(Не)Спаси меня.

— Рауля из четвертого сезона было жаль. — Но сделал-то он сущую безвкусицу. Правильно, что его вышвырнули в первую очередь. — Так-то да, но ведь можно было его выставить как-нибудь более… — Маринетт забегала глазами, тщетно подбирая нужное слово. — Гуманно? — Но это же шоу. — Клод пожал плечами. В последнее время сталкиваться с прописными истинами стало чем-то вроде работы. — Кому стало бы интересно смотреть, если бы там не было жести? И вообще, он сам знал, на что идет!       Маринетт уже приготовилась возразить, но резкий звук приближающегося транспорта не дал швее и шанса закончить мысль. Клод среагировал раньше. Ойкнув, Дюпэн-Чэн резко отошла от края тротуара. В ту же минуту светло-серая тротуарная дорожка покрылась россыпью мокрых пятнен. — Вот же кретин. — Клод посмотрел вслед машине. — Тут люди ходят вообще-то!       Вероятность, что неумелый водитель услышит недовольства школьника, составляла практически ноль процентов, но все же Клоду стало немного легче. Напряжение, скопившееся еще в булочной, обрушилось на голову постороннего человека, тем самым опустошая душу. — Спасибо. — Маринетт поправила рюкзак. Понимание того, что этот учебный день не начнется с переодевания, немного подняло настроение. — Пустяк.       Беседа оборвалась. Буржуа засунул руки в карманы. Негромко ступая по обсохшему тротуару, сын мэра время от времени смотрел по сторонам. Зима активно покидала столицу, хотя календарные месяцы не успели толком смениться. Воздух был влажен и густ. Облако тумана накрыло собой небольшие улочки, которые потихоньку приходили в оживление. Люди спешили. Кто на работу, кто на учебу. Буржуа чуть ускорил шаг.       Он и Маринетт вместе шли в лицей. Подобное случалось и ранее, но сегодня словно началась новая жизненная глава. Не было подставных случайных встреч и чудесных спасений. Просто так вышло, что во время покупки круассанов, Дюпэн-Чэн увидела одноклассника у прилавка и попросила того подождать. Сама. Буржуа ее за язык не тянул, да и сам не настаивал, хотя подобная идея крутилась где-то в голове. — И все же, твоя мама могла быть более деликатной. — Маринетт поспешила. Стоило ей сравняться с Клодом, как Дюпэн-Чэн неловко продолжила: — Это неправильно бросать чужие работы в камин. — Тот парень сам знал, на что шел. — Повторил Буржуа, при этом ощущая странную, почти детскую гордость за свою мать и ее профессию. То, что давно воспринималось как данность, резко превратилось в настоящее сокровище. Маринетт любила моду, Клод любил Одри. У них определенно были общие интересы. — Сама вспомни второй сезон и ту пеструю дамочку. С ней не сюсюкались. — Да, точно. — Дюпэн-Чэн потупила взгляд. — Тот выпуск тоже был не очень… — Ничего не знаю. Это было эффектно. Да и вообще, главное правило любого шоу — дай людям больше хлеба и зрелищ. «Подиум» не был бы так интересен, не будь там такого.       Злая истина крылась в чужих словах. Маринетт как-то обреченно вздохнула. Шоу закрылось спустя три сезона после ухода Одри. Стоило мадам Буржуа рассориться с продюсерами, как тут же рейтинги обрушились вниз и американская версия проекта закрылась. Потом, конечно, была попытка перезагрузить шоу, но ничего толкового из этого не вышло. — Я смотрела только из-за моды. — Ты — единица. — Клод пожал плечами. — Большей части зрителей мода безразлична. Всем было просто интересно, кто именно вылетит на следующей неделе и какое наказание придумают ведущие.       