Lana Del Rey — Video Games
Heaven is a place on earth with you
На утро, когда лучи солнца пробираясь сквозь плотно завешанные шторы, нежно коснулись молочной щеки омеги, Чонгук, впервые почувствовал себя спокойно. Смотря на картину перед собой, которая точно бы висела в Лувре под самым защищенным стеклом, альфа улыбался своим мыслям. Счастье Чонгука закончилось, когда Юнги захлопнул дверь перед его носом. Тогда все рухнуло. Глупая ошибка, а может же обстоятельства не позволили сказать всю правду, оставив после себя только мертвую почву под ногами и холодное молчание. Сейчас он рядом. Пускай придется много вместе пережить, работать над доверием и строить небесный замок заново. Чонгук готов. Готов нести все на себе, сломать все преграды, пройти девять кругов Ада за двоих, но прийти под конец к Юнги и, опустив голову на колени, почувствовать дом в его руках. Приоткрыв глаза от играющего, сквозь щелку штор лучика, Юнги сладко потянулся, прищуривая глаза. — Доброе утро, — переворачиваясь на другой бок и укрываясь одеялом с головой, омега без колебаний вновь стал погружаться в сон. — Доброе утро, котенок. Мне нужно уехать ненадолго, — подойдя к кровати, на ходу застегивая платиновые запонки, Чонгук наклонился, отодвигая край одеяла, чтобы поцеловать макушку блондина. — Потом я отвезу тебя на собеседование в приёмную комиссию. — Куда?! — резко распахнув одеяло, Юнги оказался в нескольких сантиметрах от лица альфы. — Я только школу закончил. Я хочу взять перерыв! — Быстрее отучишься, быстрее сможешь родить, — спокойно произнес старший, целуя меж бровей, которые с каждым словом становились лишь более нахмуренными. — Чего? — Поговорим об этом потом, — украв краткий поцелуй с любимых вишневых губ, брюнет довольно ухмыльнувшись, встал с кровати, застегивая верхние пуговицы на груди. — Больной, — фыркнул омега, потихоньку сползая под одеяло, тем самым закрывая налившиеся краской щеки. — Вроде не жалуюсь, — взял телефон с прикроватной тумбы, проверяя на наличие новых сообщений от брата. — Меня не будет пару часов, хочешь сходить по магазинам? — Купить меня решил? Я тебе не инкубатор! Со мной это не пройдет, — бурчит под одеялом, аккуратно высовывая ножку, чтобы не было так жарко. — При чем тут это? — засмеявшись, альфа ловко схватив стопу рукой, поднес к губам, начиная выцеловывать каждый пальчик на миниатюрной ножке. Приятное ощущение стало проникать в каждую клеточку, пуская кровь сильнее по венам, заставляя сердце бешено биться. Все слишком быстро. К омеге только через несколько секунд начало приходить осознание. Задергавшись, как рыба на суше, и попав альфе пяткой по скуле, Юнги стал упорно вырывать ногу из стальной хватки. Быстро перебравшись с края огромной кровати на самую середину, блондин, кутаясь в одеяло, как в кокон, высунул только нос. После непродолжительного молчания, убрав ткань от глаз, он увидел лицо альфы прям перед собой. Напугал. — Чтоб тебя! — выругиваясь на родном языке, блондин покраснел еще сильнее. — Хорошо дерешься, котенок, — потирая скулу. — Охрану можно больше не брать. — Прости... — отодвинувшись подальше, стыдливо стал прятать глаза, как нашкодивший щенок. — Тебе не нужно извиняться. Я не подумал, что могу напугать тебя. Ты можешь доверять мне. Я не трону тебя пока ты сам этого не захочешь, — смотря прямо в глаза. Тогда в первую встречу он все понял. Эти бездонные глаза он никогда не забудет. Эти бусинки принадлежат тому, кто держит в руках бьющееся сердце Чонгука. Всегда так было и будет. Пускай это что-то далекое от людских законов, неземное и непонятное, но он точно