудно заметить даже на фоне потемневшего парижского снега. — Сначала я оторву этому уроду руки! — Заявила Росси, придавив носком чудесных туфель снежный шарик. — Потом ноги! Или сначала вырву ногти, потом сломаю пальцы, а после… — Где я? — Бывший одержимый испуганно оглянулся. Туман посторонней магии полностью развеялся в голове незнакомца, возвращая рыбьим глазам здоровую долю осмысленности. — А… Пчелиный Король? В-вольпина? Что вы здесь…       Лила ненавидела этого человека. Ненавидела так сильно, как истинные верующие ненавидят самого дьявола, но при этом морального права показывать свое отношение героиня не имела. Не в этой ипостаси. Сладко улыбнувшись, лиса протянула руки, позволяя несчастному подняться на ноги. Незнакомец взглянул на спасительницу с такой преданной благодарностью, что Клод невольно скривился.       Сцена, происходящая перед его глазами, напоминала одну картину прошлого. Молодой, совсем еще зеленый Клод Буржуа смотрел на ЛедиБаг точно также. С восторженным благоговением, пусть и немного испорченным испугом. Но как же на него смотрела сама героиня? Клод не помнил. Очарованный ею, Буржуа растворялся, не замечая ничего вокруг. Не удивительно, что подобный фанатизм сыграл весьма злую шутку. — Дойти сможешь? — Поинтересовалась лисица, дружелюбно постучав юнца по плечу. — А…Я… Да! Да! Смогу! — Зардевшись, мальчишка резко дернулся и попятился назад, покидая очередной мерзкий парижский переулок. — Это… Спасибо! Кхм… Извините, а вы не можете дать автограф?       Неслыханная ранее наглость, но вот Лила просияла и даже приготовилась взять ручку. Лишь с опозданием Вольпина поняла, что ее сумка вероятнее всего осталась в школе, а прошлые автографы были сделаны с помощью чужих пишущих принадлежностях. — Хэй, ручка есть?       Клод недоуменно взглянул на Вольпину. Его вещи сто процентов лежали в классе. — Кровью пиши. — Буржуа оскалился. Он порядком устал и никакие мнимые плоды популярности его сердцу милы не были. — Ох, my dear friend, ты чего такой злой?       Неизвестный мальчишка побледнел. На его лице проступил пот, а глаза беспокойно забегали из стороны в сторону. Смущенный слишком суровым тоном, юноша шумно сглотнул. — Нет, если вы заняты, я не буду вас… — Ох, дорогой, а у тебя есть телефон? — Лила совсем забыла про свое начальное состояние. Окрыленная от осознания собственной значимости, итальянка даже не подозревала о том, как она выглядит со стороны. — Давай лучше сделаем фотографию на память!       Обычно Клод фотографировался с удовольствием, но сейчас сил его не было даже для этого. Словно в бреду Буржуа ощутил на плечах чужие руки, что весьма расковано лежали на его плечах. Лила широко улыбнулась в объектив, когда хозяин телефона смущенно стоял меж двух героев, не смея прикасаться ни к кому из них. Что-что, а такого прошлый Клод себе позволить не мог. Он постоянно обнимал ЛедиБаг, хватался за нее, старался лишний раз прикоснуться. Зачем? Клод и сам не знал. Он просто чувствовал потребность в этом. А этот мальчишка дрожал, что раздражало. Хотя, прояви он хоть каплю наглости Буржуа, Пчелиный Король не простил бы. — Спасибо вам огромное! — Обращайся, золотце.       Стоило юноше скрыться, как тут же талисман Лилы прекратил свою работу. Выждав несколько секунд, Клод свернул свое превращение и тут же поежился. Теплая куртка осталась висеть на вешалках в раздевалке вместе с пальто Лилы. Росси звучно щелкнула зубами, стоило ее левой ноге погрязнуть в снежном крошеве. — Так, а где мой сапог?!