Невольно Буржуа даже улыбнулся краешком губ. Пустой треп навевал воспоминания о детстве, когда все было несколько проще, трава зеленее и мир приветливей. Тогда он часами мог мусолить один и тот же выпуск, наблюдая за тем, как мама разносит очередного неудачника с дурновкусием. Тогда для счастья было так мало! Просто тарелка с чем-нибудь вкусным, мишка под боком и телевизор с широким экраном, чтобы во всех подробностях видеть вылет очередного неудачника. Под сердцем сжался едва теплый комок, остаток той наивной детской любви, который нельзя было вытравить так просто.       Клод как-то грустно усмехнулся, а Маринетт поспешила перетянуть разговор в другое русло: — Кстати, насчет подарка Сабину… Сам отдашь или вручаем вместе? — А сейчас что, уже февраль?       Буржуа удивленно моргнул. Собственные размышления в голове рассеялись, подобно дымке. Клод успел забыть и о числе на календаре, и о том, что его друг возвращается к учебе. — Он не так сильно болел, чтобы задаривать его подарками. — Беззлобно заметил Буржуа, растянув губы в улыбке. — Но ведь у него вчера был день рождения! Или… — Маринетт полезла в карман легкого розового пальто и вынула оттуда телефон. — Да. День рождения. Я даже купила подарок от класса.       В доказательство своих слов Дюпэн-Чэн припустила рюкзак и открыла его. Клод не без интереса взглянул на содержимое. Поверх учебников и тетрадей виднелся край прозрачной шелестящей праздничной обертки. Внутри находился стандартный набор именинника: блокнот, ручка и какая-то маленькая игрушка, Клоду незнакомая. Буржуа облизнул резко обсохшие губы.       Весть о прошедшем празднике выбила растерянную усмешку. Черт. Буржуа забыл. Сущая мелочь, но ведь, сколько последствий она могла потянуть за собой! Клод огляделся. Потихоньку открывались магазины, но, по большей части, это были продуктовые точки или аптеки. Ничего такого, что могло бы предложить вещь, достойную подарка.       Маринетт не понадобилось слов, чтобы все понять. Клод замедлился и непривычно бегал глазами туда-сюда, подобно иностранцу, которому не посчастливилось очутиться не на той улице. — Если хочешь, можешь вручить его от нас всех. — Спешно предложила Маринетт. — Ты его друг и это будет правильно. — Тц. Я не дарю своим друзьям такие дешевки.       Клод безнадежно закатил глаза. Книжные лавки открывались через час — полтора, ювелирные магазины немногим позднее. Что еще оставалось? Буржуа покосился на пакет с выпечкой в своих руках. Потенциальный обед этого дня мало тянул на особый презент. — Я сама вязала. — Обиженно отозвалась Маринетт. — И, чтобы ты знал, главное — не подарок, а внимание.       Ответом ей послужила кривая ухмылка. Клод едва заметно покачал головой. Маленькая наивная девочка, героиня в плоти, которая в теории могла быть рада и камню с дороги. Это было и умилительно, и немного грустно. — Знаешь, если я тебя не поздравлю в этом году с днем рождения или китайским новым годом, то это не потому что ты мне не нравишься, а потому что я не лажу с числами. Совсем. — Про себя Буржуа подумал, что было бы неплохо обзавестись заметкой в календаре. — Насекомое, это так, на всякий случай.       Он никогда ее не поздравлял с праздниками. Клод вообще, казалось, проявил какую-никакую активность только перед новым годом, когда его заставили пойти в кафе. Поход на день рождения Адриана не считался, учитывая, что Буржуа числился не столько гостем, сколько организатором мероприятия. Маринетт присмотрелась к однокласснику. Тот, казалось, вообще все пропускал мимо носа.       От Нового Года до прошедшего Дня Святого Валентина, судя по всему. Насчет последнего Маринетт почти не удивилась. В этом году школьная администрация запретила отмечать праздник в стенах лицея, мотивируя это негативной учебной динамикой. Главный праздник влюбленных прошел так, как любой иной совершенно обычный день. — Я не праздную китайский новый год.       