знает, что никогда не сможет отпустить. Не случайное совпадение, которое привело к переплетению душ, не указ свыше или небесные законы помогли им встретиться, а они сами. Если бы не было тех совпадений, Чонгук бы все равно нашел его по звездным глазам. Он был рожден для того, чтобы найти его. Юнги ничего и спрашивать не нужно. Осознание того, что его альфа ставит его желания и комфорт на первое место — дорогого стоит. Доверие нужно заслужить. Сейчас, кажется, что для Юнги не было того периода в жизни без него. Сны, которые преследовали его все эти годы воплотились в реальность. Каждый раз, когда он ложился спать, просил только одного — быть счастливым. Просматривая сны день за днем, Юнги просыпался в слезах, не понимая, почему не смог отпустить. Все забылось. Он потом поругает себя за минуту слабости, но сейчас, когда Чонгук рядом, омега хочет стать капельку ближе, превозмогая барьеры и блоки, которые строил на протяжении всех тех забытых лет. — Можно встретиться с друзьями? — отведя взгляд в сторону, Юнги попытался отогнать очередной прилив девственного смущения. — Ладно, — не отводя взгляд от лица, Чонгук неосознанно напряг скулы, всматриваясь в нервное подергивание ресниц. — Что за друзья? — Ты что абьюзер? — почувствовав скрежет когтей зверя альфы, будто бы тот пытается разодрать его грудную клетку, прыгнуть меж ребер и сожрать без остатка бьющееся сердце омеги. — Что за друзья, Юнги? — Тэхён, — фыркнув, Юнги резко оттолкнул от себя огромную глыбу мышц. Ну как оттолкнул, заставил разве что колыхнуться смоляные пряди, спадающие на лицо. — Сразу бы и сказал, — поднявшись с постели, Чонгук схватил телефон, подходя к двери. — Без охраны не выходи. Узнаю, что ослушался — будешь сидеть дома. В Сеуле, — подмигнув на прощанье, брюнет вышел из комнаты и через несколько секунд покинул пентхаус. — Вот же напыщенный индюк, — зарычав, как озлобленный маленький львенок, Юнги схватив первый попавшийся мягкий предмет и стал бить подушку мужа кулаками. — Роди! Сиди! Возьми! Что за тюрьма?! Побегает еще! Постарается! Арбузер! Спустя пару минут бессмысленных боев без правил, омега, натянув на себя шелковый халат, быстро направился в душ, чтобы снять утреннее напряжение. Вода пошла на пользу. На пользу под названием «круши и ломай». Вылив в раковину все алкогольные запасы Чонгука, Юнги почувствовал себя на седьмом небе. Насолить такой тушке мышц вряд ли кулаками можно, но подгадить вечернее трезвое настроение — да. Позавтракав на той же кухне омлетом с помидорами, который приготовил бета средних лет, омега залип в социальных сетях. Пролистывая очередной модный показ в Европе, новоиспеченный Чон тяжко вздохнул. Если бы не такие грандиозные изменения в жизни после школы, Юнги мог бы ездить по миру и познавать себя. Сейчас же «туда не ходи, с этим не встречайся» уже стоит колом в горле. Набрав телефон брата, он неосознанно бросил свой взгляд на картину. На стене, которая была отделана в темных тонах, посередине величественно висела картина «Грехопадение и изгнание из Рая» Микеланджело. Оставив телефон не выключенным, он поднялся из-за стола и, на ватных ногах преодолев путь в пару метров, встал напротив, заглядывая в глаза главным героям истории. Пошатнувшись, Юнги испуганно распахнул глаза. Сквозь лица людей он увидел отражение себя и мужа. Сделав шаг назад, омега оступился, стремительно падая на пол. Не отрывая шокированного взгляда от картины, Юнги пополз назад, утыкаясь затылком в ножку обеденного стола, не замечая, как по щекам потекли слезы, градом падая на паркет. Разбиваясь о доски, слезы стали образовывать