***

      То, что у отца были вопросы, Клод понял практически сразу. Андре, во-первых, выбился из привычного рабочего расписания, чтобы лично подловить отпрыска на входе в отель. Во-вторых, отец-скала практически сразу набросился на юношу, не дав тому и малейшей возможности сбежать. — Мария Милосердная, да за что это мне все?!       За что «что»? На этот вопрос юный Буржуа ответ не получил. Могучие руки Андре сжали его так сильно, что в глазах Клода потемнело. Рабочий персонал отеля, весьма подозрительно скопившийся у входа, облегченно вздохнул. Клод был готов поспорить, что некоторые особо впечатлительные горничные даже едва не свалились в обморок, стоило мэру Парижа грозно нависнуть над единственным сыном. — Па…кх… Ты чего?       Тут же приступ странной отцовской нежности сменился искреннем гневом. Резко отпрянув от сына, Андре сердито нахмурился. Клода бросило в жар. Обычно такими глазами смотрела на него мать. — Где ты был?! — Смакуя каждое слово, строго спросил Андре. Огромные руки его скользнули с юношеских плеч на острые холодные локти. — Я оборвал все телефоны! Больницы, полицейские участки, морги!       Глупое, совсем пустое «а» вырвалось с губ Буржуа-младшего. Причина, первейшая и простейшая, отчего-то ускользнула от его глаз. Про себя Клод подумал, что ему действительно стоило вернуться в школу хотя бы за верхней одеждой и сумкой, где лежал телефон с кошельком. — Ох, ты еще и холодный! — Родительский гнев сменился искренней обеспокоенностью. Словно забыв о злости, Андре вновь принялся обнимать сына. — Я так испугался! — Эй, но все же нормально!       Маятник родительского состояния вновь перебросило. Андре не стал отталкивать сына, но при этом хватка его заметно усилилась. Удивительным образом мужские пальцы давили ровно с той силой, чтобы было больно, но при этом без каких-либо синяков. Клод закусил губу, чувствуя, как боль нарастает.       Посмотреть в глаза родителя Буржуа не мог, да и не хотел, опасаясь столкнуться с разочарованием. В свете последних событий чувства Андре воспринимались особенно остро. Клоду даже стало неловко. Если раньше подобные выступления проходили как-то незаметно, то сейчас юный Буржуа невольно почувствовал себя самым настоящим чудовищем. — Нормально?! — Андре тряхнуло. — Нормально?!       Одна из горничных трагически закатила глаза, перед тем как вытолкнуть дух из многострадального тела. Слишком чувствительную особу подхватил Жан-Люк, на которого Клод отчаянно посмотрел, искренне желая получить хоть какую-нибудь поддержку, но, увы, короткостриженый француз разочарованно (если не презрительно!) поджал губы. — Ты где вообще шлялся?! — Казалось, не будь рядом посторонних глаз, Андре безнадежно разрыдался бы. Тонкая нижняя губа мужчины уже подрагивала, а непривычная краснота спешно заливала до этого мертвенно-бледное лицо. — Тебя не было в школе после нападения! Мне мадам Бюстье оборвала весь телефон!       Не смотря на стыд, что щекотал мочки ушей, Клод разозлился. Каким бы испуганным не был отец, но он не имел никакого права говорить так вот! Юный Буржуа вообще-то самозабвенно сражался с монстрами разного калибра, а не шлялся без дела, как делают некоторые.       Атмосфера накалилась. Чувствуя давление посторонних, Клод словно становился сильнее. Злость и разочарование слились в одно, даруя некое подобие силы. Откинув всякое сожаление, Клод выпрямился и с готовностью уставился на отца. Глаза в глаза. — Не твое дело!       Юный Буржуа мог соврать. Сказать, что он ничего не помнит и стыдливо отвести взгляд, проблеяв что-то в духе «я больше так не буду». Да, определенно так поступить Клод мог, но не стал. Некое внутреннее чувство упрямо душило всякие зачатки покаяния.       «Я не обязан оправдываться!»       Андре отшатнулся, как от пощечины. Мэр Парижа сердито покраснел. На лбу проступили тревожные венки. — Да как ты смеешь говорить со мной в таком тоне, молодой человек?!       Не стесняясь посторонних глаз, Андре угрожающе навис над сыном. Прислуга зашепталась. Отрывки чужих фраз доходили и до Клода, который пришел к выводу — этот день явно не его. Было страшно представить, что же творилось в отеле, раз месье Буржуа резко вспомнил о своем родительском статусе.       Чужая злоба питала злобу собственную. Клод ощетинился. — Все, черт побери, хорошо! — И ранее не слишком приятный голос зазвучал совсем уж противно. Юный Буржуа очень постарался. — Что тебе от меня надо-то? Я вернулся? Вернулся! — Да ты пришел как оборванец! — Не выдержал Андре. Его бас прокатился по холлу не хуже громового раската. Некоторые посетители даже повернулись в сторону ругающихся родственников. — Где одежда, Клод? Где вещи? Где ты был?!       Опять двадцать пять. Жак-Люк испуганно оглянулся. Конфликт, и ранее носивший в себе деликатный характер, обрел все шансы вылиться в общественность. И, что самое страшное, в прессу! — Месье Андре… — Дворецкий попытался привлечь к себе внимание, но старший Буржуа это намерение пропустил мимо ушей. Его глаза были всецело устремлены в сторону Клода.       Отец смотрел на сына так, словно последний совершил нечто очень страшное. Утопил щенка или, о боги, решил переехать в Англию на постоянной основе. — Не твое дело.       Это стало точкой. Младший Буржуа ясно увидел, как тяжелая родительская рука взметнулась в воздух. Бывший староста зажмурился, но уклоняться не стал. Раньше сама мысль о том, что родитель способен поднять ногу на свое чадо, казалась абсурдной.       «Ну, все бывает впервые, верно?»       Секунды тянулись подобно вечности. Один, два, три… Время шло, но удара все не было. Юный Буржуа приоткрыл один глаз и с удивлением обнаружил, что Андре замер. Его рука висела все там же. Со смесью горечи и разочарования мужчина взглянул сначала на ту самую ладонь, потом на отпрыска. — Ты наказан. — Это было последним, что Клод услышал из уст отца. Скривившись, мэр Парижа круто развернулся и рванул прочь, оставляя проблемного отпрыска на попечение дворецкого.

***

      В Париже был кто-то еще. Кто-то, кто владел камнем чудес.       Габриэль довольно улыбнулся, мусоля в руках брошь в форме павлина. Было ли это удачей? Да, наверное, да. Заветная цель буквально замаячила перед носом. Всем своим нутром модельер чуял, что ему осталось недолго. Месяц, может два и все, точка.       Мужчина не мог ответить точно чем было продиктовано его ощущение, но при этом душа его трепетала в ожидании чего-то особенного. Появление нового «чудесного» служило знаком скорого финала. Кем именно был таинственный обладатель иного камня? Старший Агрест не знал, но понимал, что на горизонте маячит потенциальный союзник.       Кошки-мышки с геройской подделкой в желтом не только наскучили, но и раздражали. Габриэлю было плевать на Пчелиного Короля и Вольпину. Все внимание Агреста целиком принадлежало Нуару, который подобно тени ускользал всякий раз, стоило монстрам подобраться близко. Это и раздражало, и пробуждало в Габриэле азарт. Сходное чувство он испытывал очень давно, когда ввязывался в авантюры.       Камень… Потенциально новый камень! Габриэль улыбнулся. Давно его дух не испытывал такого волнующего предвкушения. Мужчина отложил павлинью брошь в карман пиджака. Если все пойдет так, как нужно, Габриэль избавится от этой проклятой безделушки! — Натали, нам нужно найти этого чудесного. В срочном порядке.       Секретарша согласно кивнула и тут же потупила взгляд. Отчего-то ее душу терзало очень дурное предчувствие.