Буржуа облегченно вздохнул. — Тогда одной проблемой меньше. — И тут же Клод опомнился. — Без обид.       В теории Клод мог углубиться в эту тему, развить новый разговор. Быть может, даже коснуться болячек самой Маринетт, но ситуация не позволяла. Поблизости не было не одного стоящего магазина! Про себя Буржуа ругнулся. Сначала его проклятия обрушились на головы архитекторов, потом на предпринимателей, а после на тех, кто составлял дурацкие законы. Рабочий день стоило начинать гораздо раньше.       «Вот когда отец уйдет…» — Я думаю, ему будет приятно уже от того, что ты помнишь. — Но я-то не помнил. — Буржуа почти стыдливо отвел взгляд. — До этого дня. — А кто об этом будет знать? — Маринетт заговорщицки подмигнула, и земля ушла из-под ног Буржуа.       Он редко видел одноклассницу такой. Наверное, будь в Клоде чуть больше уверенности, он бы решил, что Дюпэн-Чэн пытается кокетничать. Шеки тут же отяжелели под натиском прилившей крови, но Клод тряхнул головой, намериваясь сбросить с себя наваждение. Ощущение общей тайны, маленького секрета на двоих, заставило глупо улыбнуться. — Ага, это только между нами. — Пытаясь поддерживать правила внезапно возникшей игры, Буржуа выпалил то, что вертелось в его голове. — Скажешь кому — буду все отрицать. — Договорились.

***

      Маринетт оказалась права. Вслух Клод никогда ничего подобного не сказал бы, но про себя Буржуа просто не мог не заметить это. Сабин был рад. Действительно, он искренне радовался тройке круассанов и банальному «поздравляю». Ренкомпри даже не потребовал оправданий насчет отсутствия поздравлений вчера. Он просто налетел на Буржуа, стискивая того в объятиях.       Это оказалось приятно. Сам не зная почему, Клод обнял старого друга в ответ. Сверху навалился и Нино, успевший вручить свой презент. Это было как-то по-детски, что ли, но даже так, Буржуа был доволен. Для полноты картины не хватало лишь Адриана, который, подобно партизану, укрывался на последних рядах и подозрительно много болтал с Натаниэлем. Алья в счет не шла. К ней Буржуа давным-давно привык. — Ну что, старче? Какие планы до пенсии? — Отлипнув от остальных, Нино звонко шлепнул Сабина по лопаткам. — Эй, мне только семнадцать вообще-то! — Ренкомпри попытался шлепнуть ди-джея в ответ, но Нино оказался проворнее. — Ну во-о-о-от, старые кости уже дают знать! — Не то сочувственно, не то шутливо отозвался Лейф, вытирая с глаз фантомные слезы. — А ведь этот чел был таким молодым. Эх, старик, мы будем помнить о тебе.       Невольно Клод прыснул. Это было так глупо, что настрой поднимался сам. В прошлом этого не хватало. Буржуа вновь посмотрел в сторону Агреста. Не замечая ничего, модель активно жестикулировал и едва ли не вбивал что-то в пустую голову Натаниэля. Клод перевел взгляд назад, на спорящих Нино и Сабина. Как друг и человек Адриан был определенно хорош, но, все же бывали моменты, когда хотелось чего-то иного. Людское разнообразие оказалось не такой уж и дурной шуткой.       С Дюпэн-Чэн Буржуа разминулся в раздевалке. Той нужно было сбегать по каким-то школьным делам, пока в плане Клода было отмаливать все накопившееся грехи перед именинником. В классе ее не было не очень то много, но все же, стоило ее фигурке нарисоваться в дверном проеме, как сердце вновь сделало кульбит. Как бы Клоду не хотелось, но к этому чувству он так и не смог полностью привыкнуть. — Привет.       