лужу, которая, набирая обороты, на глазах стала заполнять всю кухню. Испугавшись еще больше, Мин хотел закричать, позвать на помощь, но не смог вымолвить и слова. Оторваться от глаз — значит умереть. Бросая все оставшиеся силы не на молитвы, которые Юнги с детства отвергал и улынивал от похода в церковь с папой, он стал звать его. Лишь один человек во Вселенной сможет его услышать. Лишь Чонгук сможет помочь ему. Прошу... — Господин, — легонько похлопывая по щекам, испуганный бета попробовал привести в чувства обезумевшего хозяина дома. — Господин, вам плохо? — обхватив тонкие запястья трясущимися руками, мужчина стал блокировать движения омеги, чтобы тот не навредил себе же. — Господин Чон!***
— Стоило бы его свести с ума, — попивая райский напиток из литого кубка, один из богов лишь улыбнулся, смотря на развернувшуюся картину на кухне пентхауса. — Они должны подчиняться своим альфам, — поддержав предложение старшего, хмыкнул второй. — Что вы творите?! — вбежав в огромный мраморный зал, который служил небесным силам местом отдыха, богиня оглядывая присутствующих, стиснув зубы, завопила. — Он же еще ребенок! Он не кукла! Хватит подвергать его пыткам лишь потому, что он не слушается своего альфу и отвергает его! — Замолчи, — вскинув пальцами, мужчина злобно посмотрел в сторону дверей. — Он этого заслуживает. — Вы не боги! Вы звери, которые играют людьми, как марионетками! Дайте ему самому выбирать свою судьбу! — блеск молний ослепил все небеса под ногами небесных жителей. — Как ты смеешь?! — стукнув кулаком по трону, мужчина вызвал следом гром. Потряхивая, он пробежался по потемневшим облакам, проникая в каждую клеточку. — Ты хочешь повторения? Я могу устроить! — Не будет этого никогда!2Цар 22:10 Наклонил Он небеса и сошел; и мрак под ногами Его;
***
Отпустив водителя, Чонгук завел машину на парковке многоэтажки. Альфа больше скорости любит разве что свою семью. Учившись, гоняя на больших скоростях на нелегальных гонках под Сеулом, он потратил большое количество часов просиживая в полиции, пока не освоил главный закон гонщика — не попадись, а попавшись — не сдавай. Прощая маленькие шалости, отец отпускал двоих в тайне от папы, который однажды узнав о поездках сыновей — проткнул колеса ножиком, которым любил разрезать торты собственного приготовления в праздничные вечера. Отец отпускал двоих, но если те попадались в лапы полиции, не сразу вызволял. Давая понять, что не всегда все можно сделать за деньги и за свои поступки нужно отвечать. Выезжая на дорогу, Чонгук постоянно потирая скулу, тихо напевал под нос Follow You — Imagine Dragons, которая в последнее время постоянно стояла на репите. Быстро проехав те знакомые с детства улицы, еще раз убеждаясь, что меняется лишь обложка. Те же кафе, только с новыми стульями и яркой вывеской, магазины, люди... Все по прежнему. Припарковав мерседес около одного из таких кафе, альфа вышел, ловя восторженные взгляды проходящих омег и альф. Зайдя внутрь, он осмотрел помещение на наличие брюнета. Добравшись до нужного, он сел напротив Хосока, хлопнув брата по плечу. — Что случилось? — заказав у подошедшего официанта чашку американо, спросил Чонгук. — Это я у тебя должен спрашивать, — удивленно приподняв бровь, усмехнулся старший. — Ты сам меня вызвал. — Кто тебя избил? — Хосок, поджимая губы, чтобы не засмеяться, положил ладонь на руку брата. — Че? А, Юнги, — потирая щеку тыльной стороной ладони, улыбнулся альфа. — Ты если что говори, муж не в праве тебя бить и унижать. Мы обратимся в соотвествующие органы, — серьёзным тоном. — Напишем заявление в полицию? — Заткнись, он нечаянно ногой задел, — отмахнувшись от шутника, засмеялся следом за братом. — Вот это высокие отношения. Завидую. Но я тебя не для этого позвал, — сменив фирменную улыбку на серьезный тон, Хосок проводил взглядом омегу, который принес кофе. — У нас проблемы. Кто-то пытается сквозь дыры прорваться к нам на границу. Не знаю кто такой борзый, но у него явно есть люди в наших рядах. Крысы везде, Чонгук. Мы не можем оставить клан без лидера. Выслушав, альфа нахмурил брови, растирая морщины на лбу двумя пальцами. Он и сам понимает, что бросить людей — значит оставить дракона без головы. Поставив во главу доверенное третье лицо, он оплошал. Не настолько долго альфа служит клану Чон, чтобы полностью положить ответственность на его плечи. Направившись для расширения территорий посредством заключения брака, Чонгук наплевал на все, вновь встретив Юнги. Позволив выбирать омеге, он позабыл про уставы и принципы лидера, стремясь разрушить многолетнюю империю, строившееся не один век. — Когда вылетаем? — не позволяя себе вновь допустить ошибку, Чонгук, прикрыв глаза на пару секунд, уверенно посмотрел на брата. — Узнаю прежнего Чонгука, — довольно ухмыльнувшись, приподнимая уголок тонких губ, Хосок отпил из чашки. — Чертова гадость. Как ты пьешь без сахара? — У меня сахар в крови вместе с его запахом течет, — отвечая на вопрос, Чонгук достал телефон, отвечая на звонок. — Слушаю. Хосок поклялся бы всем на свете, рассказал бы всем, кто знает Чонгука, что на его лице за несколько секунд он увидел столько эмоций, сколько младший никогда не показывал даже в детстве. Резко вскочив из-за стола, Чонгук выбежал из кафе, усаживаясь в машину. Не успев ничего спросить, до Хосока в миг донесся скрежет шин, что повлекло за собой образовавшуюся за несколько секунд стену из дыма. Машина скрылась из вида, направляясь в неизвестном направлении. Нарушая все правила дорожного движения, Чонгук вновь ехал к тому, вокруг которого крутится вся его жизнь. Только на этот раз вся его жизнь не сбегает, а зовет его. Альфа так и не понял до конца, что случилось. Не потому, что бета перепугавшись за молодого господина, заикаясь, попытался объяснить ситуацию, а потому, что услышав «Ему плохо, он зовет Вас!» зверь внутри зарычал, вставая на задние лапы. Став драть грудную клетку изнутри, рвясь к своему в попытках защитить, он заглушал ревом все звуки. Чонгук будто попал под воду, а в ушах стоял лишь рев и зов омеги. Он не понял, где оставил машину, как оказался в квартире, что говорил и как пытался прекратить приступ Юнги. Но очнувшись как ото сна, альфа лежал на холодной плитке, прижимая к груди омегу, который спокойно спал. Не став будить вымотанного мужа, Чонгук аккуратно поднял худенькое тельце на руки, перенося в спальню. — Ты уже пришел? — через пару часов разлепив сонные глаза, Юнги тут же потянул руку к рубашке лежащего напротив альфы. — Как ты себя чувствуешь, котенок? — убрал выпавшую прядку с лица омеги. — У тебя вновь случился приступ. — Стоит больше отдыхать, а то спать мне ночью не даешь, — прикрыв вновь покрасневшие глаза, Мин вымученно улыбнулся, нащупывая пуговицы на рубашке, прокручивая меж пальцев. Изогнув бровь, Чонгук не став отвечать на шутку, придвинулся ближе, чтобы блондин мог спокойно поиграть с пуговицами, как делал в детстве, когда был чем-то взволнован. Ничего не меняется. — Мы идем к врачу. — Зачем? Я просто устал после экзаменов, — возмущенно. — Просто нужно отдохнуть, а не сразу начинать возить меня по институтам. — Это пока подождет. Нам нужно улететь в Сеул, малыш, — вдыхая естественный аромат