Едва Маринетт подошла, как все стихло. В первую очередь замолчал Нино. Было трудно не заметить, как староста и ди-джей переглянулись между собой. Сковывающая, почти уничтожающая нелепость момента оставила после себя заметный след. Сабин напрягся. — Хай, чувиха. — Здравствуй.       Клод напрягся. Между этими двумя точно что-то произошло. Маринетт и Нино до скрежета в зубах старались вести себя естественно, но, что парадоксально, от этой естественности попахивало чем-то до боли натужным. Будто Буржуа смотрел неуклюже написанную сценку с актерами-дилетантами. — От всего класса поздравляю тебя с днем рождения. — В конце концов, Маринетт повернулась к Сабину и протянула тому подарок. — Будь таким же любознательным.       Сабин сощурился и недоверчиво принял подарок, пока Маринетт нервно закусила губу. Зашелестела обертка. — О… Это же XY. — Сабин сглотнул, смотря на маленького вязаного человечка. — Как ты узнала, что я его слушаю? — Секрет фирмы. — Да, бро, не пытайся докопаться.       Неестественная неловкость лопнула, прямо как шарик. Маринетт и Нино переглянулись, после чего стукнулись кулаками. Странное дело, но едва это произошло, как тут же Клод почувствовал себя четвертым лишним. Противоестественная обида кольнула в душу. Почему Дюпэн-Чэн интересовалась вкусами Сабина у какого-то Нино? Разве не Клод общался с Ренкомпри с самой начальной школы? — Даже интересно, а с каких пор вообще начались эти благотворительные акции? — Стараясь скрыть собственную обиду, поинтересовался Буржуа. — Насекомое, пытаешься составить мне конкуренцию? — Я просто делаю свою работу. — Маринетт невозмутимо пожала плечами.       Это было неправильно. Они решили большую часть проблем и поставили все точки над «i», но все же Клод ревновал. И, что самое главное, ревновал всех ко всем. Видя ту симпатию, которая закралась во взгляд Сабина, Буржуа просто не мог не подумать о том, что у Маринетт слишком хорошо выходит быть старостой. Без наставлений и намеков. Одноклассникам Дюпэн-Чэн искренне импонировала в этой роли. Даже Сабину. — Подмазываться-то не обязательно. — Что поделать? Меня учили лучшие.       Дыхание Буржуа сперло, едва Дюпэн-Чэн ему подмигнула. Второй раз за день. Сердце тревожно забилось вперед-назад, грозясь пробить грудную клетку. Почти физически Буржуа чувствовал, как переплетаются между собой кишки, как вены сворачиваются в комочек, как желудок медленно, но верно сжимается в одну точку. Предательски вспотели ладони.       Маринетт признавала его и как наставника. Если нечто подобное чувствовал Адриан, обучая друга непростому искусству фехтования, то причина идиотских улыбок оказалась ясна. Буржуа судорожно сглотнул. Как показала практика, учить кого-то — безумно приятно. — Только нос не задирай. — Стараясь скрыть смущение, Буржуа важно отвернулся. — Я был старостой несколько раз подряд. Тебе до меня еще расти и расти.       Словно это вообще было важно. Маринетт фыркнула и деловито скрестила руки на груди, словно желая покрасоваться. — Ага, мне предстоит много работы, чтобы превратиться из безобразного насекомого в красивую бабочку? — С беззлобной ехидцей поинтересовалась Дюпэн-Чэн.       Клод удивленно моргнул. — Но ведь бабочки — это уже насекомые, разве нет, Насекомое?       Нино и Сабин переглянулись. Их одноклассники говорили на французском, но почему-то, совершенно волшебным образом казалось, что беседа шла на другом языке, который был доступен лишь Буржуа и Дюпэн-Чэн. — Мне кажется, что мы здесь лишние. — Прошептал Сабин. — Та же фигня, бро. — Может, по круассану? — Ренкомпри потряс полученным пакетом. — Я угощаю.