спелой вишни, Чонгук блаженно прикрыл глаза, предвещая «взрыв» через пару секунд. — Ты обещал! — взмахнув руками, Юнги бы задел несчастный нос альфы, но получив утром удар ногой по скуле, Чонгук быстро сориентировался и, перехватив руку, поднес к губам, целуя косточку на сгибе кисти. — Ненадолго, — вдохнув очередную дозу своего личного наркотика, альфа оскалился, пытаясь посадить на цепь зверя, который вот-вот порвёт последние нити воздержания. — Чонгук, — подняв глаза, омега пожалел, что вообще посмел перечить и показывать характер альфе. Отчётливо ощущая когти на своей глотке, Юнги тяжело сглотнул. Испугавшись хищного оскала над запястьем, но не в силах даже пошевелить пальцами, он забился в угол, ища укрытие от своего же защитника. Не меняется ничего только в глазах Чонгука, Юнги же чувствует, что ничего от прошлого не осталось. — Собирайся, малыш, — прийдя в себя словно по щелчку пальцев, альфа припал губами ко лбу испуганного мужа, оставляя невесомый поцелуй. — Вылет через два часа, — вставая с кровати, брюнет покинул комнату, чтобы не натворить ничего такого, о чем потом будет жалеть.***
Lana Del Rey - Yosemite
Seasons may change, but we won't change
Юнги пришел в себя только когда частный самолет набрал нужную высоту. В детстве он ненавидел перелеты на дальние расстояния, но всегда вел себя хорошо, в отличии от Тэхена, который постоянно устраивал истерики. Вот и сейчас, поджав под себя ноги и натянув до носа плед, блондин спокойно наблюдал за братьями Чон, которые сев напротив друг друга обсуждали неинтересные для омеги вопросы. Оторвав глаза от бумаг, чтобы позвать стюарда, Чонгук встретился взглядом с Юнги. Встав, альфа попросил принести шотландский виски, подходя ближе к скрывающемуся за пледом омеге. Усаживаясь в бежевое кожаное кресло напротив мужа, брюнет наклонился к фарфоровому личику, целуя в крохотный носик. — Хочешь чего-нибудь? Долго лететь, кроха, — нежно улыбнувшись, Чонгук нырнул рукой под плед, хватая ладонью поджатые ножки. — Хочу домой, — фыркая, как маленький котик, Юнги лишь сильнее захотелось, чтобы эта улыбка предназначалась только ему, чтобы альфа даже не смел дарить ее другим. — Ты дома, — не раздумывая и секунды ответил альфа, поглаживая пальцами маленькие ножки. — Чего? — изогнув бровь, забегал глазами по лицу мужа, ища зацепку на шутку. — Мой дом там, где ты, Юнги. — Там, где ты... — тихо повторил, завороженно смотря в сверкающие черные бездонные глаза напротив. — Почему ты так долго к этому шел? — не отрываясь от завораживающих глаз, Юнги будто бы забыл, что они тут далеко не одни, его причуды может понять лишь один, но не плевать ли? — Ему бы понравилось, — улыбка тронула уголки губ, скрывая пелену вновь вскрывающихся давно забытых ран. Омега положил холодную ладонь на щеку альфы, поглаживая тонкими пальцами смуглую кожу. — Юнги, — напрягает скулы. — Кому ему? — Тому маленькому Юнги, которого ты сломал семь лет назад, — хлопает его по щеке Юнги, опуская руку, после облокачиваясь на спинку кресла. — Я готов нести это, — печально вздыхает Чонгук. — Просто дай мне шанс, я все исправлю. Следующие часы на высоте Юнги провел в полудреме. Чонгук решал важные вопросы с Хосоком, иногда подходя к омеге, проверить состояние здоровья и в очередной раз попробовать покормить. Юнги ничего не хотелось, что лишь сильнее напрягало альфу. Грозясь вызвать семейного врача по прилету, Чонгук все же запихнул в него миску свежих ягод и булочку с мандариновым джемом. Выходя из самолета, Юнги огляделся вокруг, засматриваясь на ночное небо, которое всегда манило своей красотой и загадочностью. Нехотя передвигая ногами по трапу, он спустился к машине, залезая на заднее сидение, дверь которой открыл бета средних лет. — На сколько мы тут? — переводя взгляд на мужа, недовольно спросил омега. — Я не знаю, — пододвигает его к себе Чонгук. — Я обещаю, что тебе не будет тут скучно. С тобой будет охрана и ты можешь ходить, куда хочешь. Папа ждет тебя в гости. Можешь погулять с Чимином, а вечера мы будем проводить вместе, котенок, — поцеловав висок, прикрыл глаза. — Обещаешь? — Обещаю.***
Обещаю, — эхом проносится в в голове Юнги. Обещания дают для того, чтобы их потом выполнять, но вот уже третьи сутки омега сидит в большом доме один, выходя только в сад, чтобы понаблюдать за жизнью, которая проходит мимо. Вот гусеница, которая до этого жевала сочный лист какого-то цветка, поползет дальше, чтобы превратиться в бабочку. А вот и сама бабочка, расправив яркие расписные крылья, летит дальше, напившись нектара. А Юнги — мотылек, который доверившись слепым обещаниям, повелся на красивые слова и полетел туда, где так тепло и ярко. Обжегся. Пока не умер. Никто же не умирал еще от скуки и лжи любимых? Юнги будет первым. Омега узнает, что Чонгук приезжает ночью домой лишь по смятым рядом простыням и легкому запаху рома, который оставляет альфа после себя в спальне. Бывает, что в обед он получает пару смс от мужа с извинениями и пополнением счета карты. — Деньгами откупается. Опять, — кривит рот омега. — Так поехали их потратим, — не сдается Чимин, который приезжает почти каждый день, пытаясь растолкать зажавшегося в своей норе Юнги. — Сеул вечером лучше выглядит, чем днем. Жизнь только начинается! Сходим в ресторан! Можем даже в клуб поехать, — не отстанет. — Я с четырнадцати все клубы Нью-Йорка обошел после вот этого вот, — Юнги тычет пальцем в сторону фото, которое стоит посередине на дубовой полке над камином. — Находился. Спасибо, — обняв себя за живот, дует губы омега. — У них там какие-то проблемы. Не думаю, что он бы тебя оставил одного просто так, — поднимается на ноги Чимин. — Хватит тухнуть. Я поехал за Киёном, заберу его из садика и отвезу дедушкам, а ты собирайся. Заеду за тобой в восемь. Отказы не принимаются, — послав воздушный поцелуй, блондин упорхнул словно та бабочка из сада, которую Юнги видел утром. Вещи, которые впопыхах собирал Юнги, годились лишь для того, чтобы торчать дома и вытирать об них жирные пальцы от чипсов, что в принципе и делал он целыми сутками. Закрыв шкаф и в добавок пнув тот ногой, омега повалился на ковер, хныча от несправедливости и обманщика Чонгука. Пожалев себя немного, блондин готов был уже написать новому другу, что надеть ему нечего, как на экране появился входящий от того, кого Юнги сейчас слышать хотел в последнюю очередь. — Можешь хоть там поселиться, мне все равно, — поприветствовал. — Детка, я работаю, — вздохнул Чонгук, подозревая, что его муж не станет плакать, что любит и скучает. — Чего надо, трудоголик? — язвит Юнги, ковыряя ногтем ковер за несколько тысяч басов. — Как ты себя чувствуешь? — перейдя на спокойный тон, спросил альфа. — Ты это позвонил спросить? Мог бы просто кинуть еще денег, — выпаливает блондин. — Хотел тебя на обед пригласить, — голос становится все ближе, что Юнги начинает казаться, что он чувствует запах мужа не только от вещей в гардеробной, но и будто бы он находится совсем близко. — Пойдешь? — Не пойду... — отрывает щеку от ковра, поднимая голову, видя перед собой лаковые, до блеска начищенные туфли. Задрав голову, Юнги натыкается на те самые бездонные глаза, в которых он безвозвратно и навсегда. Подняв с пола