***

— Да не флиртовал я!       Большая перемена выдалась на удивление солнечной. Клоду даже пришлось нацепить верные солнцезащитные очки на глаза, чтобы не ослепнуть от количества бликов, которые то и дело отскакивали от вездесущей воды. — Конечно. — Сабин шмыгнул носом. — Я тебе верю. Совершенно не верил и даже не пытался это скрывать. Буржуа сердито надулся. — Мне что, делать нечего? Насекомое мне даже не нравится! — А я думал, ты уже прошел стадию отрицания. — Сабин поправил очки. — Адриан действительно прав. Ты иногда ведешь себя прямо как цундере.       Ненавистное слово, успевшее исчезнуть из недр памяти, резануло уши. Клод ощетинился, а Сабин утратил смелость. Потупив виновато взгляд, Ренкомпри ускорил шаг и чуть склонил голову вперед. — Извини. — Зачем ты меня вытащил? — Не скрывая раздражения, Буржуа тоже ускорился и ненароком задел случайного прохожего плечом. — Захотел подышать свежим воздухом? — Я вчера кое-что нашел. — Извиняющийся тон, запасное оружие, тут же пошел в ход. Сабин нерешительно взглянул на одноклассника. — Кое-что интересное.       Тротуар резко свернул в сторону и Клод фыркнул. Он, кажется, догадывался, куда именно вела дорога. Недоверчиво оглядевшись по сторонам, Буржуа нахмурился: — И что мы забыли в библиотеке? — Нам нужно будет зайти в архив. — Сабин неловко потер предплечье. — Я не уверен, но думаю, что это связано с Бражником.       Ненавистный псевдоним прозвучал на манер волшебного слова. Тут же Буржуа остыл. Злость и раздражения уступили место интересу. — А что ты… — Тс. Сам все увидишь.       До здания городской библиотеки они дошли в полной тишине. Огромный читальный зал был полон различного народа, не смотря на обеденный час. И молодые, и взрослые, и дети бродили меж стеллажей и столов в поисках чего-то своего. Иногда Клод видел редкие макушки у компьютеров, одинокие фигуры на диванчиках, но все это было неважно.       Клод сглотнул. Он не ходил в библиотеки. Исключением, пожалуй, была лишь библиотека лицея, которая не могла соревноваться с этим местом ни в размерах, ни в ассортименте. Буржуа ощутил что-то похожее на благоговение, смотря на массивные книжные шкафы, уходящие куда-то вверх. И ведь это только первый этаж!       К стойке библиотекаря Сабин прошел уверенно, со знанием дела. Значит, был здесь не впервые. Найти в себе силы и подойти к стойке также, Клод не сумел. Некий внутренний барьер помешал ему это сделать. Оставшись в стороне, Буржуа упер рук и в бока и принялся ждать. Благодаря тишине, время от времени прерываемой негромким шелестом страниц и чужим кашлем, Клод мог слышать все, что именно нашептывал Сабин библиотекарю. — Нам нужны газеты за вот этот год. — Ренкомпри ткнул пальцем в экран телефона. — Поможете? — Хм… Старые выпуски. — Библиотекарь поправил очки. — Зачем вам такое? — Научный проект, месье.       Пробурчав что-то вроде «понятно», библиотекарь покинул свое место и скрылся в одной из едва выглядывающих дверей. Клод напрягся, когда Сабин беспечно стоял на месте, время от времени вертясь из стороны в сторону. Долго ждать газеты не пришлось. Мужчина выдал несколько стопок пожелтевших номеров разных газет. Пошатнувшись под весом макулатуры, но сумев выстоять, Сабин посеменил в сторону первого попавшегося стола. Клод поторопился следом.       Стоило грузу перейти на стол, Сабин беспомощно плюхнулся на один из стульев рядом. Тело его оказалось слишком слабым, чтобы носить такие тяжести. — Он, что, светился раньше? — Буржуа потянулся к первой попавшейся газете, но Ренкомпри шустро ударил друга по пальцам. — Начни лучше с этого.       Сабин протянул свой телефон. На экране виднелся снимок какого-то листа бумаги. Клод присмотрелся и едва не ахнул от восхищения. — Ты… Ты как это раскопал?!