хрупкое тельце, Чонгук осмотрел омегу с ног до головы. В любимой растянутой футболке, коротких шортах, которые открывали вид на «самые лучшие ножки во Вселенной», он выглядит как божество, которому Чонгук будет поклоняться при жизни, в Аду и в Раю. Переведя взгляд на горку стянутых с вешалок вещей, альфа изогнул бровь, вопросительно смотря на лохматое чудо перед собой. Он такой домашний. Плевать уже, что за ревизию хотел провести этот неуклюжий подросток, который смешно морщит нос и потирает покрасневшие щеки. — Чего пришел? Обедать не хочу, — мямлит, стараясь не заплакать от неожиданности и не броситься в объятия мужа. — Хочешь, но коготки-то надо показать, — еле сдерживается, чтобы не поцеловать, но продолжает принимать игру обидевшегося омеги. — У меня час, котенок. Пойдем пообедаем, прошу. Юнги сдаётся. Если у них есть час для того, чтобы за трое суток наконец-то побыть обычной семьей — он его не упустит. Потом позлится, будет бросать трубки, язвить и пускать когти в сторону того, кого боится вся Азия. Спустившись вниз, Чонгук повел омегу не в столовую, а на террасу, где уже был подан обед в традициях родины блондина. Хоть Юнги не говорит, но он-то знает. Знает, что буквально вырвав его из привычного, комфортного места, чтобы не разлучаться на долгий срок, хотя даже тут не может найти время побыть вдвоем. Чонгук ненавидит себя за срочные дела, но на кону стоят жизни тысячи людей и их семей, за которых он взял ответственность, когда давал клятву вставая во главе мощнейшего клана. Смотря, как Юнги с аппетитом поедает тарелку с овощами и стейк, Чонгук уже насыщается. Время, которое Чонгук выбил с трудом, чтобы хотя бы посмотреть в глаза мужу, стремительно подошло к концу. Прощавшись с омегой, он быстро покинул территорию, обещая завтрак провести вместе. Юнги хочется верить. Он понимает, что на плечах Чонгука лежит огромная ответственность и обижаться глупо, но ревность и желание наверстать упущенное и забирать все внимание себе — убивает. Оставшись один, омега вновь почувствовал себя максимально одиноким. Долго не раздумывая, чтобы не позволить мыслям завладеть разумом, встав, блондин направился в дом, чтобы выбрать наряд для выхода в свет. Пускай Юнги уже и Чон, но все же Мин в нем не умер. Мин всегда знал выход из любой ситуации. Чон же возьмет самое лучшее и усовершенствует.***
Написав смс супругу, что идет гулять с Чимином, не только омега получил сотню звонков, но и два охранника, которые в спешке записывали указания босса о безопасности «объекта». Сев в машину, Юнги с отличным настроением отправился на встречу чему-то новому, отдаляясь от того света, в котором один тонул мотылек. Проезжая мимо новых зданий, пестрящих витрин бутиков, он пожалел, что раньше не выбирался из дома, упуская возможность урвать все самое модное, чтобы после быть законодателем новых тенденций в каменных джунглях. Машина остановилась в центре у одного из самых дорогих отелей Сеула. Юнги бы и не понял, что его привезли в выбранный другом ресторан, если бы не подбежавший к машине блондин. — Чего расселся? Пошли! — вытаскивая из салона растерянного пассажира, Чимин приложил усилия, подталкивая низенького американца ко входу. — Красиво? Намджун построил, когда родился Киён. — Это ваш отель?! — охает Юнги, осматриваясь вокруг сверкающими от удивления глазами. — Ну это так, хобби, он же как и твой — большой босс нелегальных дел, — фыркает старший, проходя внутрь, где для особых гостей всегда забронирован лучший столик. — Круто, — проходит за ним, усаживаясь напротив. — Заказывай, что хочешь, но вино оставь на меня, — подмигивает ему Чимин, подзывая официанта. Юнги и подумать не мог, что недавно ворвавшийся в его жизнь взбалмошный папаша, который читал ему нотации, окажется приятным собеседником. Попивая выбранное хозяином отеля вино, они болтали обо всем. Младший даже позволил себе открыться и рассказать о всей ситуации с Чонгуком. Чимин знал поверхностно ситуацию двух влюбленных, но даже и подумать не мог, что тот маленький омега испытывал. — Прости меня, — первое, что произнес старший, дослушав до конца. — Я учил тебя, возомнив себя старшим и опытным. — Ты не знал, так что не извиняйся, — улыбнулся ему Юнги. — Но меня волнует вопрос о вашей связи, — хмурит брови блондин, покручивая в руках бокал, расплескивая вино по стенкам. — Когда-то я увлекался сказаниями и легендами и помню, что там говорилось о возрождении истинных. Было интересно, но я почему-то забросил. Вдруг это вы?! Было бы здорово! Я принесу тебе книгу в следующий раз! — Мы и истинные? — фыркает. — Он-то точно истинный идиот. — Все альфы идиоты, — смеясь, Чимин продолжил жевать лист салата, пока мобильный не подал признаки жизни. Ответив на звонок, Чимин обеспокоено нахмурил брови, поднимая взгляд на Юнги. — Киён не может заснуть. Поговорю с ним по фэйстайму и вернусь, — встает из-за стола омега, уходя в более тихое место. Вспоминая маленькое кудрявое чудо, которое неожиданно появилось утром в гостиной Чонгука в тот день, Юнги заулыбался, не заметив подошедшего к столу высокого омегу, который явно хотел привлечь внимание гостя. — Здравствуйте, — улыбается незнакомец. — Мин Юнги? — Да, — блондин поднимает глаза на подошедшего. — Ох, да, вы новый парень Чон Чонгука? — жеманно протягивает последние слова брюнет, откидывая длинные шелковые до плеч волосы назад. — Он мой муж, — хмурится Юнги, всматриваясь в очертания явно сделанного лица. — Вы что-то хотели? — Извините, муж, — почти закатывает глаза омега, осматривая блондина в ответ, а Юнги хочется скрыться от этого взгляда. — Я не представился. Ким Сан, — парень протягивает руку, но не дождавшись пожатия, убирает, лишь сильнее напрягая скулы. — Ваш муж, — облизывает полные губы. — Он был со мной вчера вечером, пока вы находите новые знакомства. С мужем можно развестись, а вот друзья никогда не подведут, да? — улыбается так ядовито, что у Юнги волосы на затылке шевелятся. — Просто хочу, чтобы вы знали. В наших кругах рано или поздно все всё узнают. Лучше я скажу вам это сам. Хорошего вечера, — впитав в себя безразличный взгляд Юнги, разворачивается на каблуках, так и не получив дозу эмоций, взбешённый уходит к дверям. Уставившись в одну точку, омега не замечает, как подошедший Чимин спрашивает о разговоре, который застал только на пожелании хорошего вечера. Все замедляется, звуки музыки и тихие разговоры гостей отдаляются. У Юнги белый шум в ушах стоит. Хочется вскрыть вены и захлебнуться в собственной крови, но не чувствовать вновь растущие от цветов шипы в груди. Ни заплакать, ни кричать не дают, прорастают и вот-вот сломают все ребра внутри. Сердце в камень превращается, отказываясь биться в такт с тем, кто при первой же возможности нож в спину воткнул, улыбался и строил заботливого супруга. Юнги давит, заставляет в голове сосуды взрываться. Отдаляется все дальше в пустоту, зверька внутри заставляет заткнуться, не звать чудовище, что защитником себя возомнил. В вечной любви перед алтарем клялся. Обещал исправиться. Исправился, но только вновь для себя дорогу выбрал, позади оставив дитя погибать, захлёбываться в собственной крови.Никто еще не умирал от разбитого сердца. Юнги, кажется, будет первым.